Признаки особой жестокости: вопросы доктрины и практики

Убийство, совершенное с особой жестокостью, является квалифицирующим признаком убийства, предусмотренным п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Вменение этого признака вызывает сложности в правоприменительной практике, что обусловлено его оценочной природной.

Законодатель не разъясняет содержание «особой жестокости», оставляя решение этого вопроса на откуп следственно - судебной практики.

Исследуемый признак убийства известен и дореволюционному, и советскому уголовному законодательству. Впервые использование особо мучительного способа убийства в качестве обстоятельства, усиливающего уголовную ответственность, было предусмотрено Уложением о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. (п. 2 ст. 1453), а затем этот признак воспроизведен в ст. 455 Уголовного уложения 1903 г. В уголовном законодательстве советского периода аналогичный признак назывался в п. «в» ст. 142 УК РСФСР 1922 г. и ст. 143 УК РСФСР 1926 г. – П. «г» ст. 102 УК РСФСР 1960 г. впервые закрепил формулировку «убийство с особой жестокостью»81. Изменение законодательного определения позволило расширить круг случаев, относимых к убийству с особой жестокостью, связав их не только со способом совершения преступления, но и другими обстоятельствами, то есть особая жестокость выступает в качестве родового понятия по отношению к особо мучительному способу убийства.

С семантической точки зрения термин «особая жестокость» означает оценочную характеристику ситуации, чьих-либо действий, представляющихся беспощадными, бессердечными, безжалостными. Обращает на себя внимание эмоциональная наполненность слов, которые использованы для характеристики жестокости. Думаем, что это не случайно, – язык, как стихийно складывающая система, в процессе своего развития «отбирает» такие характеристики смысла слов, которые отражают онтологическую значимость соответствующих явлений. Для жестокости такой онтологической характеристикой обладает субъективная направленность действий, совершаемых с жестокостью. К сожалению, этимологическое понимание рассматриваемого термина мало помогает в установлении объективного содержания особой жестокости. Любое убийство – это проявление бессердечия, безжалостности и беспощадности. На это еще обращал внимание ВС РСФСР: «Всякое умышленное убийство является тяжким и в той или иной мере жестоким. Однако для квалификации умышленного убийства по п. «г» ст. 102 УК РСФСР (аналог п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ) требуется совершение убийства с особой жестокостью». То есть по существу необходимо выявлять степень и меру жестокости. Словарь по конфликтологии разъясняет, что жестокость проявляется в получении удовольствия от причинения вреда другим лицам82.

Помимо убийства, совершенного с особой жестокостью, законодатель выделяет признак особой жестокости и в причинении тяжкого вреда здоровью. Часть формулировки п. «б» ч. 2 ст. 111 УК РФ соответствует признаку особой жестокости (п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ), однако в нее добавлены некоторые уточняющие признаки, касающиеся конкретных проявлений особой жестокости. Указание на мучения как способ преступления означает действия, причиняющие страдания путем длительного лишения пищи, питья, тепла либо помещения или оставления жертвы во вредных для здоровья условиях, и другие сходные действия.

По мнению специалистов «жестокость проявляется не только в нанесении каких-то физических страданий другому или другим, но в большей степени – и в этом вся сладость жестокости, – в причинении страданий душевных , моральных, в упоительном глумлении над человеческим достоинством».

Легальное толкование признака особой жестокости содержится в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1 (ред. от 03.12.2009) «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)». В п. 8 Постановления указано, что «понятие особой жестокости связывается как со способом убийства, так и с другими обстоятельствами, убийство свидетельствующими о проявлении виновным особой жестокости. При этом для предпризнания убийства оасовершенным с особой тжестокостью необходимо во установить, что уысломумыслом виновного енохватывалось совершение другимубийства с особой жестокостью»83. Вряд ли такое разъяснение можно признать удачным, стязаенистрого говоря, бытьэто вообще лине определение, вобещпоскольку здесь стязаенинарушены правила яалогики, так как особая жестокость определяется через проявление дйствуегоющ виновным особой жестокости. Но даже из приведенных формулировок можно сделать три важных заключения:

• -    во-первых, особая жестокость является способом убийства;

• -    во-вторых, она может быть связана с другими обстоятельствами;

• -    в-третьих, данный признак должен охватываться умыслом виновного.

Особую жестокость следует также рассматривать как мотив преступления. Она выступает факультативным, но в то же время очень важным признаком субъективной стороны, так как виновный желает причинить потерпевшему лицу особые страдания, наличие которых не обязательно для наступления смерти.

Далее в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 №1 указаны три типичные случаи гумлние наличия особой признак жестокости: «когда перед хтвалосьы лишением жизни вобещили в процессе еьствдлуюмищсовершения убийства к влетсяпотерпевшему применялись пытки, истязание или совершалось глумление над жертвой либо когда убийство совершено способом, который заведомо для виновного связан с причинением пред потерпевшему особых тепичны страданий (нанесение большого ли количества телесных повреждений, использование мучительно действующего тьбыяда, сожжение гстрозаживо, длительное тчолишение пищи, Далеводы и т.д.). Особая заклченияю жестокость может выражаться в совершении спльзованиеубийства в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный сознавал, что своими действиями причиняет им особые страдания».

Для выяснения на практике соотношения категорий «жестокость» и «особая жестокость» рассмотрим ряд приговоров по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

«Так, Гайдамачук, находясь в квартире, действуя из корыстных побуждений, убедившись, что они с С.О. одни, и потерпевшая, в силу своего престарелого возраста, не сможет оказать активного сопротивления, решила совершить разбойное нападение, завладеть денежными средствами потерпевшей.

