Проблемы высшего образования Мордовского края в предвоенные годы

Историческая наука всегда являлась и является неотъемлемой и очень важной составной частью такого явления и понятия, как духовная культура общества. Большевики, захватив власть, неизбежно должны были в целях сохранения и укрепления своего господства, объявить войну прежним духовным, идеологическим, культурным и мировоззренческим принципам.

Большевистская система требовала жесточайшего контроля над всеми сферами духовной жизни общества. Если в литературе, кино, театре и т.д. восторжествовал принцип социалистического реализма, в исторической науке а, следовательно, и в преподавании истории на всех уровнях, безусловно, господствовал принцип исторического и диалектического материализма, классовый подход (вся история есть история борьбы классов) к историческим событиям и явлениям, теория смены общественно-экономических формаций. Преподаватели истории должны были быть убежденными марксистами-ленинцами и внушать эту убежденность своим ученикам.

Ни одна лекция, ни одна диссертация, ни одна статья или книга, тем более учебники, не обходились без цитирования трудов Маркса, Энгельса и Ленина, без многочисленных ссылок, которые представлялись как истина в конечной инстанции.

В советской исторической науке одно только учение Маркса считалось истинно верным, подлинно научным и находилось вне зоны критики.

Таким образом, была создана идейно-теоретическая база истории как науки и как предмета преподавания во всех учебных заведениях. Теперь все это предстояло перенести в сферу практики.

С начала 30-х гг. ХХ в. именно историческая наука была выдвинута на передний план в идеологической, образовательной и политико-воспитательной работе.

В дореволюционный период в Ардатовском, Инсар-ском, Краснослободском, Саранском, Спасском (без города Спасск), Темниковском (без города Кадом) по данным переписи 1897 г. имелось 156 человек с высшим и 268 со средним специальным образованием [1, с. 9].

Задачи социалистического строительства требовали ускоренной подготовки квалифицированных кадров и преодоления всеобщей малограмотности, особенно в национальных регионах. Решение этих задач возлагалось на региональные органы власти.

Сложилась интересная система центральных и окраинных властных структур. Москва определяла цели и формулировала задачи. Вся ответственность за выполнение или провал планов ложилась на местных руководителей и конкретных исполнителей среднего и низшего звена.

В республике во все больших масштабах создаются школы, средние специальные учебные заведения, техникумы и т.п., но при этом катастрофически не хватало квалифицированных преподавателей, в том числе и преподавателей истории. Для того чтобы решить эту проблему в октябре 1931 г. в Саранске было открыто первое высшее учебное заведение «Агропедагогический институт». В 1932 г. он был преобразован в Мордовский государственный педагогический институт. По некоторым данным (см., например: А. Ф. Терехин, Н. Ж. Терехина «В тех именах истории шаги». Саранск, 1991, с. 78), на первый курс было принято 150 студентов, в числе которых 109 мордовской национальности. По данным других источников, на первый курс было при- нято 105 студентов [2, с. 19].

Первым директором института стал Иосиф Григорьевич Абросимов, до этого занимавший высокий пост первого секретаря Мордовского обкома ВКП(б). Директором Абросимов был всего один год (1931 – 1932 гг.). Дальнейшая его судьба, к сожалению, неизвестна. Пединститут на первом году своей деятельности имел следующие отделения: историко-экономическое, физико-техническое, химико-биологическое и политехническое. В 1932 г. в должность директора пединститута вступил Константин Степанович Чужко. Он руководил институтом до 1936 г. За это время численность студентов значительно возросла. Были открыты вечернее, заочное и подготовительное отделения, несколько усилена материально-техническая база, улучшены бытовые условия студентов, проживавших в общежитии. Из-за нехватки высококвалифицированных преподавателей их приходилось привлекать из других вузов. Катастрофически не хватало учебников, методической литературы, учебных пособий. Тем не менее, в это время растет количество отделений и кафедр. В 1933 г. в пединституте была открыта собственная аспирантура, специализированные кабинеты. К 1934 г. значительно изменилась внутренняя структура института: были образованы 8 факультетов и 12 кафедр. К этому времени преподавательский коллектив значительно окреп в профессиональном плане. Стала планироваться научно-исследовательская и издательская деятельность, многие преподаватели приступили к сбору материалов для диссертаций, в том числе по истории мордовского народа. Доцент Д. И. Васильев работал над темой «Мордва в период войн XVIII века», С. С. Арбузов – «Генезис феодализма у мордвы», Г. Н. Ярославцев – «Материнский род мордвы» и др.

В 1935 г. состоялся первый выпуск студентов пединститута. Однако, точно не установлено, сколько же именно было выпущено историков: по одним данным – 11, по другим – 55 [1, с. 31]. Двое выпускников были направлены заведующими РОНО (Темников, Атяшево), пятеро – директорами школ в районы Мордовии, пятеро – преподавателями в педагогические техникумы.

