Проблема методологических универсалий в психологии культуры



— акцентуация внимания исследователей на традициях русской культуры, специфических чертах ментальности русского народа, особенностях национального характера (В. Д. Беликов, К. И. Беликова, В. А. Беликов и др.);

— расширение исследований по православной педагогике, обращение к наследию русских православных мыслителей (И. А. Галицкая, И. В. Метлик, Г. Горбачук и др.).

Каждая из вышеназванных тенденций определяет направление исследовательского поиска и методологических подходов к его осуществлению, а также влияет на характер понимания и комментирования ученым-педагогом исторических материалов, отражающих процессы образования и деятельности учительского корпуса российской гимназии XIX — начала XX в.

ПРИМЕЧАНИЯ

• ¹    См.: Моисеев Н. Н. Расставание с простотой / И. И. Моисеев. М„ 1998.

• ¹    См.: Бахтин М. М. К философским основам гуманитарных наук / М. М. Бахтин И Собр. соч. : в 7 т. М., 1993. Т. 5.

• ³    Назаретян А. П. Истина как категория мифического мышления : тез. к дискус, / А. И. Наза

  ретян // Обществ, науки и современность. 1995. № 4. С. 105—108.

• *    См.: Ионов И. Н. Историческая наука: от «истинностного к полезному знанию» 7 И. И. Ионов^ Там же. № 5. С. 109—112.

• •    Лотман Ю. М. Культура и взрыв / Ю. М. Лотман. М„ 1992. С. 28—29.

• ⁶    Пантин В. И. Ритмы общественного развития и переход к постмодерну / В. И. Пантин // Вопр. философии. 1998. № 7. С. 6—7.

' РРонов PI. Н. Теория цивилизаций и эволюция научного знания / И. Н. Ионов 0 Обществ, науки и современность. 1997. № 6. С. 130.

“La querelle du determinisme. Philosophie de la science d’aujourd’hui / St. Amsterdamski, A. Dan-chin. et al. Gallimard, 1990. P. 111.

• ⁹    Корнетов Г. Б. Развитие историко-педагогического процесса в контексте цивилизационного подхода : автореф. дне. ... Д-ра пед, наук / Г. Б. Корнетов. М,, 1994. С. 13.

• ¹⁰    Хвостова К. В. Проблемы исторического познания в свете современных междисциплинарных исследований 1 К. В. Хвостова, В. К. Финн. М„ 1997. С. 25.

• ¹¹    Шевелева С. С. К становлению синергетической модели образования / С. С. Шевелева Ж Обществ, науки и современность. 1997. № 1. С. 128.

” Новикова Л. PI. «Воспитательное пространство» как открытая система (Педагогика и синергетика) / Л. И. Новикова, М. В. Соколовский g Там же. 1998. № 1. С. 132—134.

” Шелер М. Форма знания и образования / М. Шелер // Избранные произведения. М„ 1994. С. 31—32.

Сошлемся на авторитетное мнение методолога науки А. С. Кармина: «Между ними... сложилось своеобразное „разделение труда“». Культурологов интересуют не столько общие закономерности человеческой психики, сколько особенности мышления и поведения людей, обусловленные той культурой, в которой они живут. А психологи видят главную задачу своей науки в установлении общих, универсальных характеристик, механизмов и закономерностей психической деятельности человека...»1 Добавим, что в первом случае исследования могут обладать низкой валидностью, а во втором — культурный контекст психической деятельности подчас только декларируется, психология оказывается вырванной из жизненного мира культуры.

По-видимому, стоит согласиться с точкой зрения культурологов А. А. Пели-пенко и И. Г. Яковенко: «Мир культурной реальности генетически не выводится из психического и не является его простой экспликацией. Он также не является чем-либо вторичным по отношению к миру психическому... Совокупно эти сферы составляют единый и целостный ментально-культурный универсум, где каждый объект, каждая отдельная данность есть продукт их взаимоотраже-ния»2. В идеале психология культуры должна позиционировать себя как интегративная дисциплина, вскрывающая механизмы формирования указанных свойств ментально-культурного универсума.

Многие исследователи, фиксирующие дисциплинарную дуальность психологии культуры, акцентируют внимание лишь на одной, содержательной, стороне проблемы одновременного раскрытия психологического содержания культуры и культурного содержания психики. При этом другой, не менее важный, аспект — методологическая рефлексия механизмов междисциплинарного баланса — часто игнорируется. На подступах к интегральной теории необходимо ответить на ряд вопросов: как избежать «психологизации» или «культурологиза- ции» психологии культуры, искажающей ее междисциплинарную сущность? Каким образом в данном случае можно вычленить внутренние механизмы движения знания? Каков креативный потенциал методологических стратегий психологии культуры?