Вооружившись неустановленным твердым тупым предметом, Гайдамачук напала на С.О. и умышленно, с целью причинения смерти, нанесла потерпевшей не менее восьми ударов по голове и правой руке, которой она прикрывалась, защищая свою жизнь и здоровье.

От нанесенных ударов С.О. упала на пол, при этом уронив на себя, стоявший на плите ковш с горячей водой…что повлекло наступление смерти на месте преступления»84.

В квалификации суда не усматривается п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, что правильно. Очевидно, что для лишения жизни не требуется нанесения 8 и более ударов тупым предметом по голове и руке, длительного истязания жертвы и т.д., тем более, если жертва престарелого возраста и не может оказать активного сопротивления, но все же, для квалификации по данному признаку следует учитывать не только количество ударов, а и осознание виновного, что он причиняет именно особые страдания и желание их причинить.

По нашему мнению, выбранный виновным способ лишения жизни, а также другие обстоятельства, сопряженные с убийством, выдают намерение лица не просто лишить жизни другого человека и приблизить наступление смерти наиболее «эффективными» способами, а сделать это таким образом, чтобы причинить ему особые мучения, тем самым исходя из намерения «страдания ради страданий».

М. Д. Шаргородский совершенно верно писал, что «особо мучительный способ характерен тем, что субъект преступления не только хочет смерти потерпевшего, но и желает самим способом убийства причинить ему мучения, которые для наступления смерти не являются необходимыми».

Очень показательным в этом отношении является дело Дубова, осужденного Верховным судом Чувашской Республики по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Дубов, будучи в состоянии алкогольного опьянения, находясь в квартире, в ходе возникшей на почве личных неприязненных отношений ссоры со своей сожительницей , решил ее убить путем сожжения заживо. С этой целью Дубов, действуя умышленно, осознавая противоправный характер своих действий и желая действовать таким образом, нанес женщине несколько ударов руками и ногами по ногам, от чего она упала на пол ванной комнаты. Затем, Дубов схватил имевшуюся в квартире пластиковую бутылку емкостью 5 литров, наполненную спиртосодержащей жидкостью, открыл ее и облил лежащую на полу ванной комнаты женщину с ног до головы. Затем Дубов взял находящуюся в квартире зажигалку, после чего, поднес ее к телу, зажег, вследствие чего воспламенилась находящаяся на теле и на одежде спиртосодержащая жидкость.

Сожительница скончалась «от термических ожогов I-II-IIIA-IIIБ степени головы, шеи, туловища, верхних и нижних конечностей на площади около 90 % поверхности тела и ожога дыхательных путей, образовавшихся от воздействия высокой температуры пламени, относящихся к категории повреждений, причинивших тяжкий вред здоровью, по признаку опасности для жизни человека, и полученных вследствие преступных действий Дубова, испытывая особые мучения и страдания».

Суд пришел к правильному выводу, что виновный действовал с особой жестокостью, и, помимо прямого умысла на лишение жизни потерпевшего, желал причинить потерпевшей особые страдания85.

Определяющей для мотивации особо жестокого убийства является цель причинения потерпевшему или его близким особых мучений. В этой связи рассмотрим дело Асеева, осужденного Иркутским областным судом по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

«Асеев инициировал ссору с сожительницей М., в ходе которой на почве личной неприязни у него возник умысел на причинение смерти М., реализуя который Асеев нанес удар рукой по голове М. Свои действия он продолжил на лестничной площадке четвертого этажа, выйдя из квартиры за М. Находясь на лестничной площадке, действуя умышленно на причинение смерти М. с особой жестокостью, осознавая, что все происходящее видит находящаяся в непосредственной близости их совместная с М. дочь А., и что своими действиями он причиняет последней особые страдания, и, желая этого, Асеев схватил М. рукой за волосы и ударил головой о стену, затем нанес удар коленом в голову потерпевшей. После чего Асеев подвел М. к перилам пролета между лестничными маршами и, удерживая ее за волосы, наклонил головой вниз в пролет, после чего подхватил М. своей рукой за ноги и перевернул через перила, сбросив её с высоты 4 этажа.

Смерть М. наступила от тупой сочетанной травмы головы и грудной клетки, осложнившейся отеком головного мозга»86.

Асееву был вменен признак особой жестокости, так как он своими действиями причинил мучения и страдания их совместной дочери, на глазах у которой убил ее мать, что полностью соответствует толкованию, содержащимся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 № 1: «особая жестокость может выражаться в совершении убийства в присутствии близких потерпевшему лиц, когда виновный сознавал, что своими действиями причиняет им особые страдания».

С точки зрения психологии агрессивные действия выступают в качестве либо средства достижения значимой для лица цели или для психологической разрядки, либо являются способом удовлетворения потребности в самореализации и самоутверждении.

В заключении хотелось бы остановиться на вопросах судебномедицинской экспертизы по делам об убийстве с особой жестокостью. По нашему мнению, истязания и мучения не должны устанавливаться судебномедицинским экспертом. Эксперт должен установить причину смерти, характер, количество, прижизненность повреждений, механизм и последовательность их нанесения. И только исходя из совокупной оценки полученных результатов экспертизы, а также других доказательств, при тщательном изучении мотивов убийства, взаимоотношений между потерпевшим и виновным, данных о личности виновного, следует делать вывод о наличии признака особой жестокости в совершенном убийстве.

Подводя итог проведенному выше анализу, следует сделать вывод, что убийство с особой жестокостью – это объективно-субъективная категория, которая выражается в причинении потерпевшему или его близким особых мучений и страданий, которые не обязательны для наступления смерти и исходит из намерения виновного лица причинить «страдания ради страданий».