Презумпция невиновности и актуальные проблемы защиты прав человека

Развитие международного сотрудничества в области закрепления и защиты прав и свобод человека движется в настоящий момент сразу по двум направлениям. Первое характеризуется разработкой и принятием общих и специальных актов в области закрепления прав человека, а второе сотрудничеством государств в области создания реального механизма защиты прав человека и контроля за их соблюдением.

Создание комплексной системы обеспечения и защиты, зафиксированных в международно-правовых актах и в национальном законодательстве прав и свобод человека и системы международных органов, наделенных функциями международного контроля за деятельностью государств в сфере обеспечения прав и свобод человека, является важнейшей функцией международного гуманитарного права 1. Его учреждение и функционирование, как на функциональном, так и на peгиональном уровнях, является одним из наиболее значительных достижений в международном регулировании прав человека второй половины XX века 2.

Субъектами указанных направлений сотрудничества в области закрепления и защиты прав и свобод человека являются в основном сами государства и межправительственные организации 3.

Ведущая роль в сотрудничестве проявляется прежде всего в том, что они играют решающую роль в разработке и принятии международно-правовых актов в области прав человека 4, а также в создании как специализированных международных межправительственных организаций, занимающихся вопросами защиты прав человека, так и универсальных международных организаций, одним из направлений деятельности которых является защита прав человека. Ничто не препятству- ет государствам добровольно передавать на обсуждение международных организаций вопросы, касающиеся нарушения прав человека. Обычно это делается на основе международных договоров. Соответствующие положения содержатся в первом Факультативном протоколе к Международному пакту о гражданских и политических правах 1966 г., Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г., Американской конвенции прав человека 1969 года.

Все эти договоры предусматривают возможность рассмотрения в международных организациях так называемых частных жалоб. Роль международных контрольных органов, созданных государствами в современных условиях, постоянно возрастает. Все большее внимание уделяется их функциям и полномочиям в деятельности ООН и в различных универсальных и региональных соглашениях 5. Как известно, в международных отношениях нет надгосударственной власти, которая могла бы контролировать осуществление принципов и норм международного права, в необходимых случаях принудительно претворять их в жизнь или налагать санкции за нарушение взятых обязательств 6.

В 1996 г. наша страна вступила в Совет Европы, в 1998 г. Россия ратифицировала Европейскую конвенцию по правам человека. Есть как минимум три причины, ввиду которых знание практики Европейского Суда по правам человека необходимо не только для профессиональных юристов, но и практически для всех граждан России.

Первая причина: с 5 мая 1998 г. для России действует Европейская конвенция по правам человека. Однако смысл Конвенции без знания практики Европейского Суда невозможно понять. Многие нормы в конвенции сформулированы очень общо и свой точный смысл они обретают только в прецедентах Европейского Суда. Например, в ст. 6 Конвенции говорится, что «каждый имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона». Что такое «справедливое разбирательство», «публичное разбирательство», «разбирательство в разумный срок» можно осознать, только детально исследовав судебную практику Европейского Суда 7.

Вторая причина: граждане России, также как граждане других стран, входящих в Совет Европы, имеют право на обращение с жалобами в Европейский Суд по правам человека. Европейский Суд выносит свои решения на основании прецедентов, то есть ранее вынесенные решения являются основанием для последующих решений. Без знания прецедентов Европейского Суда невозможно в нем квалифицированно искать защиту.

Третья причина , которую хотелось бы указать особо: прецеденты Европейского Суда уже стали полноправной частью правовой системы Российской Федерации . В 1998–1999 гг. Конституционный Суд Российской Федерации в целом упоминал позицию Европейского Суда по правам человека, в последнее время в Постановлениях Конституционного Суда мы видим прямые отсылки к решениям Европейского Суда. В постановлении от 15.01 2002 г. № 1-П Конституционный Суд обосновывает свое решение позицией Европейского Суда по делу « Хорнсби против Греции », в постановлении от 13.12 2001 г. № 16-П упоминаются решения от 23 сентября 1982 г. по делу « Спорронг и Леннрот против Швеции » и от 21 февраля 1986 г. по делу «Джеймс и другие против Соединенного Королевства ».

