Проблемы статуса специалиста в уголовном процессе

Современный мир достаточно объективно сложен ввиду достижения человеческой цивилизацией высокого уровня развития. Сложность внешнего мира подразумевает и эффективность использования материально-технических, временны́ х, а также человеческих ресурсов для его познания, а потому значимыми становятся вопросы специализации человеческой деятельности. Специализация требует наличия особых навыков использования знаний, а также научно-технических средств их использования.

Соответствующими специальными знаниями теоретически могут обладать следователь, прокурор и суд, однако в силу сложности современного мира обладание ими не только не является необходимым, но и излишним, поскольку в таком случае познавательные ресурсы общества расходуются явно неэффективно.

Обращение лица, осуществляющего функцию уголовного преследования, или суда, отправляющего правосудие, к иному субъекту подразумевает приобретение их внутренним убеждением, впоследствии отражаемым в процессуальных актах по делу, необходимой объективности, что было бы намного более сложным процессом, участвуй они не только в проверке и оценке, но и в самом процессе создания доказательства. Здесь, соответственно, значимо разделение процессуальных фигур, устанавливающих обстоятельство, подлежащее доказыванию (объективный факт внешнего мира) или его отсутствие, и лиц, оценивающих и использующих результаты установления наличия или отсутствия факта в собственной юридической деятельности.

Мы полагаем, что неопределенность правового статуса специалиста в уголовном процессе существенно снижает эффективность использования специальных знаний при расследовании уголовных дел и при осуществлении защиты по уголовному делу.

Вопросам процессуального статуса специалиста посвящена ст. 58 УПК РФ. Определение понятия «специалист» как лица, обладающего специальными знаниями и вследствие этого привлекаемого к участию в процессуальных действиях, дано в ч. 1 этой статьи. Закон регламентирует вызов специалиста и порядок его участия в следственных и иных процессуальных действиях, судебных заседаниях (ч. 2 ст. 58, ст. 168 и 270 УПК РФ). Его права определены в ч. 3 ст. 58 УПК РФ, а обязанности – в ч. 4 ст. 58 УПК РФ, причем они во многом схожи с правами и обязанностями эксперта.

Уголовно-процессуальный закон выделяет два вида экспертов. К первой группе относятся государственные судебные эксперты, а ко второй – «иные эксперты», к которым ч. 2 ст. 195 УПК РФ отнесла лиц, обладающих специальными знаниями. К числу государственных экспертов можно отнести, например, экспертов отдельных ведомств. Однако следует помнить, что в случае включения такого рода экспертов в штаты соответствующих ведомств, уполномоченных вести расследование отдельных видов преступлений, неизбежно возникнет и вопрос о самостоятельности и независимости, а значит и об объективности проведенных ими исследований. Соответственно, это требует повышенных гарантий независимости эксперта, в том числе на уровне ведомственных нормативных актов.

Сегодня наблюдается явная тенденция к созданию экспертных учреждений в составе тех или иных ведомств, например в составе Следственного комитета РФ. Необходимо отметить, что, несмотря на достаточно широкий перечень экспертных возможностей Следственного комитета РФ, ряд источников специальных знаний остается пока вне указанной сферы.

Приобретаемый в результате назначения судебной экспертизы статус эксперта условно можно разделить на три вида: общий, специальный и индивидуальный. Вслед за другими авторами мы полагаем, что процессуальные статусы эксперта и криминалиста как участников уголовного процесса следует рассматривать в динамике, то есть применительно к самой экспертной деятельности.

В целом статус специалиста, кроме прямых на то указаний закона, во многом схож со статусом эксперта. Между тем исследователи отмечают и существенные различия в их статусах.

В частности, ведется дискуссия относительно перечисленных в ч. 1 ст. 58 УПК РФ функций специалиста.

Например, авторы отмечают, что применение технических средств в исследовании материалов уголовного дела как одна из функций аналогична функции эксперта и может быть реализована в заключении специалиста [1, с. 7; 2, с. 60; 3, с. 165].

Также в литературе указывается, что категория «исследование», применяемая в УПК РФ, может трактоваться как научное изучение и как осмотр. В контексте ч. 1 ст. 58 УПК РФ под исследованием материалов уголовного дела подразумевается их осмотр, проводимый следователем, а специалист помогает ему в этом путем применения технических средств [4, с. 19–23]. В результате исследователи делают вывод о том, что при одновременном анализе положений ч. 1 ст. 58 и ч. 3 ст. 80 УПК РФ получается, что заключение специалиста – это только суждение, которое не предполагает проведение исследований (помимо осмотра) [5, с. 33–39]. Соответственно, и функцию применения технических средств в исследовании материалов уголовного дела следует понимать как функцию применения технических средств при производстве процессуальных действий. При этом данная функция реализуется в особой форме – в форме протокола следственного действия.

