Приоритет конституции Российской Федерации над международными договорами: теоретический и практический аспекты

В 2020 году одним из важнейших событий в стране стало принятие ряда поправок в Конституцию РФ. Статья 79 Конституции РФ была дополнена следующим положением: «Решения межгосударственных органов, принятые на основании положений международных договоров Российской Федерации в их истолковании, противоречащемКонститу-ции Российской Федерации, не подлежат исполнению в Российской Федерации»1.

Чаще всего в контексте обсуждения этой поправки говорили о таком важном и уникальном межгосударственном органе, как Европейский суд по правам человека

(ЕСПЧ). В юридическом и научном сообществе сложилось мнение, что данное положение может привести к тому, что постановления ЕСПЧ будут признаваться Конституционным Судом Российской Федерации неисполнимыми. При этом такое важное право граждан, как обращение в межгосударственные органы за защитой, останется лишь декларацией.

Венецианская комиссия Совета Европы, высказывая свое мнение о поправке в Конституцию РФ по решениям ЕСПЧ, рекомендовала удалить дополнение к статье 79 Конституции (о международных отношениях) или изменить ее фор- мулировку. Комиссия указала, что Россия приняла политическое решение вступить в Совет Европы и остаться членом этой организации. Ратифицировав ЕСПЧ и признав юрисдикцию Страсбургского суда, она взяла на себя обязательство исполнять решения суда. Комиссия также заявила, что постановления Конституционного Суда РФ не должны распространяться на индивидуальные меры, касающиеся справедливой компенсации.

Однако следует понимать, что мнение Венецианской комиссии высказано в отношении России, но при этом проблема актуальна и для многих стран Европы. Опасения Венецианской комиссии в основном связаны с тем, что Россия не будет выполнять решения ЕСПЧ. Но иногда суд принимает решения, которые противоречат конституционному порядку каких-либо стран, и это является обще- 68 европейской проблемой.

Полагаем, что необходимо рассмотреть данный дискуссионный вопрос в двух аспектах: теоретическом и практическом.

С точки зрения науки теории государства и права вопрос соотношения международного и внутригосударственного права решается в двух направлениях. Принято различать дуалистическое и монистическое направления.

Дуалистическая теория считает международное и внутригосударственное право двумя разными системами права. Наиболее яркие представители – Трипель, Анцилотти. Из этих идей исходит современный дуализм, где международное и национальное право самостоятельны и независимы, но при этом плотно взаимодействуют.

Монистические теории заключаются в том, что международное и внутригосударственное право рассматриваются как составляющие единой правовой системы.

Одна из них – это нигилистическая теория. Г. Гегель – основоположник идеи о верховенстве внутреннего национального права при абсолютном суверените- те государства. Следовательно, нормы международного права, которые вступали в противоречие с национальным, считались ничтожными. К сторонникам этих идей относятся в основном немецкие ученые (Э. Кауфман, А. Цорн, А. Лассон, М. Венцель и другие). Опираясь на труды Гегеля, немецкие ученые определили концепцию верховенства внутригосударственного права, которая подходила интересам внешней политики Германии по захвату мирового господства и оправданию произвола в сфере международного права. В настоящее время эта концепция уже в прошлом.

Блок с противоположным мнением, наоборот, отрицал необходимость суверенитета. В основе идей Ж. Руссо, Г. Кель-зена и других лежала концепция единого высшего надгосударственного образования, которое получилось бы в результате постепенного объединения государств, 68 отказавшихся от независимости. Однако провозглашение верховенства международного права в определенных целях также может использоваться более сильными государствами в интересах, противоречащих целям международного права.

Страшные последствия Второй мировой войны привели к тому, что появилось острое желание создать единое мировое государство и мировое право в нем. Объединение Европы происходило в этом идейном ключе. Принятая в 1950 году Европейская конвенция преследовала цель недопущения Третьей мировой войны.

Следует понимать, что нельзя буквально и прямолинейно толковать примат международного права в том смысле, что национальные нормы находятся в зависимости и подчинении у норм международного права. Поэтому конституция национального государства, являющаяся основой его суверенитета, не может автоматически подчиниться нормам международного права.

Проанализируем Конституцию Федеративной Республики Германия. Так,

Европейская Конвенция по правам человека, протоколы к ней в Германии имеют статус федерального закона, тогда как в Российской Федерации статус международного соглашения выше федерального закона. Есть решение Конституционного Суда Германии, согласно которому Конституция имеет приоритет перед международными обязательствами.

Конституционный Суд Германии признает при этом, что Конвенция и практика ЕСПЧ имеют важнейшее значение в конституционном праве Германии: их надлежит «принимать во внимание» при интерпретации положений национального права, включая и нормы самого Основного закона. Если ЕСПЧ признал тот или иной закон или судебное решение противоречащими Конвенции, то государство обязано устранить нарушение. Соответственно, все органы государства обязаны 69 принять находящиеся в их компетенции меры для создания правовой ситуации, соответствующей требованиям Конвенции. Сказанное в полной мере относится и к судам. Они обязаны «принимать во внимание» положения Конвенции и решения ЕСПЧ при интерпретации национального права, тем более в случае повторного рассмотрения дела, по которому высказался ЕСПЧ. При этом, однако, не должны быть нарушены имеющие приоритет положения национального права¹.

Конституция Французской Республики содержит следующие положения о международных соглашениях, изменяющих положения законодательного характера, относящиеся к статусу личности, уступке, обмену или присоединению: если

Конституционный совет, запрошенный Президентом Республики, Премьер-министром или председателем одной из палат, заявит, что международное обязательство содержит положение, противоречащее Конституции, то разрешение на его ратификацию или одобрение может быть дано только после пересмотра Конституции (статья 54)2.

Статья 95 Конституции Королевства Испания гласит, что в случае заключения международного договора, который содержит положения, противоречащие Конституции, требуется предварительный пересмотр Конституции. Соответствующие высшие органы вправе обратиться к Конституционному Суду, с тем чтобы получить от него заключение о том, имеется такое противоречие или нет3.

В Норвегии, Финляндии, Швеции приоритет национального законодательства над международным также провозгла- 69 шен в конституциях.

В конституциях Дании, Исландии нет отдельной статьи, регулирующей данный вопрос, но из анализа некоторых конституционных положений можно сделать вывод, что правовое регулирование может осуществляться только национальным законом.

Таким образом, опыт европейских стран наглядно демонстрирует, что путь России к признанию верховенства российского законодательства над международным не является каким-то особенным и единичным. Еще задолго до внесения поправок И.И. Лукашук [1], В.А. Карташ-кин [2] – известные российские ученые-правоведы – говорили о приоритете Конституции РФ в случае противоречий.

Закрепление положения о неисполнении решений межгосударственных органов в случае их противоречия Конституции РФ в основном законе является юридико-техническим моментом — положение перекочевало из постановления Конституционного Суда РФ в Конституцию РФ.

Порядок реализации этого положения предусмотрен постановлением Конституционного Суда 2015 года1. Поэтому никакого содержательного влияния на взаимоотношения с ЕСПЧ, умаление или повышение авторитета ЕСПЧ такая поправка оказать не должна.