Производственный символизм макролитических каменных орудий труда в погребальном ритуале ямной культуры Южного Приуралья и Среднего Поволжья
Автор: Моргунова Н.Л., Файзуллин А.А.
Журнал: Нижневолжский археологический вестник @nav-jvolsu
Рубрика: Статьи
Статья в выпуске: 2 т.22, 2023 года.
Бесплатный доступ
В статье впервые обобщаются данные специального исследования макролитических каменных орудий труда из погребений ямной культуры на территории Западного Оренбуржья и Самарского Поволжья. Получены результаты трасологического анализа 16 каменных макроорудий. Все орудия представляли собой в основном изделия в виде массивных и тяжелых по весу удлиненных пестов из крупного галечного камня. Выделены группы орудий: 1) для металлопроизводства; 2) песты для растирания и обработки растений; 3) орудия ударного действия, отбойники для обработки камня. Численно преобладают орудия, связанные с металлообработкой: песты для дробления руды, кузнечные молоты, наковальни, орудия для обработки поверхностей готовых медных изделий. Часто орудия использовались неоднократно: вначале в металлопроизводстве, а позднее, возможно, уже по ходу совершения погребальной церемонии для обработки растений, использовавшихся в изготовлении подстилок, покрывал и подушек для оформления могил. В итоге обращено внимание на помещение орудий металлопроизводства в неординарные курганы с неординарными захоронениями. В числе таких курганов находятся наиболее монументальные сооружения в могильниках Утевка I, Красносамарское I, Болдырево I, Тамар-Уткуль VII. Все погребения, в которых обнаружена данная группа артефактов, отличаются трудовыми затратами, значительно превышающими стандарты большинства известных курганов ямной культуры. Предметы из камня в погребениях обнаружены в сочетании с медными орудиями труда, оружием, сакральными символами и украшениями из металла. Сделан вывод о символическом указании каменных орудий труда на связи индивидов с трудовой деятельностью и их принадлежностью к определенным кланам, связанным с наиболее важными для ямных коллективов производствами, прежде всего с металлопроизводством, добычей медной руды и ее переработкой. По мнению авторов, сложное сочетание как производственной, так и воинской и культово-религиозной символики в наиболее крупных и значимых погребальных сооружениях ямной культуры в Волго-Уралье типично для погребений суперлидеров-вождей на преполитарной ступени развития общества.
Каменные орудия, погребальные комплексы, ямная культура, оренбуржье, самарское поволжье
Короткий адрес: https://sciup.org/149144558
IDR: 149144558 | DOI: 10.15688/nav.jvolsu.2023.2.2
Текст научной статьи Производственный символизм макролитических каменных орудий труда в погребальном ритуале ямной культуры Южного Приуралья и Среднего Поволжья
СТАТЬИ
DOI:
В погребальном инвентаре ямной культуры Волго-Уралья достаточно часто встречаются крупные каменные изделия в виде пестов. Причем достаточно часто они включаются в состав инвентаря достаточно престижных комплексов, состоящих из медных орудий и предметов культового назначения. Трасологическое изучение множества подобных изделий, обнаруженных в слое репинского времени ямной культуры на Турганикском поселении в Оренбургской области, показало, что практически все они предназначались для разных ступеней ме-таллопроизводства, начиная с переработки медной руды и заканчивая кузнечными операциями по изготовлению готовых медных изделий [Моргунова и др., 2021; Моргунова, Файзуллин, 2021]. Наличие развитого метал- лопроизводства у населения ямной культуры на всех этапах ее развития в Волжско-Уральском регионе подтверждается множеством артефактов, происходящих, прежде всего, из Южного Приуралья. Они свидетельствуют о большой роли цветной металлургии в хозяйственной деятельности ямно-го населения [Моргунова, 2021]. В связи с этим выводом интересно посмотреть на находки крупных каменных орудий из погребений с точки зрения вопроса о месте металлургов в социальной структуре ямного общества.
