Профилактика экстремизма в молодежных субкультурных сообществах

Под молодежным экстремизмом понимают «особую форму активности молодых людей, которая выходит за рамки общепринятых норм, типов, форм поведения и направлена на разрушение социальной системы или какой-либо ее части» [5, с. 5]. Несмотря на наличие большого количества научных публикаций по данной теме, проблема экстремизма в молодежной среде остается недостаточно изученной. В частности, много дискуссий вызывают проблемы экстремизма в сфере молодежных субкультур.

Рассматривая экстремальность как имманентное свойство сознания и поведения молодежи, российские социологи В. И. Чупров и Ю. А. Зубок пишут о том, что экстремизм зачастую является реакцией молодежи на проявления дискриминации по возрастному признаку: «Молодежь – становящийся субъект общественного воспроизводства, поэтому ее социальное положение характеризуется неполнотой социального статуса, маргинальностью социальных позиций, неопределенностью социальных идентификаций. Последнее затрудняет отождествление себя с ингруппами и аутгруппами, порождает противоречие в самосознании между «МЫ» и «ОНИ», что в свою очередь выливается в экстремальность сознания и поведения… «Чужие» могут стать «врагами» только потому, что они другие. Неважно, живут ли в другом дворе, приехали ли из друго- го города, имеют ли другую национальность, веру, внешность. Поэтому социокультурные особенности среды общения являются значимым фактором формирования экстремального типа сознания молодежи» [4, с. 37–37]. Другими словами, молодежные субкультурные сообщества (в авторской терминологии – «самоорганизации молодежи») часто выступают в качестве некого «посредника» между внешними и внутренними условиями, влияющими на переход «экстремальности» на деятельностный уровень.

Рассматривая процесс самоорганизации молодежи с позиции синергетического подхода, авторы указывают на потенциальное множество путей развития молодежного объединения как открытой системы, находящейся в неравновесном состоянии. В точке бифуркации выбор дальнейшего пути развития либо реализуется в условиях нелинейно развивающихся процессов самоорганизации, либо носит осознанный и направленный характер. Соответственно в ситуациях активизации экстремальных проявлений молодежного сознания, в основе выбора путей дальнейшего развития для отдельно взятых молодежных объединений «...лежит спонтанно возникающая, либо целенаправленно сформированная заинтересованными силами, поведенческая реакция участников молодежных объединений на несоответствие социальных ожиданий и реальных возмож- ностей, предоставляемых средой. Отреф-лексированные как социальная несправедливость, возникшие противоречия могут приобрести характер социального конфликта, в реализации которого синергетический эффект достигается в экстремистской форме. Самоорганизация в такой ситуации приобретает экстремистскую направленность. Но выбор может быть сделан и в пользу толерантной модели поведения, если возобладает противодействующий аттрактор, направленный на упорядочение отношений в молодежном объединении в сторону проявления терпимости» [3, с. 80]. В заключение на основании проведенных социологических исследований авторы делают вывод, что большинство экстремистских проявлений спонтанно совершается в малочисленных по составу группах. Напротив, в крупных молодежных объединениях самоорганизация чаще всего приобретает позитивную направленность, блокирующую выбор экстремистского пути развития.

Несколько с других позиций рассматривает вопросы взаимосвязи экстремизма и молодежных субкультур Н. Г. Томосина, которая подчеркивает, что, с одной стороны, молодежные субкультуры дают необходимую подросткам уверенность в себе и в окружающем мире. С другой стороны, новообразованная жизненная позиция формируется под воздействием существующей в субкультуре идеологии. Между тем, приходя в молодежную субкультуру, подростки не всегда способны отделить и ассимилировать только полезные для себя модели поведения: «Это происходит из-за недостаточной развитости критического мышления в этом возрасте, нежелания чем-либо выделяться из группы сверстников, неопытности, отсутствия страха смерти и самоповреждения, желания показать свою смелость, завоевать авторитет» [6].

• Н.    Г. Томосина также указывает, что склонность к экстремальному поведению проявляется в различных формах молодежных субкультурных сообществ и не обязательно носит криминальный характер. В качестве примера автор упоминает субкультуры, связанные с экстремальными видами спорта: субкультуры скейтеров, трейсеров,

диггеров, велобайкеров и др. Склонность к экстремальному поведению в данном случае не приобретает антисоциальной направленности, однако в сочетании с подростковой неспособностью трезво оценивать ситуацию и собственные силы ведет к высокому уровню спортивного травматизма. «Таким образом, – делает вывод Н. Г. Томосина, – субкультуры могут как поддерживать тенденцию к эскапизму и конформизм подростков, провоцировать парасуицидальное и экстремальное поведение, употребление алкоголя и наркотиков, компьютерную зависимость, так и быть ценным и полезным ресурсом, помогающим наладить взаимоотношения со сверстниками на основе общих интересов, расширить кругозор, приобрести организаторские и лидерские навыки, выработать собственные ценности. Это зависит не только от типа субкультуры, но и от потребностей и ценностей подростка, наличия или отсутствия у него внутриличностных конфликтов и эмоционального неблагополучия» [6].

Таким образом, исследователи отмечают наличие элементов корреляции между молодежными субкультурами и экстремальным поведением молодежи. Тем не менее эта взаимосвязь достаточно относительна, экстремистский характер и направленность отдельно взятых молодежных субкультурных сообществ является следствием совокупности множества факторов, как внешнего, так и внутреннего характера. Это обосновывает важность профилактической работы с молодежными субкультурными сообществами со стороны государственных учреждений и общественных организаций, непосредственно занимающихся работой с молодежью.