Как предусматривается ч. 3 ст. 46 Конституции РФ, «каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся средства правовой защиты».

С точки зрения реализации положений ч. 3 ст. 46 Конституции РФ, представляется наибольший интерес в связи с вступлением в Совет Европы, анализ Европейской Конвен- ции о защите прав и основных свобод человека 8, где в первом разделе (ст. 2–13) содержатся гражданские права и свободы, подлежащие международной защите. Так, в деле «Кониг против Германии» Европейский Суд признал, что ст. 6 Конвенции применима и в том случае, когда государство действует в своем суверенном качестве. Важно понимать, что в ст. 6 Европейской Конвенции речь идет о защите прав человека и его интересов, которые охраняются законом.

Думается, что вытекающая из ст. 6 Конвенции обязанность судов соблюдать принцип презумпции невиновности , состязательности, равенства сторон [в судебных актах Европы, включая Европейский Суд, можно встретить – «принцип равенства процессуальных возможностей участников (сторон) процесса» , что, как представляется, сути вещей не меняет] подчеркивается особо и с определенной целью во многих из принятых решений – обвиняемому (и любому лицу) должна предоставляться реальная, эффективная и адекватная, в сравнении с противной стороной (так называемое правило равного оружия), возможность использовать все, не запрещенные законом средства и методы процессуальной защиты, а именно:

• -    опрашивать выступающего против него свидетеля;

• -    делать возражения, представлять контраргументы противной стороне на любой стадии процесса;

• -    представлять на обозрение и исследование суду любые законные средства доказывания в рамках публичного слушания с целью гарантирования;

• -    состязательности и равноправия сторон ⁹.

Все вышеназванные ограничения на судебную защиту относятся к ст. 6 и не распространяются на ст. 13 Европейской Конвенции, где сказано, что «каждый, чьи права и свободы, как они и заложены в настоящей Конвенции, нарушены, имеет действенные средства защиты перед национальными властями»10.

Практика показывает, что любой гражданин (независимо от его дееспособности) имеет возможность обратиться в Европейские структуры по защите прав и свобод человека в том случае, если он считает, что правительство нарушило его права и свободы, закрепленные в Европейской Конвенции и протоко- лах к ней с учетом интерпретации их содержания Европейским Судом 11.

В отличие от процедур, предусмотренных Факультативным протоколом Международного Пакта о гражданских и политических правах, Европейские структуры по защите прав и свобод предусматривают петиции не только от лиц, чьи права уже нарушены. Дело a a i , ^a Страсбургское «“прецедентное право” ввело понятие “потенциальной жертвы” , нечто вроде доктрины вероятностного нарушения прав человека»¹². Это означает, что индивид может заявить, что его права нарушены, если ему известно, что есть законодательство, допускающее нарушения таких прав. Достаточно, чтобы угроза нарушения прав была вполне реальной, отражалась бы на жизни потенциальных жертв и носила бы в отношении их непосредственный характер.

На основе этого понимания Россия такое же правило предусмотрела в отношении юрисдикции Суда по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней, однако это, указанное выше, ограничение для отдельного гражданина существенного значения не имеет 13.

Видится необходимым привести отдельные положения, разъясняющие понимание и основные способы толкования и применения презумпции невиновности. Так, г-н Аллене де Рибемон принес жалобу на высказывания, сделанные еще 29 декабря 1976 г. в ходе пресс-конференции министром внутренних дел и сопровождавшими его высокопоставленными сотрудниками полиции со ссылкой на ст. 6, п. 2 Конвенции, которая гласит: « Каждый человек, обвиняемый в совершении уголовного преступления, считается невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком ». Комиссия и Суд отметили, Правительство Франции по существу оспаривает возможность применения ст. 6, п. 2 , ссылаясь на решение по делу Минелли против Швейцарии от 25 марта 1983 г. (Серия А, т. 62). По их мнению, нарушение презумпции невиновности может исходить только от судебной власти и проявиться только по окончании разбирательства в случае осуждения обвиняемого, если мотивы, приведенные судьей, позволяют предположить, что он a priori считал его виновным.