Для ответа на поставленные вопросы прежде всего требуется разработать систему критериев, опираясь на которые можно объективно оценивать концепты и теории в сфере психолого-культурологического знания. По сути, речь идет о продуктивном взаимодействии двух различных научных языков. С позиций семиотики такое «двуязычие» — необходимое условие рождения новых смыслов. Вместе с тем органичный «языковой» синтез наблюдается далеко не всегда. В результате синергийного действия множества факторов могут появляться психолого-культурологические «кентавры» с изначально низким эвристическим потенциалом.

Развивая лингвистическую аналогию, выделим первый критерий дифференциации научных языков — наличие «лексического конфликта», который чаще всего проявляется в терминологической — психологической или культурологической — экспансии или сегрегации. Тогда в качестве второго критерия правомерно рассматривать морфологическую несовместимость концептов, препятствующую рекурсивным преобразованиям «психологическое <-> культурологическое». Структурная обратимость/необра-тимость актуализирует третий критерий жизнеспособности психолого-культурологических концепций — синтаксическое единство, встроенность в парадигмаль-ный «текст» современного гуманитарного знания. В данном случае уместно сослаться на бутстрэпную (от англ, bootstrap — зашнуровывание) теорию физика Дж. Чу, постулирующую мозаичность, переплетенность, взаимосогласованность различных теорий и моделей постнеклассического типа рациональности3. Доминирование естественно-научных или гуманитарных эпистемологиче- ских стратегий резко уменьшает количество «точек доступа» к той или иной концепции, снижает толерантность к иным познавательным логикам.

Осознавая некую упрощенность подобного представления критериальной системы оценки уровня междисциплинарной интеграции в психологии культуры, отметим удобство ее использования. Базовая функция системы вышеперечисленных критериев — комплексный уровневый анализ психолого-культурологических концепций с точки зрения их валидности, эвристичности и открытости. Очевидно, в ходе такого анализа должны выявляться особые структуры, аналогичные компьютерным коммуникативным форматам: именно они обеспечивают внутреннюю непротиворечивость междисциплинарных методологических установок, конвертируют терминосисте-мы, морфогенетические принципы и архитектонические особенности таких наук, как психология и культурология. Эта функция возможна в силу всеобщности, фундаментальности подобных структур. Философский дискурс обозначает их с помощью термина универсалии.

Как известно, человеческое познание развивается по двум взаимосвязанным магистральным направлениям. Наряду с фиксацией качественной неоднородности предметов и явлений окружающего мира, а также состояний сознания формируется представление об универсальности и однородности закономерностей бытия. На долгом и сложном пути философского развития эти базовые идеи многократно трансформировались, усложнялись, сталкивались. Анализ векторов их научно-исторической эволюции убеждает в том, что абсолютизация любого из «полюсов» гносеологического противостояния неперспективна в методологическом отношении.

История и философия науки знают довольно много вариантов «методологического компромисса». Одна из интересных и значимых попыток конкретизации принципа единства в многообразии — теория универсалий, которая была генерирована античной философией (Платон, Аристотель), а затем дифференцирована в раннехристианской мысли (реализм, концептуализм, номинализм). Согласно классическому определению рассматриваемого понятия термин считается универсалией (лат. universalis — общий, относящийся к целому), когда утверждается его референциальная соотнесенность с какой-либо абстрактной сущностью, независимо от того, является ли этот термин общим или единичным. В западноевропейской философии закрепились два основных значения универсалий: 1) объектное, связанное с определением вещи; 2) субъектное, связанное со способностью суждения, вырабатывающего критерии истинности или ложности, прекрасного и безобразного, блага и зла4. Также оформились различные подходы к анализу проблематики универсалий: логико-грамматический, онтологический, гносеологический и др.

Непреходящий интерес к сущности универсалий в когнитивной сфере объясняется их важной ролью в процессе выделения и фиксации общих оснований, «ядерных» структур изучаемых феноменов. С необходимостью прибегая к тавтологии, можно утверждать, что философская проблема универсалий сама является универсальной, коренной для человеческого познания. Так, в настоящее время в методологии естественных наук в связи с внедрением теоретико-множественных принципов мышления обострились агональные отношения в триаде «реализм — концептуализм — номинализм»; в современной философии культуры превалируют концептуалистские взгляды, однако философия постмодернизма преднамеренно дистанцируется от идеи универсалий в целом.

