Проблема действительности уступки права требования по договору факторинга в случае возражений должника

Факторинг создает множество преимуществ для участников таких операций. С точки зрения кредитора это средство мобилизации финансирования, направляемого в оборот или производство. Даже при уступке прав по денежным требованиям со скидкой кредитор имеет возможность поддержания необходимых оборотов и продолжения бизнеса. Для фактора, обычно факторинговой компании или банка, это обычная для их бизнеса операция, риски которой сравнительно невелики. Обеспечивается факторинг дебиторской задолженностью, существование которой является условием договора факторинга, за выполнение которого отвечает кредитор. Для реального использования экономических преимуществ факторинга необходимо отвечающее сути факторинговых операций правовое регулирование, которое даже сегодня в российском праве сформировано не в полной мере.

Связано это с историческим влиянием договора цессии на факторинг как его разновидность, что было обусловлено введением правил факторинга до присоединения России к международным факторин- говым соглашениям. Этим определялось длительное восприятие факторинга не как способа привлечения финансирования, а с позиций особого предмета, которым может выступать только денежное требование.

Хотя п. 1 ст. 824 ГК РФ [1] даже в первоначальной редакции определял предмет договора факторинга именно через модель финансирования, а не уступки требования в целом, долгое время существовала проблема недействительности генерального соглашения о факторинге, являвшаяся прямым следствием неопределенности разграничения этих операций с договором цессии. В силу п. 2 ст. 826 ГК РФ, переход требования к фактору определяется заключением договора факторинга или более поздним периодом, согласно п. 1 ст. 827 ГК РФ, кредитор независимо от условий факторинговой операции отвечает за действительность переходящего требования.

Исходя из п. 1 ст. 826 ГК РФ, договор факторинга может иметь только конкретный характер относительно переходящего требования, поэтому общее соглашение о факторинге могло рассматриваться как незаключенная сделка в отсутствие согласованного предмета. Характерным для того периода спором было требование о недействительности генерального соглашения о факторинге, по которому взыскивалась дебиторская задолженность. Это требование было удовлетворено в отсутствие доказательств реального совершения операций и действительности передачи требования [2].

Последующее формирование практики разрешения споров из договора факторинга в значительной мере усовершенствовало эту модель, во многом этому способствовало достижение определенности в различных вариантах факторинговых операций, регулируемых п.п. 1-3 ст. 831 ГК РФ, но неопределенность в ряде аспектов правового регулирования договора факторинга сохранилась. Во многом она происходит из существовавшего исторически понимания факторинга как разновидности цессии, в современном варианте проблема договора факторинга определяется реализацией п. 1 ст. 832 ГК РФ.

Должник может возражать против фактора только в части зачета встречных требований, относительно первоначального кредитора он, в отличие от договора цессии, сохраняет все права на возражения. В силу п. 2 ст. 832 ГК должник также вправе заявлять все требования к кредитору относительно нарушения договорного условия о запрете факторинга, хотя, согласно п. 1 ст. 828 ГК РФ, для отношений между фактором и кредитором такой запрет ничтожен.

Как следствие, возникает ситуация, когда должник ограничен в праве на возражения, кредитор уступает право требования к должнику, хотя может предполагать наличие встречных возражений, в результате фактические передается недействительное требование. Исходя из п. 2 ст. 826 ГК РФ, осведомленность кредитора о возражениях должна возникнуть до момента возникновения денежного требования, поскольку в этом случае он осознает, что правом требования, в силу наличия спора, распоряжаться он не может.

Одновременно, в силу пп. 2 п. 1 ст. 826

ГК РФ, право требования не может возникать раньше обязательства, по которому оно передается. В результате, если договор факторинга заключается в период между исполнением на стороне кредитора и встречным исполнением должника, право требования не возникает, поскольку должник еще не является обязанным лицом, но в этом случае его возражения делают договор факторинга недействительным, даже если он был заключен до момента заявления таких возражений.

Например, производитель отгрузил в торговую сеть посуду с браком, уступил право требования фактору, торговая сеть заявила возражения против ненадлежащего исполнения договора поставки и отказалась оплачивать товар на основании договора факторинга. Первоначально требование фактора было удовлетворено, в последующем дело направлено на новое рассмотрение [3].

