Проблематика политических репрессий 1930-х гг. в современных региональных исторических исследованиях

Процесс изучения истории политических репрессий в Бурятии активизировался в начале 1990-х гг., что объективно связано с вовлечением в научный оборот ранее недоступных архивных материалов. Последнее, как известно, стало результатом фундаментальных перемен в общественно-политической жизни, которые помогли по-новому взглянуть на собственный исторический опыт.

В 1990-е гг. основной интерес историков республики был направлен на изучение репрессивной политики государства на территории Бурятии, исполнителями которой были органы госбезопасности. Вслед за газетными публикациями вышли научные сборники «Неизвестные страницы Бурятии. Из архивов КГБ» [10, c. 52], в которых на большом архивном материале показаны судьбы выдающихся общественных деятелей Бурятии, подвергшихся массовым политическим репрессиям.

Репрессивная политика по отношению к партийному руководству Бурят-Монгольской АССР в 1937 г. проанализирована в статье Г. Д. Басаева [4, c. 25]. В данной работе автор обозначил причины и повод, приведший к неоправданной гибели бурятского партийного руководства, описал общественно-политическую обстановку в 1930 г. в которой происходили аресты М. Ербанова, А. Маркизова, И. Дампилона и других руководителей республики.

В 2000-е гг. продолжением исследования влияния феномена массовых политических репрессий 1920–1930-х гг. на органы государственной власти и национально-государственное строительство в Бурятии стали работы К. Б.-М. Митупо-ва и Е. Н. Палхаевой [9, c. 124–133], В. А. Хамутаева [12, c. 102], Ш. Б. Чимит-доржиева [15]. В работах указанных авторов проблематика политических репрессий рассматривается в контексте разделения Бурят-Монгольской АССР в 1937 г., где главным тезисом историков стало положение о незаконном характере разделения республики.

В течение первого десятилетия нового столетия научное сообщество Бурятии продолжает активно работать с проблематикой политических репрессий в 1920–1930-х гг., проводя тематические конференции и круглые столы, публикуя статьи и монографии. Особой формой включения знаний о массовых политических репрессиях в научный и общественный дискурс стало издание «Книги памяти политических репрессий в Республике Бурятия» [7, c. 248], в семи томах которой названы 12 753 человек — жертв массовых политических репрессий.

Важно отметить, что историками параллельно с составлением книги проводится и аналитическая работа, которая позволяет обобщить накопленный материал, классифицировать имеющиеся сведения о репрессированных людях. Ведется систематизация сведений о национальном, социальном, вероисповедном составе репрессированных, уровне образования, которые существенно дополнят представления историков об обществе 1930-х гг.

Примером такой публикации служит работа доктора исторических наук С. В. Васильевой [5, c. 18], в которой проанализированы данные I тома Книги памяти по половозрастному, национальному составу, месту ареста. Автором освещены этапы реабилитации жертв политических репрессий в СССР и нормативно-правовая база процесса реабилитации. Подводя предварительный итог ведущейся работе, С. В. Васильева отмечает, что с появлением Книги памяти «пройден серьезный этап коллективного осмысления одного из сложнейших периодов нашей истории».

Следует назвать ряд работ, комплексно раскрывающих проблему массовых политических репрессий в Бурятии, а именно статью Б. В. Базарова, Л. В. Кура-са, Ю. А. Петрушина [2, c. 14], в которой авторами изложено целостное виденье процесса массовых политических репрессий, показаны причинно-следственные связи, раскрыты механизмы их проведения, указаны основные последствия репрессивной политики. Авторы отметили негативные результаты репрессий для страны в целом, говоря о том, что «репрессии нанесли существенный урон военному и экономическому потенциалу страны». Оценивая итоги данной политики в Бурятии, исследователи делают вывод о том, что «репрессии привели к фактическому отрыву бурят от всей системы жизни и деятельности монгольских народов, к политической и моральной дискредитации буддизма».

Разноаспектное исследование проблем репрессивной политики Советского государства в Бурят-Монгольской АССР прослеживается в работах Д. Л. Дор- жиева, в которых раскрыты отдельные аспекты описываемой проблемы, такие как репрессивная политика в отношении буддийского духовенства, так и целостное виденье процесса, а именно: анализ законодательных источников, методов их проведения и др. [6].