Какую позицию должна занять психология культуры? Это сложный вопрос с неоднозначным ответом. Чтобы обосновать собственную позицию, используем прием расширения понятийного ряда рассматриваемой проблемной сферы. Введем производные понятия «ме- тодологические универсалии» и «ментальные универсалии».

Термин методологические универсалии фигурирует в профильных трудах достаточно редко и, как правило, без детализации. Судя по контексту употребления, имеется в виду совокупность парадигмальных установок, приемов, принципов и методов с широким «спектром» действия, успешно апробированных в различных когнитивных ситуациях. Не отрицая данное — операциональное по существу — определение, отметим необходимость вычленения и анализа генетических механизмов формирования методологических универсалий, без чего их статус довольно спорен. Выдвигаемая нами гипотеза состоит в следующем:

— методологические универсалии «вырастают» из ментальных (интеллектуальных) универсалий и имплицитно содержат культурно-психические модели единства тождества и различия;

— между рассматриваемыми объектами сохраняются структурные связи, которые могут быть прослежены в психологии культуры как на предметном, так и на методологическом уровнях.

Аргументируем приведенные тезисы. И в психологии, и в культурологии существует устойчивая научная традиция выделения универсальных структур — атрибутов бытия человека в универсуме культуры. Так, психолог М. А. Холодная отмечает: «Базовые культурные факторы (прежде всего традиционный образ жизни, образование, языковая семантика) создают эффект унификации (универсализации) механизмов интеллектуальной активности... Существование специфических, культурно обусловленных свойств интеллекта не исключает наличия интеллектуальных универсалий, имеющих своим источником общие потенциальные способности людей и сходные черты их образа жизни»5.

Полностью соглашаясь с утверждением автора, заметим, что в понятийнотерминологическую систему психологии культуры органичнее впишутся не интеллектуальные, а ментальные универса лии. Несмотря на размытость семантических границ понятий «менталитет»,, «ментальность», «ментальное», они этимологически фиксируют целостность процессов мышления, их полидетермини-стический (природный, культурный, социальный) характер. В концептуальном плане опора на фундаментальные положения теории ментальности позволяет перейти от изучения отдельных психических процессов к построению единой модели психики в культуре / культуры в психике. С этой точки зрения представляет интерес модель ментальной репрезентации, предложенная Т. А. Ребеко: ментальные структуры представляют собой «алфавит», посредством которого конструируются целостные ментальные «тексты»6.

Сходные позиции занимают культурологи, обращаясь к проблеме культурных универсалий. Обычно под ними понимаются культурные формы, т. е. базовые, «атомарные» единицы культуры (нормы, паттерны, стереотипы, образцы, ментальные структуры и т. п.), отличающиеся повсеместным употреблением. «Важнейшее свойство культурных форм, — находим у А. Я. Флиера, — определенная упорядоченность их применения по отношению друг к другу в той или иной культурной системе... и более или менее устойчивое воспроизводство этих форм в многообразии их артефактов»⁷.

Вернемся к гипотетическому предположению о наличии связей — генетических — и взаимодействия между методологическими и ментальными универсалиями. На наш взгляд, методологические универсалии правомерно рассматривать как отрефлектированные интерпретации целостности ментальных универсалий. Целостный ментальный «текст» изоморфен культурному универсуму и эмерджентен по отношению к отдельным ментальным универсалиям. Благодаря «связке» свойств изоморфизма и эмерджентности становится возможным «изоморфизм второго порядка» (Р. Шепард, С. Чипман): мето- дологические универсалии схватывают «единство в многообразии» на ином, иерархически более высоком уровне.

Таким образом, исследование генезиса методологических универсалий с необходимостью предполагает обращение к комплексам ментальных универсалий. Очевидно, в таком качестве допустимо рассматривать совокупный ментальный опыт субъекта, лежащий в основе его познавательного отношения к миру. Нам близка структурно-уровне-вая концепция М. А. Холодной, согласно которой выделяются три уровня, или слоя, ментального опыта: 1) когнитивный опыт, т. е. ментальные структуры, обеспечивающие упорядочение,преобразование и хранение наличной и поступающей информации; 2) метакогнитивный опыт — ментальные структуры, благодаря которым осуществляется регуляция интеллектуальной деятельности, контроль за состоянием интеллектуальных ресурсов; 3) интенциональный опыт, включающий ментальные структуры, которые определяют критерии выбора относительно определенных предметных областей, направляют процесс поиска решения⁸.