Между тем следует отметить, что принцип презумпции невиновности – прежде всего гарантия процессуального характера по уголовным делам, но сфера применения этого принципа значительно шире: он обязателен не только для уголовного суда, который решает вопрос об обоснованности обвинения, но и для всех иных судов, категорий дел, остальных органов государства ¹⁴.

В этой связи задача Суда состояла в том, чтобы определить, затрагивала ли ситуация, сложившаяся в данном деле, те права, которые предоставляет заявителю ст. 6, п. 2 (см. mutatis mutandis ¹⁵ решение по делу Секани-на против Австрии от 25 августа 1993 г. Серия А, т. 266-А, с. 13, п. 22).

Думается, что презумпция невиновности, закрепленная в п. 2 ст. 6, является одним из элементов справедливого судебного разбирательства , о котором говорит п. 1 той же статьи (см., в частности, решение по делу Девеер против Бельгии от 27 февраля 1980 г. Серия А, т. 35, с. 30, п. 56, и решение по вышеупомянутому делу Минелли, с. 15, п. 27). Этот принцип в любом случае нарушается, если суд объявит обвиняемого виновным, в то время как его виновность не была предварительно доказана (см. вышеупомянутое дело Минелли, с. 18, п. 37). Однако сфера применения ст. 6, п. 2 не ограничивается ситуацией, указанной выше ¹⁶. Действительно, Суд констатировал нарушение принципа в вышеупомянутых делах Минелли и Секанина; национальные суды, рассматривавшие эти дела, прекратили их в связи с истечением срока давности в первом случае и в связи с оправданием подсудимого – во втором.

Кроме того, Суд установил, что эта статья применима и к ряду других дел, когда национальные суды не выносили решения о виновности 17 (см. решения по делу Лутц против Федеративной Республики Германии от 25 августа 1987 г. Серия А, т. 123-А, 123-В и 123-С) 18.

В рамках своего дела французу Аллене де Рибемону пришлось доказывать элементарную вещь: полицейский чиновник не может называть человека преступником до решения суда. Только через 18 лет непрерывных судов де Рибемону удалось добиться признания своего права на презумпцию невиновности.

82     В.М. Абдрашитов . Презумпция невиновности и актуальные проблемы защиты прав человека

Думается, что это касается и права, закрепленного в ст. 6, п. 2 , а в связи с этим посягательство на презумпцию невиновности может исходить не только от судьи или от суда, но и от других публичных властей, даже от обыкновенных граждан, которые распространяют сведения, не установленные судом, о виновности лица. Безусловно, свобода выражения своего мнения, гарантируемая ст. 10 Конвенции, распространяется и на свободу получения и распространения информации.

Следовательно, ст. 6, п. 2 не может препятствовать властям информировать общественность о ведущихся уголовных расследованиях, но она требует, чтобы власти делали это сдержанно и деликатно, как того требует уважение презумпции невиновности.

Между тем некоторые из наиболее высокопоставленных сотрудников французской полиции назвали г-на Аллене де Рибемона без каких-либо оговорок одним из подстрекателей, то есть соучастником убийства (см. выше). Здесь явно налицо заявление о виновности, которое, с одной стороны, побуждало общественность поверить в нее, а с другой – предваряло оценку фактов дела компетентными судьями.

Следовательно, нарушение ст. 6, п. 2 имело место, то есть нарушение презумпции невиновности налицо ¹⁹. Таким образом, Европейский Суд по правам человека стремится глубоко и обстоятельно, анализируя все рассмотренные жалобы и принятые решения по ним, соблюдать и внедрять в жизнь жесткое правило строгого соблюдения принципа презумпции невиновности и связанные с ним правоположения ²⁰.

Таким образом, исходя из содержания ст. 6 и 13, в которых речь идет об объеме и определении прав и обязанностей, а также наличии эффективных средств правовой защиты, соответственно, можно вполне обоснованно утверждать, что указание на них является главным доказательством полной и обстоятельной реализации практического характера положений презумпции невиновности.