Проблемы государства, власти и права в политико-правовых взглядах профессора Казанского университета Г.Ф. Шершеневича

Габриэль (Гавриил-Иосиф-Губерт) Феликсович Шершеневич (1863–1912 гг.) – выдающийся правовед, видный политический деятель, профессор Казанского университета, который был одной их знаковых фигур отечественной политико-правовой мысли и социокультурного пространства рубежа XIX–XX вв. Это обуславливается его значительным вкладом в российскую юридическую и политическую науку, широкой разработкой им как общих проблем становления правового государства и гражданского общества в России конца XIX– начала XX вв., так и новых теоретико-практических направлений в российском правоведении: гражданского, торгового, авторского права.

Научно-педагогическое наследие профессора Г.Ф. Шершеневича составляет свыше ста семидесяти публикаций, в том числе монографий, лекционных курсов, учебных пособий, проблемных научных статей и ярких публицистических очерков и заметок. Его труды получили широкое признание общественности и академических кругов, а его учебники не утратили своего научного значения и были переизданы в постсоветской России 1 .

Г. Шершеневич являлся профессором Казанского (1888–1906 гг.), Московского (1906–1911 гг.) университетов, также преподавал в Московском городском народном университете им. А.Я. Шанявского, Московском коммерческом институте, Московском обществе народных университетов, где был организатором научной работы, разработчиком учебных курсов и дисциплин.

Габриэль Шершеневич был не только учёным, педагогом, но и политиком, одним из идеологов отечественного либерализма. Ещё с 1880-х гг. он участвовал в деятельности общественных объединений и органов местного самоуправления г. Казани. В начале XX в. казанский правовед принимал активное участие в политической жизни России, являлся видным деятелем Казанского отдела кадетской партии и членом ЦК партии, избирался от г. Казани депутатом в I Государственную думу 2 .

В данном исследовании подробно анализируется разработка казанским цивилистом Г.Ф. Шершеневичем теоретико-методологических проблем государства, власти и права. Изучением этих вопросов активно занималась позитивистская школа права, в которой выделялось такое мощное направление, как юридический позитивизм (С.В. Пахман, А.Х. Гольмстен, Н.М. Коркунов, В.М. Хвостов, Д.И. Азаревич). Представители юридического позитивизма в России основывались на положения формально-логической обработки нормативного материала, предложенной немецким юристом Р. фон Иерингом 3 . Выдающимся юристом-позитивистом был признан профессор Казанского университета Габриэль Шершеневич 4 .

Анализируя государственные институты, Г. Шершеневич уделял внимание вопросу о происхождении государства и считал, что оно возникло в результате взаимодействия трёх важнейших факторов: «1) естественное разрастание, сопровождаемое классовым расслоением, которое создает власть в лице экономически сильнейших; 2) добровольное соединение родов и племен, под избранным вождем, ввиду общей внешней опасности; 3) завоевание одних другими, которое требует власти и порядка» 5 .

Г. Шершеневич определял государство как «союз людей, осевших в известных границах и подчинённых одной власти» и выделял характерные признаки государства: 1) соединение людей; 2) территория как предел действия этой власти; 3) господствующая над ним власть. По его мнению, власть – центральный элемент государства, потому что «только государственная власть превращает массу людей в государство» 6 .

Правовед отмечал основные признаки государственной власти: независимость, верховность, неограниченность, неделимость. Под независимостью государственной власти он понимал самостоятельность её по отношению к другим государствам, но независимая извне власть является верховной внутри, если внутри государства появляется власть, не уступающая по силе государственной, и она «может быть, и берёт верх, то это означает, что страна находится в революционном состоянии», и временно прекращает даже своё полноценное функционирование, до определения сильнейшей, а «когда одна из борющихся сил возьмёт верх, она станет верховной властью, и государственное состояние восстановится». Из положения о том, что государственная власть является высшей, «вытекает с неизбежностью, что она неограниченна» 7 .

Российский либеральный правовед Габриэль Шершеневич полагал ошибочными выводы учения французского философа Шарля Монтескье (1689–1755) о разделении властей. Казанский правовед указывал, что еще Жан-Жак Руссо (1712–1778) подверг жестокой критике эту теорию8. «Трех равных властей существовать не может: та, которая в действительности окажется наиболее сильною, – пояснял он свою позицию, – и будет настоящею властью, а остальные подчинятся ей поневоле и перестанут быть самостоятельными властями… Законодательство, исполнение (управление) и суд – это не три власти, это только три формы проявления единой, неделимой государственной власти»9. Важную роль отводил административно- му аппарату управления, называя его источником силы государственной власти. Государственный механизм совершенствуется, что приводит «к увеличению числа передаточных органов, колёс», а вся мощь этого «механизма сосредотачивается в руках органа государственной власти…», «чем совершеннее механизм, тем легче одному править огромным государством»10.