Законом также предусмотрена функция разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в профессиональную компетенцию специалиста. В литературе выделяют три формы ее реализации: а) формулирование заключения; б) оформление письменной справки-консультации; в) дача показаний по вопросам, поставленным сторонами и судом [6, с. 19–28].

В ч. 1 ст. 58 УПК РФ указан такой вид консультативной деятельности специалиста, как постановка вопросов эксперту. Мы полагаем такое понимание консультативной функции специалиста достаточно узким. В частности, возможна и иная консультативная помощь. При этом закон ничего не говорит нам о формах реализации данной функции, тем более, как отмечают отдельные авторы, основываясь на анализе материалов уголовных дел, такой вид консультативной помощи специалиста, как помощь в постановке вопросов эксперту, на практике не встречается [5, с. 33].

Между самими нормами уголовно-процессуального закона явно имеет место недостаточная корреляция.

Например, ч. 1 ст. 144 УПК РФ предусматривает участие специалиста в производстве документальных проверок, ревизий, исследованиях предметов, документов и трупов, однако такого рода функция специалиста в ч. 1 ст. 58 УПК РФ не отражена.

На первый взгляд, эта функция похожа на функцию применения технических средств в исследовании материалов уголовного дела, однако на практике при производстве документальных проверок и ревизий технические средства могут не применяться. Более того, ст. 144 УПК РФ говорит о доследственной проверке, тогда как в ч. 1 ст. 58 УПК РФ речь идет о применении технической функции специалиста в отношении материалов уголовного дела, тогда как на стадии проверки сообщения (заявления) о преступлении в порядке ст. 144–145 УПК РФ само уголовное дело не возбуждено. Мы полагаем, что это отдельная самостоятельная функция, ее реализация возможна в форме заключения специалиста, акта проверки и пр.

Мы считаем возможным выделить пять самостоятельных функций специалиста в уголовном процессе: содействие в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов; применение технических средств при производстве процессуальных действий; производство документальных проверок, ревизий и исследований; разъяснение сторонам и суду вопросов, входящих в его компетенцию; консультативная помощь сторонам процесса.

По нашему мнению, указанные функции подлежат легальному отражению в уголовно-процессуальном законе, в связи с чем предлагаем изложить ч. 1 ст. 58 УПК РФ в следующей редакции: «1. Специалист – лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в порядке, установленном настоящим Кодексом, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств при производстве процессуальных действий; производства документальных проверок, ревизий и исследований; разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его компетенцию; оказания консультативной помощи сторонам процесса в части, входящей в его профессиональную компетенцию».

Как мы указали, процессуальный статус специалиста заключается в особой совокупности прав и обязанностей, в основе которых лежат императивные положения ч. 3 и 4 ст. 58 УПК РФ.

Вслед за другими авторами мы полагаем, что на практике указанный в законе перечень прав и обязанностей не может рассматриваться как исчерпывающий [7, с. 18; 8, с. 46; 9, с. 88].

Например, очевидно, что у специалиста имеется право знать цель своего вызова, так как без этого права невозможна реализация специалистом права на отказ от участия в производстве по уголовному делу, если он не обладает соответствующими специальными знаниями. Таким образом, у уполномоченного на то субъекта (участника) уголовного процесса должна быть прямо предусмотрена в законе обязанность уведомления специалиста о том, по какому делу он вызывается и о цели вызова, причем такая обязанность должна оформляться в виде постановления (определения).

В качестве отдельного и самостоятельного можно рассматривать также право специалиста выполнять действия и применять технические средства для обнаружения, фиксации, изъятия и исследования следов преступления. Понятно, что у специалиста имеется и право на получение возмещения расходов, понесенных им в связи с участием в производстве процессуальных действий, и вознаграждения за выполненную работу, если участие в производстве по делу не входит в круг его должностных обязанностей, как это определено в п. 1 и 4 ч. 2 ст. 131 УПК РФ.

Перед началом следственного действия следователь должен удостовериться в компетентности специалиста, выяснить его отношение к подозреваемому, обвиняемому и потерпевшему, разъяснить права и ответственность (ч. 2 ст. 168 и ч. 5 ст. 164 УПК РФ), а если речь идет о судебной стадии уголовного процесса, то в силу закона председательствующий разъясняет специалисту его права и ответственность, о чем специалист дает подписку, которая приобщается к протоколу судебного заседания (ст. 270 УПК РФ).

Мы также полагаем, что помимо предусмотренных ст. 58 УПК РФ обязанностей специалиста (являться по вызову компетентного органа или лица и не разглашать данные предварительного расследования – при наличии предварительного предупреждения о таком запрете) к его обязанностям можно отнести: 1) участие в производстве процессуальных действий; 2) использование специальных знаний и технических средств для оказания содействия в обнаружении, фиксации и изъятии следов преступления; 3) предоставление пояснений по поводу выполняемых им действий; 4) соблюдение порядка как при производстве следственных действий, так и во время судебного заседания.