Хотя производитель действительно отгрузил товар, как следствие, номинально возникло право требования, которое могло быть передано на основании договора факторинга. Одновременно, в силу п. 1 ст. 516 ГК РФ, оплата по договору поставки определяется, в первую очередь, условиями самого договора, а порядок оплаты по договору, на исполнении которого была основана факторинговая операция, предполагал исполнение обязательства покупателя с отсрочкой. На момент заявления возражений покупателя срок оплаты не наступил, как следствие, обязательства, которое могло бы передаваться по договору факторинга, не возникло. Поэтому, в силу п. 1 ст. 827 ГК РФ, кредитор, несмотря на исполнение обязательства перед должником, фактически отвечал за недействительность переданного на основании договора факторинга требования.

Подобным же образом по договору подряда субподрядчик выполнял объемы работ, которые оплачивались с отсрочкой относительно их приемки, требования передавались фактору, что позволяло субподрядчику продолжать строительство. Относительно одного из этапов работ подрядчик заявил претензии к результатам работ, как следствие, отказался произво- дить оплату фактору. Первоначально в удовлетворении требования фактора к кредитору было отказано, поскольку обязательство кредитора было исполнено, в последующем дело также направлено на новое рассмотрение, поскольку момент возникновения права требования был отсрочен по сравнению с исполнением обязательства субподрядчиком. Как следствие, в силу возражений подрядчика, было фактически уступлено недействительное требование [4].

Учитывая отличие факторинга от цессии, наиболее обоснованным было бы рассматривать уступку требования, отсроченного повремени от исполнения обязательства должником, как действительную при возможности надлежащего исполнения кредитором. В случае поставки товаров это выполнение требований п. 1 ст. 518 ГК РФ и п. 1 ст. 475 ГК РФ о замене ненадлежащего товара, в случае подряда это устранение недостатков. В отличие от оговора цессии, исполнение обязательства, в силу которого возникло уступаемое право требования, осуществляется кредитором, но за должником остается право на возражения только против кредитора.

Поэтому непосредственное установление положения о допустимости возражений должника в адрес фактора необоснованно сблизило бы цессию и факторинг, а отсрочка момента заключения договора факторинга моментом исполнения требования кредитором лишила бы значительную часть факторинговых операций экономической привлекательности в силу возможности уступки только дебиторской задолженности, которая не была своевременно оплачена. Наиболее рациональным было бы распределение ответственности кредитора перед фактором за действительность уступаемого требования в зависимости от момента надлежащего исполнения обязательства должником.

Такая возможность подтверждается ситуацией, когда между генеральным под- рядчиком и субподрядчиком проводились расчеты с отсрочкой платежа. Требование было уступлено фактору, генеральный подрядчик установил недостатки в выполненных работах, они не были существенными, но субподрядчик предложил использовать зачет, указав на возможность устранения этих недостатков и самим генеральным подрядчиком. Он согласился, поэтому возразил против требования фактора на полную сумму, когда наступил момент оплаты. Первоначально в удовлетворении требования фактора к субподрядчику в отношении разницы в оплате было отказано. Затем требование было удовлетворено [5].

Причиной также послужило возникновение обязательства кредитора позже момента уступки требования, а размер обязательства на основании зачета был уменьшен.

Проблема уступки требования с моментом исполнения позже заключения договора факторинга состоит в неопределенности последствий возражения должника фактору, поскольку он лишен такой возможности, но наличие такого возражения делает саму уступку требования недействительной. Поэтому наиболее обоснованным решением было бы установление ответственности кредитора перед фактором за возражения должника, связанные с исполнением обязательства, требование по которому было уступлено. В этом случае для кредитора наиболее эффективным решением становится надлежащее исполнение обязательства, с которым связаны возражения должника, что позволяет фактору получить надлежащее исполнение в виде оплаты. Выполняются интересы должника, поскольку кредитор исполняет обязательство надлежащим образом. Фактически, разделяется обязательство перед должником на стороне кредитора и уступаемое требование, что характерно для договора факторинга.