По материалам Турганикского поселения, по находкам металлических изделий в погребениях, а также по данным радиоуглеродного датирования установлено, что начало становления волго-уральской цветной металлургии произошло в Южном Приуралье на базе Каргалинского меднорудного месторож- дения на раннем, репинском этапе ямной культуры. Металлурги ямной культуры уже в этот период осуществляли все необходимые операции – от добычи и переработки руды до литья и обработки готовых изделий, существовала специализация [Моргунова, Файзуллин, 2021]. На развитом этапе металлопроиз-водство достигает высочайшего уровня на фоне всей Циркумпонтийской зоны, технологии производства и ассортимент изделий становятся существенно разнообразнее, создается множество новых и оригинальных форм, неизвестных в других очагах металлопроиз-водства этого времени, в том числе биметаллических с применением метеоритного железа [Моргунова, 2021].
Материалы исследования: морфология, функциональное назначение и местонахождение в археологическом комплексе
Всего в Оренбургской и Самарской областях обнаружено 16 каменных макроизделий из 12 погребальных сооружений ямной культуры (рис. 1). В некоторых комплексах найдено по два или по три орудия. В могильнике Каликино I все 4 крупных камня со следами сработанности найдены в кольцевых рвах (курган 1 – 3 предмета, курган 7 – 1 предмет). По данным трасологического анализа 2 все макролитические предметы подразделяются на орудия металлопроизводства (8 экз.), песты для обработки растительности (3 экз.) и орудия ударного действия (2 экз.). Часть пестов для обработки руды и металла использовалась повторно для растирания растительных материалов (4 экз.).
Далее будет целесообразно остановиться на контексте некоторых погребений с наиболее значимыми находками макролитичес-ких изделий (табл. 1). И в первую очередь обратимся к комплексам с орудиями, предназначенными для металлообработки. Практически все они происходят из наиболее выдающихся курганов ямной культуры Приуралья и Поволжья. Обращают на себя особое внимание курганы 1 и 2 Утевского I могильника, курган 1 могильника Красносамарское I, а также курган 1 из могильника Болдырево I и Тамар-Уткульские курганы.
Орудия для металлопроизводства
Кузнечный молот для горячей ковки представлен в уникальном комплексе предметов из меди и метеоритного железа под одним из самых крупных курганов ямной культуры: в кургане 1 курганного могильника (далее – КМ) Болдырево I [Моргунова, 2014, с. 86]. Как кузнечный молот была использована крупная уплощенная галька овальной формы. Галька укреплялась на Т-образную рукоять, ковка производилась двумя выпуклыми торцами (рис. 2, 1 ).
Пест, изготовленный из крупной гальки, обнаружен в погребении 3 кургана 6 КМ Изобильное I [Моргунова, 2014, с. 95]. Размеры кургана небольшие, однако могильная яма отличалась огромными размерами со сложной ступенчатой конструкцией. Помимо песта в могиле найдена односторонняя керамическая литейная форма для отливки плоских тесел [Моргунова, 2014, рис. 25]. Пест имел две рабочих поверхности на торцах, обе использовались для дробления и растирания руды (рис. 2, 2 ). Меньшая по размеру ударная поверхность, поверх следов от перетирания руды, показала следы повторного, более позднего использования песта для обработки растительных материалов. Пест удерживался в руках, обхватом рукой боковой части орудия.
Целый комплекс предметов происходит из двух курганов в КМ Тамар-УткульVII. Все курганы данного могильника отличаются необычайной насыщенностью медными артефактами [Моргунова, Кравцов, 1994].
В кургане 1 диаметром около 32 м и высотой 1,8 м была захоронена женщина преклонного возраста, за ней в наших публикациях закрепилось такое определение, как жрица, поскольку вместе с ней найдены предметы сакрального назначения – крупный медный нож (кинжал) с костяной рукояткой, костяная булавка-амулет, подвески из меди и камня. В заполнении ямы находились более 20 крупных камней-галек, в том числе определены три предмета для металлургического производства – наковальня (рис. 2, 4 ), пест для дробления руды (рис. 2, 3 ) и кузнечный молоток (рис. 2, 5 ).