Соответственно, ч. 4 ст. 58 УПК РФ должна быть изложена в следующей редакции: «4. Специалист не вправе уклоняться от явки по вызовам дознавателя, следователя или в суд, а также разглашать данные предварительного расследования, ставшие ему известными в связи с участием в производстве

по уголовному делу в качестве специалиста, если он был об этом заранее предупрежден в порядке, установленном статьей 161 настоящего Кодекса.

Специалист обязан участвовать в производстве процессуальных действий, использовать специальные знания и технические средства для оказания содействия в обнаружении, фиксации и изъятии следов преступления, давать пояснения по поводу выполняемых им действий, соблюдать порядок при производстве следственных действий и во время судебного заседания.

За разглашение данных предварительного расследования специалист несет ответственность в соответствии со статьей 310 Уголовного кодекса Российской Федерации».

Следует отметить, что процессуальным законодательством в качестве гарантий надлежащего исполнения специалистом своих процессуальных обязанностей предусмотрены, во-первых, отвод специалиста (в законе указаны случаи обязательного отвода), во-вторых, ответственность специалиста, которая реализуется в виде юридических санкций за разглашение данных предварительного расследования в соответствии со ст. 310 УК РФ (ч. 4 ст. 58 УПК РФ), за неисполнение процессуальных обязанностей (ст. 117 УПК РФ) и за нарушение порядка в судебном заседании (ст. 117 УПК РФ).

Среди практических проблем участия специалиста в уголовном судопроизводстве в литературе отмечается нарушение самостоятельности процессуального статуса специалиста в том смысле, что сегодня распространены случаи, когда одно и то же лицо в рамках расследования уголовного дела выступает и в качестве специалиста, и в качестве эксперта, что, в свою очередь, объясняется нехваткой сотрудников экспертно-криминалистических подразделений [5, с. 34]. Процессуального запрета на такого рода «совмещение» нет, и допустимость доказательств от этого не страдает, однако очевидно и то, что у эксперта, первоначально участвовавшего в производстве процессуального действия в качестве специалиста, складывается субъективное отношение к произошедшему событию, что может повлиять на объективность его выводов.

Таким образом, мы полагаем, что процессуальный статус эксперта и процессуальный статус специалиста существенно различаются по следующим критериям: 1) по цели и задачам привлечения к участию в уголовном судопроизводстве; 2) по функциям, выполняемым в уголовном судопроизводстве; 3) по порядку привлечения к участию в уголовном судопроизводстве; 4) с точки зрения процессуальных прав и обязанностей данных участников процесса; 5) с позиций предусмотренной законом ответственности за неисполнение экспертом и специалистом возложенных на них процессуальных обязанностей.

Подводя итоги, отметим, что в доктрине и правоприменительной практике судебно-экспертной деятельности остается множество дискуссионных вопросов относительно определения и законодательного закрепления статусов эксперта и специалиста.

Статус специалиста, кроме прямых на то указаний закона, во многом схож со статусом эксперта. Между тем исследователи отмечают и существенные различия в их статусах.

В частности, ведется дискуссия относительно перечисленных в ч. 1 ст. 58 УПК РФ функций специалиста. Между самими нормами уголовнопроцессуального закона явно имеет место недостаточная корреляция. По результатам исследования мы считаем возможным выделить пять самостоятельных функций специалиста в уголовном процессе; каждой функции нами дана соответствующая характеристика. Данные функции полагаем возможным зафиксировать в уголовно-процессуальном законе, соответствующая редакция ч. 1 ст. 58 УПК РФ нами предложена.

Как мы указали, процессуальный статус специалиста заключается в особой совокупности прав и обязанностей, в основе которых лежат императивные положения ч. 3 и 4 ст. 58 УПК РФ. Вслед за другими авторами мы полагаем, что на практике указанный в законе перечень прав и обязанностей не может рассматриваться как исчерпывающий. Мы предлагаем выделять и иные права и обязанности специалиста, для чего нами сконструирована авторская редакция ч. 4 ст. 58 УПК РФ. Также нами выделены практические проблемы участия специалиста в уголовном судопроизводстве.

Полагаем, что указанные изменения в трактовке статуса специалиста как на законодательном уровне, так и судебными инстанциями в рамках толкования и применения права будет способствовать более эффективному привлечению специалиста как носителя специальных знаний сторонами защиты и обвинения. Вне зависимости от внесения изменений в уголовнопроцессуальное законодательство уже сегодня суды могут расширительно толковать статус специалиста, что будет способствовать эффективности и справедливости правосудия по уголовным делам.