О. А. Василенко и И. Я. Новицкий в статье «Психопрофилактика экстремистской деятельности в молодежной среде» указывают на пять основных подходов к профилактике экстремизма. Это: подход, основанный на распространении информации об экстремизме и организациях экстремистского толка; подход, основанный на аффективном обучении; подход, основанный на влиянии социальных факторов; подход, основанный на формировании жизненных навыков и подход, основанный на развитии деятельности, альтернативной экстремистской. Подробно рассматривая все достоинства и недостатки существующих подходов, авторы приходят к выводу, что в современных российских условиях наиболее перспективным видится подход, основанный на формировании «стрессоустойчивого жизненного стиля» (коппинг-профилактика): «Целями подобной профилактики являются развитие и модификация стратегий поведения человека, способствующих совладанию с требованиями социальной среды. Важными целями являются также развитие ресурсов личности и социальной среды, с помощью которых можно делать эффективный и осмысленный поведенческий выбор» [1, с. 69].

К аналогичным выводам приходит Т. В. Егорова, рассматривая опыт Германии, где основополагающим принципом современной работы с экстремистскими молодежными объединениями является «акцептированный» подход (от немецкого akzeptieren «принимать, признавать»). В основе данного подхода лежит утверждение, что участие молодежи в экстремистских организациях – следствие негативного личного жизненного опыта молодых людей. Соответственно, изменения экстремистской направленности молодежи возможны лишь в условиях нового положительного личного жизненного опыта. Социально-педагогическая работа в этом случае должна быть направлена на решение повседневных жизненных проблем молодежи, таких как безработица, отсутствие жилья, невозможность творческой самореализации и др. В заключение Егорова подчеркивает, что в Германии основными факторами, направленными на снижение участия молодых людей в неформальных объединениях экстремистской направленности, выступают: создание условий для успешной интеграции молодых граждан в общество, облегчение процесса адаптации в нем; содействие получению юношами и девушками первого профессионального образования, дальнейшее повышение уровня квалификации, а при необходимости – переквалификации; забота о молодых семьях и женщинах, помощь в создании благополучной семейной жизни; работа с молодыми иностранцами, детьми переселенцев, преодоление враждебного от- ношения молодых немцев к своим сверстникам из других стран; реализация программы, направленной на обеспечение занятости молодых людей в свободное время [2, с. 97].

Выводы немецких социальных работников созвучны результатам социологического исследования, проведенного автором статьи. В 2012 г. в Саранске проведен экспертный опрос на тему «Особенности взаимодействия государственных учреждений и общественных организаций с представителями молодежных субкультур», где в качестве экспертов выступили работники учреждений образования и культуры, непосредственно сталкивающиеся в процессе своей деятельности с представителями молодежных субкультур, а также представители органов власти и управления, представители неправительственных общественных организаций и религиозных конфессий, занимающиеся работой с молодежью. Было опрошено 47 респондентов, из них 27,7 % являлись представителями системы образования, 10,6 % – системы здравоохранения, 17,0 % – правоохранительных органов, 12,8 % – системы культуры, 10,6 % – неправительственных общественных организаций, 10,6 % – религиозных конфессий и 10,6 % – государственной власти. В числе прочих экспертам были заданы вопросы, касающиеся существующих практик взаимодействия государственных учреждений и общественных организаций с представителями молодежных субкультур Саранска. При анализе результатов исследования были выделены три группы экспертов, придерживающихся разных подходов к работе с представителями молодежных субкультур. Первый подход – «поощрительный» – направлен на поддержку творческих инициатив молодежных субкультурных сообществ (выделение средств на организацию всевозможных смотров, конкурсов и фестивалей молодежных субкультур, предоставление специальных мест для встреч и общения представителей молодежных субкультур, строительство площадок для занятий молодежью экстремальными видами спорта и т. д.); второй подход – «альтернативный» – направлен на развитие альтернативных форм досуга, помощь во временном трудоу- стройстве, профилактическую работу в учебных заведениях, направленных на снижение участия молодых людей в неформальных объединениях; третий подход – «индифферентный» – ориентирован на отстраненное наблюдение. Наименее популярной мерой стало «запрещение любых проявлений активности молодежных субкультур». Данную позицию ни один из опрошенных экспертов не отметил. Вопрос: «Какие из перечисленных форм социальной поддержки молодежи являются наиболее действенными в рамках профилактики участия молодых людей в неформальных объединениях экстремистской направленности?» – также разделил мнения экспертов на три группы. Первая из выделенных групп ориентирована на индивидуальную психолого-педагогическую работу с проблемной молодежью (расширение сети социальных служб, профилактическая работа в учебных заведениях). Вторая – на создание благоприятных условий для жизнедеятельности подрастающего поколения на макроуровне (забота о молодых семьях, работа с мигрантами, обеспечение включения молодежи в реальные процессы управления развитием региона, содействие получению профессионального образования). Третья группа ориентирована исключительно на обеспечение занятости молодежи в свободное от учебы время и во время летних каникул.

Тем не менее большинством практиков и теоретиков, непосредственно занимающихся проблемами экстремизма, экстремистское поведение рассматривается с точки зрения функциональных проблем современной молодежи, и, соответственно, основной путь решения данной проблемы видится в ориентации на общее оздоровление социума, создании достойного уровня жизни и условий труда, развитии социальной защиты населения.