Прецедентные ситуации, отражающие исторические события, в современной немецкой и русской прессе

Предметом рассмотрения в этой статье являются прецедентные ситуации (ПС) – довольно часто встречающийся на страницах русских и немецких газет вид ПФ.

Для выявления наиболее значимых для русской и немецкой культур ПС из немецкой газеты «Die Zeit» и «Российской газеты» методом сплошной выборки было отобрано 233 и 219 единиц прецедентного характера соответственно. ПС составляют 17,6 % на материале немецкого и 24,2 % на материале русского языка от общего числа отобранных примеров ПФ.

Наиболее часто авторы статей апеллируют к ПС, непосредственно связанным с историей своего государства: 56,1 % единиц в немецкой и 45,3 % в русской прессе от общего числа ПС.

В 21 % примеров (от общего числа ПС) авторы публицистических текстов немецкой газеты «Die Zeit» апеллируют к одному из важнейших событий в истории современной Германии, к переломному историческому моменту – ее объединению, причем в 19,5 % из этих 21 % употребляется одна и та же лексическая единица – die Wende, которая дословно значит «поворот, перемена, рубеж» и закрепилась в немецком языке со значением «значительный политический и общественный перелом в ГДР 1989 года». Кроме того, в немецком языке с этой лексической единицей закрепились такие предложно-падежные формы с временным значением, как nach der Wende, seit der Wende, vor der Wen-de (после перелома, с момента перелома, до перелома): Allein in Leipzig wurden seit der Wende ьber 450 Denkmale dem Erdboden gleichgemacht. – Только в Лейпциге с момента перелома более 450 памятников сравняли с землей (Die Zeit. 2007. ¹3); Es ist allerdings auch eine Tatsache, dass unsere Region nicht erst seit der Wende, sondern schon in den Jahrhunderten davor vergleichsweise Struktur – und wirtschaftsschwach war. – Конечно, это факт, что наш регион не только со времен перелома, но и столетия до этого события был сравнительно слабым со структурной и экономической точек зрения (Die Zeit. 2007. ¹4); die demokratische Wende nach dem Zusammenbruch des Sowjeti-schen Imperiums schien eine neue Epoche zu ero..ffnen. – Казалось, что демократический перелом после крушения Советской империи откроет новую Европу (Die Zeit. 2007. ¹4) и т. п. Нужно заметить, что подобные примеры встречаются в статьях самой разной тематики, что является явным свидетельством прецедентного характера этой ситуации в сознании немецкого народа. Частота употребления подобных примеров также подтверждает это предположение. Очевидно, это событие в политической и общественной жизни ГДР 1989 г. сыграло большую роль в истории современной Германии и воспринимается немецким народом как важный переломный момент, относительно которого оцениваются и другие события. Как «Die Wende» обозначаются также и значительные перемены в других странах, как, например, die blutige Wende in Rumдnien, die unblutige Wende in Bulgarien (кровавый переворот (революция) в Румынии, бескровный переворот в Болгарии) – (Die Zeit. 2007. ¹3). В таком случае носитель немецкого языка осозна-

ет важность этого события, соотнося его с той ролью, которую сыграл перелом 1989 г. для Германии.

К этой же исторической ситуации отсылают фразы „“Wir sind das Volk” – мы один народ и „“Haut ab” – проваливайте (Die Zeit. 2007. ¹ 3), которые выкрикивались в бывшей ГДР участниками демонстраций, приведших впоследствии к объединению Германии и общественному и политическому перевороту 1989 г.

В 14,6 % в качестве ПС называется Wirt-schaftswunder ( экономическое чудо) , отсылающее к ситуации в послевоенной Германии. Подобно рассмотренным выше высказываниям, понятие «экономическое чудо» применяется к ситуациям как в Германии, так и вне ее, показывая, таким образом, важность этих событий. В сознании носителей немецкого языка они ассоциируются, прежде всего, с «экономическим чудом» в Германии после 1945 г.: das slowakische Wirtschaftswunder (Die Zeit 2007, ¹3); der Geist des deutschen Wirtschaftswun-ders (Die Zeit. 2007. ¹4).

