Проблема трудного детства в “Дневнике писателя” Ф. М. Достоевского

Раз отвергнув Христа, ум человеческий может дойти до удивительных результатов

Ф. М. Достоевский

Более 80 лет назад в годовщину смерти великого русского писателя Ф.М.Достоевского В.И.Иванов сказал, что он наиболее живой “из всех от нас ушедших ... богатырей духа". ... “Он жив среди нас, потому что от него или через него все, чем мы живем, и наш свет, и наше подполье... Он сделал сложными нашу душу, нашу веру, наше искусство../’[1].

Традиции дневников как особого вида творчества сложились в русской литературе достаточно давно. Многие писатели испытывали потребность говорить с читателем напрямую, без посредников, проявляя серьезный интерес к самой жизни и судьбам России. С 1876 по 1881 год (с духлетним перерывом во время работы над “Братьями Карамазовыми”) Ф.М.Достоевский выпускал “Дневник писателя” Предворяя его выход, он писал, что это будет “отчет о действительно выжитых в каждый месяц впечатлениях, отчет о виденном, слышанном и прочитанном" [2]. Автора вол новала судьба пореформенной России, он поднимал многие проблемы (развитие науки, промышленности, торговли, внутренняя и внешняя политика, военные действия и т.д.). Но какая бы тема не волновала писателя, его мысль всегда обращается к человеку, к личности уникальной и неповторимой, представляющей собой тайну, которую, по словам самого Ф.М.Достоевского, сколько ни разгадывай, никогда не разгадаешь. Углубляясь в тайны человеческого духа, автор задумывается над вопросом, что делает человека именно человеком, что является основой его конечного самоопределения. Человек будучи как бы полем борьбы между Богом и дьяволом, сам делает выбор “...быть ли ему, то есть быть в Боге, или не быть, то есть быть в небытии”..., сказав окончательное слово: “Да будет воля Твоя”, или же “Моя да будет, противная Тво-ей”[3].

Особое внимание, особую боль и заботу проявляет писатель к “детской теме”, видя в ребенке,

№ 1, 2001

подростке, юноше непорочный, чистый ангельский образ, дыхание самого Господа. В “Дневнике писателя” Достоевский внимательно всматривается в лица детей, в их проявления, поступки, отношения, посещая судебные заседания, воспитательный дом, колонию для малолетних преступников, различные праздники и торжества. Он на-блюдает за ж из н ью раз н ы х дете й: и нтел л и ге н ци и, мещанско-разночинских, дворянских слоев и откровенного дна общества, но независимо от социальной принадлежности ребенка особое чувство сострадания, желание помочь и разобраться в судьбе ребенка вызывают у него “трудные дети”, нравственно растоптанные, социально обездоленные, дети с разорванным сознанием. Будучи сам человеком безграничных духовных исканий, он не стремился поразить в своих дневниках страданиями, растущим пауперизмом, страшными превращениями души человеческой, а искал причинно-следственные связи и определенные закономерности в соотношении Христа и антихриста, добра и зла, света и тьмы. Его страстные выступления в защиту ребенка давали общественный резонанс, заставляли откликаться на проблемы детства.

Тема семейного воспитания - одна из главных в “Дневнике писателя”. Анализируя проблемы "трудных детей”, он спрашивает, что же можно требовать от ребенка, “если сами отцы этих юношей не лучше, не крепче и не здоровее их убеждениями; если с самого первого детства своего эти дети встречали в семействах своих один лишь цинизм, высокомерное и равнодушное (большею частию) отрицание”..., ...“если еще в детстве их прогоняли их нянек за то, что те над колыбельками их читали “Богородицу”?[4]...

Вся беда трудного детства по мнению Ф.М.Достоевского заключалась в том, что тай ны и законы бытия дети постигают в разных семьях, но связанных одним общим названием "случайное семейство”. Все они души безгрешные, “но уже загаженные страшной возможностью разврата, ранней ненавистью за ничтожность и “случайность” свою”... Все это выкидыши общества, “случайные” члены "случайных семей” [5], дети, уповающие только на Бога и на свои собственные силы.

Означает ли это, что Достоевский вовсе разуверился в семье как институте воспитания. Отнюдь нет. Автор дневника относил ее к одной из российских святынь, где знают Евангелие с самого раннего детства, помнят и любят родителей, а взрослые не превозносятся над детьми, относясь с уважением к ангельскому лику ребенка, даже оступившегося.

Значительное место в “Дневнике писателя” отведено духовному выпрямлению малолетних преступников и детей, лишенных семьи. Постижение внутреннего мира ребенка, мотивов его поступков, особенностей детской психики определяют специфику дневника. Для Ф.М.Достоевско-го бесспорен нравственный тезис: "Ребенку дан Богочеловеческий Лик” Природная чистота ребенка, даже оступившегося, для него аксиома, и если она искажается, то причину следует искать вовне. Наблюдая за детьми, Ф.М. Достоевский поражался удивительной глубине их понимания многих тонких вещей: добра и зла, воссоединения с Богом, поиска высших ценностей жизни.

“Дневник писателя”, обращенный к проблеме трудного детства, выполнял определенный социальный заказ. Предназначаясь взрослому читателю, он активизировал “детскую тему”, способствовал раскрытию образа Божия в детях путем подготовки их к реальной жизни и “жажде бессмертия”