Проблемы криминалистической характеристики мелкого хищения, совершённого лицом, подвергнутым административному наказанию

Специфический характер уголовно-правовой характеристики преступлений с административной преюдицией, в числе которых находится мелкое хищение, совершенное лицом, подвергнутым административному наказанию, в силу ее методологического значения для формирования нового вида методик расследования, на что ранее мы указывали в своих работах [1], объективно предопределяет специфический характер кри- миналистической характеристики названных преступлений, выступающей элементом отмеченных методик. Это обусловлено тем, что в криминалистическом плане поисковопознавательная деятельность дознавателя (следователя) в отношении деяния, предусмотренного статьей

158¹ УК Р Ф1, с учетом преюдициальной связи, имеющей материальный характер, приобретает иной характер по сравнению с деятельностью, осуществляемой при расследовании основного (в нашем случае – ст. 158 УК РФ) преступления. При этом нельзя не сказать о том, что несовершенство уголовно-правовой конструкции деяния, предусмотренного статьей 158¹ УК РФ, определяет, как подчеркивают отдельные авторы [2; 3; 4], трудности в квалификации деяний, содержащих признаки преступлений с административной преюдицией, а следовательно – к сложностям в определении элементов соответствующей частной методики расследования, прежде всего криминалистической характеристики этого преступления, и содержания самих элементов указанной методики. На практике в ходе поисково-познавательной деятельности это находит свое выражение в трудностях криминалистического характера, проявляющихся при подготовке и производстве следственных и иных процессуальных действий поисковопознавательного характера, предусмотренных статьей 144 УПК Р Ф2.

Основная часть

Поскольку такое деяние образуется, на наш взгляд, квазиединым действием (оно не является простой суммой однородных действий), воз- никает необходимость при выяснении состава и структуры криминалистической характеристики преступления оперировать применительно ко всем его элементам обстоятельствами, проявляющими свои признаки как при совершении предыдущего (преюдициального) административного правонарушения, так и при совершении последующего, влекущего уголовную ответственность. Предлагаемая методология исследования тем более оправданна, учитывая наличие такого системообразующего элемента криминалистической характеристики рассматриваемого преступления, как специфическая личность преступника, свойства которого проявляются при совершении ряда взаимосвязанных однотипных правонарушений и находят свое отображение при выборе им способа подготовки, способа совершения, способа сокрытия, учете обстановки совершения деяний и других элементов названной характеристики. Следует сказать о том, что законодатель при конструировании преступления с административной преюдицией увязывает воедино два обстоятельства: личность преступника и совершенные им тождественные (аналогичные) деяния. Негативная сторона личности преступника проявляется в совершении им повторного деяния, будучи подвергнутым административному наказанию за аналогичное правонарушение. В свою очередь, факт совершения нескольких аналогичных деяний при условии наступления административной ответственности хотя бы за одно из них и проявления признака повторности, получающего в том числе выражение в законодательно определенном промежутке времени (по ст. 1581 УК РФ – один год), подчеркивает сложившийся во многом избиратель- но-негативный стереотип правосознания такого лица, демонстрирующего тенденцию отмеченного поведения. О том, что эта тенденция имеет различные проявления, свидетельствуют материалы изученной практики.

Так, гр. П., признанный виновным за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ, на основании постановления суда от 01.08.2022, вступившего в законную силу 12.08.2022, а также постановления суда от 10.08.2022, вступившего в законную силу 23.08.2022, за совершение аналогичного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 7.27 КоАП Р Ф3, вновь 29.08.2022 и 01.09.2022 совершил не менее 2 фактов хищения продуктов питания из торговых залов магазинов г. Барнаула. При этом, будучи задержанным 01.09.2022 за совершение преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ст. 158¹ УК РФ, осознавая, что в отношении него отобрана мера процессуального принуждения в виде обязательства о явке, желая продолжить свою преступную деятельность, вновь 05.09.2022 пришел в торговый зал магазина г. Барнаула, где совершил мелкое хищение продуктов пи-тани я4.

Иная тенденция противоправного поведения видна на следующем примере: гр. М., будучи неоднократно судимым за совершение имущественных преступлений, являясь лицом, подвергнутым административному наказанию за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ, согласно постановлению суда от 22.07.2023, вступившего в законную силу 02.08.2023, вновь совершил в период с 24.08.2023 по 01.12.2023 не менее 32 краж продуктов питания с витрин торговых залов магазинов г. Юрг а5.