Из исторических событий, являющихся важными для России, наиболее часто упоминается Вторая мировая война (11,3 %). Это значимое для русского народа масштабное событие. Автор статьи «История под диктовку» Д. Юрьева пишет, что Даже по прошествии многих десятков лет итоги Второй мировой войны не перестают будоражить сердца людей и умы политиков (РГ 2.03.07), и с ней трудно не согласиться. В статье речь идет о беспрецедентном по своему цинизму решении апелляционной палаты Румынии, оправдавшей участие страны во Второй мировой войне на стороне гитлеровской Германии, частично реабилитировавшей маршала Йона Антонеску и признавшей законной оккупацию Молдавской ССР и Северной Буковины. В данном случае прецедентное имя Вторая мировая война актуализирует в нашем сознании знания и представления об этом страшном историческом событии. Несомненно, все эти события болью отзываются в сердце русского народа и побуждают журналистов вновь и вновь обращаться к этой тематике.

Отсылками подобного рода изобилуют СМИ с конца апреля 2007 г., когда в Эстонии происходили события, связанные с памятником Воину-Освободителю, вы- звавшие широкий общественный резонанс не только в России, но и в других странах. Очевидно, что ситуация, связанная с памятником Воину-Освободителю, сама станет прецедентной, потому что будет вызывать в сознании многих людей не только картины Второй мировой войны, но и, возможно, даже в первую очередь, ассоциироваться с боями и беспорядками на улицах Таллина в апреле – мае 2007 г.

Следующая группа прецедентных феноменов отсылает к «холодной войне» – 9,7% единиц в немецкой и 3,7% единиц в русской прессе. Данное историческое событие, несомненно, является универсально-прецедентной ситуацией, известной любому современному человеку, политически и исторически грамотному. О «холодной войне» говорят не только в связи с какими-либо событиями того времени, но и современными ситуациями: Wie zu den Zeiten des kalten Krieges (как во времена холодной войны). Эта фраза из статьи, где автор описывает атмосферу и обстановку немецко-польского театрального проекта, посвященного судьбам беженцев и изгнанников (Die Zeit. 2007. ¹3).

ПС «холодная война» упоминается, например, когда необходимо указать на изменившиеся с тех пор отношения между странами. Так, премьер Чехии Мирослав Тополянек считает, что «создание на чешской территории американской радиолокационной станции ПРО ни в коем случае не ущемляет безопасность России. «Холодная война» давно завершилась, и сейчас демократические государства стали партнерами» (РГ. 26.01.07).

К «холодной войне» отсылает также такой ее символ, как «железный занавес»: Известный голос прорывался четверть века через «железный занавес» на волнах «Радио Свобода» (РГ. 26.01.07).

Ситуации, связанные с Германией и представленные в отобранном из немецкой прессы материале, – это также холокост , немецкое приветствие во времена националсоциалистов «Heil Hitler!» и т.п.

Дани Леви, режиссер комедии «Мой фюрер – истиннейшая правда об Адольфе Гитлере» в своей картине обращается к проблемам в истории взаимоотношений евреев и немцев, включая в фильм также и свои страхи, болезненные воспомина- ния о гонениях его родственников, о холокосте и т. п.: Dieses Reiben an meinen A..ngs-ten, an dem nie durchbrochenen Schweigen meiner Mutter u..ber die Gra..uel der Vergan-genheit, an den Schmerzen durch die Vernich-tung meiner Vorfahren, an den Bildern vom Holocaust, die ich nicht loswerde (Die Zeit. 2007. ¹3).

В русской прессе часто встречаются отсылки к «золотому веку русской монархии», Февральской и Октябрьской революциям 1917 г., эпохе советской власти. Например, в статье «Бюджетный переполох» о введенных поправках в Бюджетный кодекс, затрагивающих главным образом бюджетные учреждения, которые будут вынуждены перечислять полученные ими от оказания платных услуг средства в федеральный бюджет, автор сравнивает сложившуюся обстановку с положением в СССР: В общем, назад в СССР – тотальный контроль, внутреннее распределение средств в отрасли, плановая экономика и все это на пути к светлому будущему (РГ. 26.01.07). Здесь автор еще и помогает читателю вспомнить и оценить экономическую и политическую обстановку при советской власти.

События на современном этапе исторического развития страны также представлены в нашем материале. Сюда относятся такие ПС, как, например, беспорядки в г. Кондопога в конце августа – начале сентября 2006 г. Эти события всколыхнули всю страну, и название города, ставшее ПИ, до сих пор не сходит со страниц печатных СМИ, используется для сравнений событий в Кондопоге с другими ситуациями: «Конфликт» пока виртуален: в СМИ написали, что это грозит расколом. Точно так же можно было написать после Кондопоги : завтра будет гражданская война (РГ. 2.03.07). Так журналист комментирует сенсационное письмо епископа Анадырского и Чукотского Диомида, выражающего свое недовольство современным состоянием церкви.

