Причины кризиса золотопромышленности в конце XIX века (на материалах Енисейской губернии)

Золотопромышленность в Сибири, а в частности в рассматриваемой нами Енисейской губернии, играла важную роль на протяжении всего XIX века. Многие исследователи представляют середину XIX века как период «золотой лихорадки» в Сибири. Было открыто множество богатых месторождений золотой россыпи, которые привлекали большое количество людей своей легкостью добычи и быстрым обогащением. Многие считали, что такое положение дел продлится очень долгое время и запасы золотосодержащих россыпей не иссякнут никогда. Здесь царил экстенсивный способ добычи золота. Золотопромышленность Енисей- ской губернии в конце XIX века столкнулась с множеством проблем, которые в конечном итоге привели к тому, что решить самостоятельно их не представлялось возможным.

Одной из основных проблем кризиса стало истощение золотосодержащих россыпей, а новые месторождения не открывались в силу того, что промышленникам было невыгодно тратить слишком много средств на дальнейшую разведку в регионе, так как она могла не окупиться и привести к банкротству. Как писал И.С. Боголюбский: «Производство работ на золотых промыслах ведется вообще хищнически: верхние богатые части золотых россыпей вымываются на очистку, тогда как их борта, почва и нижние площади не только оставляются без выработки, но заваливаются отвалами из пустой породы или торфами, лежащими поверх золотоносного пласта, или галькою и эфелями от промывки песков... По выемке лучших запасов золота россыпи бросались со всеми постройками, припасами и разным имуществом, которое с дальних приисков невозможно было перевезти. Таким образом, приисковое имущество пропадало без пользы: здания, плотины и машины делались жертвою огня или наводнений, дороги портились, мосты сгорали. Словом, брошенный прииск представлял разрушение всего так, что никому не хотелось начинать новые затраты и обзаводиться работами на старом прииске, как бы надоевшем» [1, c. 192].

Из вышесказанного можно сделать вывод, что не только быстрая выработка россыпей на поверхности служила одной из причин упадка золотодобычи, но и то, как относились к своему же имуществу промышленники. Всё имущество, которое было невозможно перевезти, просто бросалось там же и забывалось. Отсюда вытекает проблема дороговизны золотодобывающей промышленности. Во многом такие действия и отношение к имуществу послужили тому, что у промышленников просто не оказывалось финансовых средств на обновление и усовершенствование своих предприятий.

Большая часть прибыли с этих мест просто уходила в сторону Москвы и Санкт-Петербурга. Данные средства можно было вложить в логистику региона, усовершенствование орудий труда, финансирование иных предприятий в регионе [7. c. 27]. Как показывают источники, промышленники не видели необходимости этого делать в связи с тем, что можно было снять верхний слой россыпи, всё оттуда забрать и забросить это место. Ладно если бы это были золотосодержащие россыпи, где на 100 пудов россыпи приходилось 1,5 грамма золота, так нет, данные места в большей степени игнорировались и выбирались те, где на 100 пудов россыпи приходилось не менее 4 грамм золота [4, c. 81].

В дальнейшем, для сохранения прибыли и сокращения денежных вложений, владельцы приисков стали сдавать золотодобывающие места в аренду. Аренда была двух видов: крупная и мелкая. Как пишет красно- ярский исследователь К.У. О-Ун-Дар: «… прииски сдавались представителям имущего класса, но, как правило, опоздавшим к первичному захвату целинных россыпей, и поэтому нетерпеливо жаждущих обогатиться на уже отработанных, хотя еще богатых по общему содержанию золота приисках. Новые компании, возникавшие в Томской и Енисейской губернии, характеризовались протекавшим в них своеобразным процессом «вытеснения» дворянского капитала купеческим и промышленным капиталом» [5, c. 143].

По большому счету арендатор не нес никаких материальных потерь, сдавал прииски, которые добыли свой пик золота, но еще полностью не исчерпали свои ресурсы. Это позволило тем, кто не успел к переделу золотых месторождений, обогатиться. Важно отметить, что арендаторами в большей степени стала столичная элита с такими фамилиями, как Путиловы, Гинцбурги и др., а также местное купечество.

Такая форма аренды должна была изменить положение дел в золотодобывающей отрасли, но на деле получилось так, что новые держатели приисков точно так же, как и их предшественники, пытались получить максимальную прибыль с минимумов вложений. Всю тяжесть работы арендаторы перекладывали на рабочих. Повышалось рабочее время, в местных приисковых магазинах повышались цены или делался искусственно дефицит тех или иных товаров, уменьшались денежные выплаты. Итогом всего этого стало то, что дорогая арендная плата, быстрая добыча уже и без того отработанных приисков привели к разорению многих арендаторов.

