Примирение сторон по уголовному делу в дореволюционный период истории России

Примирение сторон как процессуальный институт появился в глубокой древности. Так, еще в римском праве была интересная юридическая проце‐ дура, именуемая мировой сделкой, которая представляла собой соглашение о взаимных уступках кредитора и должника. Применялся данный институт тогда, когда процесс затягивался и у кредитора появлялся риск неудовле‐ творения всего иска, в результате чего кредитор прибегал к примирению ра‐ ди получения хотя бы части долга [1, c. 524]. Однако в истории российского права, из‐за более позднего формирования Древнерусского государства, примирение сторон нашло свое отражение намного позже.

В период Киевской Руси правовые нормы существовали в виде одного акта – Русской Правды [2, c. 85]. Ввиду превалирования частно‐искового ви‐ да процесса не было необходимости в нормативной регламентации прими‐ рения сторон.

В дальнейшем, с развитием государства и права, примирение сторон получило закрепление в Псковской судной грамоте (1397). В данном норма‐ тивно‐правовом акте предусматривалась возможность завершить дело ми‐ ром до начала судебного поединка (являющегося одной из форм разреше‐ ния дела) путем примирения лично либо через посредника. Эта норма было закреплена в ст. 371.

Что касается подробного изложения процедуры примирения, ее осо‐ бенностей, то кроме упоминания в документе более ничего не содержится и не раскрывается, из чего можно сделать вывод о том, что правовая регла‐ ментация еще не достигла уровня, позволяющего детализировать данное основание для прекращения дела и уяснить его сущность.

Стоит заметить, что Псковская судная грамота, Судебник Ивана III (1497) и Соборное уложение (1649) не имели отраслевого деления норм, а потому примирение сторон не имело, в сущности, особенностей, позволяю‐ щих выделять примирение сторон в уголовном и гражданском процессе.

Так, в Судебнике Ивана III примирение как правовой институт остался. Однако в силу ранее заложенных и поддерживающихся традиций примире‐ ние не применялось, если за преступление, например убийство, была преду‐ смотрена смертная казнь1. Подобное не практиковалось и в случаях совер‐ шения преступления лицом, ранее совершавшим противоправные деяния.

Еще жестче в отношении примирения сторон по уголовным делам был Судебник Ивана IV (1550)2. Ввиду проводимой политики государства, направленной на жесткую регламентацию многих областей жизни, а также централизацию, за преступления против жизни, здоровья, против офици‐ альных символов государства и др. предусматривалась высшая мера нака‐ зания, что не предполагало возможности примирения, как и в ранее приня‐ тых актах. Это, на наш взгляд, логично, ибо государство, изначально воз‐ никшее из племенного общества, на раннем этапе развития стремится со‐ хранить правовые установления прошлого и создать на их основе новые. Однако поступательное и неотвратимое развитие государства, усложнение структуры органов управления, укрепление власти и возвышение над ос‐ тальным обществом приводит к попыткам все урегулировать максимально строго, дабы никто не посягал на полномочия государства и не мешал осу‐ ществлять карательную политику в отношении нарушителей. Это говорит о том, что стало превалировать мнение о потерпевшем обществе, а не от‐ дельном человеке, то есть мнение и значение общества ставилось на более высокую ступень. В результате этого примирительные процедуры, активно использовавшиеся в обычном праве, в новой системе права остались на за‐ дворках.

Следующим актом, принятым в 1649 г., объединившим и перерабо‐ тавшим все ранее сложившиеся нормы права, стало Соборное уложение. К слову, Соборное уложение действовало в течение длительного периода – с 1649 до 1832 г., до принятия Свода законов Российской Империи. Собор‐ ное уложение также предусматривало примирение, при этом оно допуска‐ лось и до начала процесса. Однако, анализируя документ, можно заметить, что примирение упомянуто только в нормах о разбое и убийстве, устанавли‐ вающих запрет на примирение истца и разбойника (ст. 31 гл. XXI)1. То есть к 1649 г. за совершение преступления стало предусматриваться лишь наказа‐ ние, а прекращение дел в связи с примирением стало редким. Это, безус‐ ловно, свидетельствует об установлении государством четкой связи «престу‐ пление – наказание» и подтверждает наш тезис о развитии государства и ук‐ реплении им своего положения.

