Представительская функция Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации как элемент принципа корпоративного самоуправления

Автор настоящей статьи в одном из своих исследований указывал, что в содержание принципа корпоративного самоуправления входят, в частности, такие элементы, как «решение вопросов сообщества опосредованно через органы адвокатского самоуправления» и «создание адвокатами – членами сообщества органов управления адвокатского сообщества и делегирование таким органам определенных полномочий» [3, c. 9]. Федеральная палата адвокатов РФ (далее – ФПА РФ, Палата), как это прямо закреплено в п. 2 ст. 35 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон об адвокатуре), является органом адвокатского самоуправления. Действуя в этом качестве, она реализует принцип корпоративного самоуправления посредством осуществления двух основных функций [4]: 1) представительской, которая направлена на взаимодействие с внешними по отношению к адвокатуре институтами, и 2) управленческой, которая, наоборот, связана с воздействием на само сообщество. В рамках настоящей статьи мы подробнее остановимся на содержании первой из указанных функций.

Представительская функция ФПА РФ прямо закреплена законом. Так, в п. 2 ст. 35 Закона об адвокатуре указано, что ФПА РФ как орган адвокатского самоуправления в Российской Федерации создается, в том числе, с целью представительства и защиты интересов адвокатов в органах государственной власти, органах местного самоуправления.

В Большом толковом словаре под редакцией С.А. Кузнецова представитель определяется как «тот, кто представляет в своём лице какой-л. разряд или какую-л. группу людей, какую-л. область деятельности», «выразитель чьих-л. интересов, мнений, взглядов и т. п.» [1].

В общем содержание указанной функции можно определить как непосредственное вступление ФПА РФ в отношения с органами государственной власти и органами местного самоуправления, организациями, сотрудничество с иностранными и международными организациями (ст. 17 Устава «Общероссийской негосударственной некоммерческой организации «Федеральная палата адвокатов Российской Федерации» [9] (далее – Устав)).

При этом более детальный анализ правового регулирования позволяет выделить следующие ее составляющие:

• 1)    ФПА РФ представляет адвокатов и адвокатские палаты субъектов РФ в отношениях с феде-

• ральными органами государственной власти (п. 2 ст. 35 Закона об адвокатуре);

• 2)    ФПА РФ вправе в соответствии с процессуальным законодательством обращаться в суд в защиту неопределенного круга лиц, являющихся членами адвокатского сообщества (п. 2 ст. 35 Закона об адвокатуре);

• 3)    ФПА РФ представляет российскую адвокатуру в отношениях с международными организациями, органами государственной власти, органами местного самоуправления и органами адвокатского самоуправления иностранных государств (ст. 18 Устава).

При этом рассматриваемая функция ФПА РФ имеет ограниченные законом пределы. Палата представляет российскую адвокатуру только по вопросам, связанным с ее жизнедеятельностью. К таким вопросам, например, относятся оплата труда адвокатов-защитников по назначению, регулирование правового статуса адвокатов (требования к претендентам на статус адвоката, налогообложение адвокатов и адвокатских образований и т. п.), порядок оказания бесплатной юридической помощи и многие другие.

Реальная деятельность по представлению и защите прав адвокатов подробно описана на официальном сайте ФПА РФ [7]. Мы лишь кратко охарактеризуем ее. Так, ФПА РФ:

• –    взаимодействует с органами всех ветвей власти (обеими палатами Федерального Собрания РФ, Правительством РФ, Министерством юстиции РФ, Росфинмониторингом, МВД РФ, Конституционным Судом РФ и Верховным Судом РФ, Генеральной прокуратурой РФ, Уполномоченным по защите прав человека в РФ, Уполномоченным при Президенте РФ по защите прав предпринимателей);

• –    выстраивает партнерские отношения с различными международными органами и организациями (Федеральной палатой адвокатов Германии, Национальным Советом адвокатских палат Франции, Юридическим обществом Англии и Уэльса, Американской ассоциацией юристов и др.);

• –    взаимодействует с российскими общественными организациями (Союзом молодых адвокатов России, Федеральным союзом адвокатов России, Гильдией российский адвокатов, Ассоциацией юристов России и др.).