Малая аренда предполагала то, что теперь прииски стали сдаваться представителям неимущих классов. Стали образовываться артели старателей, которые получили право добычи золота по особому договору с арендатором. Артели также за свой счет обустраивали быт на прииске, устанавливали все необходимое им оборудование и продолжали платить арендную плату, которая варьировалась от 15 до 20 % добытого золота.

Оставались те же самые риски неокупаемости и бессмысленности капиталовложений. Как уже писалось выше, это было связано с тем, что прииски ранее уже использовались и были истощены, не до конца, конечно, там оставалась возможность добыть золото, но в большинстве случаев его оставалось все меньше и меньше. Были случаи, когда золотопромышленники предоставляли в аренду промывальные машины, приисковый инструмент и снабжали старателей продовольствием и товарами. Это, наверное, максимальные потери, которые они могли понести, во всем остальном же они были полностью защищены.

Прииски, которые разрабатывались золотничками, представляли собой тип централизованной или рассеянной мануфактуры. Данные обстоятельства нам говорят о том, что золотнички решили вернуться к типу добычи золота, который использовался во второй половине XIX века.

Отличительной чертой таких предприятий служит подъемное золото. Такой способ добычи привлекал больше всего рабочих и удерживал их на местах, так как благодаря этому они могли обогатиться [2, c. 243]. После поднятия золота рабочий должен был отдать его надсмотрщику. После окончания работ на прииске рабочих досматривали на предмет выноса золота. Нередки были случаи, когда рабочий выносил золото и нес его в местный магазин, чтобы обменять на промышленные и продовольственные товары.

Данная ситуация была обусловлена несколькими положениями: во-первых, рабочий считался вором ровно до того момента, пока не переступил порог приискового магазина, там он уже считался вольным при-носителем. Охрана, поняв, что рабочий мог вынести золото, всегда отправлялась за ним в погоню ровно до порога магазина. Предприниматели не могли открыто бороться с этой проблемой, так как был риск того, что рабочие просто перестанут работать, а простой – это убытки.

Во-вторых, в любом случае хозяин получал это золото обратно, он просто оплачивал его завышенной стоимостью промышленных и хозяйственных продуктов. Это позволяло максимально снизить свои убытки и не позволяло рабочим продавать это золото перекупам. Тогда предприниматель мог вообще остаться без денег.

Но все же полностью себя обезопасить от убытков не получалось. На приисках существовала торговля спиртными напитками, которые не были в подчинении предпринимателя. Н.В. Латкин писал об этом: «В последнее время на северной системе Енисейского округа расплодилось очень много спиртовозов, т. е. торговцев спиртом и водкой; обширность системы и множество дорог, в особенности ныне заброшенных, на которых не существует кордонов, дают большую свободу этой запрещенной торговле, которая приносит занимающимся ею значительные выгоды, почему на промыслах пьянство ныне усилилось» [3, c. 183].

Пьянство, хоть и не было массовым, но все же приносило множество проблем промышленникам. В большей степени оно было связано с тем, что условия труда были тяжелые, на приисках не было мест, где можно было отдохнуть, а логистика того времени не позволяла быстро и оперативно реагировать на нужды, которые с увеличением рабочих все росли и росли.

В связи с тем, что из года в год золотосодержащие россыпи приносили все меньше и меньше золота, многие золотопромышленники возвращались к вопросу добычи золота из руды. Данная ситуация вела к повышению вложений в развитие промышленности. Больше не было возможности взять и бросить все, что нельзя взять с собой с рудника, и отправиться в другое место. Пришлось решать проблемы с оборудованием и инструментами, благодаря которым можно было это золото добывать.

Процесс добычи золота из рудника занимал все больше времени, чем добыча из россыпи, но по итогу приносил больше драгоценного металла, что, в свою очередь, многократно окупало затраты на приобретение оборудования и инструментов. Сама добыча на рудниках теперь стала постоянной, и предприятия из мануфактур централизованных и рассеянных типов стали превращаться в стабильно работающие предприятия – фабрики.