«Преступление потеряло частный характер; оно признается поэтому нарушением общественного интереса; преследуется общественной властью и помимо жалобы или желания потерпевшего лица. Это одно из важнейших отличий между новой и старой эпохой уголовного права» – так данную си‐ туацию емко описал А.В. Лохвицкий – видный представитель российской уголовно‐правовой доктрины [3, c. 266].

Следующим после Соборного уложения нормативным актом, преду‐ сматривающим примирение, можно назвать положение о Совестных судах, которое расширило сферу действия примирения сторон, но для гражданско‐ го процесса [4, c. 2214]. Ввиду сохранения юридической силы Уложения 1649 г. для уголовного процесса единственными возможным окончанием разбирательства являлось назначение наказания либо прекращение дела на более ранних этапах расследования.

Примирение сторон из‐за назревавших изменений получило свое уре‐ гулирование в новых нормативных актах. Так, император Александр II при‐ нял уставы различных видов судопроизводств, при этом разделив граждан‐ ский и уголовный процесс на самостоятельные виды. Новые уставы (можно сказать, процессуальные кодексы) регулировали в том числе и примирение сторон на довольно высоком уровне. Так, данному основанию прекращения дела в Уставе гражданского судопроизводства (1864) была посвящена целая глава – «О примирительном разбирательстве»2.

В то же время, являясь самым значимым актом в сфере уголовного процесса в силу своей проработанности за весь дореволюционный период, Уложение о наказаниях, налагаемых мировыми судьями (1864), и Устав уго‐ ловного судопроизводства (1864) имели ряд составов, предусматривающих возможность прекратить дело в связи с примирением сторон, в отличие от предшествующих нормативно‐правовых актов.

Стоить заметить, что концепция наказания за преступления продолжа‐ ла превалировать в новом нормативно‐правовом акте. Поэтому примирение сторон предусматривалось за преступления, отнесенные уголовным и уго‐ ловно‐процессуальным законом к делам частного обвинения, которые рас‐ сматривались мировыми судьями как наиболее легкие1.

Так, примирение сторон, согласно Уставу уголовного судопроизводства (1864), являлось основанием для прекращения уголовного преследования. Главное условие – дело должно быть возбуждено по жалобе потерпевшего, а преступление не должно посягать на безопасность общества. Также можно отнести к условиям и то, что примирение должно быть совершено до испол‐ нения приговора2.

Примерами таких составов могут быть кража, преступление против чести и достоинства других лиц, присвоение чужого имущества между супру‐ гами, родителями и детьми. В то же время примирение сторон не позволяло прекратить расследование по оскорблению начальника подчиненным и ос‐ корблению должностных лиц при исполнении ими своих профессиональных обязанностей.

Как можно заметить, преступления, даже направленные против лично‐ сти отдельного представителя государства, все равно не дозволялось пре‐ кращать примирением в силу направленности против государства в лице его представителя. К слову, современный УПК РФ в ст. 25 не содержит прямого запрета на прекращение дел по таким категориям, например, по оскорбле‐ нию представителя власти (ст. 319 УК РФ), однако, исходя из логики совре‐ менного нам закона, такие преступления не должны прекращаться как раз в силу объекта посягательства и публичного характера посягательства, хотя на практике такое случается.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что примирение сторон издавна присутствовало в российском уголовно‐процессуальном законода‐ тельстве как основание для прекращения дела. До революции в силу своей специфики примирение сторон использовалось преимущественно в граж‐ данско‐правовой и в сфере торговых отношений. Это было обусловлено тем, что гражданско‐правовые отношения являлись частноправовыми, что позво‐ ляло урегулировать отношения между людьми, не привлекая государство. В то же время в публично‐правовой сфере, то есть в уголовно‐процес‐ суальной, примирение сторон было скорее исключением, чем правилом.