Предыстория и предпосылки создания Марийского национального театра (1907-1919 гг.)

«Национальный театр есть признак совершеннолетия нации, как академия, университеты, музеи. Иметь свой родной театр и гордиться им желает всякий народ, всякое племя, всякий язык, значительный и незначительный, самостоятельный и несамостоятельный», – эти слова А. Островского1, основоположника русского национального театра, написанные им в 1881 г., вполне можно считать лейтмотивом истории развития любого театра, выступающего частью культуры определенного (этно-) национального сообщества.

В 2019 г. Марийский национальный театр драмы имени М. Шкетана отметил столетний юбилей, что вновь пробудило интерес к его истории у журналистов, краеведов, ученых.

Целью данной статьи стало рассмотрение фактов предыстории созданного в ноябре 1919 г. Марийского национального театра2, факторов и особенностей развития театрального движения среди марийцев. Кульминация предыстории, начавшейся в конце XIX в. с появлением и активизацией первых марийцев, получивших образование и постепенно сформировавшихся во взаимодействующую между собой группу, пришлась на 1918–1919 гг. Во многом в результате деятельности марийских культурных националистов3 в форме создания первых литературных творений, издательских проектов, прессы на родном языке, реализации отдельных инициатив в сфере театрального творчества театральное дело получило признание у народа и стало одним из факторов формирования национального самосознания.

Э. Смит к характеристикам нации наряду с такими свойственными традиционным этническим сообществам атрибутами, как общие мифы, историческая память, этническая солидарность, символы и ценности, относит характерную общественную культуру [18, 19, 31 ]. Она приобретает особую значимость в ситуациях, «когда политический национализм действует нерешительно и теряет свои силы, культурные националисты как бы перенимают эстафету и пытаются возродить разочарованное и подавленное сообщество» [14, 324 ]. Это проявляется в создании соответствующих представлениям национальных деятелей, а вслед за ними и народных масс общей истории, символов, мировоззрения, средств коммуникации (в том числе литературного языка). Одновременно развивается процесс создания национальных культурных институтов [17, 9 ].

Для народов Поволжья одним из двигателей данного процеса стала образовательная «система Ильминского», которая своей задачей имела обучение детей

«инородцев на родном языке и вводилась с целью оптимизации обрусительной политики, но объективно привела к оживлению национального самосознания» [12, 29 ]. Во многом благодаря ее внедрению возникла марийская интеллигенция и начал проявляться марийский культурный национализм. Его культурный (ранее – просветительский) характер обусловлен тем, что в силу отчужденности от политической деятельности, общественной жизни и управления «идеи национального освобождения у передовой марийской (равно как удмуртской, мордовской и иной) интеллигенции были не радикально-революционными, а просветительскими» [13, 72 ].

Деятельность марийской национально ориентированной интеллигенции сводилась к культурно-просветительной работе, главным инструментом которой в начале ХХ в. было периодическое издание “Марла календарь” («Календарь по-марийски»)4, заложившее основу современного культурного развития. Его наследниками в дальнейшем стали издательские проекты и иные инициативы в сфере марийской культуры, в том числе и театральное движение, и первый театр, созданный официальным решением в ноябре 1919 г.

Обзор литературы

Значение национального театра в формировании национальной культуры и самосознания подчеркивают многие исследователи истории театрального искусства. Появление собственных национальных театров связывается с развитием общественных национальных движений, общим культурным развитием, формированием современной национальной культуры народов.

