Проблемы правового регулирования внепроцессуальных обращений к судьям

В Конституции Российской Федерации установлены важнейшие принципы гражданского процессуального права, такие как принцип независимости судей, гласности судебного разбирательства, законности, равенства всех перед законом и судом, состязательности и равноправия сторон. Эти основополагающие начала отражают сущность гражданского процесса, обеспечивают правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел судами общей юрисдикции, защиту нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов публично-правовых образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, семейных, трудовых или иных правоотношений.

Установленные в ст. 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) цели и задачи гражданского процесса достижимы только при условиях соблюдения законности на всех его стадиях, гласности судебного разбирательства, открытости и прозрачности судебной деятельности, независимости судей и подчинения их только Конституции РФ и федеральному закону, наделения сторон равными правами. Отсутствие какого-либо из принципов гражданского процесса или неточности, допущенные при его формулировании, а также несоблюдение приведут к невозможности восстановить справедливость в судебном порядке. Например, недостаточность правовых гарантий независимости судей может повлечь за собой целый ряд нарушений вышеуказанных принципов и сделать невозможной реальную защиту прав участников процесса. Поэтому, с учетом сложившейся практики, для предотвращения различного воздействия на судей, Федеральным законом от 2 июля 2013 г. № 166-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [1] статья 8 ГПК РФ дополнена ч. 4, предусматривающей, что информация о внепроцессуальных обращениях органов публично-правовых образований, иных органов, организаций должностных лиц или граждан, поступивших судьям по гражданским делам, находящимся в их производстве, либо председателю суда, его заместителю, председателю судебного состава или председателю судебной коллегии по гражданским делам, находящимся в производстве суда, подлежит преданию гласности и доведению до сведения участников судебного разбирательства путем размещения данной информации на официальном сайте суда в информационно-телекоммуникационной сети «Интернет». При этом указанная информация не является основанием для проведения процессуальных действий или принятия процессуальных решений по гражданским делам. Также, в силу ч. 3 ст. 16 ГПК РФ, наличие информации о внепроцессуальном обращении, поступившем судье по гражданскому делу, находящемуся в его производстве, само по себе не может рассматриваться в качестве основания для отвода судьи.

Нормы, аналогичные по содержанию ч. 4 ст. 8 ГПК РФ также включены в ч. 1 ст. 10 Закона РФ от 26 июня 1992 г. № 3132-I «О статусе судей в Российской Федерации» [2] (далее – Закон о статусе судей) и подпункт «и» п. 2 ч. 1 ст. 14 Федерального закона от 22 декабря 2008 г. № 262-ФЗ «Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации» [3] (далее – закон об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в РФ). Информация о внепроцессуальных обращениях, размещаемая на официальном сайте суда, должна включать содержание обращений и сведения об их субъектах.

Согласно ст. 10 закона о статусе судей внепроцессуальным является поступившее к соответствующему судье в письменной или устной форме обращение лиц, не являющихся участниками судебного разбирательства в случаях, не предусмотренных законодательством Российской Федерации, либо обращение участников судебного разбирательства в не предусмотренной процессуальным законодательством форме.

Введением в процессуальное законодательство положений, регулирующих порядок действий суда в случае поступления внепроцессуальных обращений законодатель, во-первых, признает наличие неправомерных, в том числе коррупционных, проявлений при отправлении судами правосудия, и, во-вторых, делает попытку внедрения дополнительных мер противодействия взяточничеству, «телефонному праву», иному вмешательству в деятельность судей. До внесения в ст. 8 ГПК РФ дополнений за воспрепятствование осуществлению правосудия (вмешательство в какой бы то ни было форме) в законе уже была предусмотрена уголовная ответственность (ст. 294 Уголовного кодекса РФ).

