Проблемные аспекты налога на роскошь

В период предвыборной президентской компании, когда активно действовала «несистемная оппозиция» в государственную Думу от партии «Справедливая Россия» поступил проект Федерального Закона № 28997-6 «О внесении изменений в Бюджетный кодекс Российской Федерации, изменения в статью 13 части первой Налогового кодекса Российской Федерации и изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации»,     предусматривающий     введение     в     России дифференцированного налога на объекты роскоши.

Данный законопроект вызвал большую полемику, в том числе и среди кандидатов, на тот момент, на пост президента России, так, например, Путин В.В. комментируя данный законопроект, высказался, что вновь вводимый налог затронет только личное сверхпотребление. Но возникает вопрос, что будет пониматься под сверхпотреблением и роскошью, и на кого этот налог будет распространяться?

По смыслу он должен распространяться на олигархов и им подобных, однако, не секрет, что у громадного числа нашей «элиты» и нашего государственного руководства имеются большие интересы на Западе, имеются там счета, собственность, живут там их дети, жёны. Тоже подтвердил и депутат от «Единой России» Евгений Фёдоров, указав: «100 % крупного и среднего бизнеса России находится в иностранной юрисдикции»[6]. Для тех же бизнесменов, которые по тем или иным причинам находятся в юрисдикции России, не составит особого труда вывести имущество из облагаемой базы, зарегистрировав его на какой либо фонд. Таким образом, вопрос: «с кого взимать налог на роскошь?» остаётся открытым.

Не всё понятно и с самим определением «роскошь», что далеко не маловажно.

Прежде чем вводить новый налог и соответственно ответственность за уклонение от его уплаты, законодатель должен установить чёткие и понятные всем правила, в противном случае, либо не будет «работать» закон либо налогоплательщики будут испытывать на себе неблагоприятные последствия.

По замыслу, под роскошь должны подпадать - дорогая недвижимость, дорогие автомобили, а также морские, речные и воздушные суда, другими словами дорогостоящее имущество. В тоже время в соответствии с Налоговым кодексом к имуществу относятся не только недвижимость, автомобили, речные и воздушные суда, но и вещи, деньги, ценные бумаги, иное имущество, например, драгоценности, ценные картины и т.п. Следовательно, вопрос с предметами роскоши до конца также не определён.

Не определён вопрос и с оценкой роскоши, так, например, автомобиль стоимостью 3 млн. рублей – это роскошь, а если автомобиль этой же марки и модели, но в другой комплектации и, следовательно, с ценой, например, 2,9 млн. рублей, то это уже не роскошь? А кто мешает после покупки такого авто установить на него дополнительные опции? А, кто гарантирует от злоупотреблений при оценке имущества и т.п.?

Отсюда можно сделать вывод, что законопроект в основе своей популистский, сродни ельцинскому закону «О государственном контроле за соответствием крупных расходов на потребление фактически получаемыми физическими лицами доходами» от 20.07.1998 года [1], который родился в период, когда в отношении президента была начата процедура импичмента, и отменён 9 июля 1999 года, как только эта угроза отпала. К тому же во времена первого путинского президентства аналогичная норма уже существовала в статьях 86.1, 86.2, 86.3 Налогового кодекса [2], но в 2003 году была отменена.

В тоже время, надо отметить, что в настоящее время действительно назрела необходимость реформирования налогового законодательства в целях достижения согласия в обществе, примирения различных его слоёв, когда сверхобеспеченные живут в обществе, где все равны, а для обеспечения принципа равенства особое значение приобретает дифференциация налогообложения. То есть, налогообложение всегда означает определённые ограничения прав собственности, но это ограничение должно быть справедливым, пропорционально получаемым доходам.

В настоящее время в нашей стране сложилась ситуация, когда налог в 13% платят одинаково и те, кто находится за чертой бедности, и те, чьи доходы позволяют приобретать так называемые предметы роскоши, что явно противоречит указанному принципу.

Введение же дифференцированного подоходного налога позволит: во-первых, увеличить собираемость денежных средств в бюджет; во-вторых, его легче администрировать, нежели налог на роскошь; в-третьих, данный налог будет более «прозрачен»; в-четвёртых, дифференцированный налог позволяет легче реализовать принцип равенства.

При этом надо учитывать, что под равенством, в данном случае, понимается не фактическое уравнивание доходов, когда с лица, получающего 10 тыс. руб. вычитается 10% подоходного налога, а с того, кто 100 тыс. руб. 80%, а равенство ответственности перед государством и обществом, соответственно получаемым доходам. То есть доход в 100 тыс. руб. будет облагаться, например, ставкой в 20% и т.д.

Кроме введения дифференцированного подоходного налога не надо забывать, «если Россия действительно правовое и социальное государство, то почему у нас не решен юридически и политически важнейший вопрос о колоссальной социальной несправедливости в процессе массовой преступной приватизации. И о ней напомнил народ на «Болотной» (насколько она была преступна наглядно видно по судебному процессу между Березовским и Абрамовичем, где они признались, что приобрели дорогостоящую госсобственность за взятки администрации президента Ельцина). До настоящего времени никакого правового решения по данному вопросу не было, хотя у Путина В. было время его принять во время своего первого пребывания в должности президента. Можно прогнозировать, что такого решения и не будет» [5]. Но как быть с массовыми акциями протеста, когда «Единая Россия» называющая себя партией власти не только не стала «вперёдсмотрящей», но даже не сумела стереть со своего лица плевок-прозвище «партия жуликов и воров», приклеенное ей политическими оппонентами» [4, с. 9].

В этом случае, чтобы преодолеть разрушительное и массовое общественное мнение, когда абсолютная часть россиян чувствуют себя ограбленными, нужно обращаться не к налогу на роскошь, а к международному опыту, который был применен в Великобритании после «тэтчеровской» приватизации. Когда, как утверждает известный экономист М. Делягин, там был введён компенсационный налог, возвращающий в госсобственность разницу между ценой приватизации и реальной стоимости активов на ее момент [3].

И последнее, необходимо внести в налоговое законодательство обязательства по декларированию расходов, другими словами отменить в налоговом законодательстве презумпцию невиновности. Введение в налоговое законодательство презумпции виновности позволит, вкупе с декларацией получаемых доходов, бороться как с коррупционными чиновниками, так и с иными лицами, не регистрирующими должным образом свои доходы и т.п.

Так, например, может потерять смысл переоформление собственности на родственников и иных доверенных лиц, ведь тогда именно им придётся давать отчёт, например, в месячный срок, на какие средства они приобрели те или иные ценности с имуществом, и уплатили ли они с этих средств налоги. И, именно они будут подлежать ответственности, в том числе, и к уголовной за нарушение налогового законодательства.

Без этого все потуги власти по борьбе с коррупцией вызывают по большей части сарказм и раздражение, нежели поддержку общества, а популистские законопроекты и «интернетные войны» с оппозицией не способствуют снижению разрыва между обществом и так называемой элитой. К тому же нет никакой гарантии, что уличная демократия, особенно в свете выступления солисток группы «Pussy Riot» ограничиться только «Болотной», не переходя в иной формат «сопротивления».