Истории марийского театра посвящено немало работ, причем в основном очерков и публицистических статей на отдельные темы. Среди работ более фундаменталь- ного свойства – статьи Пӧтыра Пайду-ша [10], Осыпа Шабдара [16], вышедшие в 1930-е гг. и содержащие обзор развития марийского театрального искусства, драматургии и литературы. Позднее подобные обзоры издавались К. Васиным, В. Куликовым, А. Александровым и др. В исследовании А. Е. Иванова приводится детальный анализ марийской драматургии до 1969 г. [7]. Работа М. А. Георгиной посвящена истории марийского театра с 1917 по 1978 г. [5]. Обе монографии, несмотря на их специфику, обусловленную политической ситуацией в период написания, имеют большое значение для осознания особенностей организационной и творческой истории марийской театральной жизни. Важными для понимания марийской театральной традиции в фольклоре и ее влияния на профессиональный театр являются работы выдающегося фольклориста В. А. Акцорина (см., например, [1]). Из написанных в наше время следует выделить труды Г. Зайниева [6], сподвижничество которого позволило представить широкой публике интересные факты из истории марийского театра.

Для представления об исторических процессах, социально-политическом контексте и особенностях развития марийского национального движения и национальной культуры непреходящее значение имеют работы марийских историков К. Н. Санукова [12; 13] и Р. И. Чу-заева [15], которые рассматривают эти вопросы с современных позиций, свободных от идеологических штампов прошлого политического периода.

Помимо марийского заслуживают внимания, например, исследования по истории национальных театров башкир5, вай-нахов6, кумыков7, молдаван8, сербов [8], черкесов9, чехов [11], чеченцев [2].

Материалы и методы

Для раскрытия темы проведено изучение первых марийских периодических изданий с 1907 по 1930-е гг., публикаций по истории марийского театра и национального движения, протоколов марийских съездов. Некоторые факты, а также высказывания участников событий того времени приведены впервые. Это стало возможным благодаря полномасштабному доступу к марийским периодическим изданиям первой половины XX в. в результате их оцифровки в МарНИИЯЛИ им. В. М. Васильева.

Применение системного анализа источников по изучаемому периоду, попытка восстановления событий в хронологической динамике позволили сформулировать максимально объективные ответы на исследовательские вопросы.

Результаты исследования и их обсуждение

К началу XX столетия уже имелась определенная практика издательской работы на марийском языке: было издано около 150 книг православно-религиозного содержания [13, 71]. Вполне естественно, что институализация культурного развития началась с выпуска первого собственного периодического издания, которым стал “Марла календарь”, выходивший с 1907 по 1913 г. Это издание можно назвать первой открытой манифестацией формирующегося национального самосознания народа. Его авторы полностью отказались от экзоэтнонима «черемисы» – официального наименования марийцев в то время, – использовав как в наименовании издания, так и во всех текстах самоназвание народа «мари» [15]. По материалам “Марла календаря” (за исключением выпусков за 1911 и 1912 гг., когда их издание взяла на себя Переводческая комиссия Казанского учебного округа) видно, что члены организационной группы-сообщества, называвшие себя “Озаҥ мари” («Казанские марийцы»)10, поставили перед собой задачу нести читателям информацию на родном языке о разных сторонах жизни, в том числе о собственном народе, его истории, культуре, традициях. Они стремились формировать единый литературный язык и продвигать некоторые идейные установки: выделение марийцев среди других народов по принципу «мы – они», равноправие с другими народами, подчеркивание финно-угорского родства, призывы к получению образования и развитию и др.

Несмотря на то что авторы “Марла календаря” много внимания уделяли культурному развитию народа, ни в одном из семи ежегодников нет упоминаний о театре в каком-либо виде. Они отсутствуют и в следующем периодическом издании – газете “Война увер” («Военные известия», выходила с начала 1915 г. по сентябрь 1917 г.). Позже, в 1919 г., когда марийская театральная жизнь наберет обороты, активисты выскажутся: «Спектакли при прошлом законе марийцу и во сне присниться не могли»11.