В статье «Проблема поиска и мемориализации мест захоронения жертв политических репрессий 1920–1930-х гг.» он поднимает довольно важную, но малоизученную проблему фиксации и изучения мест захоронений, выдвигая целый ряд конкретных гипотез. В частности, по мнению Д. Л. Доржиева, самым большим местом захоронения репрессированных в Республике Бурятия является падь Медведчиков Ключ, где было обнаружено захоронение 10 человек. Отмечая сложность подобной задачи, автор указывает на отсутствие необходимых документальных материалов и свидетельств.

Опубликованная работа представляет собой часть научно-исследовательского направления по поиску и установлению мест захоронения жертв политических репрессий, разработка которой необходима в связи с важностью обретения памятных мест как для членов семей репрессированных, так и для общества в целом. К работе над данным направлением планируется привлекать студентов и аспирантов исторического факультета БГУ, которые будут входить в поисковые экспедиции, тем самым обращая внимание общества на проблему политических репрессий.

В диссертационном исследовании Э. Б. Цыжипова [15, с. 25] дается многомерный анализ репрессивной политики, проанализирован комплекс проблем, связанных с политическими репрессиями в Бурят-Монголии. В представленной работе автор рассматривает этапы карательной политики государства, выделяя на каждом из них основное направление – раскулачивание, борьбу с религиозными конфессиями, репрессии в отношении руководителей Бурят-Монгольской АССР, основываясь на достаточно детальном исследовании архивных источников. Однако, и это подчеркнуто в диссертационной работе, многие вопросы, связанные в том числе и с установлением точного числа репрессированных по отдельным делам, не получили освещения, что во многом связано с некоторым ограничением доступа к документам того времени.

Такой важный аспект карательной политики государства как репрессии национальных военных формирований в Бурятии исследуется в монографии Б. В. Базарова и Д. Д. Намнанова [3], в которой дано представление о причинах формирования частей, их национальном и социальном составе, способах подготовки. Детализирован вопрос о репрессиях среди командного состава бурятских воинских частей, на широкой источниковой базе показан ход следствия, перечислены репрессированные командиры и политработники Буркавбригады.

Большое количество работ посвящено анализу репрессий, проведенных государством в отношении религиозных конфессий Бурят-Монгольской АССР. Данное направление исследования было сформировано историками Бурятии еще в 90-х гг. XX века с появлением публикаций Ю. П. Шагдурова, Л. В. Кураса и А. А. Данзановой [8]. В 2000-х гг. оно представлено монографическими исследованиями И. С. Цыремпиловой, Г. С. Митыповой, [14], указанными работами Д. Л. Доржиева о взаимоотношениях НКВД и православной церкви, статьями Д. Б. Фартусова [14].

Хотелось бы подробнее остановиться на комплексном исследовании И. С. Цы-ремпиловой, которая, в конечном итоге, выделяет два этапа в характере взаимоотношений церкви и государства. Так, период становления республики в 1920-е гг. характеризуется относительно мягкими формами контроля за религиозной жизнью со стороны государства. Но региональный опыт 1930-х гг. показал, что со стороны государства применялись исключительно репрессивно-карательные меры воздействия на церковь и духовенство, были закрыты почти все церкви и молитвенные дома, богослужебное имущество было окончательно изъято, а духовенство подверглось террору и насилию.

Стоит отметить, что, рассматривая политические репрессии как многомерное явление, повлиявшее на советское общество в целом, исследователи обращают внимание на конкретные — антропологические — аспекты истории политических репрессий на территории Бурятии, такие, как судьбы женщин в данный период. Так, например, в публикации Е. Ю. Аксеновой [1, 184] была поставлена проблема исследования судеб жен и дочерей т. н. «врагов народа».

Подводя предварительный итог процессу изучения истории политических репрессий в Республике Бурятия, необходимо отметить, что данное многомерное историческое явление получило разнообразное освещение в научной литературе. Стоит подчеркнуть, что активное изучение истории политических репрессий продолжается, проводятся конференции, издаются новые труды, а потому будет продолжено коллективное осмысление собственной истории, ее трагических этапов. Смысл подобного изучения столетие назад сформулировал известнейший русский историк В. О. Ключевский, сказав, что «история учит даже тех, кто у нее не учится. Она их проучивает за невежество и пренебрежение» [11, с. 5].