С позиции криминалистики криминалистически значимые признаки такого лица получают свое отражение в материальных и идеальных следах как при совершении предыдущего (преюдициального) административного правонарушения, так и при совершении последующего, влекущего уголовную ответственность, и по этой причине подлежат учету при конструировании криминалистической характеристики преступления. Более того, если для квалификации деяния как преступления с административной преюдицией никакие характеристики правонарушителя, кроме той, что оно ранее подвергнуто административной ответственности и в течение определенного срока вновь совершило аналогичное (тождественное) правонарушение, не имеют значения, то для поисковопознавательной деятельности дознавателя (следователя) с позиции криминалистической деятельности иные характеристики личности преступника имеют важное значение.

Анализ любого системного образования, к которому относится криминалистическая характеристика преступлений, предполагает с позиции системного подхода, рассматриваемого в работах ряда авторов [5, с. 35–36; 6, с. 6; 7; 8], называние соответствующих элементов, а также взаимосвязей между ними (структуры конкретного образования). В криминалистической характеристике преступлений, не относящихся к группе преступлений с административной преюдицией, ее структура носит одноуровневый характер (например, взаимосвязь между способом совершения преступления и обстановкой его совершения). Существование преюдициальной связи между деянием, повлекшим административное наказание, например по ст. 7.27 КоАП РФ, и повторным совершением такого деяния, влекущего возбуждение уголовного дела, например по ст. 1581 УК РФ, делает, на наш взгляд, структуру любого преступления с административной преюдицией двухуровневой. Здесь, помимо структурного уровня, представленного взаимосвязью между элементами правонарушения, совершение которого влечет возбуждение уголовного дела, необходимо говорить о взаимосвязи однородных элементов, характеризующих как преюдициальное правонарушение, так и правонарушение, влекущее уголовную ответственность, – например, между способом совершения административно наказуемого мелкого хищения и способом совершения тождественного хищения, влекущего уголовную ответственность, между обстановкой совершения административно наказуемого мелкого хищения и обстановкой совершения тождественного хищения, влекущего уголовную ответственность, и т. д.

Изученная нами практика показала существование такого рода корреляции. Так, гр. П., будучи подвергнутым административному наказанию по ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ за совершение кражи продуктов питания из магазина самообслуживания, где нет сотрудников охраны, вновь совершил мелкое хищение не менее 4 раз аналогичным способом – похищая свободно выложенный товар со стеллажей, расположенных в торговых залах магазинов, и беспрепятственно покидая помещение магазин а6.

Учитывая важность оперирования специальными принципами построения методики расследования преступлений, о чем говорят отдельные авторы, например Д. А. Степаненко и Р. А. Степаненко [9, с. 152], представляется возможным сказать, что учет корреляций между однородными обстоятельствами, проявляющими себя в ходе совершения как административно наказуемого деяния, так и тождественного деяния, влекущего уголовную ответственность, должен рассматриваться в качестве специального принципа формирования методик расследования преступлений с административной преюдицией.

В обоснование нашего взгляда на понимание содержания (характера) криминалистической характеристики мелкого хищения нужно исходить из того, что сущностным началом любого преступления с административной преюдицией является специальный признак субъекта преступления. Другими словами, вектор характеристики личности преступника, совершившего мелкое хищение, будучи подвергнутым административному наказанию, задан самим характером преюдициального преступления, и по этой причине должен включать в себя проявления соответствующих свойств как при совершении административно наказуемого деяния, так и при совершении преступления, предусмотренного статьей 1581 УК РФ. Вновь совершаемое противоправное деяние указывает на то, что у лица отсутствует желание подчиняться нормам действующего законодательства и правилам общежития, а значит, оно является опасным для общества. Касаясь вопроса об имеющейся дискуссии «за» и «против» правильности введения в Уголовный кодекс Российской Федерации преступлений с административной преюдицией, отдельные авторы подчеркивают, что концепция преступлений с административной преюдицией свидетельствует об ограниченности доминирующего в отечественном уголовном праве исследовательского вектора, направленного на категорию «деяние» и «игнорирование законодателем криминальных особенностей «деятеля» [10, с. 41].