Тем не менее известно, что в 1910 г. состоялась первая постановка спектакля на марийском языке. Пьеса «Суд» Г. Микая (М. Герасимова)¹², умещавшаяся всего на нескольких страницах, была разыграна силами учителей и учеников в его школе¹³ [7, 28 ]. Знаменательно, что развивавшееся национальное самосознание нашло отражение и в этой незамысловатой комедии: судебный конфликт между марийцами развивается не вокруг обычного бытового ущерба, его причина – поломка марийских гуслей, а в состав суда входят представители трех национальностей – русский, татарин и мариец.

Хронологически первое упоминание о театре мы находим не в прессе, а в про- токолах Первого Всероссийского съезда мари (г. Бирск, 15–25 июля 1917 г.). В них говорится о желательности возможно скорейшего создания театра, необходимости устраивать спектакли и организовывать общества любителей театра в целях развития национального самосознания, при этом исполняемые пьесы должны носить национальный характер14. Соответствующие решения были приняты в рамках резолюций по внешкольному образованию.

В решениях другого форума – Второго съезда мелких народностей Поволжья (г. Казань, 6–14 июня 1918 г.) – театральное дело рассматривается как важное средство в борьбе с пьянством и асоциальным поведением, как один из способов организации культурного досуга15.

Решения съездов по сути отражали развивавшуюся в марийском обществе тенденцию роста интереса к проведению спектаклей и концертов. В публикациях по истории Марийского национального театра содержится такая информация: в 1918 г. А. Конаков открыл театральный кружок при Сернурских педагогических курсах; примерно в то же время в Вятке открылся театр марийцев-красноармейцев, просуществовавший три года; в Морках действовали сразу два самодеятельных театральных коллектива – при Моркинском народном доме и кружок граждан и школьных работников Моркин-ской волости; драмкружки были созданы при Краснококшайском педагогическом училище, при Сотнурской школе второй ступени, в Козьмодемьянске. Позже, уже в начале 1919 г., около Краснококшайска (ныне Йошкар-Ола) в д. Ошламучаш учителя Иван Беляев (будущий создатель первого марийского передвижного театра) и Архип Белков также открыли театральный кружок при школе [5, 7 ; 6, 5 ; 7, 30 ].

Представление о том, как театральное движение воспринималось интеллигенцией и народом, позволяют составить публикации в марийской прессе того време- ни. До весны 1918 г., видимо из-за бурной революционной жизни, авторов газеты “Ӱжара” («Заря», выходила с августа 1917 г. по декабрь 1918 г.) театр не интересует. Первое упоминание о самодеятельной театральной постановке, которая была сыграна в школе д. Кокшамары (ныне Звениговский район Марий Эл), мы находим в номере газеты от 13 апреля 1918 г. Несмотря на то что спектакль был сыгран на русском языке, неизвестный автор заметки с восторгом отзывается об этом событии: «…хотя этот спектакль поставили по-русски, только добрые слова сказать хочется им за то, что с добрым настроем, словно одна семья, собравшись, найдя возможность, такой вечер для придания сил уму-разуму народа провели»16.

Во второй половине 1918 г. в газетах “Ӱжара” и “Йошкар кэчэ” («Красное солнце», выходила с октября 1918 г. по октябрь 1921 г.) публикаций по театральной теме вновь нет. Вероятно, на это повлияли драматические события Гражданской войны в Поволжье. Но как только ситуация начинает стабилизироваться, слово «спектакль» появляется на газетных страницах. Спектакли организуются в разных местах – у чебоксарских (ныне – звениговских), малмыжских, краснококшайских (ныне – йошкар-олинских), моркинских, восточных марийцев, в Казани.

Примечательны эмоциональные комментарии авторов, сопровождавшие данные сообщения. Так, Васильев в заметке под названием “Почылдыт” («Раскрываются») констатирует: «Мало-помалу и у марийцев разум и глаза раскрываются. Хорошее от плохого отличать начали. Вместо того чтобы по старинке, напившись, разгуливать, решили один вечер спектаклю посвятить»17. Некоторые авторы позволяют себе упрекнуть соплеменников, отказавшихся от участия в столь значимых ме-роприятиях18. Встречаются публикации, которые можно считать первыми марий- скими театральными рецензиями: в них дается оценка спектакля и игры самодеятельных актеров19. Высказываются благодарности учителям и молодежи, сообщается о том, что собранные средства пошли на те или иные благие цели, например на создание музея20.

