Производительность труда: промышленность удовлетворена ее уровнем

Многолетние оценки предприятиями производительности труда показывают, что промышленность еще в ходе последнего кризиса достигла успехов в этой области. И этим кризис 2015–2016 гг. определенно отличается от кризиса 2008–2009 гг. А причина, скорее всего, кроется в необычном характере кризиса и отношении властей к борьбе с безработицей.

Отличие текущего кризиса от предыдущего в гораздо более мягком его характере, значительной длительности и отсутствии кризисных увольнений в российской промышленности. Рынок труда характеризуется дефицитом квалифицированных рабочих в промышленности, что и заставило предприятия крайне осторожно подходить к увольнениям.

Российские власти внесли свой вклад в формирование нынешней ситуации на рынке труда. Еще в конце 2014 г. они заявили, что не будут оказывать административного давления на предприятия в случае кризисных увольнений работников. Таким образом, российская промышленность получила возможность самостоятельно определять политику занятости в ходе кризиса 2015–2016 гг. И вполне успешно ее реализовала. В том числе – в части управления производительностью труда.

В результате предприятиям удалось добиться в ходе текущего кризиса максимальных результатов в обеспеченности рабочей силой. Как достаточную имеющуюся численность занятых оценивали к концу кризиса более 80% предприятий. Никакого взлета избыточной занятости в 2015–2016 гг. в промышленности не произошло. А среднегодовые оценки избыточной занятости в 2010–2016 гг. были исключительно стабильны и находились в интервале 9–12% (доля предприятий, оценивающих текущую численность работников как «более чем достаточную

Рис. 1. Оценки производительности труда в российской промышленности, 2008–2017 гг., %

3. ПРОИЗВОДИТЕЛЬНОСТЬ ТРУДА: ПРОМЫШЛЕННОСТЬ УДОВЛЕТВОРЕНА ЕЕ УРОВНЕМ в связи с ожидаемыми изменениями спроса»). В 2009 г. этот показатель взлетал до 25%, перед дефолтом 1998 г. пребывал на уровне 37–39%.

Аналогичная ситуация складывается в промышленности и с производительностью труда. Во-первых, относительная свобода кадровой политики 2015–2016 гг. предопределила сохранение нормального уровня производительности. Никакого ее падения и, соответственно, роста негативных оценок в ходе последнего кризиса зарегистрировано не было. Совсем иная картина складывалась в 2008–2009 гг. Тогда политика властей, направленная на предотвращение увольнений с предприятий, привела к росту избыточной занятости в промышленности, падению производительности и снижению удовлетворенности предприятий ее низким уровнем. Во-вторых, кризис 2015–2016 гг. позволил промышленности относительно спокойно разобраться в ситуации и выстроить такую кадровую политику, которая привела к достижению в 2017 г. максимального уровня производительности труда – если судить по уровню удовлетворенности ею. Низкой свою производительность труда сейчас считают только 20% предприятий.

Тезис о том, что низкая производительность сдерживает рост выпуска в российской промышленности тоже не подтверждается прямыми оценками предприятий. Указанный фактор считается помехой росту выпуска с начала кризиса 2015–2016 гг. в среднем только 8% предприятий. Что вполне согласуется с появившейся в ходе текущего кризиса возможностью у промышленности не только увольнять, но и набирать работников и таким образом, с одной стороны, бороться с безработицей, которая неожиданно для наблюдателей, но логично в такой ситуации оказалась не по-кризисному низкой, с другой, – формировать действительно необходимую численность персонала. Сейчас (в III квартале 2017 г.) низкая производительность труда признается ограничителем роста выпуска по-прежнему только 8% предприятий.

При этом рабочие кадры (в первую очередь – квалифицированные рабочие) считаются в российской промышленности вторым по дефицитности ресурсом (на первом месте – «неясность текущей ситуации и ее перспектив»). Правда, упоминание этого фактора опустилось в III квартале до межкризисного минимума в 20%, хотя еще во II квартале 2017 г. дефицит кадров имелся у 25% предприятий, что было 10-квартальным максимумом и объяснялось самыми высокими надеждами на выход из текущего кризиса. Утрата этих надежд при положительной динамике занятости в отрасли и позволила промышленности сократить текущий дефицит работников.

Однако промышленность не готова решать проблему недостатка работников за счет роста производительности труда. Такая реакция была у предприятий самой непопулярной мерой в случае фактического или ожидаемого дефицита работников. Эта мера борьбы с кадровым голодом всегда (и в периоды значительной нехватки кадров, и в годы их скромного дефицита) практиковалась не более чем 10%, а в 2017 г. – только 5% предприятий.ф