Проблема установления субъективной стороны при квалификации заражения ВИЧ-инфекцией медицинским работником

Каждый член современного общества знает о существовании заболевания, которое вызвано вирусом иммунодефицита человека, несмотря на то, что на протяжении многих лет наша страна сохраняла молчание по поводу проблем с ростом заболеваемости названным вирусом. Из-за этого кажется, что вопросы, связанные с ВИЧ/СПИДом, нас не касаются, но действительно ли это так? Распространение этого заболевания достигло угрожающих масштабов в Российской Федерации и за ее границей. С начала эпидемии заразилось 76 миллионов человек, половина из них умерла; на сегодняшний день в мире примерно 37 миллионов человек инфицированы ВИЧ.

По данным РОСПОТРЕБНАДЗОРА с 1987 года по январь 2018 года общее число зарегистрированных ВИЧ - инфицированных составило 1220659 человек. Ежечасно в России 10 человек заражаются ВИЧ [1]. К сожалению, растет и число инфицированных детей, которые были заражены своей матерью ВИЧ-инфекцией в период внутриутробного развития. Но нельзя оставить без внимания часть детей, которая составляет примерно 10-15%, заражённых медиками при выполнении ими своих профессиональных функций, в основном это происходит при переливании крови. Спрос на донорскую кровь очень велик, что обуславливается потребностью нуждающихся людей, которые болеют лейкемией, анемией, попали в автокатастрофы. К сожалению, заражение ВИЧ-инфекцией в российских медицинских учреждениях составляет высокую вероятность. В судебной практике известны случаи, когда после проведенной операции выяснялось, что кровь, перелитая пациенту, была инфицирована. Одним из таких примеров, является заражение в феврале 2004 г. ВИЧ-инфекцией 23-летней пациентки Киреевской районной больницы Тульской области. После этой ситуации Московская областная прокуратура решила выявить количество таких случаев, и по словам ее представителя Е. Пчеленковой, с 2001 года им стало известно о 325 случаях заражения пациентов различными инфекциями, не только ВИЧ, но и сифилисом, гепатитом В и С. Заражения происходили в результате переливания так называемой «грязной крови». Удивительным является то, что уголовных дел по фактам заражения пациентов медицинскими работниками у них до сих пор не было [2]. Согласно информации Главного информационно- аналитического центра за данное деяние осуждено всего 4 человека за последние 15 лет, однако в данных статистики нет структурирования состава на виды, и сведения касаются всей статьи в целом [3].

В российском уголовном законодательстве существует статья 122 «Заражение ВИЧ-инфекцией», которая предусматривает ответственность, во-первых, за заведомое поставление другого лица в опасность заражения ВИЧ-инфекцией, а во-вторых, за фактическое заражение ею. Если говорить об ответственности за поставление в опасность заражения данной инфекцией, то она дифференцируется в зависимости от субъекта преступления. Лица - вирусоносители несут ответственность по ч. 1, ч. 2, ч. 3 ст. 122 УК РФ, медицинские работники по ч. 4 ст. 122 УК РФ.

Одной из проблем, которая связана с применением данной нормы является проблема установления субъективной стороны в ч. 4 ст. 122 УК, так как в отличие от ч. 1 ст. 122 в ней отсутствует указание на заведомость, а значит определить форму вины применительно к случаю заражения сложнее. Исходя из содержания диспозиции ч. 4 ст. 122 УК РФ можно сделать вывод о том, что в ней подразумевается неосторожная форма вины. О чем, в частности, свидетельствует использование в тексте оборота «вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей». В теории уголовного права, если речь идет о ненадлежащем исполнении лицом своих профессиональных обязанностей, в большинстве случаев говорят о неосторожной форме вины.

Медицинские работники, выполняющие ненадлежащим образом свои профессиональные обязанности, как правило, относятся легкомысленно к возможности заражения пациентов ВИЧ-инфекцией и рассчитывают на предотвращение этих последствий. Таким примером может выступать случай, когда регистратор станции переливания крови, не проверивший лицо по компьютерной картотеке вирусоносителей, а просто поверивший донору, который утверждал, что он не является носителем ВИЧ, надеется на то, что кровь все равно тестируется на наличие антител

ВИЧ, гепатита В и С, сифилиса, поэтому заражения не произойдет.

Психическое отношение к факту заражения пациента может быть выражено и в виде небрежности. То есть, медицинский работник, который ненадлежаще исполняет свои профессиональные обязанности, не предвидит возможность заражения другого лица ВИЧ-инфекцией, но при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть заражение другого лица этой инфекцией.