Несомненно, требование закона о раскрытии информации о поступивших в суд внепроцессу-альных обращениях следует оценивать положительно, поскольку оно недвусмысленно и ясно указывает на недопустимость таких действий, отражает справедливую негативную оценку законодателем и обществом в целом обращений в суд, не предусмотренных гражданской процессуальной формой. Только при сохранении независимости, объективности и беспристрастности суда (ст. 12 ГПК РФ), отсутствии личной, прямой или косвенной заинтересованности в исходе дела, которая является основанием для отвода судьи (ст. 16 ГПК РФ), можно говорить о нормальном функционировании судебной системы. На это нацелено множество процессуальных норм. Так, согласно статье 195 ГПК РФ, решение суда должно быть законным и обоснованным. В решении отражаются результаты оценки доказательств судом по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (ст. 67 ГПК РФ). Правила о принятии судом решения в совещательной комнате, где могут присутствовать только судьи, также имеют своей целью исключение какого-либо постороннего воздействия или давления на суд во время принятия решения. Исходя из изложенного, понятно стремление законодателя закрепить норму о недопущении и огласке не предусмотренных законом обращений в адрес судей и придать этой норме силу принципа (ст. 8 ГПК РФ). Вместе с тем, общая позитивная оценка нововведения оставляет пространство и для критических замечаний.

В частности, в современной научной литературе остается не до конца исследованным вопрос об ответственности за внепроцессуальные обращения к суду. Известно, что ч. 1 ст. 10 Закона о статусе судей и ч. 4 ст. 8 ГПК РФ содержат отсылочные нормы об ответственности за «любое», «всякое» вмешательство в деятельность судей по осуществлению правосудия. Указанная ответственность предусмотрена в уголовном законодательстве России, в ст. 294 УК РФ. Если анализировать структуру, содержание и последовательность изложения норм в приведенных статьях закона о статусе судей и ГПК РФ, буквальный смысл слов и выражений, то внепроцессуальные обращения следует считать частным случаем и одной из форм «всякого» вмешательства, за которое предусмотрено уголовное наказание.

Согласно прямому указанию закона форма вмешательства значения не имеет и охватывает любое воздействие на судей, существенно нарушающее принципы судопроизводства, закрепленные в законодательстве. Вмешательство может выражаться в жестах, угрозах (кроме предусмотренных в ст. 296 УК РФ), просьбах, уговорах, требованиях, советах, обещаниях оказать услуги, непосредственно обращенных к судье или заседателю. Такое воздействие может быть оказано и через третьих лиц -родственников, знакомых, коллег и т. п. Ряд ученых полагают, что для наличия рассматриваемого состава важным является то, что подобным образом судья склоняется или понуждается к одностороннему рассмотрению конкретного дела, его разрешению в интересах виновного [4]. Обращения могут быть сопряжены с шантажом, обещаниями создать неблагоприятные условия в личной жизни, быту, сопровождаться намеками и т.д. Вмешательство может совершаться и через третьих лиц – служащих суда, адвоката и т.п.[5].

В этом случае вызывает недоумение, почему информация о внепроцессуальных обращениях, размещаемая на официальном сайте суда в соответствии с требованиями закона, не включает, наряду с содержанием обращений и сведениями об их субъектах, раскрытые для всеобщего обозрения (в том числе и в превентивных целях) сведения о привлечении обратившихся лиц к ответственности и вступивших в законную силу приговорах? Думается, что возможно возникновение и такой ситуации, когда внепроцессуальное обращение не может быть квалифицировано по статьям уголовного законодательства, в случаях, когда оно носит нейтральный характер (не направлено на воспрепятствование осуществлению правосудия), или открыто размещено обратившимся лицом на официальном сайте суда в разделе «Обращения граждан» Государственной автоматизированной системы РФ «Правосудие» и при этом не содержит каких-либо угроз, оскорблений, носит непреднамеренный характер, совершено с косвенным умыслом или по неосторожности и т.д.

Следует согласиться с тем, что в таких случаях следует оценивать интенсивность и характер воздействия, данные о лице, обращающемся с соответствующей просьбой, с тем, чтобы определить, могло ли это воздействие действительно повлиять на поведение судьи или других лиц. При установлении того обстоятельства, что просьба могла быть проигнорирована, деяние следует расценивать как малозначительное. Так, просьба о возвращении водительского удостоверения О. поступила после рассмотрения дела об административном правонарушении и не могла воспрепятствовать осуществлению правосудия, которое уже свершилось [5]. В то же время, предлагаем и в этих случаях предусмотреть в Кодексе об административных правонарушениях ответственность за подобные обращения, не преду-

смотренные процессуальным законом или в не предусмотренной им форме, являющиеся средством воздействия на суд.

