Проблема сохранения культуры на материале «Паломничества ко святым местам в 1830 году» А.Н. Муравьева

XIX столетие стало особым этапом в области научного знания о культуре. В этот момент осуществлялся научный поиск определений важных для осмысления культуры, который постепенно лёг в основу формирования терминологической базы науки о культуре. Среди прочих проблем времени актуальными стали поиски терминов в области сохранения культурного наследия, определения видов памятников, методики и основ охраны наследия и культуры в России. Именно в это время начинается его целенаправленное изучение и сохранение. Важнейшую роль в их изучении и систематизации сыграло формирование понятий «наследие», «памятник», «старина» и их типологизация. Выявление и фиксация культурных ценностей стали основой для изучения, при этом делался упор не только на их соотнесённость с временными этапами развития мировой культуры, но определение их художественных достоинств. Эти процессы обострились после присоединения Крыма к России в 1784 году и ситуациями с античными памятниками, сохранившимися на побережье Чёрного моря. В первой четверти XIX века положение античного наследия в Северном Причерноморье и в Крыму серьёзно страдало: памятники и останки на протяжении долгого времени раскапывались, разрушались, уничтожались, употреблялись при строительстве крепостей, городов и дорог, раскопки велись бессистемно, часть наиболее «интересного» материала просто вывозилась за пределы страны.

Именно тогда не только учёные, но и представители творческого мира: литераторы, художники, поэты избрали объекты национального и мирового достояния в качестве предмета своих интересов и внимания. Этому способствовали путешественники. Ведь сам жанр путешествия давал возможность осветить волнующие общество темы. Сам жанр переживал в этот момент повышенное внимание общественности. Благодаря массовой практике путешествий, начавшихся со времён Н.М. Карамзина. Кроме того, внешняя политика России в первой трети XIX века заставила путешественников обратить свои взоры не только в Европу, но и на Восток, где находились останки античного и христианского наследия. Путешественники стали использовать в своих повествованиях элементы научно-исследовательских изысканий, применяя аналитические методы при открытии феноменов культуры и окружающего мира. На страницах путешествий стал постепенно формироваться научно-исследовательский дискурс о памятниках культуры, наследии и состоянии памятников церковной старины.

С одной стороны, это было связано с волной интереса к античному и христианскому наследию и культуре. С другой стороны, эта ситуация связана с государственным интересом к наследию, и правительству России «пришлось позаботиться о собирании и хранении античных коллекций»1. В 1834 году правительство издаёт постановление, согласно которому никто не имеет права производить раскопки на казённых и общественных землях без разрешения местного начальства. Чуть раньше был издан циркуляр Министерства внутренних дел «О доставлении сведений об остатках древних зданий и воспрещении разрушать оные» (1826), он был направлен всем гражданским губернаторам. «Значение этого документа трудно переоценить: это своего рода правительственная программа по выявлению информации об остатках древних зданий в масштабе всей России. В 30–40-е годы XIX века появляются первые обобщающие исследования о памятниках Российской империи, опиравшиеся на собранные сведения. Несмотря на отсутствие закона об охране наследия, государство старалось регламентировать сохранность российских памятников2.

Подобного внимания требовало не только античное наследие, но и христианские святыни, археологические памятники древних государств. В образованном обществе рождалась идея грамотного глубокого исследования культурного наследия, его внимательного изучения, постепенно нащупывались методы сохранения памятников, формировалась методология раскопок и консервации. Большую роль в этом сыграли светские путешественники, среди которых О.И. Сеньков-ский, А.Н. Муравьёв, А.С. Норов и др. Обладая блестящим литературными талантами эти путешественники с пытливостью настоящих учёных изучали памятники древних цивилизации, античности и раннего христианства.

В первой половине XIX века литературное путешествие ставило общекультурную, научноисследовательскую проблематику в основу сюжета, «специфические особенности жанра отразили общую линию развития культуры, ярким участ- ником которой был русский путешественник. Путешествие стало не только стилем жизни элиты русского общества, но и своеобразным способом постижения культуры»3. Возможно научная методология вошла в литературные путешествия благодаря географическим открытиям и научным исследованиям начала XIX века, появившимся благодаря И.Ф. Крузенштерну, Ю.Ф. Лисянскому, Ф.Ф. Беллинсгаузену, М.П. Лазареву и др.

Особое место в ряду путешественников первой половины XIX века занимает Андрей Николаевич Муравьёв (1806–1874) — религиозный мыслитель, историк русской церкви, публицист, поэт, драматург. Широкую известность приобрело его знаменитое «Путешествие ко Святым местам в 1830 году» (издано в 1832 году). Оно стало поворотным этапом как его собственной жизни, так и для общества в целом. «Паломничество» ко святым местам благодаря А.Н. Муравьёву стало модным явлением среди дворян первой половины XIX века. Здесь, отчасти, сказывается и влияние романтических идей в культуре, которые подняли темы изучения древней истории, культуры, языка, природы на новый уровень. Кроме того, сам образ путешественника ассоциировался с подвигом во имя Отечества, человечества в целом. Муравьёв понимал его и как подвиг духовный. Не случайно А.С. Пушкин назовёт А.Н. Муравьёва «простодушным крестоносцем», — отсылая нас к образу средневекового рыцаря, отправляющегося в Святые Палестины.