С этих же позиций рассматривают несомненную социальную полезность преступлений с административной преюдицией и другие авторы, например Б. В. Волженкин [11, с. 94] и Т. И. Матюхина [12, с. 8].

Указание в качестве социальной обусловленности введения ст. 1581 УК РФ такого обстоятельства, как особая противоправная природа лица, совершающего ряд мелких хище- ний, делает в ходе работы по делу необходимым постоянное, развернутое «увязывание» свойств личности преступника с обстоятельствами места происшествия, способами подготовки, совершения и сокрытия, предметом противоправного посягательства и другими, проявившимися в тождественных правонарушениях, результатом которых явилось возбуждение соответствующего уголовного дела. Так, 50-летний гр. К., ранее неоднократно (более 18 раз) судимый, состоящий на диспансерном наблюдении в наркологическом диспансере с диагнозом «синдром зависимости от нескольких психоактивных веществ», являясь лицом, подвергнутым административному наказанию по постановлению суда по ч. 2 ст. 7.27 КоАП РФ, в период с 05.03.2022 по 05.04.2022 вновь совершил не менее 7 эпизодов мелкого хищения. При этом в каждом случае гр. К. для совершения правонарушения приходил в один и тот же магазин г. Томска, похищал спиртные напитки одной и той же марки, используя один и тот же способ хищения и сокрытия похищенного, а именно, пользуясь отсутствием контроля со стороны сотрудников магазина, брал со стеллажа бутылку водки «О,ДА» и, помещая ее в рукав своей куртки, минуя кассовую зону, не рассчитавшись за товар, скрывался с места совершения пре-ступления7. Как видим, личность отмеченного гражданина проявляет себя однотипно по отношению к избираемому им месту совершения краж, к способам подготовки, совершения и сокрытия, а кроме того – и по отношению к предмету кражи.

При этом представляется возможным при выстраивании «криминалистического портрета» преступника, совершившего деяние, предусмотренное статьей 1581 УК РФ, исходя из изученной практики, говорить о различных моделях личности преступника. Определяя криминалистическую характеристику личности преступника, необходимо подчеркнуть, что само по себе помещение в основание ее (характеристики) построения корыстного мотива не исключает существенных различий в моделях личности преступника. При моделировании следует учитывать используемые способы подготовки, совершения и сокрытия мелкого хищения, ликвидность похищаемого имущества, характер нуждаемости лица в том или ином похищаемом имуществе, своеобразную противоправную «специализацию» на том или ином похищаемом имуществе, волевые, интеллектуальные качества, проявляющиеся в выборе места совершения преступления, чередовании мест, в которых лицо похищает чужое имущество, выборе конкретного способа изъятия и маскировки похищенного, уклонении от исполнения решения по административному правонарушению и другие обстоятельства, которые входят именно в криминалистическую характеристику преступления.

Ошибкой остается рассмотрение в качестве криминалистически значимых признаков личности преступника обстоятельств криминологического характера, чаще всего пола и возраста, причем безотносительно увязывания их с названными выше проявлениями личностных свойств правонарушителя. В более широком плане примером криминологическо- го, но не криминалистического указания на элементы характеристики преюдициального общественно опасного деяния может служить работа М. В. Жиловой, которая включает в криминалистическую характеристику преступления, предусмотренного статьей 2641 УК РФ «Управление транспортным средством в состоянии опьянения лицом, подвергнутым административному наказанию или имеющему судимость», такие обстоятельства, как неоднократность правонарушения, нахождение лица в состоянии опьянения, формальность состава правонарушения, закрепленного в ст. 2641 УК РФ, волевой характер противоправного деяния, некоторая сезонность совершения анализируемого преступления [13, с. 307].

Учитывая сказанное, нужно вести речь именно о преюдициальнокриминалистической характеристике деяния, предусмотренного статьей 1581 УК РФ, подчеркивая тем самым необходимость учета преюдициальных связей. Такое понимание характеристики названного деяния свидетельствует о правильности различения уголовно-процессуальной и криминалистической деятельности, о которой говорят отдельные авторы, например С. И. Коновалов [14, с. 75]. В качестве только одного аргумента в пользу такого различения можно указать следующее: для решения задач уголовно-процессуальной деятельности достаточно выяснить содержание решения судьи о привлечении лица к административной ответственности по ст. 7.27 КоАП РФ. В отличие от этого, решение задач криминалистической деятельности предполагает необходимость анализа не только постановления судьи о наложении административного наказания, но и иных административнопроцессуальных документов с целью получения информации об обстановке совершения проступка, способах действий, личности, предмете и т. д., имея в виду, что совершение повторного административного правонарушения может быть увязано привлеченным к административной ответственности лицом с «опробованным» местом, с испробованными подготовительными действиями, со способом изъятия, со способом маскировки противоправных действий.