Однако не все марийское население благосклонно восприняло новый вид досуга. В заметке о спектаклях, сыгранных в д. Эсекейсола, автор, Туныктышо Е. (Учитель Е.), пишет: «Марийцы! И я вам большое спасибо говорю, что не послушали злых людей. Одни по злобе своей, другие по незнанию вас запугивали. Они вам говорили: кто на вечерки и спектакли ходит, им ни в священную рощу, ни в церковь ходить нельзя… Вы таких людей не слушайте и не верьте – они от незнания так говорят»21.

Наибольшее количество спектаклей было сыграно в Казани – на тот момент центре марийской общественной и культурной жизни. Спектакли игрались главным образом для квартировавших здесь красноармейцев-марийцев. Подобные инициативы также имели огромный успех. В газете от 15 августа автор статьи «След от марийского спектакля» отводит театру важнейшую роль в развитии марийцев. Он придает спектаклю значение явления, выравнивающего их с другими народами, прежде всего с русским; подчеркивает, что марийцы – такие же люди, как и все, и, сыграв спектакль, они вновь доказывают это. По его словам, марийский спектакль воспринимается зрителями как великий праздник наравне с традиционными Агавайре-мом и Сюремом22.

Существенную долю спектаклей в то время составляли самостоятельно придуманные постановки. В марийском фольклоре такой способ театрального поведения имеет глубокие традиции. Немало элементов драмы, театрального творчества содержится в народных играх, сва- дебных, поминальных и других народных обрядах [5, 6; 7, 20]. Масочные представления, которые в те времена разыгрывались повсеместно в основном во время празднования марийского Нового года “Шорыкйол” (реже – на Масленицу, Пасху, Агавайрем и другие праздники), авторитетный исследователь марийского фольклора В. А. Акцорин прямо трактует как традицию марийской народной драмы [1].

Данная традиция продолжилась уже в ином, светском, формате – театральных кружков и новых общественных праздников. Например, в д. Купсола Моркин-ской волости во время празднования дня Красной армии 23 февраля 1919 г. силами школьников и молодежи разыгрывались следующие сценки: «Кот и мясо», «Как Атавай посылает сына Эпая в магазин за солью и семечками», «Совет старого зайца молодому», «Как пьянство разрушает хорошую жизнь человека», «Как в прошлые времена к хозяину приходили наниматься на работу прачка, трубочист и дворник», «Как одна жена чужого мужа полюбила и из-за этого срама нажила», «Как жена пленного солдата своего мужа ждала»23. Подобные наименования мы находим и в других сообщениях. Колоритные названия мини-спектаклей свидетельствуют о большой фантазии сельских энтузиастов-постановщиков.

Среди упоминаемых в марийской прессе того времени спектаклей есть и оригинальные произведения. К 1919 г. марийцами, пробовавшими себя в литературе, уже был создан ряд драматургических произведений, и если до революции они не издавались, то только за 1918–1919 гг., по утверждению Осыпа Шабдара, было выпущено около десяти оригинальных пьес [16, 45 ]. Еще большее их количество распространялось в рукописном виде и до наших дней практически не дошло [7, 31 ].