Курган 4 отличался крупными размерами, более 36 м в диаметре, высотой 2,5 мет- ра. В основной могиле № 9, совершенной в большой яме со ступеньками, был погребен мужчина в возрасте около 35 лет в типично ямной традиции погребения. При нем помимо медных ножа и шила было найдено орудие, сочетающее функции кузнечного молотка и гладилки по обработке готовых медных изделий (рис. 2,6).
Обращает на себя внимание тот факт, что металлические орудия из тамар-уткульс-ких курганов в полной мере сопоставляются с медным инвентарем из кургана 1 могильника Утевка I [Васильев, 2015, с. 6]. В последнем комплексе, который отличается огромными трудовыми затратами (высота кургана 3,5 м, диаметр 110 м), наряду с каменным пестом (рис. 3, 1 ) обнаружен набор орудий и оружия из металла (нож, тесло, шило, топор, бронзовое стилетообразное орудие с железным наконечником, два фрагмента метеоритного железа), а также украшения (две золотые подвески) и сосуд. Пест напоминает усеченный конус, рабочая поверхность находится на торцовой стороне орудия. По данным трасологии пест до погребения использовался в качестве песта по растиранию растительных материалов. Эти следы перекрыты царапинами и сколами, характерными для наковальни, и содержат включения прикипевшего металла, как черного, так и цветного. Этот факт знаменателен в свете находки в данном погребении медной пластины с припаем из железа, вероятно, метеоритного происхождения [Моргунова и др., 2021].
В кургане 2 могильника Утевка I, имевшего внушительные размеры, диаметр 70 м, а высота 2 м, каменный пест (рис. 3,3) обнаружен в комплексе с богатым набором орудий и украшений [Васильев, 2015, с. 6]. Инвентарь в захоронении представлен украшениями (спирали из серебряной проволоки, медные бусины-подвески грушевидной формы, медные спиралевидные подвески, костяная бусина, красная сердоликовая бусина, крупная коричневая бусина из стекловидного вещества, костяные заколки), орудия труда (шило с упором, штыковидное орудие с упором, короткое шильце, нож), куски медной руды и сосуд [Васильев, 2015, с. 9]. Каменный пест был изготовлен из гальки (валунчи-ка) коричневой яшмы (яшмоид), имел трапе- циевидную форму в плане и профиле, рабочие площадки расположены на противолежащих торцевых сторонах изделия. Трасологическое изучение показало, что пест применялся как ударное орудие, вероятно, для дробления минералов. Следы на большой рабочей поверхности имеют больший износ, они указывают на использование орудия как ручного кузнечного молотка.
Еще одним примером нахождения каменного песта в кургане с высокими трудовыми затратами является комплекс погребения 1 из кургана 1 (диаметр 84 м, высота 3 м) в могильнике Красносамарское I [Васильев, Кузнецов, 1998, с. 42]. В погребальной камере усложненной конструкции обнаружено погребение взрослого человека. Погребальный инвентарь представлен крупным каменным пестом (рис. 3, 2 ), изделием из кожи с каменными гвоздиками и глиняной лепешкой. По данным трасологии пест очень крупных размеров, отличающийся тщательной обработкой поверхностей, в первоначальном использовании предназначался для дробления и растирания минералов и руды. Поверх этих следов обнаружены следы от другой функции – перетирания растительных материалов.
В кургане 7 могильника Каликино II (раскопки Н.Л. Моргуновой 2021–2022 гг., материалы памятника пока не опубликованы) на одном из участков кольцевого рва найден кузнечный молот (рис. 3, 4 ). Кроме того, в кургане 1 на разных участках рва найдены каменные орудия – два отбойника по камню (рис. 3, 6–7 ) и пест для перетирания растительных материалов (рис. 3, 5 ).
В коллекцию макролитических орудий из погребений ямной культуры Приуралья входят только два песта, предназначавшихся исключительно для обработки растительности. Они найдены в двух курганах – весьма выдающихся погребальных сооружениях.