Если содержанием точки зрения о преимущественной методикокриминалистической направленности расследования преступлений является называние метода «от способа преступления – к расследованию преступления», то для преюдициальных преступлений метод должен звучать как «от механизма преступления с административной преюдицией – к расследованию преступления», при этом мы понимаем механизм преступления как элемент криминалистической характеристики преступления, указывающий на динамическое развертывание двух деяний, объединенных в один количественно-качественный процесс, оцениваемый в итоге как преступление. Проявлением содержания такого механизма преступления будет однохарактерная «следовая картина» мелких хищений, включенных в преюдициальную «цепочку». При этом признаки «следовой картины» одного рассматриваемого деяния будут иметь лишь незначительные отличия в признаках «следовой картины» другого аналогичного деяния, предопределяемые, например, отличиями в обстановке совершения мелкого хищения в форме кражи (из торговых сетей, имеющих разную организацию предложения (выкладки) товаров, разное время работы магазинов и т. п.). Наше суждение о механизме преюдициального преступления, как и о способах его подготовки, совершения и сокрытия, строится на принципиально важном для понимания особенностей криминалистической деятельности подходе, высказанном С И. Коноваловым и О В. Айвазовой [15, с. 17], в соответствии с которым взгляд в криминалистике на способ преступления только с позиции уголовно-правовой или уголовнопроцессуальной наук не учитывает предметные различия наук уголовного права, уголовного процесса и криминалистики, каждая из которых, оперируя категорией «способ», должна предполагать существование соответствующего аспекта его понимания.

В силу взаимосвязи между административной мелкой кражей и повторным ее совершением, влекущем уголовную ответственность по ст. 1581 УК РФ, методологическим является вопрос о том, какие виды связей существуют между нескольким мелкими хищениями в форме кражи, приводящими к возникновению уголовной ответственности. На наш взгляд, в гносеологическом плане речь нужно вести об объемной связи как виде детерминации, опосредующей существование двух явлений одного и того же класса (вида) – фактических административных правонарушениях. По мнению отдельных авторов, осуществивших уголовноправовое исследование, касающееся мелкого хищения, при анализе объективной стороны деяния, предусмотренного статьей 1581 УК РФ, нужно вести речь о наличии опосредованной причинной связи между последствиями и предикатным (предшествующим) административным правонарушением. Однако совершение первого (административного) мелкого хищения причинно, генетически (то есть с объективной закономерностью) не влечет совершение еще одного (тождественного) административного правонарушения. В этом случае правильнее будет говорить о существовании особой юридической связи между указанными правонарушениями, получившей название преюдициальной связи. Вместе с тем механизм совершения как административно наказуемого мелкого хищения, совершаемого в форме кражи, так и последующего тождественного мелкого хищения, свидетельствующего о совершении преступления, предусмотренного статьей 1581 УК РФ, развивается в рамках причинной-следственной связи, когда незаконное изъятие имущества ставит под угрозу право собственности на это имущество.

Спорным также является суждение о том, что преюдициальное преступление характеризуется «связью последнего из совершенных лицом деяний с решением (-ями) о назначении административного наказания за предыдущее (-ие) аналогичное (-ые) деяние (-я)» [16, с. 7]. Фактически повторяет эту мысль А. Р. Жайтуменова, говоря о том, что основными параметрами модели мелкого хищения, совершенного лицом, привлеченным к административной ответственности по ст. 7.27 КоАП РФ, «являются: а) фактические данные, свидетельствующие о причастности к совершению преступления - мелкого хищения; б) ранее вынесенное постановление о привлечении данного лица к административной ответственности по ст. 7.27 КоАП РФ (не позднее года с момента совершения повторного правонарушения )» [17, с. 140].