В отличие от Урала в Сибири и Енисейской губернии в частности было мало рудного золота, около 2 %, но объем рудных разработок продолжал хоть и медленно, но возрастать. В 1893 г. К.И. Шаттицким было открыто богатейшее Саралинское золоторудное месторождение в Хакасии, где в 1899 г. были запущены рудники: Ивановский, Андреевский, Туманный, Никольский и Воскресенский. В 1896 году мариинский мещанин Д.С. Федулов, по сведениям хакасского охотника Ульчугаева, открыл кварцевые золотоносные жилы Подоблачная и Подлунная на участке, названном Богомдарованный. В 1900 г. купивший их К.И. Иваницкий запустил рудник с тем же названием, ныне известный как рудник «Коммунар» (Хакасия) [6, c. 43–47].

По данным на май 1892 г., на Троицком прииске было добыто 2 п. 17 ф. 56 з. 13 д. золота, в том же месяце 1893 г. было добыто 28 п. 59 ф. 8 з., а в 1984 г. 3 п. 6 ф. 39 з. 95 д. [8]. Отсюда можно сделать вывод, что на Троицком прииске в один и тот же месяц 1892 и 1894 гг. золота было добыто больше, чем в 1893 г. Это можно объяснить тем, что в период 1893 г. разведанные золотые россыпи подходили к концу и требовалась дополнительная разведка местности для того, чтобы убедиться, можно ли здесь продолжать работу или следует после полной выработки прииска закрыть его.

Иначе дела обстоят с Петропавловским прииском. В мае 1892– 1894 гг. наблюдается повышение объемов добычи золота. Так, в мае 1892 г. было добыто 2 ф. 64 з. 35д, в 1893 году – 14 ф. 43 з. 34 д, а в 1894 году – 23 ф. 90 з. 9 [8]. В связи с полученными данными можно сделать вывод о том, что в течение 1892–1894 гг. прииск набирал обороты добычи золота и ни о каком спаде не может быть и речи. Хотя стоит также отметить и то, что по сравнению с Троицким прииском он слегка не дотягивал по своим объемам.

На основе архивных источников все прииски можно разделить на две группы: к первой группе будут относиться прииски, которые за данный период времени увеличивали свою золотодобычу: Петропавловский, Крестовознесенский, Надежденский и т. д. Ко второй группе будут относиться прииски, которые уменьшили объем золотодобычи за данный период времени: Троицкий, Пророко-Ильинский, Гавриловский и т. д.

Тут возникает вопрос, а почему так получилось, что одни прииски увеличивали свой объем золотодобычи, а другие уменьшали? Как писалось выше, это было связано с выработкой золотых россыпей, с особенностями труда, так как владельцы приисков не могли и не хотели в то время усовершенствовать технологии добычи золота и считали, что это лишняя трата денег. Можно было просто до конца исчерпать прииск и найти новое место для добычи золота.

Нехватка рабочих или их сокращение также могло послужить одной из причин уменьшения объемов добычи золота на том или ином прииске. Также стоит сказать и о логистике, благодаря которой нужные предметы просто вовремя не доходили до места назначения.

Но все же переход золотопромышленников на рудное золото оставался минимальным, так как не все могли себе позволить такие капиталовложения, хотя, несомненно, затраты окупались довольно быстро. Все также присутствовала техническая отсталость предприятий, по данным на 1893 г., в Енисейской губернии разрабатывалось 1997 приисков, на 272 приисках применялась промывка с помощью бочек и чашек, на оставшихся же 1725 приисках оставались все те же устарелые инструменты – бутары, вашгерды и «китайские лотки» [5, c. 151].

Таким образом, можно заметить, что в конце XIX в. золотопромышленность Енисейской губернии находилась в упадке, причиной которому послужило сохранение экстенсивных методов развития золотопромышленности, практически полное отсутствие предприятий, которые занимались бы добычей рудного золота. Потребительская, хищная добыча россыпного золота привела к быстрому обнищанию золотоносных мест в регионе. Правительство решило не вмешиваться в дела промышленности и оставить эти проблемы самим промышленникам, которые, в свою очередь, не были в состоянии их решить. Это свидетельствовало о нарастании кризисных явлений во всей дореволюционной экономике страны. Модернизация производства практически не производилась, и общей уровень золотодобывающей промышленности оставался на уровне середины XIX в., тогда как остальной мир (США, Новая Зеландия и пр.) переходили на машинный способ добычи рудного золота, который приносил больше прибыли. Данная проблема в целом была свойственна всему золотодобывающему сектору страны. Поэтому по состоянию на конец XIX в. золотодобыча в Российской империи занимала лишь 4-е место в мире и продолжала отставать от своих ближайших конкурентов. Отрасль, как и экономика страны, нуждалась в новом витке модернизации.

по 1917 год / Красноярский государственный университет. – Красноярск, 2003. – 286 с.