Информацию о привлечении лиц к ответственности и вступивших в законную силу постановлениях и приговорах в обязательном порядке нужно размещать на официальном сайте суда, в связи с чем предлагаем внести соответствующие изменения в подпункт «и» п. 2 ч. 1 ст. 14 закона об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в РФ.

Если обратиться к анализу дефиниции термина «внепроцессуальное обращение» в ст. 10 Закона о статусе судей, то, на наш взгляд, её полнота и точность вызывают сомнения. Так, внепроцессуаль-ным обращением, в частности, является обращение участников судебного разбирательства «в не предусмотренной процессуальным законодательством форме». Однако что предпринять в том случае, если в исковом заявлении или апелляционной жалобе (в «правильных» формах) участвующих в деле лиц содержатся угрозы судье? Или в результате ошибки выбрана всего лишь «неправильная» форма и истец обратился в суд не с заявлением об отмене заочного решения (ст. 238 ГПК РФ), а с ходатайством или жалобой? Полагаем, что акцент законодателя и правоприменителя в анализе обращения стоит делать не столько на форме, сколько на содержании этого обращения, которое, для признания его внепроцессуальным, должно явно выражать попытку внешнего воздействия на правосудие. Поэтому определение внепроцессуального обращения в ст. 10 закона о статусе судей после слов «либо обращение» необходимо изложить следующим образом: «участников судебного разбирательства в не предусмотренной процессуальным законодательством форме и (или) по своему содержанию являющееся вмешательством в деятельность судей по осуществлению правосудия».

Целесообразно исключить любую ответственность обратившихся к суду лиц, а обращение не считать внепроцессуальным в случаях, когда лицо, не обладающее юридическими знаниями, очевидно заблуждается относительно возможности обращения к суду, открыто требуя лишить другую сторону права давать объяснения в судебном заседании, поскольку в них содержится недостоверная информация. Кроме того, несмотря на общепринятое в науке положение, согласно которому гражданские процессуальные отношения существуют только в правовой форме, некоторые формы обращений к суду, не предусмотренные ГПК РФ, такие как уточненное исковое заявление, предварительная апелляционная жалоба, постоянно используются на практике. Законодательство не совершенно и не в состоянии быстро и адекватно меняться согласно запросам общества. Поэтому такие контакты с судом также требуют их разграничения с внепроцессуальными обращениями.

Трудности с выявлением внепроцессуальных обращений и с привлечением нарушителей к ответственности, на наш взгляд, возникают чаще всего в тех случаях, когда обращения не сопряжены с угрозами и давлением на судью, а содержат позитивно воспринимаемые судьей обещания вознаграждения, благ, оказания услуг и т.д. В этих случаях дополнительная разработка механизма, который бы позволил помимо воли судьи – адресата обращения, фиксировать обращения и делать достоянием гласности, эффективно привлекать судей к ответственности по коррупционным статьям, представляется весьма важной. Думается, что латентность таких правонарушений, субъекты которых заинтересованы в сохранении в тайне своих отношений, очень высока. В этом случае нормы ч. 4 ст. 8 ГПК РФ оказываются недостаточно неэффективными. Кроме того, внимательный их анализ показывает, что они не ограждают судей от воздействия, в том числе рекомендаций и советов со стороны председателей судов, которые нередко, по сообщениям прессы, обсуждают с судьями «правильное применение норм материального и процессуального права» по делам, находящимся в их производстве и особенно «делам, имеющим общественное значение…» [6]. Считаем, что в законодательство, в том числе в ст. 8 ГПК РФ, должны быть внесены дополнения, направленные на выявление случаев внепроцессуального обращения председателя суда, заместителя председателя этого суда или председателя суда вышестоящей инстанции и его заместителей к судье по гражданским делам, находящимся у него в производстве, регистрацию таких обращений и создание гарантий не наступления неблагоприятных последствий для судьи, предавшего огласке интерес к его делу. Также предлагаем дополнительно к существующим нормам об обязательных сообщениях о попытках склонения к коррупционному правонарушению [7] ввести административную или даже уголовную ответственность в случае немедленного несообщения судьи, председателя суда, его заместителя, председателя судебного состава или председателя судебной коллегии о поступивших к ним внепроцессуальных обращениях, а также в случаях отсутствия регистрации обращения уполномоченным работником аппарата суда, не размещение ответственным лицом информации на официальном сайте суда в сети Интернет. В случае, когда лицом, допустившим внепроцессуальное обращение к судье, является председатель суда или его заместитель, необходимо в Приказе Судебного департамента при Верховном Суде РФ от 11 декабря 2013 г. № 241 «Об утверждении Порядка размещения в информационно-телекоммуникационной сети Интернет информации о внепроцессуальных обращениях» предусмотреть возможность размещать информацию о таких нарушениях без резолюции председателя суда.