Интересен также заголовок одной из статей « Газовое дежавю » (РГ. 28.12.06), отсылающий сразу к двум значимым ситуациям для современной России: переговорам с Белоруссией о поставках Россией газа в 2007 г. и к точно такой же ситуации, произошедшей год назад между Россией и Украиной.

В текстах русской и немецкой прессы отражаются и ПС, происходившие в других странах (24,4 % единиц на материале немецкого и 13,2 % единиц на материале русского языка).

Самое позднее событие, отраженное в отобранных ПФ, причем на материале обоих языков, – это «оранжевая революция» в Украине (майдан), упоминаемая в немецкой прессе в связи с анализом идеологических и политических взглядов России, сформировавшихся после этого периода, а в русской – в дискуссии-обсуждении активистами молодежных движений статьи А. Солженицына «Размышления над Февральской революцией». Один из собеседников считает, что подобно солдатам и рабочим 1917 г. сегодняшние москвичи могут выйти на улицы ради великой идеи, чтобы завоевывать демократию, право самим определять свою жизнь. Точно так же, как на майдан пришли киевляне два с половиной года назад (РГ. 2.03.07).

Анализ ПС достаточно наглядно дает понять, знания и представления о каких исторических событиях необходимо современному носителю немецкого и русского языков для того, чтобы свободно ориентироваться в пространстве культуры. Безусловно, для каждого отдельного лингвокультурного сообщества наибольшую значимость имеют события, непосредственно связанные с переломными моментами истории страны, например, объединение ФРГ и ГДР для Германии или Октябрьская и Февральская революции 1917 г. и Вторая мировая война для России. Многие журналисты не только часто отсылают читателя, к этим историческим событиям, но и используют их для сопоставления с происходящим в другие периоды развития страны, с ее современным состоянием.

Использование различного рода ПФ -это довольно распространенный стилистический прием в современных печатных СМИ. Благодаря употреблению таких единиц автор пытается вызвать у читателя необходимые ему ассоциации. Вместе с тем исследователи отмечают, что чрезмерное использование этого стилистического приема может сделать текст непонятным для адресата, т. е., переоценив способности читателя, автор в итоге может не добиться своей цели (М.А. Кормилицына, О.Б. Си-ротинина).

Знакомство адресата с исходным текстом и его способность распознать отсылку к этому тексту, а также наличие у адресанта прагматической пресуппозиции знания адресатом данного текста Г.Г. Слыш-кин считает одними из необходимых условий использования прецедентных текстов (Г.Г. Слышкин: 27).

Довольно часто автору необходимо прагматически адаптировать используемый им ПФ, т. к. внутри одной культуры существуют субкультуры с разным объемом фоновых знаний и без соответствующих комментариев глубинный смысл ПВ может остаться непонятым (например, прецеденты советской эпохи для молодого поколения) (М. Арошидзе, С. Таварткиладзе).

Итальянская исследовательница Р. Ро-маньоли отмечает, что в трудах итальянских лингвистов, посвященных роли журналистики в обществе и специфике языка современных итальянских газет и журналов, еще в 70-е гг. ХХв. был сформулирован принцип: язык газет должен быть понятным, а обращение к цитатам, крылатым словам и терминам можно рассматривать как “modelli di fantasia”.

«Такие “модели” могут вызвать комплекс неполноценности у читателя и сделать трудной коммуникацию между журналистом и читателем. Таинственные намеки, неологизмы и изысканность речи превращают газетные статьи в непонятную прозу (P. Agostini, S. Lepri, M. Wolf, N. Ajelo, M. Dardano). А одно из исследований этого явления вообще носит название «Опасные цитаты» (Zaccuri 2000)» (Ро-маньоли, 2006: 12 - 13).

Тем не менее язык прессы без подобных вкраплений, культурно значимых, зна- комых и воспроизводимых всеми членами определенного лингвокультурного сообщества, может потерять выразительность, экспрессивность. Безусловно, автор газетной статьи должен придать своей информации максимально доступную и понятную для воспринимающего форму, использовать в своем тексте актуальные для «среднестатистического» читателя ПФ, а читатель, в свою очередь, должен приложить интеллектуальные усилия, чтобы адекватно понять передаваемую ему информацию. Читателю важно не только знать историю своей страны и наиболее значимые мировые исторические события, но и следить за развитием современной ситуации в мире, постоянно повышать свой интеллектуальный уровень.