В качестве примеров реализации представительской функции можно привести непосредственное участие ФПА РФ в разработке закона, скорректировавшего требования к претендентам на статус адвоката, предусмотревшего введение

Единого реестра адвокатов, изменения полномочий Минюста РФ в рамках дисциплинарного производства и т. д. [10]. На регулярной основе и на протяжении длительного периода времени Палата взаимодействует с Правительством РФ по вопросам оплаты труда адвокатов, участвующих в уголовном судопроизводстве по назначению [5, 6]. В декабре 2024 года ФПА РФ высказала мнение относительно потенциального ограничения права на защиту в связи с разработкой приказа МВД России «Об установлении пропускного и внутриобъектового режимов на объектах (территориях) системы МВД России» [8] и др.

Следует отметить, что ФПА РФ, действуя в качестве органа самоуправления, представляет адвокатское сообщество в отношениях с федеральными органами государственной власти, а не региональными, хотя законодательно соответствующие ограничения не установлены. Это обусловлено разграничением компетенции между ФПА РФ и адвокатскими палатами субъектов РФ. На практике региональные палаты намного лучше осведомлены о каких-либо проблемах в деятельности их адвокатов-членов и могут оперативнее среагировать, например, на нарушение профессиональных прав адвокатов путем обращения в соответствующей государственный орган на территории субъекта РФ.

Заслуживающими внимания в рамках данной темы также являются вопросы, связанные с правом ФПА РФ обращаться в суд за защитой неопределенного круга лиц, являющихся членами адвокатского сообщества. Данная норма на данный момент содержится в п. 2 ст. 35 Закона об адвокатуре. При этом изначально она не была включена в законодательство. Соответствующие изменения были внесены в Закон только в 2016 году [11]. Это было обусловлено тем, что отсутствие этой формулировки стало основанием для отказа Верховным Судом РФ в принятии к рассмотрению жалобы ФПА РФ на пункты Постановления Правительства РФ от 04.07.2003 № 400 «О размере вознаграждения адвоката, участвующего в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда».

ФПА РФ обжаловала конституционность такого отказа в Конституционный Суд РФ, однако и в нем не получила поддержки. Как следует из Определения от 08.02.2011 № 192-О-О [12], ФПА РФ оспаривала конституционность пункта 2 статьи 35 Закона об адвокатуре, поскольку «оспариваемые законоположения в смысле, придаваемом им правоприменительной практикой, нарушают права адвокатов, гарантированные статьями 30 (часть 1) и 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, поскольку лишают Федеральную палату адвокатов Российской Федерации права представлять их интересы в суде».

Конституционный Суд РФ, отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, указал, что «Закон не относит Федеральную палату адвокатов Российской Федерации к объединениям, имеющим право обращения в суд в интересах неопределенного круга лиц, а равно к законным представителям адвокатов в гражданских делах».

При анализе указанного Определения необходимо обратить внимание на следующие аспекты.

Во-первых, изначальная формулировка права ФПА РФ на представление интересов членов сообщества была неполной. С одной стороны, Закон об адвокатуре является результатом и гарантией самоуправления адвокатуры, но с другой – его исполнимость и эффективность зависит от обеспечения государством. Данный нормативный правовой акт составляется не членами сообщества для себя вне законодательного процесса, а проходит установленные законом процедуры принятия и предоставляется государством. Это обусловило внесение соответствующих изменений в Закон об адвокатуре.

В целом логика Конституционного Суда РФ понятна: с процессуальной точки зрения, если законодательно не отражено конкретное полномочие, оно не презюмируется, пока не будет урегулировано надлежащим образом. В научной литературе обнаруженный пробел правового регулирования вызвал беспокойство со стороны адвокатов [2, c. 13].

Однако стоит обратить внимание на особые мнения судей Конституционного Суда РФ, высказанные при принятии анализируемого Определения.

Так, согласно мнению судьи Конституционного Суда РФ К.В. Арановского, «по смыслу положений абзаца второго пункта 2 статьи 35 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» вопросы, связанные с выделением средств федерального бюджета на оплату труда адвокатов, участвующих в уголовном судопроизводстве по назначению, входят в состав корпоративных интересов адвокатского сообщества, имеющих публичное значение. Это дает Палате как органу адвокатского самоуправления основание к обращению в суд с оспариванием нормативных правовых актов, затрагивающих или способных затронуть соответствующие интересы сообщества адвокатов».