Вместе с тем, в соответствии с ч. 2 ст. 24 УК РФ деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением лишь в случае, когда это специально предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК РФ. Мы видим, что подобного указания в ч. 4 ст. 122 УК РФ законодатель не делает, а значит можно предположить, что в намерения законодателя входило установление ответственности, как за умышленное, так и за неосторожное совершение рассматриваемого преступления. В подтверждение этого можно сопоставить санкции анализируемого преступления с санкциями неосторожных преступлений против жизни и здоровья человека. Если сравнить данную норму с ч. 2 ст. 118 УК РФ, ч. 2 ст. 109 УК РФ, устанавливающими ответственность за причинение тяжкого вреда здоровью, смерти по неосторожности, то можно увидеть, что санкция ч. 4 ст. 122 УК РФ значительно выше, для неосторожного преступления она неоправданно высока. Причинение медицинским работником тяжкого вреда здоровью либо смерти при ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей наказывается мягче, чем заражение ВИЧ-инфекцией [4].

Так, неосторожное причинение тяжкого вреда здоровью вследствие ненадлежащего исполнения медицинским работником своих профессиональных обязанностей по ч. 2 ст. 118 УК РФ максимально наказывается до одного года лишения свободы, причинение смерти по ч. 2 ст. 109 УК РФ -лишением свободы на срок до трех лет, в то время как заражение ВИЧ-инфекцией (ч. 4 ст. 122 УК РФ) - лишением свободы на срок до пяти лет. При этом дополни- тельное наказание в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью (а именно, медицинской) сроком до трех лет в случае причинения тяжкого вреда здоровью или смерти является факультативным, т.е. может и не назначаться, в случае же заражения ВИЧ-инфекцией назначение указанного дополнительного наказания является обязанностью суда. Его неназначение возможно лишь на основа- нии ст. 64 УК РФ, которая предусматривает назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступле- ние.

Полагаем, что в приведенном примере нет необходимости говорить о несогласованности санкций, о которой так много пишут в своих работах исследователи в области уголовного права [5, 6]. Сравнение ч. 2 ст. 118, ч. 2 ст. 109 и ч. 4 ст. 122 УК РФ косвенно свидетельствует о том, что анализируемая норма предполагает как неосторожную, так и умышленную форму вины, т.к. для неосторожного преступления, санкция по ч. 4 ст. 122 УК слишком высока. В некоторых работах мы также находим утверждение, что «субъективная сторона преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 122 УК РФ, характеризуется виной в виде прямого или косвенного умысла либо неосторожностью в форме легкомыслия или небрежности» [7].

Не секрет, что последствия, связанные с заражением ВИЧ-инфекцией достаточно серьезны. Вирус неизлечим, он живет в организме и размножается, уничтожая иммунную систему. Постепенно ВИЧ перетекает в СПИД, последнюю стадию заболевания, когда иммунная система уже не выполняет своих функций и часто это заканчивается летальным исходом. Фактически последствия, связанные с заражением ВИЧ-инфекцией, по своей тяжести даже превосходят последствия, предусмотренные ст. 111 УК «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью». Но при этом, сравнивая санкцию анализируемой нормы с ч. 1 ст. 111 УК, обнаруживается, что умышленное причинение тяжкого вреда здоровью наказывается более строго – безальтернативно лишением свободы на срок до восьми лет и отнесено к категории тяжких преступлений. В этой ситуации уже необходимо говорить и о несогласованности санкций, и о нарушении принципа справедливости [8].

Заключение

Полагаем, что выходом из сложившейся ситуации может явиться изменение ст. 111 УК РФ, а именно - дополнение ее указани- ем, на такое последствие, как заражение ВИЧ-инфекцией. Сегодня диспозиция данной статьи не предусматривает названного последствия, хотя законодатель уже включил в ст. 111 УК такие заболевания, как наркомания и токсикомания, признав их тяжким видами вреда здоровью (несмотря на их возможную излечимость). Лицо, зараженное ВИЧ-инфекцией, может несколько лет быть ее носителем, но не болеть СПИДом, но человек живет в постоянном страхе, испытывает моральные страдания, претерпевает социальные ограничения, связанные с фактом инфицирования. Характер данной инфекции и ее неизлечимость свидетельствуют о необходимости включения заражения ВИЧ-инфекцией в число последствий, признаваемых тяжким вредом здоровью человека. Исходя из этого, видим необходимым в ч. 4 ст. 122 УК РФ указать, что в отношении факта заражения может быть лишь неосторожность. Безусловно, такое решение не снимает всех проблем, связанных с ответственностью за заражение ВИЧ-инфекцией, в том числе медицинским работником. Необходимо пересмотреть содержание ст. 111 УК и ст. 118 УК, поднять проблему их соотношения со ст. 122 УК, надеемся, что постановка проблемы приведет к научной дискуссии, в рамках которой найдется оптимальное решение по дальнейшему совершенствованию УК.