Проблемы разрешения споров по договорам с использованием смарт-контрактов

В системе экономических, юридических и социальных отношений большинства государств защищенная и упрощенная передача информации выполняет на сегодняшний день важнейшие функции. Помимо обычных договоров, представленных в письменном виде, следует выделить в отдельную категорию смарт-контракты, особенности и условия, функционирования которых несколько отличается, но, тем не менее, также важны для развития государственной экономики. Поэтому рассмотрение проблем данного сегмента является важным шагом на пути успешного функционирования как внутренней, так и внешней системы государства.

Прежде чем перейти к рассмотрению проблем смарт-контрактов, необходимо определить особенности данного сегмента, рассмотрев первоначальное понятие смарт-контракта. Впервые термин «смарт-контракт» появился в статье американского ученого-криптографа Ника Сабо, которая была опубликована в 1994 году. В ней он определил смарт-контракт как «компьютеризированный транзакционный протокол, который исполняет условия договора» [1]. По предположениям ученого, смарт-контракты должны исполнять заданные условия «договора», снижая количество издержек и ошибок, связанных с человеческим фактором. В то же время смарт-контракты избавить мир от посредников, которые тем или иным образом сейчас участвуют в исполнении и обеспечении обязательства [2]. Рассмотрим иное понимание технологии. Смарт-контракт -как новое явление гражданского права России. Он представляет собой программу для ЭВМ, построенной на основе технологии блокчейн, и фактически является новой формой заключения договора. Статья 1 проекта №424632-7 «О внесении изменений в первую, вторую и четвертую части Гражданского кодекса Российской Федерации», посвященная цифровой экономике, содержит норму, дополняющую ст. 160 ГК РФ: «если иное не предусмотрено законом или соглашением сторон, письменная форма является соблюденной также в случаях выражений лицом своей воли с помощью электронных или аналогичных технологических средств...» [3]. Данное положение позволяет, во-первых, юридически приравнять смарт-контракт к письменному договору и, во-вторых, квалифицировать его как письменное доказательство. Затрагивая тему судебного процесса, служитель правосудия, столкнувшись со смарт-контрактом, вероятно, не обладает специальными знаниями, которые необходимы для исследования данной формы договора. Языки программирования, как и иностранные языки, изложенные в договоре, требуют обязательного вмешательства эксперта, ориентирующегося в данной области, другими словами -переводчика. Следуя данной логической цепочке, возникает вопрос: существует ли необходимость приглашать IT-специалиста для разъяснения смарт-контракта? Предположим, эксперт отвечает на поставленные судом вопросы, выявляя алгоритм, заложенный в договоре, и, в результате, условия договора могут быть истолкованы неверно, что выведет судебный процесс в неправильное направление, а судебное решение будет не до конца объективно и верно. Но есть простой выход, который решает данную проблему – параллельное использование электронной и письменной форм договора, где приоритет толкования отдается последней. Так, спор будет разрешаться в традиционном понимании договора. Но в таком случае внедрение системы смарт-контрактов будет ограниченным, приближенным в качестве технического средства. Это весьма неудачный подход к внедрению цифровой экономики, ведь юридические отношения будут далеки от «цифры».

В связи с этим, представляется составлять к смарт-контракту приложение в доступной словесной форме. Такое приложение будет содержать положения, которые будут раскрывать смысл значимых частей кода - переменных, циклов, функций и т.д., что создаст доступность к пониманию и дальнейшей адаптации. При этом данный документ будет иметь и свойства технической документации.

Углубившись в эту тему, необходимо пояснить суть указанной категории «значимые части кода». Для этого следует провести аналогию с интеллектуальными правами для ЭВМ. Когда эксперт изучает программу, например, для выявления плагиата, он отделяет технические части кода и общепринятые практики программирования от тех частей, которые были созданы творческим интеллектуальным трудом автора. Также и в смарт-контрактах - некоторые части программного кода выражают непосредственное условие договора и его воспроизводство (как самоисполне-ние), выражают «юридическое» в программе. Остальные части смарт-контракта имеют технический характер, как бы обслуживая работу программы. Предметом исследования в суде, таким образом, будут те значимые части кода, в которых выражено право. Как следствие этого, можно вывести понятие «юридически значимые части смарт-контрактов» - это информация, содержащаяся в форме программного кода в смарт-контракте, которая образует условия договора и его исполнительную часть.

Итак, фактически толкованию будут подвергать не словесные предложения, а программный код. Приложение к смарт-контракту образует связующее звено между юридическим языком и программным кодом, поскольку будет содержать словесное толкование последнего. Примечательно, что если стороны будут использовать данный метод, никто из них не сможет утверждать в суде, что другая сторона ввела их в заблуждение относительно существующего договора [4]. В развитии подхода, представляется разумным ввести некоторые стандарты практики написания смарт-контрактов, и, соответственно, толкования, что ровным счетом позволит избежать коллизий в праве и неопределенности при установлении смысла положений договора, закрепленных в программе. Такое развитие регулирования позволит улучшить понимание смарт-контракта участниками гражданского оборота и судьями. Понимание неспециалистами -вот чего не хватает смарт-контракту. Введение таких стандартов может быть осуществлено в форме закрепленного обычая, а также может быть санкционировано государством. Однако со стороны государства такое регулирование не должно носить обязывающий характер, поскольку возникает проблема ограничения договора, что является нарушением основных принципов гражданского права [5]. Также является логичным введение технических отраслевых стандартов, систематизирующих практику программирования смарт-контрактов. Результатом таких нововведений станет обобщение профессиональных практик программирования и создание правовых обычаев (также обычаев делового оборота).

