Проблема реализации принципов правового регулирования института таможенного контроля в современной России

В современной российской научной литературе, посвященной таможенному праву, утвердилась точка зрения, согласно которой правоотношения регулируются международными, наднациональными и национальными нормами права [1]. Тем не менее, данная точка уже безнадежно устарела, в связи с вхождением Российской Федерации в мировое сообщество, которое основывается на совокупности общеправовых, международных и собственных правовых принципах, а не на нормах. Принципы могут действовать сами по себе, не нуждаясь в дополнительном оформлении в отечественном законодательстве. Так, излишне в качестве нормы определять принципы разумности, естественности, справедливости, так как это приведет к постоянному терминологическому хаосу. Но, несмотря на свое ключе- вое значение для развития правовой системы в целом и для правильного понимания института таможенного контроля, выявление сущности общеправовых принципов особого интереса у научных работников не вызывает и «большой популярностью не пользуется» [2]. Эта ситуация объясняется господствующей позитивистской идеологией, согласно которой разнообразные юридические идеи и идеалы только тогда становятся принципами, когда они непосредственно (легально) выражены в нормативно-правовых актах или иных формах права [3]. Справедливо суждение, что исключительно позитивистское понимание права не придает принципам значения самостоятельных источников права, выводит их из законодательных норм, и уже в силу этого понимания они не могут служить критерием оценки этих норм, как, впрочем, не допускается и сама эта оценка [4]. Именно этим фактором объясняется практическое отсутствие соотношения общеправовых и принципов таможенного контроля.

В связи с недостаточной разработанностью теории принципов российского права на доктринальном уровне и отсутствием в действующих нормативных правовых актах закрепления принципов права в качестве основного источника, в судебной практике весьма редко возможно найти ссылки на принципы права [5]. Исключением является Определение Верховного Суда РФ от 19 июня 2020 г. по делу № А51-24425/18, в котором отмечено действие общеправового принципа правовой определенности [6], но такие решения единичны и к изменению характера института таможенного контроля не приводят.

Международное право, которое является основой российской правовой системы, определяет содержание общеправового принципа справедливости, не отраженного в Конституции РФ. Однако именно она определила примат международного права над отечественным, в силу чего данный принцип должен рассматриваться как непосредственно действующий, так как широко используется международным правом.

Общеправовые принципы права являются основой для развития всей правовой системы в целом и в частности таможенного права. При этом особенностью развития российской правовой системы является полная неопределенность в понимании данных принципов, что позволяет государству единолично формировать как общеправовую политику, так политику таможенного права в области таможенного контроля. Так, в августе 2014 года Правительство Российской Федерации по политическим мотивам ввело эмбарго в отношении сельскохозяйственных товаров из ряда стран, в целях защиты отечественных производителей от иностранной конкуренции. В соответствии с Указом Президента РФ от 6 августа 2014 г. № 560 РФ [7], Российская Федерация ограничила импорт многих товаров из тех стран, которые ввели против нее экономические санкции. В контрсанкционный список вошла продукция из всех государств Европейского союза (включая Великобританию), а также из Норвегии, США, Австралии и Канады. Эти меры государства в первую очередь ударили по российскому населению. Продовольственное эмбарго для России повлекло за собой рост цен, инфляцию и, к сожалению, резкое снижение уровня благоприятных условий проживания для россиян [8]. Кроме того, произошел резкий рост коррупционных преступлений среди должностных лиц, реализующих различные формы таможенного контроля [9].