-
1. Курган 6 в могильнике Хутор Барышников в группе из шести небольших курганов ям-ной культуры выделялся большими размерами – диаметр 40 м, высота 3,3 м [Моргунова, Турецкий, 1998]. Основное погребение было совершено в огромной и глубокой яме со ступеньками и принадлежало мужчине зрелого возраста. В комплекте с уникальными предметами из меди находился каменный пест (рис. 4, 1 ).
-
2. Курган 6, погребение 6 в могильнике Шумаево II [Моргунова, Турецкий, 2003]. В погребении находилось деревянное колесо, что говорит о высоком социальном статусе погребенной в могиле женщины преклонного возраста. Погребальная яма была декорирована большим числом подстилок, ковриков из растительных волокон, для обработки которых мог использоваться пест из крупной гальки (рис. 4, 2 ).
Заключение
Таким образом, с помощью трасологического метода получены данные о функциональном назначении 16 макролитических орудий из погребений ямной культуры Волго-Ура-лья (в основном из Южного Приуралья, то есть располагавшихся в непосредственной близости от Каргалинского месторождения медной руды). Все орудия представляли собой в основном изделия в виде массивных и тяжелых по весу удлиненных пестов из крупного галечного камня. Трасологический анализ каменных макроизделий показал, что большинство из них являлись орудиями для металлообработки, в том числе песты для дробления и измельчения медной руды, а также кузнечные молоты и молотки, гладилки, часть использовалась как наковальни. В ряде случаев песты применялись повторно, как орудия для растирания растительных материалов. Следы от растирания растений перекрывают следы работы с рудой и металлом. Данному факту можно дать следующее объяснение. Поскольку в погребальных церемониях представителей ям-ной культуры в большом количестве применялись различные растения (камыш, рогоз, луговые травы) для плетения подстилок, покрывал, подушек и перекрытий, каменные песты-молоты могли использоваться в обработке и подготовке растений для изготовления погребальных растительных циновок непосредственно перед началом погребальной церемонии. Возможно и другое применение, например для получения каких-то церемониальных поминальных напитков, каких именно, к сожалению, дать ответ пока невозможно. В хронологическом плане все находки каменных макроорудий приходятся на погребальные комплексы, которые относятся к этапу расцвета металлопроизводства ямной культуры в Южном Приуралье.
Таким образом, нахождение каменных изделий, использовавшихся в металлургическом производстве, в погребениях ямной культуры Приуралья, носит неслучайный характер. Вероятно, это связано с производственным символизмом. Скорее всего, погребенные в сопровождении подобного инвентаря люди могли быть представителями металлургических кланов, которые, судя по огромным трудовым затратам на их погребение, занимали в обществе наиболее привилегированное положение. Поэтому погребения, в которых обнаружена данная группа артефактов, во-первых, отличаются значительными трудовыми затратами, которые отражены не только в грандиозных размерах курганных насыпей и погребальных камер, но и в их сложных, многоступенчатых конструкциях. Во-вторых, предметы из камня дополнены орудиями труда, оружием, сакральными символами и украшениями из металла. А если посмотреть контекст самих захоронений, то можно предположить, что некоторые погребенные могли принадлежать к группе мастеров-металлургов либо являться лидерами, контролирующими процесс добычи и обработки приуральской меди. Так, в кургане 6, погребении 3 КМ Изобильное вместе с пестом для дробления руды обнаружена литейная форма. Курган 1, погребение 1 в КМ Тамар – Уткуль VII является самым большим курганом Приуралья, который был предназначен для погребения женщины. В погребении производственные символы металлурга (орудия из камня: наковальня, пест для дробления руды и кузнечный молоток) сочетаются с медным ножом и украшениями из меди и кости, что указывает на высокий социальный статус погребенной. В то же время отнести напрямую погребенную к социальной группе металлургов не представляется возможным, так как в наборе инвентаря присутствуют такие статусные вещи как украшения из меди и украшение, связанное с культово-религиозной сферой. Вполне вероятно, погребенная женщина ввиду своего возраста (50–55 лет) играла различные социальные роли в общине приуральского населения ям-ной культуры и принадлежала к замкнутой социальной группе, связанной с металлообра- боткой. Хорошо известно, что первобытное металлопроизводство сопровождалось различными колдовскими действиями и сакральными церемониями [Черных, 2007]. Более сложное сочетание производственной, воинской и культово-религиозной символики наблюдается в погребениях лидеров-вождей. Так, в КМ Болдырево I 1/1 обнаружен каменный молоток, предназначенный для металлообработки, а также порошок железной руды и изделия из метеоритного железа, видимо, также являвшиеся символами металлообработки. Кроме того, в этом кургане производственная символика дополнена плотницкими орудиями труда. Такое сочетание в одном погребении, вероятно, символизирует контроль лидерами стратегически важных для населения ямной культуры экономических зон. Возведенный в степи курган одновременно мог быть и религиозным центром, и маркером наиболее выгодных пастбищ в основном виде хозяйства – в скотоводстве, а оружие – символом защиты и обороны легко отчуждаемого имущества – скота. Перечисленные производственные символы в захоронениях лидеров – свидетельство контроля этих производств.