Обратим внимание на указания кандидата юридических наук А.И. Савельева, которые представляют нам, что «умные»

контракты являются ярким примером того, как помимо обычных регуляторов общественных отношений все большую роль начинает играть программный код [6]. Но тогда встает вопрос использования смарт-контрактов без параллельного использования письменных носителей. Используя только код, как определенную обособленную форму договора, мы утверждаем важный для цифровой экономики принцип – «КД есть закон». Неизбежно возникает вопрос, как же будут разрешать споры в таком случае?

Цифровая экономика требует адаптации существующих институтов и внедрения новых. Компетенций сегодняшних служителей правосудия недостаточно для рассмотрения «цифровых» споров, поэтому возникает потребность радикального расширения их компетенций. Учитывая то, что они итак имеют широкую компетенцию и высокую нагрузку, расширение практически невозможно. Именно поэтому есть потребность создать специализацию судей, понимающих компьютерный код и вместе с тем, соответственно, создать суд по цифровым спорам. Иначе потребность в таком институте подтолкнет к созданию арбитражных учреждений с соответствующими кадрами (арбитрами).

Похожий опыт уже был, а именно, учреждение Третейского суда по информационным спорам при Союзе операторов Интернет в 2000 году, который рассматривал споры по отношениям в сети «Интернет». Такая институциональная модель позволит обеспечить применение цифрового права, надлежащее функционирование цифровой экономики и развитие децентрализованных криптографических технологий [7]. Также обратимся к практике использования данной технологии, на примере всем известного на сегодняшний день Альфа-Банка. Ведь сравнительно недавно данный банк совместно с S7 Airlines впервые в России провел сделку-аккредитив посредством блокчейн с использованием смарт-контрактов. Альфа-Банк предоставил участникам сделки дополнительные возможности в своей системе электронного взаимодействия «Альфа-Бизнес Онлайн» [8]. То есть заказчик, напрямую мог подать заявление на открытие аккредитива, а исполнителю в данной ситуации – представить банку документы об исполнении работ и оказании услуг. Причем денежные средства со счета заказчика списывались на специальный счет покрытия в момент подачи заявки на аккредитив. Уже в момент представления документов деньги поступили на счет исполнителя. Данный пример демонстрирует нам, насколько эффективно, а главное, удобно использование технологии смарт-контракт.

По словам Директора центра инноваций Электронного Бизнеса Альфа-Банка Надежды Авданиной: «Используя блокчейн, банк строит платформу, позволяющую проводить максимально прозрачные сделки между клиентами». Вероятно, можно согласиться с данной точкой зрения, ведь на самом деле, современная банковская система должна использовать усовершенствованные и более удобные механизмы для того, чтобы нам удалось вывести нашу страну на приоритетно новый уровень в сфере экономики [9].

Рассмотрим мнение юристов в данном вопросе. Партнер юридической компании «Taxology» Михаил Успенский считает, что: «Смарт-контракты в состоянии изменить право не меньше, чем в свое время перевернули юридический мир компьютер и интернет» [10]. Также обратим внимание на мнение учредителя РАКИБ Александра Трещева, который считал, что используя технологию блокчейн, многие юридические фирмы могли бы решить проблему доверия между поставщиком и потребителем юридических услуг, сделать операции между ними прозрачными и легко аудируемыми, совершать безопасные сделки с использованием смарт-контрактов с гарантией результата, исключая человеческий фактор» [11]. С одной стороны, Александр Трещев прав, технология действительно удобна, но с другой стороны, кто сможет обезопасить клиентов от риска?

Подтверждение нашей точки зрения мы нашли в словах Нобелевского Лауреата Оливера Харта, который считает, что смарт-контракты, запускаемые на блок-чейне, не в состоянии решить все проблемы современного бизнеса, так как меха- низм не до конца изучен, а это в свою очередь, может негативно сказаться на самих субъектах правоотношения. Экономист уверен, что цифровой формат соглашений имеет достаточное количество уязвимых сторон по сравнению с традиционными видами оформления контрактов [12].

Таким образом, мы можем сделать вывод о том, что вопрос использования технологии смарт-контрактов на сегодняшний день достаточно дискуссионный. Так как, несмотря на все положительные стороны данного сегмента, все же есть вероятность утечки информации, либо ее изменения третьими лицами, которое может повлечь за собой немало негативных последствий для обеих сторон, заключивших данную форму договора.

Многим компаниям, в том числе, юридическим, для начала необходимо тщательно изучить данное нововведение с целью успешного использования в дальнейшем. Ведь, действительно, смарт-контракт – это один из самых удобных способов быстрой фиксации взаимодействия между субъектами правовых, экономических и общественных отношений.