Из указанного особого мнения следует, что именно ФПА РФ обеспечивает исполнение публично значимых функций адвокатуры членами сообщества. ФПА РФ не имеет иных интересов, кроме как публичных, в том числе на представление интересов института адвокатуры. По существу своей публично-правовой функции Палата имеет право и даже обязанность выступать в защиту интересов адвокатуры как института (не ее членов как персональный представитель, а сообщества в целом) в целях оспаривания нормативных правовых актов, затрагивающих интересы сообщества (не конкретного адвоката).

В этой связи сужение в отношении установленных Уставом и Законом об адвокатуре полномочий ФПА РФ термина «представительство» до предусмотренного процессуальным законодательством права представлять граждан и придание ему вида представления интересов каждого адвоката по спорам с ними представляется недопустимым, поскольку функционал ФПА РФ ввиду ее статуса носит очевидно публичный, а не частноправовой характер.

Также полагаем необходимым обратить внимание на особое мнение судьи Конституционного Суда РФ В.Г. Ярославцева. Он открыто высказал возражения против позиции, изложенной в Определении от 08.02.2011 № 192-О-О. В указанном особом мнении затрагивается еще один важный аспект публично-правовой функции ФПА РФ. Так, законодательно установлено, что нормативная база деятельности Палаты формируется, в том числе, из Устава, который признан законодателем как нормативный акт, регулирующий ее правовой статус. Устав предусматривает право ФПА РФ быть истцом и ответчиком в суде с заявлением прав и свобод и законных интересов неопределённого округа лица, являющихся членами адвокатского сообщества. При этом судьей Конституционного Суда РФ В.Г. Ярославцевым отмечено, что в указанной части ФПА РФ наделена правом обращения в суд как орган государственной власти со специальным полномочием, обусловленным его публично-правовой функцией. Безусловно, приравнивание ФПА РФ к государственному органу не было буквальным. Однако это дает характеристику правовому статусу ФПА РФ как органу адвокатского самоуправления, который в некотором смысле стоит «над» институтом адвокатуры и не входит в систему государственных органов.

На практике ФПА РФ не часто пользуется полномочием по обращению в суд с исковым заявление в защиту неопределенного круга. На наш взгляд, это обусловлено тем, что большинство вопросов, связанных с защитой прав адвокатов, Палата решает другими правовыми инструментами – путем направления официальных обращений в различные государственные органы и организации, участия в законотворческой деятельности и т. п.

При этом представляются интересными выводы Четвертого кассационного суда общей юрисдикции по вопросу субъектов, обладающих правом оспаривания решения региональной палаты адвокатов о наделении конкретных физических лиц статусом адвоката. Так, суд на основании п. 2 ст. 35 Закона об адвокатуре и ст. 46 Гражданского процессуального кодекса РФ пришел к выводу, что ФПА РФ имеет право заявить соответствующий иск в защиту неопределенного круга лиц [13]. Позиция суда представляется обоснованной, поскольку сообществу в целом принадлежит интерес на включение в его члены только тех лиц, которые соответствуют требованиям, установленным Законом об адвокатуре.

Подводя итог вышеизложенному, отметим, что представительская функция ФПА как органа адвокатского самоуправления обеспечивает существование сообщества как корпоративного самоуправляемого института, поскольку подразумевает наличие полномочий по защите сообщества в целом и возможности их реализации.

При этом, на наш взгляд, отсутствие независимых от государства представительских полномочий у органа самоуправления адвокатуры вынудило бы государство вмешиваться во внутренние дела адвокатуры (в том числе под видом защиты интересов самой адвокатуры), что, в конечном итоге, могло бы сказаться на усилении зависимости адвокатуры от государства и нивелировании принципов корпоративного самоуправления, а также независимости. Таким образом, представительская функция ФПА РФ, с одной стороны, является составной частью принципа корпоративного самоуправления, с другой – гарантией его реализации.