Представляется, что, имея цель подчеркнуть значимость юридической связи, следовало бы говорить о взаимосвязи решения по админи- стративному правонарушению с решением о возбуждении уголовного дела по тому или иному преступлению с административной преюдицией, в нашем случае - предусмотренному статьей 1581 УК РФ.

• Н.    И. Малыхиной дается определение лица, совершившего преступление, через указание на комплекс индивидуальных особенностей, так или иначе отобразившихся в окружающей действительности в виде последствий его деяния [18, с. 13]. Учитывая, что речь идет как минимум о последствиях двух схожих деяний, для криминалистической деятельности по расследованию мелкого хищения, совершенного лицом, подвергнутым административному наказанию, важным является то, что оба деяния, а не только повторное мелкое хищение, влекущее уголовную ответственность, будут характеризовать личность преступника, доказывая неслучайность совершения лицом по меньшей мере мелкого хищения, которое привело к возбуждению уголовного дела. В этой связи важное значение приобретают требования к составлению протокола об административном правонарушении по ст. 7.27 КоАП РФ: с учетом специфики преюдициального характера преступления, предусмотренного статьей 158¹ УК РФ, при составлении данного процессуального документа должностным лицам полиции необходимо стремиться к максимально полному и точному описанию в нем тех обстоятельств, которые в случае возбуждения уголовного дела и осуществления криминалистической деятельности по данному преюдициальному преступлению принимают характер допреюдициальных элементов его криминалистической характеристики (допреюдициального проявления отдельных элементов

  криминалистической характеристики) и подлежат обязательному анализу в ходе работы по делу. Таким образом, признание преюдициальности решения об административном наказании лица за совершение мелкого хищения, в том числе в форме кражи, не препятствует при возбуждении уголовного дела по ст. 158¹ УК РФ изучению таких его (административного проступка) элементов, как обстановка совершения, способы подготовки, совершения, сокрытия, предмета хищения, личности правонарушителя. Такое изучение не ставит целью осуществить проверку правильности решения судьи о назначении административного наказания за мелкое хищение – указанный анализ проводится с криминалистических позиций, он будет способствовать более продуктивному осуществлению расследования, а в дальнейшем – более точному назначению уголовного наказания.

Выводы и заключение

• 1.    В основе методологии исследования криминалистической характеристики мелкого хищения, совершенного лицом, подвергнутым административному наказанию, должен лежать подход, в соответствии с которым деяние, предусмотренное статьей 158¹ УК РФ, выступает квази-единым действием, не являющимся простой суммой однородных действий.

• 2.    Представляется возможным вести речь о допреюдициальных проявлениях отдельных элементов криминалистической характеристики мелкого хищения, совершенного лицом, подвергнутым административному наказанию.

• 3.    При выяснении элементов криминалистической характеристики рассматриваемого преступления необходимо оперировать взаимосвя-

  зями между обстоятельствами обстановки совершения, способов подготовки, совершения и сокрытия, механизма совершения и личности виновного, признаки которых проявляют себя как при совершении предыдущего (преюдициального) административного правонарушения, так и при совершении последующего, влекущего уголовную ответственность по ст. 158¹ УК РФ.

• 4.    Признание преюдициальности решения об административном наказании лица за совершение мелкого хищения, в том числе в форме кражи, не влечет законодательного запрета при расследовании уголовно наказуемого мелкого хищения на изучение лицом, производящим предварительное расследование, таких его (административного проступка) элементов, как обстановка совершения, способы подготовки, совершения, сокрытия административного деяния, предмета хищения, личности правонарушителя. Такое изучение не является проверкой правильности решения судьи о назначении административного наказания за мелкое хищение, а производится с криминалистических позиций, способствующих эффективному осуществлению расследования и точному назначению уголовного наказания.

• 5.    Между двумя противоправными деяниями, влекущими возбуждение уголовного дела по ст. 158¹ УК РФ, с точки зрения методологии научного познания существует объемная, но не причинная связь; в юридическом же плане эта связь приобретает характер преюдициальной связи. В то же время механизм совершения административно наказуемого мелкого хищения в форме кражи, равно как и механизм совершения тождественного мелкого хищения, указывающего на существование

  признаков состава преступления, предусмотренного статьей 158¹

УК РФ, представляет собой причинноследственную связь.