В прессе 1919 г. встречаются наименования нескольких оригинальных пьес. Одни из них упоминаются как поставленные не единожды в разных местах, назва- ния других мы находим лишь в списках книг на марийском языке, которые можно было купить в Казани, текст отдельных частично или полностью опубликован в газете. Это пьесы Н. Мухина “Илен мош-тыдымо поян” («Бестолковый богач»), Ф. Егорова “Оръеҥ вате” («Невестка»), В. Мухина-Сави “Кӧ винамат?” («Кто виноват?»), А. Конакова “Поран” («Буря»), “Тулык ӱдыр” («Сиротка»), Н. Мухина “Аракан осаллыкше” («Зло от водки», по мотивам драмы Л. Толстого «От ней все качества»), Осыпа Тыныша “Закон шум-лык” («Виноват закон»), И. Беляева и А. Белкова “Тупела илыш” («Несуразная жизнь»), П. Глезденева “Мужедше” («Ворожей»). Последние семь из этого списка выходили отдельными книжками в Казани в течение 1919 г.

Из других источников известно, что к концу 1919 г. были написаны несколько пьес, о которых ничего не говорилось в прессе. Среди них, в частности, – упомянутый выше «Суд», а также “Пекши кува” («Бабка Пекши») Г. Микая, а также не дошедшие до нас пьесы Н. Мухина “Мураш пурышо агытан” («Запевший петух»), “Логар ашыкым чикта” («Глотка в рогожу переодевает»), “Нужнан юмыжо” («Бог бедняка»), “Пекеш” («Пекеш»), “Титакды-ме титакан” («Невиноватый виноват») [3].

В исследованиях марийской театральной жизни и марийской прессе 1919 г. есть интересные факты о процессе создания подобных пьес: часто они писались по «общественному заказу» буквально «на ходу». Так, на написание пьесы “Тупела илыш” согласно решению первого учредительного заседания ошламучашского драмкружка²⁴ от 5 января 1919 г. И. Беляеву и А. Белкову отводилось две недели [6, 21–22 ]. Видимо, реалистичность задуманного не вызывала у самодеятельных артистов и авторов сомнений.

В 1935 г., вспоминая о том периоде творчества, В. Мухин-Сави отмечал, что ему не нравились марийские драматургические произведения тех лет, создававшиеся лишь для того, чтобы развлекать.

Поэтому он решил сам написать пьесу: «Чтобы задать “направление”, в течение двух дней я написал “Кто виноват”. Своим творением я хотел сказать марийским писателям: пишите о новой жизни; призывайте марийцев уничтожать белых; учите трудящихся укреплять советскую власть» [9, 61 ]. Однако соратники посчитали пьесу недостаточно зрелой, и уже после первых постановок автору был предъявлен «общественный заказ» на доработку пьесы, который был исполнен к августу: в номерах 42 и 43 газеты “Йошкар кэчэ” были опубликованы дополнения к ней²⁵.

В центре произведения – фигура Коммуниста. Остальные образы такие же обобщенные: Бедняк, Жена Бедняка, Мариец, Кулак и др. Автор вставляет в пьесу тексты из лекционных материалов и подает их в форме беседы Коммуниста с крестьянами. Поэтому спектакль (иногда его называли спектаклем-митингом) получился довольно статичным, без развития сюжетной линии. Важно упомянуть, что, несмотря на идейные старания В. Мухина-Сави, советские обозреватели, рассматривавшие пьесу позднее, признали некоторые утверждения Коммуниста идеологически неверными [4, 157 ; 7, 49 ].

В отличие от большевика В. Мухина-Сави П. Глезденев, бывший священник и один из первых марийских активистов, не стремился к пропаганде новой власти и классовой борьбы. Как и ранее в своих публикациях в издававшейся им газете “Война увер” и, по-видимому, в “Марла календаре”, он акцентирует внимание на самостоятельности марийцев и противопоставлении их другим народам. Антигероем в его пьесе “Мужедше”²⁶ выступает русский кузнец Вакула, который в поисках денег на «лечение похмелья» пытается обмануть марийцев. Немыслимый с точки зрения современного межнационального этикета сюжет позже подвергнется порицанию [7, 48 ]. Однако в то время пьеса имела успех среди марийцев, иногда игралась по просьбе зрителей неоднократно²⁷

и вплоть до наступления 1930-х гг. (до начала борьбы с марийским буржуазным национализмом) относилась наряду с другими к достижениям молодой марийской драматургии [10]. Она же упоминалась в некрологе о смерти Павла Глезденева как одно из важнейших его произведений28.