В 1936 г. К. С. Чужко был снят с должности директора. Что с ним произошло дальше – неизвестно. Большевистское руководство хорошо понимало, что те люди, которые встретили революцию 1917 г. будучи уже достаточно взрослыми и сформировавшимися личностями, не были в состоянии быстро и безоговорочно принять марксистско-ленинскую идеологию. Красный террор, который стал неотъемлемой составной частью официальной государственной политики, начиная с 1918 г., отнюдь не способствовал переходу старой интеллигенции на сторону большевиков.

15 апреля 1929 г. была опубликована директива ЦК ВКП(б) «О чистке высших учебных заведений». Как всегда это бывало, местные органы власти в Мордовии рьяно взялись прежде всего за чистку рядов студенчества. Ведь при приеме в вузы обязательно учитывалось сословное происхождение студента.

Если до 1917 г. во все учебные заведения принимались лица, независимо от сословного происхождения и вероисповедания, то при советской власти сословное происхождение абитуриента и его партийность играли решающую роль. Поскольку Мордовия в довоенный период была аграрным регионом, и на селе катастрофически не хватало учителей истории, то преимущественным правом при поступлении пользовались дети колхозников. На вто- ром месте стояли дети рабочих. Дети же служащих всех категорий, проживавших в городской черте, принимались в пединститут по остаточному принципу. Большое значение имели и национальность абитуриента: у мордвина всегда было преимущество перед русским. Позднее, уже в 70-х гг. ХХ в., было принято компромиссное решение: ректор Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарева Александр Иванович Сухарев считал, что национальный состав студенчества должен отражать национальный расклад в республике: примерно 60 % – русские, 35 % – мордва, 5 %

– татары и представители других национальностей.

В 30-х гг. ХХ в. абитуриент, заполняя анкету, должен был указать свою партийность. Если же в этой графе стоял прочерк, это неизбежно вызывало подозрения. Если же молодой человек или девушка комсомольского возраста не являлись членами ВЛКСМ, то неизбежно возникал вопрос: «почему?». Если это произошло по идейным соображениям, то дорога такому абитуриенту в пединститут была закрыта.

В 1936 г. директором МГПИ был назначен Антон Филиппович Антонов. Участник гражданской войны, закончил в свое время (1927 г.) Коммунистический университет народов Востока, некоторое время находился на партийной и советской работе в Мордовии, в Казани, в должности заместителя начальника татарского свиноводческого треста. Он был оттуда отозван и сразу назначен на должность директора МГПИ, но находился в этой должности всего один год. Вскоре ему был предъявлен целый ряд серьезных обвинений:

• –    принял на работу ссыльного М. М. Бахтина;

• –    не разглядел антисоветских мыслей преподавателей А. П. Калашникова, С. Д. Смирнова, Д. В. Васильева и А. Н. Инкина;

• –    наполнял библиотеку института троцкистской литературой;

• –    оказывал помощь врагам народа – преподавателю химии Г. Ф. Аржаткину, профессору психологии П. Н. Пипун-дырову и др.;

• –    принял на работу бывшего белогвардейца Сызганова;

• –    принял в число студентов родного брата прокурора Торбеевского района Макулова – троцкиста и контрреволюционера;

• –    не выполнил постановление партийного собрания о немедленном увольнении из института М. М. Бахтина, С. С. Арбузова, А. Калашниковой, П. Балакина и др.;

• –    был связан с бывшими советскими и партийными работниками, которые оказались врагами народа и были уже репрессированы;

• –    постоянно нарушал финансовую дисциплину [3, с. 22].

Под пытками в застенках Саранского отдела НКВД А. Ф. Антонов сознался во всех этих преступлениях и был в ночь с 23 на 24 мая 1938 г. расстрелян. Его жена оказалась в ИТЛ, дети – в специнтернатах. Это было обычной юридической практикой того времени – главным доказательством вины обвиняемого считалось его собственное признание.

Аналогичные процессы происходили и в другой «кузнице» исторических кадров – «Институте мордовской национальной культуры при облисполкоме». В числе прочих секторов института был создан сектор истории с секциями истории мордовской национальности, революционного движения в Мордовии и этнографии, истории мордовской партийной организации и комсомола. Произошло это событие в декабре 1932 г.