Паломническое путешествие А.Н. Муравьёва 1829–1830 годов подняло вопросы сохранности памятников античности, древнего христианства, церковной старины, а также древних памятников археологии. Хотя целью посещения была Святая земля, и молодой путешественник писал: «Я не искатель древностей и не с такой целью предпринял странствие»4, тем не менее в путешествии происходило осмысление состояния памятников и их определение, о чём нам говорит частота упоминания различных наименований наследия.

В рамках статьи анализ текста А.Н. Муравьёва «Путешествие ко Святым местам в 1830 году», может быть лишь фрагментарным, тем не менее, сочту важным указать на самые основные моменты. Итак, в его «Путешествии…» мы встретим более 50 упоминаний собственно слова «памятник», чёткого определения которому автор не даёт. Однако мы можем встретить в тексте путешествия различные варианты осмысления этого понятия. К памятникам он относит разновременные примеры: древние пирамиды Египта, мечеть Ахмета, зверинец Арслан-ханеси, дворец Велисария и прочие остатки. Он, пользуясь литературными приёмами, даёт «памятникам» поэтические наименования «вечность», «величественные памятники», «достояние славы», «свидетельство лучших времён», «все именитые образцы зодчества древней Греции и Рима» и т.п. То есть, мы можем предположить, что А.Н. Муравьёв, собственно, относит к «памятникам» всё то, что, можно назвать «древним», и что необходимо сохранять. Он в свойственной романтизму манере использует различные литературные приёмы, заставляющие читателя задуматься о состоянии памятников и святынь. Так он, используя аллюзию, отослал нас к образу византийского императора Мануила Комнина, который, защищая памятники Византии, «не допустит неверных в столицу далее своего памятника»5. В тексте «Путешествия…» автор отсылает нас к реальному примеру собственного участия в деле сохранения памятников6: «Между остатками древнего Египта, которые видел я в Александрии, меня поразил колоссальностью гранитный сфинкс, покрытый иероглифами и привезённый из Фив, где вместе с другим ему подобным лежал ещё недавно близ Мемномиу- ма. Оба сии памятника уже украшают северную столицу нашу»7.

В тексте «Путешествия…» мы видим и второй тип памятников, о котором упоминает автор, — это «развалины», о коих в тексте более 120 упоминаний как в единичном виде, так и в различных словосочетаниях: «следы развалин», «груды развалин», «развалины древних храмов», «развалины церкви» и пр. Типологически близким к этому понятию является слово «остатки»: «остатки монастыря», «остатки палат древних», «остатки Византии», «остатки древностей» и пр. В обоих случаях их внешнее состояние он характеризует как не вполне сохранившееся, плохо сохранившееся. Автор даёт им такую оценку: «В Александрии нашёл он одни только развалины древних знаменитых храмов и соборной великой церкви Св. Марка»8 По мнению путешественника, состояние «развалин» таково, что их невозможно восстановить и реставрировать. «Я воображал себе развалины и нашёл только прах!» — подтверждает путешественник. Однако сам их внешний вид способен воскресить в человеке «чувство невольного умиления», заставляющего «поскорбеть о своём недостоинстве», то есть даже развалины необходимо сохранять для будущего духовного роста человечества.

Такое типологическое разграничение памятников на те, которые нужно сохранять и восстанавливать, и те, которые не подлежат восстановлению, но сохранять их тем не менее необходимо, стало собственно открытием Муравьёва и соответствовало времени. Нельзя утверждать, что на момент своего путешествия он был знаком с указом от 4 июля 1822 года «О сохранении памятников древности в Крыму», в котором были выделены два типа памятников.

Кроме того, в тексте «Путешествия» А.Н. Муравьева мы встретим следующие слова: «старина», «старинный», которые типологически связаны с особым прочтением понятия «памятник». Более традиционное для второй половины XIX века обозначение «церковная старина» мы ещё не встретим в тексте этого «Путешествия…»

Муравьёва, оно сформировалось чуть позже. Здесь у Муравьёва «старина» — это обозначение временной древности памятника, его хронологической протяженности во времени: «старинные источники», «источники старины», «предания старины» и т.п. То же самое можно сказать о наименовании «древность», собственно в «Путешествии…» есть целая одноимённая глава. Само понятие «древность», к слову, встречается в тексте более 50 раз. «Древность» у Муравьёва — это, с одной стороны, обозначение времени, например, «остатки знаменитого в древности Саиса, куда стекались учиться мудрости греки». С другой стороны, «древность» — общее название древних памятников («образцы древности»). При выявлении хронологических рамок памятников А.Н. Муравьёв употребляет слово «древний». Это слово соотносится автором, в одном случае, с периодом древних цивилизаций: «Древний, величественный Нил, святыня египтян и арабов, называющих его сладким морем, в низких берегах медленно катит свои жёлтые волны по узкой и бесконечной долине». С другой стороны, А.Н. Муравьёв употребляет это слово в применении к первохристианским святыням — монастырям, пустошам: «Обитель Св. Саввы с своими куполами и башнями в ярком сиянии месяца возвышалась из глубины ущелий, как древний замок, воздвигнутый для отражения духов тьмы, и придавала невыразимую прелесть сей величественной и вместе грозной картине».