С аппаратом управления тесно связан крупный капитал, выступающий источником силы власти, когда «в депутаты проходят в значительной части представители состоятельных классов, потому что их богатство делает их людьми видными и широко известными; потому что избирательный процесс соединен со значительными издержками» 11 . Аппарат и капитал поддерживает вооружённая сила – армия и полиция, но держаться на одной физической силе возможно только «на короткий промежуток времени», поэтому используются традиционные ценности населения с целью внушения уважения к власти 12 . Г. Шершеневич утверждал, что чем более «обставлен человек благами», тем больше «можно у него отнять, тем более он боится правовой угрозы» 13 , и следовательно, сочувствие населения, основанное на сознании необходимости порядка, – главный источник силы власти, но соединённый «с критикою власти и со свободою мнения по вопросу, какая государственная организация наиболее подходит к данному моменту» 14 .

Г. Шершеневич очерчивал границы произвола власти, полагая, что они «даны самыми условиями общественной жизни». По его мнению, эти рамки зависят от степени готовности населения подчиняться власти, и если она «позволит себе слишком резко переступить пределы того, с чем может примириться народное мировоззрение, то она должна ожидать выражения недовольства со стороны подвластных», а сами формы этого недовольства «могут быть различны – от глухого ропота до вооруженного восстания» 15 .

Своё определение права Г. Шершеневич основывал на отрицании существования естественного права. Под правом он понимал те законодательные нормы, которые установлены в государстве, а поэтому для него право есть изменчивая субстанция. Отказ от естественного права приводил его к выводу, что «право есть продукт государственной власти, правила исходят от неё в виде законов и оправдываются той полезностью, которую от них ожидают для всех граждан», власть устанавливает право исходя «из принципа обще-полезности» 16 . Определяя право, он выводил его основные черты. Во-первых, право получает выражение в виде правил поведения. Во-вторых, правовые нормы имеют властный характер. В-третьих, правовые нормы подкреплены силой власти.

Итак, рассматривая формальный аспект права, профессор резюмировал: вне государства нет права, но считал, что «никакая власть в мире не располагает силой заставить человека поступать так, как она хочет, а не так, как он сам хочет» 17 . Задача власти состоит в том, чтобы социальные условия жизни граждан способствовали выбору в пользу законного поведения 18 .

Основное отличие норм права от иных социальных норм, по Г. Шершеневичу, состоит в их формальном аспекте – государственное закрепление и обеспечение силой государственного принуждения. Что же касается содержания норм права, то оно определено именно его социальной природой. И в этом смысле видел тесную связь правого содержания и нравственности, ибо эти два вида социальных норм преследуют общую цель, обеспечение условий общежития 19 .

Таким образом, в определении права он разграничивал анализ права с позиции его формального аспекта и природы права, определяя первый как результат деятельности государства, а второй – как результат объективного социального развития.

Закон и обычай, по его мнению, являлись источниками или формами права. Закон обладает высшей юридической силой среди всех остальных источников права, имеет верховенство и является главенствую- щей формой права. Законодательная процедура как формальный момент выражения воли власти необходима «совершенно независимо от организации государственной власти»20.

Г. Шершеневич уделял внимание правовому обычаю, но в условиях экономических перемен считал, что на всей территории должны действовать «одинаковые нормы права» и «как бы не был спорен закон, его все же можно видеть написанным» 21 .

Профессор выступал за поддержание «чувства законности», когда человек должен соблюдать закон не из чувства опасения «невыгодных последствий, которыми угрожает ему закон за уклонение», а в силу того, что у человека вырабатывается привычка «следовать законным предписаниям», соблюдать и «требовать неуклонного соблюдения» закона 22 . Но, по его мнению, в России для развития чувства законности почва «мало благоприятна», поскольку русский гражданин не участвует в законотворческой работе: «не положил на него ни труда своего, ни крови», и «нормы, поддерживающие этот порядок, ничего не говорят его сердцу» 23 .

Профессор Казанского университета Габриэль Феликсович Шершеневич уделял пристальное внимание общей теории права. Он полагал, что государство есть источник права, вне государства не может быть права. Государственная власть действует по праву и в границах права, но власть – сила, а не право. Государственная власть, по его мнению, базируется на обществе и силе. Право – это итог соотношения государственных и общественных сил. Правовед критиковал концепцию разделения властей, утверждая, что власть не может быть делима и в стране может быть только одна власть.