По сути, имеются в виду три тесно взаимосвязанных, но автономных функциональных комплекса ментальных универсалий, сопоставимых с инструментами какой-либо деятельности, системой контроля их эффективности и стратегиями использования соответственно. Возникает вопрос: можно ли экстраполировать данную структурно-уровневую классификацию на методологические универсалии? Исходя из вышеприведенных аргументов, очевидно, на него следует дать положительный ответ. Сделав такую попытку, мы получаем три группы рассматриваемых феноменов (речь идет об их онтологических модусах):

• 1)    относительно самостоятельные методы, принципы и подходы, каждый из которых эффективно реализует инструментальную функцию теоретического моделирования культурно-психической среды;

• 2)    ансамбли методологических универсалий, складывающиеся по принципу комплементарности. Обладая большей эклектичностью, ансамблевые методологические универсалии способны порождать многоуровневые концепции. Укрупнение единиц классификации до ансамблей, несомненно, углубляет наши представления о функциональных возможностях анализируемого феномена. Образно говоря, универсализм в данном случае сопоставим с целостностью мозаичного рисунка без лакун. Полнота фрагментов «рисунка» — критерий взаимодополняемости методологических средств;

• 3)    гипертекстовые методологические конструкты, воплощающие принципиально иной по сравнению с ансамблевой организацией тип взаимодействия. Гипертекст в отличие от иерархической многоуровневой организации — уникальная структура аналитико-синтетического типа. Выработка методологической стратегии в ней осуществляется путем приращения универсалий. Родовое отличие от предыдущей группы заключается в способах их объединения (ансамбль — комплементарность, гипертекст — фрактальность). Представляется, что обращение к гипертекстовым методологическим конструктам не нарушает логики наших рассуждений, поскольку данный вид организации объектов изначально был выделен именно в человеческом мышлении. Главная черта гипертекста — возможность прокладывания множественных «маршрутов» благодаря линкам (гиперссылкам), т. е. указаниям на другие фрагменты текста. Применительно к проблематике данной статьи ценность гипертекстов на базе методологических универсалий заключается в «визуализации» нелинейного движения в методологическом континууме. При этом «уравниваются в правах» методологическая парадигматика и синтагматика.

Заметим, что было бы серьезной ошибкой жестко связывать выделенные группы с приоритетами различных типов рациональности: классического, неклас- сического и постнеклассического. Методологические универсалии в составе этих групп решают различные задачи. Тем не менее можно предположить, что гипертекстовая методология коррелирует именно с постнеклассической рациональностью и открывает новые исследовательские горизонты в самых разных общественных и гуманитарных науках, в том числе и в современной психологии культуры.

Проиллюстрируем данные теоретические выкладки на конкретном примере (хотя рамки статьи для детального и глубокого анализа конкретных стратегий, безусловно, слишком узки). Рассмотрим взаимосвязь такой ментальной универсалии, как бытие в координатах (М. М. Бахтин, В. С. Библер, Ю. М. Лотман), с конгруэнтными ей комплексами методологических универсалий. Стержневым для первой группы может выступить математический метод базиса. В гуманитарном знании он трансформировался в метод понятийного пентабазиса СПВЭИ (Субстрат-Пространство-Вре-мя-Энергия-Информация)⁹. Его инструментальная функция — определение онтологических координат бытия в культурно-ментальном универсуме.

Примером ансамбля конвергентных методологических универсалий может служить димензиональная (от фр. dimension — измерение) онтология В. Франкла, согласно которой постижение бытийной сущности объектов возможно путем их проецирования на различные исследовательские «плоскости» с последующим синтезом проекций10. Кроме метода понятийного пентабазиса димензиональная онтология вбирает в себя макроаналити-ческий метод исследования психического, методы фасетного структурирования, матричного анализа; принципы двойственности качественной определеннос ти, рекурсивности; фундаментальные положения системного подхода и др.

Психолого-культурологические гипертекстовые методологические конструкты в настоящее время находятся в стадии становления. Можно лишь предположить, что в данном случае прежде всего будут методологически отрефлек-тированы гиперссылки на принципы сетевого моделирования.

Подчеркнем, что установленные нами соответствия условны. Важно помнить, что «.. .отношение между проблемами и средствами, необходимыми для их решения, — процесс открытый, творческий, способный служить великолепной иллюстрацией творческого созидания человеком смысла...»11. Активное участие в этом процесс и есть главная задача психологии культуры на современном этапе ее развития.