В довоенный период многие научные сотрудники ин- ститута – историки, этнографы, литераторы, исследователи духовной культуры мордвы, археологи – закончили свой жизненный путь в 1937 – 1938 гг., в разгар сталинских репрессий. Среди них: Гришин Яков Пахомович (талантливый поэт, умер в тюрьме в 1938 г.), Рябов Анатолий Павлович (лингвист, первый мордовский профессор, расстрелян в 1938 г.), Арбузов Степан Семенович (историк, старший научный сотрудник сектора истории, одновременно преподавал в МГПИ, расстрелян в 1938 г.), Барановский Василий Иванович (инженер-геолог, автор книг и статей по проблеме полезных ископаемых на территории Мордовии, в 1940 г. приговорен к 5 годам в ИТЛ, дальнейшая судьба неизвестна), Бондиков Иван Яковлевич (лингвист, фольклорист, расстрелян в 1938 г.), Галаев Петр Васильевич (в 1934 – 1935 гг. директор НИИ, расстрелян в 1938 г.), Миронов Тихон Петрович (лингвист, кандидат филологических наук, расстрелян в 1938 г.) [5, с. 17 – 28].

Кажется, что этому списку не будет конца, особенно, если в него внести людей, менее известных, но не менее достойных жить, работать, растить детей. Число жертв сталинских репрессий на территории Мордовии до сих пор точно не установлено.

В 1937 г. первым секретарем Мордовского обкома партии М. Д. Прусаковым было сфабриковано дело о «Мордовском правотроцкистском, буржуазно-националистическом блоке». По этому делу проходило около 100 человек, в том числе научные работники и преподаватели вузов. В обвинительном заключении говорилось, что «в системе высшего образования, призванной формировать личностные и мировоззренческие ориентиры наиболее образованной и прогрессивной части советской молодежи, взращивали… врагов народа» [4, с. 18].

После этого репрессии по отношению к преподавателям МГПИ усилились. За 1936 – 1937 гг. сменилось шесть директоров института. Многие преподаватели были просто уволены.

В результате качество преподавание резко упало, возник кадровый кризис. На январь 1938 г. в институте трудилось 42 научных работника, среди которых – 12 совместителей. В составе научно-педагогического коллектива был всего 1 профессор, 2 доцента, 4 исполняющих обязанности доцента и только 2 кандидата наук. «Особенно тяжелое положение с научно-педагогическими кадрами испытывали исторический факультет и факультет языка и литературы» [4, с. 28].

Партийные функционеры и чиновники от просвещения не осознавали, что главный, самый драгоценный капитал вуза – это люди, которые имеют глубокую эрудицию, широкий кругозор, обширные знания по своему предмету. А эти качества нарабатываются не одним десятилетием. Если из вуза изгнать старого, опытного профессора и заменить его молодым выпускником аспирантуры или другим некомпетентным преподавателем, результат, скорее всего, будет плачевным.

В 1939 г. в пединституте имелось 31 вакантное место. Пытаясь заткнуть образовавшуюся брешь, наркомпрос направил в Саранск 5 кандидатов наук. 12 выпускников института были оставлены в нем в качестве преподавателей и ассистентов, но эти полумеры не могли разрешить и преодолеть кризисную ситуацию, сложившуюся в высшей школе Мордовии.

Таким образом, в дореволюционный период на территории Мордовского края не было ни одного высшего учебного заведения, да и сама территория сегодняшней Республики Мордовия была поделена между губерниями – Пензенской, Симбирской, Нижегородской и Тамбовской, на территории которых тоже не было ни одного университета.

Великая Октябрьская социалистическая революция потрясла Россию до основания. Весь традиционный уклад жизни российского общества был разрушен, новому большевистскому правительству пришлось решать многие проблемы буквально «с нуля». Это касалось и системы народного образования и просвещения. Многие специалисты, в том числе и преподаватели вузов, уехали за границу, многие были репрессированы новой властью.

Из учебных заведений в Мордовском крае до революции были лишь церковно-приходские училища и уездные народные училища, дававшие лишь начальное образование.

• 8    октября 1931 г. в Саранске было открыто первое высшее учебное заведение «Агропедагогический институт», который в 1932 г. был преобразован в Мордовский государственный педагогический институт. На первых порах институту приходилось преодолевать значительные трудности – большинство студентов имели лишь начальное образование. Не хватало квалифицированных преподавателей, не было учебников, наглядных пособий, студенты занимались в неприспособленных помещениях. Из-за частой смены директоров и преподавателей не было стабильности в учебном процессе. Преподавательский состав в основном формировался за счет специалистов, приглашенных или командированных из других вузов. Коллектив института постепенно преодолевал эти трудности. В 1933 г. была открыта аспирантура, подготовительное и заочное отделения. В 1934 г. институт насчитывал 8 факультетов и 12 кафедр

Однако все усилия сводились на нет, поскольку преподавательский состав института неоднократно подвергался так называемым «чисткам», в результате которых погибли сотни талантливых поэтов, писателей, филологов, историков, как русской, так и мордовской национальности, наносился невосполнимый урон преподавательскому корпусу, падало качество преподавания и качество подготовки студентов.