Проблемы оплаты труда научно-педагогической интеллигенции вузов Саратова в 1920-х гг

И зучая повседневную жизнь вузовской интеллигенции, нельзя не признать, что в условиях полного слома экономической системы дореволюционной России проблема заработной платы и дополнительных доходов для работников науки и культуры как людей непроизводительной сферы труда приобрела особенно острое значение. Очевидно, что в этой связи необходимо изучить вопросы пополнения семейных бюджетов ученых г. Саратова, ис -следуя их в контексте социальных мероприятий, проводимых но вой властью.

АБУБИКЕРОВА Эльмира

Фаритовна – аспирант кафедры историографии, региональной истории и археологии Института истории и международных отношений

СГУ им. Н.Г. Чернышевского

Заработная плата научно - педагогических работников г. Саратова в годы Гражданской войны в сравнении с дореволюционным пе-риодом снизилась в несколько раз. Если в 1914 г. за 1 час лекции профессору выплачивали довоенные 8 руб. 90 коп., то в 1923/24 уч. г. оплата соответствовала 58 коп. по коэффициенту довоенного рубля1. Средняя зарплата профессора в сравнении с заработком ме-таллиста в октябре 1922 г. составила лишь 26,5%2. Огромный дефи -цит госбюджета вызвал неконтролируемую эмиссию; на руках у на -селения оказались горы бумажных знаков, стремительно терявших покупательную способность3. Курс одного золотого на протяжении 1922 г. изменился со 100 тыс. руб. до 1 млн в конце года. Так, в 1923 г. заработная плата преподавателей факультета путей сообщения СГУ возрастала из месяца в месяц: Г.И. Климчицкий в январе получил 222 руб., в феврале — 272 руб., в апреле — 445 руб., а в мае — уже 742 руб. Те же сведения в отношении К.Л. Мюфке: январь — 241 руб., февраль — 294 руб., апрель — 482 руб., май — 804 руб. Суммы, вы -данные в июне Г.Н. Свешникову и В.В. Челинцеву, в сравнении с январскими выросли в 7,5 раз. Лекционная нагрузка за этот период у этих преподавателей почти не изменилась, произошло лишь фор -мальное увеличение оклада, на деле вызванное высоким уровнем инфляции4.

Зарплата преподавателям СГУ выплачивалась из средств госбюд жета. В 1924/25 уч. г. на нее ушло 47,5% (345 846 руб.)1. Заработок профессора вуза по высшему 17 - му разряду в июне 1924 г. в целом по стране достиг 30 руб. 75 коп., что составило всего лишь 6,25% его довоен-ного заработка. В середине 1920-х гг. пре -подаватель вуза в среднем по прежнему получал гораздо меньше, чем квалифици рованный рабочий2.

С 1 октября 1927 г. профессорам вузов зарплата была повышена со 110 до 140 руб., а доцентам — с 70 до 90 руб. Тем не менее работники системы Наркомпроса получали меньше, чем сотрудники научных учреждений других ведомств, а потому и в конце 1920 х гг. широко было распростра нено совместительство, позволявшее обе спечить приемлемое существование3.

Объединив сведения из анкет по жи -лищным условиям, заполненных пре подавателями вузов Саратова в 1927 г. (всего 114 анкет), можно утверждать, что средний уровень доходов одного препода вателя составил 165 руб. 87 коп. (с учетом совместительства). В СГУ средний доход составил 164 руб. 88 коп., в Институте сельского хозяйства — 182 руб. 18 коп., в Ветеринарном институте — 162 руб. 93 коп. Наименьший размер дохода составил 45 руб. Максимальные размеры были таковы: у М.И. Райского и П.А. Рыкова (оба из СГУ) — по 406 и 400 руб. соответственно, у К.А. Словачевского (ИСХиМ) — 425 руб., у Н.А. Михайлова (Ветинститут) — 403 руб.4

Чрезвычайную важность, особенно в первые годы советской власти, приобрели различного рода пайки, которые в усло виях обесценивания денежных знаков и хронической нехватки товаров потребле ния играли подчас большую роль, чем зарплата. Академические пайки выдава лись строго из центра и только в денежной форме, с тем чтобы местные власти по получении средств закупали на них дефи цитные продукты и доводили их непосред ственно до получателя (работника вуза).