Особое отношение у Муравьёва как паломника к «святыням». «Святыня» исходя из православной христианской традиции — это обозначение святых мест Палестины и Иерусалима. Это понятие Муравьёв относит не только к местам, но также церковным предметам, утвари, иконам, книгам и т.п. В общей сложности упоминание этого слова встречается в тексте около 60 раз. Но писатель-романтик придаёт этому слову иное звучание, связанное с сакральной семантикой святыни, её значением в жизни христианина, её силой в борьбе с язычеством, а также её нетленностью, неистребимостью и надеждой на спасение: «великая святыня», «спасительная святыня», «благолепие святыни», «святыня сия сохранилась неизменною». «За прагом Святых врат начинается новый мир, совершенно чуждый враждебному хаосу властей тьмы, губящих всё благодатное, могущее проистекать из сей спасительной святыни. Целый мир духов- ный укрыт для христианина внутри могучих стен, сохранивших от буйства времён и языков самые страшные таинства нашего искупления»9 — заключает автор путешествия. Часто это слово упоминается в словосочетании «неприкосновенная святыня», по христианской традиции, связанной с частицами мощей апостолов, древних святых, церковных реликвии, атрибутов, прикосновение к которым является залогом чудес.

Интересна в «Путешествии…» А.Н. Муравьёва формулировка понятия «наследие», оно даётся исключительно в привязке к христианскому наследию: «наследие праотцов», «наследие Бога», в ином контексте это слово не встречается. В этом смысле можно было бы соотнести его с понятием «святыня» в контексте именно христианской парадигмы.

А.Н. Муравьёв постепенно приходит к пониманию необходимых действий по сохранению памятников и древностей. Так в его «Путешествии...» мы видим слова: «сохранение», «разрушение», «восстановление», «хранение», «поддержание», «защита». Все они соотнесены с идеей охраны памятников, развалин древности и церковного наследия. При внимательном рассмотрении можно заметить, что понятие «сохранить» встречается в тексте его «Путешествия...» более 90 раз, и трактуется как «обрегать, сберечь, не нарушить» и чаще речь идёт именно о сохранении христианских святынь, «ибо память событий евангельских священна и последователям Корана для сохранения святыни в земле иноверной и для смирения христиан»10. В том же ключе употребляется прилагательное «сохранённый». «Сохранить» встречается при обозначении «не забыть, запечатлеть, не утратить» в следующих примерах: «чрез столько столетий ига святыня сия сохранилась неизменною», «предание, сохранившееся в народе»11 и т.п. Сходным по смыслу к сохранению выступают «восстановление», «поддержание», «защита», которые обозначают именно охранные действия по отношению к памятникам церковной старины, святыням и древностям: «поддержание

• 9    Муравьев А.Н. Путешествие ко Святым местам в 1830 году. По изданию. Спб, 1832. – Ч. I-II. // Азбука веры. Православная библиотека. URL: https://azbyka . ru/otechnik/Andrej_Muravev/puteshestvie-ko-svjatym-mestam-v-1830-godu-chast-1/#0_7

• 10    Там же.

святыни», «защищая святые иконы», «восстановлена пещера», «восстановлена обитель» и т.п. Более 50 раз в совокупности эти действия прописаны в тексте «Путешествия…» А.Н. Муравьёва12.

Противоположное по значению «разрушение» употреблено в тексте примерно такое же количество раз, причём в формулировке этого понятия мы видим оценочное суждение самого автора к факту разрушения: «взгляните на общую картину разрушения, повсюду поражающую взоры; вмешайтесь в шумную толпу всех племён, которые принесли в общий склад нового бытия своего одни только первобытные свои пороки, и нравственное негодование омрачит в глазах ваших красу природы»13. Здесь, к слову, Муравьёв очень вторил своему предшественнику — путешественнику Карамзину, который в природе видел надежду на возрождение культуры.

Муравьёв стал одним из инициаторов коллекционирования и реставрации христианских святынь. В его коллекции к началу XX века было выявлено более 2 000 наименований14. Он стал первым русским литератором, который на деле, прямо в путешествии проводил научные изыскания: выявлял памятники, использовал методы атрибуции, художественной фиксации, обмеры.

Таким образом, идеи к сохранению, реставрации, фиксации памятников древности и церковной старины в «Путешествии ко Святым местам в 1830 году» А.Н. Муравьёва были сформулированы задолго до появления в России первого «Проекта мер охранения памятников старины» озвученного графом А.С. Уваровым в 1869 году. В этом документе были выделены два направления охраны наследия, в этом проекте предлагалась классификация памятников, которая, с рядом небольших дополнений, применяется специалистами и поныне. Можно сказать, что Андрей Николаевич Муравьёв способствовал формированию общественного мнения о сохранении культуры в первой половине XIX века.