Тем не менее, международное сообщество прямо и косвенно принуждает страны, не входящие в состав западной цивилизации, но в той или иной мере зависящие от него, использовать стандарты западной правовой культуры, в том числе общеправовые принципы. Типичным примером выступает Указ президента Республики Узбекистан о реформировании таможенного администрирования и о совершенствовании деятельности таможенных органов государственной таможенной службы, принятый в целях имплементации в национальное законодательство стандартов и рекомендаций Всемирной торговой организации, а также других международных организаций, требующих совершенствование таможенного администрирования и упрощения таможенных процедур. В этом Указе прямо определены недостатки института таможенного контроля, которые заключаются в плановом показателе сбора таможенных платежей, превращаемых в так называемую «гонку» региональных подразделений таможенной службы по выполнению данного плана, что становится причиной для необоснованного завышения таможенной стоимости перемещаемых товаров. Со стороны таможенных органов и привлечения субъектов внешнеэкономической деятельности, указавших правомерную стоимость к различным видам ответственности в соответствии с действующим законодательством. Также справедливо отмечается, что оценка деятельности таможенных органов стала непосредственно зависеть от объема поступивших таможенных платежей, что означает превалирование фискальной функции над остальными функциями правовой системы и таможенного права [10].

Российская модель таможенного контроля полноценно содержит в себе все вышеназванные недостатки. Так, ежегодно ФТС России устанавливает для таможенных органов показатели, по которым оценивается эффективность их работы [11]. Именно здесь раскрываются истинные цели таможенного контроля, которые в определенном смысле противоречат общеправовым принципам, в том числе и принципам таможенного права. Показательно, что в этих показателях доминирует лишь фискальная составляющая, которую обязаны любой ценой (в том числе и не всегда законной) взыскивать таможенные органы в ходе таможенного контроля. В противном случае, деятельность таких таможенных органов будет рассматриваться в качестве «неэффективной», что повлечет негативные последствия не только для руководства таких таможенных органов, но и всего кадрового состава.

Кроме того, в рассмотренных показателях эффективности, отсутствуют критерии, определяемые правовыми принципами Российской Федерации и таможенным правом, что свидетельствует об их фактическом отсутствии в правоприменительной практике. Так, нет учета таких показателей, как выявленные противоправные действия должностных лиц таможенных органов при проведении таможенного контроля, а также учета жалоб со стороны участников внешнеэкономической деятельности на реализацию различных форм таможенного контроля. Тем не менее, при рассмотрении российской модели таможенного права данные недостатки не только не замечаются, но, напротив, рассматриваются в качестве ключевых принципов таможенного контроля, наряду с принципом законности. Так, на сайте Федеральной таможенной службы в связи с якобы массовым уклонением от уплаты тамо- женных платежей, прямо указывается, что в России таможенные платежи это самая важная статья государственного дохода, поэтому одной из важнейших функций таможенных органов является сбор пошлин [12].

Иными словами, ключевым принципом российского таможенного контроля является лишь собираемость таможенных платежей. При этом нельзя игнорировать тот факт, что международное право требует учитывать принцип, что все таможенные администрации должны устанавливать именно партнерские отношения с частным сектором с тем, чтобы вовлечь его в работу по обеспечению безопасного и надежного функционирования международной цепи поставок товаров [13].

Международными правовыми актами также отражен тот факт, что из-за низкой эффективности пограничных процедур увеличиваются затраты самих органов, в чьи задачи входит контроль границ. Фактически, чрезмерный надзор может задержать сроки получения доходов. Когда официальные органы нацелены на максимальные поступления от ввозных пошлин и других сборов, взимаемых на границе, за счет проверки каждого груза, пересекающего границу, это создает очереди на пограничных пунктах, в то время как более оперативный пропуск транспорта способен обеспечить более эффективный сбор доходов после таможенной очистки грузов субъектов торговли, соблюдающих все требования [14].

Таким образом, в перечисленных приказах об эффективности таможенных органов в области таможенного контроля полностью отсутствует принципы минимизации таможенного контроля и сотрудничества с участниками торговой деятельностью, что является прямым нарушением международных обязательств.

Данное положение образуем порочный круг, в экономической науке определяемой институциональной ловушкой, как неэффективного, но устойчивого института или нормы [15]. Однако для реализации принципов таможенного контроля в рамках построения либерального демократи- ческого правового социального государства необходимо пересмотреть правовую идеологию современной российской правовой системы [16]. Для этого необходимо учитывать приоритет общеправовых, меж- дународных и конституционных принципов, что, как видим, не редко игнорируется в российской научной литературе и в правоприменительной практике.