Агитационные цели, подобно В. Мухи-ну-Сави, преследовали и некоторые другие авторы. Так, Осып Тыныш (И. Борисов) в воспоминаниях указывал на то, что его пьеса “Закон шумлык” была откликом на Декрет о земле, а пьеса «Два попа» создавалась в русле Декрета об отделении церкви от государства [7, 50 ]. В целом же создатели марийских пьес не отходили от традиционных, знакомых им тем сельской жизни, быта, фольклора, сказок, преданий, истории народа. Даже среди переводов или подражаний русским классикам (Л. Толстому, А. Островскому и др.), сделанным в этот и более поздний период, прежде всего упоминаются именно те пьесы или сюжеты, которые в той или иной степени были связаны с бытовыми, семейными и имущественными вопросами [7, 36 ].

Часто для оживления действия, придания ему национальной окраски народные обряды, игры, песни и танцы переносились на сцену в неизменном виде. Например, в упомянутой выше пьесе И. Беляева и А. Белкова “Тупела илыш” два из пяти актов представляли собой инсценировку обрядов сватовства и свадьбы. Обряды проводов в армию можно найти в пьесах С. Чавайна “Шем пыл шула, кече лектеш” («Черные тучи расходятся, солнце всходит», 1920), И. Борисова “Войнаш-ке” («На войну», 1920). При этом активно использовались и традиции марийской театральности, масочных представлений, основными свойствами которых были импровизация, мимика, гротеск, шарж, игра слов и просторечие. Например, в предисловии к пьесе “Тупела илыш” подчеркивалось, что 2-й и 3-й акты (в которых изображаются обряды сватовства и свадьбы)

необходимо играть не как в русской драме, говоря по одному, а одновременно (т. е. импровизировать, как во время настоящего праздника) [6, 22 ; 7, 45–46 ].

Начинающие авторы в начале развития марийской театральной жизни не имели глубокого драматургического опыта и стремились писать прежде всего о том, что им близко и понятно, что их больше всего волнует, что они пережили и что они хотят донести своему народу. Большевистские идеи еще не успели завладеть их умами. За это в советских исследованиях по истории марийской литературы как в период идеологических кампаний 1930-х гг., так и в позднее «более мирное» время некоторые создатели первых драматургических произведений на марийском языке обвинялись в безыдейности или национализме: «Наряду с произведениями, зовущими к новой жизни… в драматургии встречались и идейно чужеродные произведения, появление которых было связано с активизацией в эти годы деятельности буржуазно-националистических элементов. Марийский народ был и остается единым, социально однородным, в его среде не было и нет никаких классовых противоречий – такова была суть проповедей националистов» [7, 48 ].

А. Е. Иванов за пропаганду патриархальности, традиционной религиозности (марийского язычества), противопоставление другим народам и просто за «про-низанность националистическим духом» подверг критике несколько пьес, в том числе упомянутую выше пьесу П. Глезде-нева «Ворожей» (1919), Ф. Егорова «Невестка» (1919), М. Токмурзина «Былое» (1920). «Черты ограниченности» критик отмечал даже в пьесе «Автономия» (1921) марийского классика С. Чавай-на²⁹, который, трактуя 335-летнюю историю мари после окончания Черемисских войн в XVI в. как «сон Разума», «не сумел сразу дать объективную политическую и классовую оценку этой истории» [7, 48, 53 ].