Внимательное изучение правовых норм, устанавливающих порядок предания гласности информации о внепроцессуальных обращениях, позволяет выявить такой пробел, как отсутствие указания на сроки выполнения соответствующих обязанностей судьями и работниками судов. Согласно утвержденному Порядку размещения информации о внепроцессуальных обращениях в сети Интернет, после регистрации, но не позднее следующего рабочего дня поступившее письменное обращение передается председателю суда (либо иному уполномоченному им лицу) для решения вопроса о размещении информации о внепроцессуальном обращении на официальном сайте (п. 3.2). После резолюции председателя суда, лицо, ответственное за размещение информации, в двухдневный срок со дня получения им этой информации, осуществляет её размещение в сети Интернет (п. 3.11). Однако в тексте Порядка не уточняется, в какой срок председатель суда обязан принять соответствующее решение, поэтому считаем, что новый регламент априори позволяет председателю суда задержать обнародование обращения на неопределенный срок. Этот пробел должен быть устранен. Также, в ч. 4 ст. 8 ГПК РФ, в законе о статусе судей, иных законодательных актах считаем необходимым предусмотреть общий, предельный срок предания гласности внепроцессуальных обращений.

Кроме того, существующий порядок выявления, фиксации, размещения внепроцессуальных обращений на сайте суда необходимо, на наш взгляд, дополнить регламентом оглашения обращений судьей как в судебном заседании, в котором рассматривается дело, так и на заседании суда (общем собрании судей), которое может быть созвано как по инициативе председателя суда, так и любого из судей.

В ГПК РФ целесообразно предусмотреть норму, в соответствии с которой в подготовительной части судебного разбирательства, сразу после разъяснения лицам, участвующим в деле, их процессуальных прав и обязанностей (ст. 165), перед разрешением судом ходатайств (ст. 166), председательствующий судья оглашает информацию о поступивших внепроцессуальных обращениях.

Полагаем, что для признания обращения внепроцессуальным и возможности его оглашения на общем собрании судей должно быть достаточно единоличного решения судьи, которому оно поступило, без голосования, одобрения большинством, резолюции председателя. Квалифицировать обращение в качестве внепроцессуального имеет право и обязан соответствующий судья по своему внутреннему убеждению и под свою ответственность. Письменное обращение, от какого должностного или иного лица оно бы не исходило, подлежит оглашению в заседании суда (на общем собрании). Обращение, поступившее в устной форме, также доводится до сведения судей в заседании суда, председателем суда, заместителем председателя суда, председателем судебного состава или председателем судебной коллегии по гражданским делам, судьей, к которому такое обращение поступило [8].

Весьма эффективной мерой, направленной на побуждение судей и работников аппарата суда к полному раскрытию информации о внепроцессуальных обращениях, может служить организация проверок со стороны правоохранительных органов, предполагающих выборочное систематическое обращение к судьям с целью выявления лиц, выказывающих терпимость к таким правонарушениям и желающих их скрыть. Выявленные нарушения следует считать основаниями для наложения дисциплинарных взысканий и привлечения нарушителей к предусмотренной законом ответственности за сокрытие внепроцессуальных обращений.

Подводя итог вышесказанному, хотелось бы подчеркнуть, что норма о придании внепроцессу-альных обращений гласности, при условии её дальнейшего совершенствования, станет еще одним шагом укрепления принципа независимости судей, гарантией реализации еще ряда важнейших принципов гражданского и арбитражного процессов: гласности судебного разбирательства, равенства всех перед законом и судом, равноправия и состязательности сторон, законности.