Саратовский университет еще с осени 1920 г. начал ходатайствовать о таких пай ках, но в условиях голода наладить нор мальное снабжение ими удалось лишь к весне 1922 г. Однако именно в это время из пайковых норм были изъяты табак, мыло, спички и сахар, а объемы выдачи крупы, мяса и рыбы сильно сокращены⁵. По дан -ным на 25 сентября 1922 г., всего по стране было выделено 6 837 пайков, в т.ч. для Москвы — 2 869, Казани — 200, Саратова — 158. В феврале 1923 г. в Саратове было выдано 336 академических пайков 201 профессору и преподавателю⁶. С 1 января 1921 г. норма пайка включала в себя: 35 фунтов муки, 5 фунтов рыбы, 15 фунтов мяса, 18 фунтов крупы, 2,5 фунта сахара, 4 фунта жиров, 2 фунта соли, 1 фунт мыла, ³/4 фунта табака, Vi фунта кофе, 5 коробок спичек. Суммарная стоимость академиче ского пайка в 1924 г. составляла 5 959 руб., тогда как промышленного — лишь 2 957, а калорийность насчитывала 3 170 и 2 980 калорий соответственно⁷.

В зависимости от нагрузки, качества ра-боты, заслуг конкретного преподавателя Наркомпрос и ЦЕКУБУ решили разделить ученых на 5 разрядов (категорий). Ученые 1- й категории получали паек стоимостью 12 руб., а 5-й — 40 руб.8 До августа 1924 г. из ЦЕКУБУ в Саратовскую секцию научных работников (СНР) для выдачи академиче-ского обеспечения ежемесячно переводи лось 3 679 руб. Однако с осени 1924 г. на академическом обеспечении были остав лены лишь наиболее заслуженные деятели науки — работники 4 й и 5 й категорий. К ноябрю 1924 г. таковых в Саратове было лишь четверо9. Работники первых трех ка-тегорий с обеспечения снимались, полу чая теперь лишь единовременное пособие, но только в случае острой необходимости. Каждый месяц ЦЕКУБУ на эти цели вы деляла от 80 до 100 руб., одному человеку выдавалось, как правило, от 15 до 30 руб. Из заявлений с просьбами о выдаче по -собия видно, что в равной мере терпели нужду и рядовые сотрудники, и заслужен -ные профессора. Академический паек те -перь охватывал весьма ограниченный круг лиц. Список кандидатов, отправленный в Москву из Саратова в ноябре 1924 г., вклю-чал лишь 15 чел., причем все преподава-тели в нем — сплошь звезды первой вели -чины: В.И. Разумовский, И.А. Чуевский, В.А. Бутенко, С.В. Юшков1.

Одной из форм социальной под -держки являлись денежные ссуды или денежные пособия, выдаваемые СНР из собственного бюджета. Размер их был небольшим: в смету расходов секции на апрель-сентябрь 1925 г. на них было за -ложено 45 руб. в месяц. Ссуды могли быть выданы как на научную деятельность, так и на насущные нужды, являясь по своей форме возвратными и безвозвратными, причем сроки возврата могли быть раз ными и определялись в каждом случае индивидуально. Например, в июне 1924 г.

Н.М. Какушкину была выдана ссуда в раз -мере 25 руб. с рассрочкой по 5 руб. в месяц, а профессору Ветеринарного института В.А. Лопато — 40 руб. с погашением в 4 месяца. Профессор П.С. Рыков для прове-дения археологических раскопок получил 15 руб. без возврата2.

Сравнивая доходы преподавателей 1920 х гг. с дореволюционными, необ ходимо признать их существенное сни жение. Налицо ухудшение финансового положения как рядовых преподавателей, так и самых авторитетных ученых го рода. Финансовая политика государства в отношении интеллигенции, а также и местные законодательные инициативы во многом зависели от экономического состояния страны в целом и губернии в частности. В указанный период появля ются многие неизвестные ранее формы и способы государственной поддержки ученых - пайки, ссуды, пособия, однако само их появление и характер однозначно свидетельствуют о неблагополучной си туации в сфере оплаты труда работников высшего образования.