Закономерен вопрос: в чем же причины бурного развития театрального движения среди марийцев? Одна из ключевых причин – уровень грамотности населения. Большинство марийцев были неграмотными (не говоря уже о способности читать на еще только создававшемся марийском литературном языке). Грамотность среди мужчин не превышала 15–16 %, среди женщин – 2 % [7, 31 ]. Театральная постановка же не требует грамотности от зрителя, ее можно показывать всем без исключения. Отсутствие возможности печатать литературное произведение ограничивает доступ к нему народа, в то время как пьесу можно и не печатать, а распространять среди театральных активистов в рукописном виде, что часто и происходило. Специфика населения и спрос именно на пьесы соответствующим образом повлияли и на издательские планы Центрального отдела мари Наркомнаца в Казани в 1919– 1921 гг.: если оригинальных марийских пьес было выпущено около пятнадцати, то рассказов – лишь несколько [7, 31 ].

Перечисленные объективные социальные условия, бесспорно, имеют важнейшее значение, однако они не могли бы реализоваться в интерес к театру сами по себе. В результате Февральской революции 1917 г. народ получил свободу для проявления собственных инициатив, исчезла цензура. Скрывавшаяся под покровом обрядовых праздников традиционная театрализация (часто по содержанию настроенная критически к действующему режиму30) зажила самостоятельной открытой жизнью – театрализованные представления, приуроченные к определенным календарным и обрядовым праздникам, стали частью обычного общественного досуга, игрались в любое время по решению инициаторов.

Среди других факторов развития театрального движения следует назвать творческий литературный и издательский опыт марийской интеллигенции, наиболее ярко проявившийся в создании первого пери- одического издания “Марла календарь” и последующих газет и журналов, отдельных публикаций. Непосредственное воздействие оказали целенаправленные инициативы, например постановка первой марийской пьесы «Суд» под руководством автора Г. Микая в 1910 г., решения марийских форумов, создание театральных кружков И. Беляевым, А. Конаковым и др., а также позитивная информационная поддержка в марийской прессе.

Если простым (малограмотным) населением театр воспринимался как развлечение, досуг, возможность вывести в общественную (светскую) жизнь традиционную (любимую), часто связанную с обрядоворелигиозной жизнью театрализацию, то для марийских культурных националистов он явился средством дальнейшего просвещения, социального и национального развития народа, формирования современной марийской культуры. Театр и драматургия сначала робко (возможно, интуитивно), а затем вполне целенаправленно стали использоваться как один из социокультурных инструментов.

Заключение

В современном марийском обществе Марийский национальный театр принято называть сердцем, хребтом национальной культуры. Эти метафоры – оценка истории и места театра в марийской жизни. Во многом благодаря ему в культуре народа зародились и стали активно развиваться многие виды искусства: литература, изобразительное, музыкальное, хореографи- ческое искусство. Большинство марийских творцов в разные периоды своего творческого пути имели отношение к театру.

Процессы зарождения современной марийской национальной культуры, начавшиеся с издания “Марла календаря”, продолжившиеся в стихийном и целенаправленном развитии театрального движения, являются судьбоносными для всего марийского народа.

Назревавшие с приходом советской власти идеологические противоречия в среде марийской интеллигенции не сразу стали влиять на творчество первых марийских драматургов. Естественные для культурных националистов идеи обособления, самостоятельности, пропаганды традиций, национальной религии, языка, мифологии, истории и т. п., общения с народом на родном языке, формулировавшиеся “Марла календарем”, еще не исчезли из умов передовых марийцев. Сторонники разных идеологических направлений, много лет являясь соратниками, хотя и имели разногласия, но действовали в едином русле в вопросах национального развития родного народа, в частности поддержки театрального движения. Газетные публикации и активизировавшееся драматургическое творчество ясно свидетельствуют в пользу того, что марийский актив интуитивно, а иногда и целенаправленно подогревал интерес к театральному творчеству, способствовал и тем самым предварял появление собственного национального профессионального театра.

С. 226–231. (Ойырен налме произведений-влак; т. 2).

Поступила 21.06.2020, опубликована 26.10.2020