Аналогичными курганами лидеров с производственной символикой являются отмеченные выше элитные погребения средневолжской группы ямной культуры в могильниках Утевка I и Красносамарское I. В наборе инвентаря этих комплексов лидеров-вождей находится похожее сочетание производственных и воинских символов, а также наличие метеоритного железа и медной руды. Наряду с этим инвентарь дополнен украшениями из различных материалов (медь, серебро, золото, камень, кость).
Новые данные по трасологии каменных предметов позволяет еще раз вернуться к вопросу формирования власти в догосудар-ственных обществах бронзового века. Сочетание полифункциональных символов в захоронениях лидеров-вождей указывает на сращивание власти экономической и власти лидера-вождя как его родовое и персональное право на общинную территорию, ресурсы, контроль над ней и особую долю в распределении общественного продукта [Кореневский, 2011, с. 177]. Эти процессы характерны для преполитарной ступени развития общества по Ю.И. Семенову [Семенов, 1993, с. 545–550], при которой символика труда в обществе много значила для высшего престижа лидера. Археологические критерии сопоставления ступени преполитарного развития общества выделены С.Н. Кореневским. К 3-й группе погребений он относит комплексы с символикой оружия, золота, инструментов деревообработки и культа, которые сочетаются с огромными трудовыми затратами на погребальные сооружения, и соотносит эту группу с памятниками майкопско-новосвободненской общности [Кореневский, 2011, с. 177]. Погребальные комплексы лидеров ямной культуры схожи по критериям. Но есть одно значительное отличие, которое выражено наличием орудий металлообработки. Это связано с тем, что на развитом этапе, по данным археологии, в ям-ной культуре Приуралья происходит расцвет металлопроизводства на Каргалинском ГМЦ, который, безусловно, влиял на социальную жизнь и формирование специфики власти в обществе населения ямной культуры.
Список литературы Производственный символизм макролитических каменных орудий труда в погребальном ритуале ямной культуры Южного Приуралья и Среднего Поволжья
- Васильев И. Б., 2015. Могильник ямно-полтавкинского времени у с. Утевка в Среднем Поволжье // Вопросы археологии Поволжья. Вып. 5. Самара: СамНЦ РАН. С. 4–51.
- Васильев И. Б., Кузнецов П. Ф., 1998. Полтавкинские могильники у с. Красносамарское в лесостепном Заволжье // Исследование памятников археологии Восточной Европы. Воронеж: ВГУ. С. 35–59.
- Кореневский С. Н., 2011. Феномен власти в обществах древних земледельцев и скотоводов (теория этнологии и археология) // Краткие сообщения Института археологии. Вып. 225. С. 175–189.
- Моргунова Н. Л., 2014. Приуральская группа памятников в системе волжско-уральского варианта ямной культурно-исторической области. Оренбург: ОГПУ. 348 с.
- Моргунова Н. Л., 2021. Металлопроизводство и его роль в культурогенезе Волго-Уралья на рубеже энеолита и раннего бронзового века // Вестник Санкт-Петербургского университета. История. Т. 66, вып. 4. С. 1248–1269.
- Моргунова Н. Л., Горащук И. В., Файзуллин А. А., 2021. Результаты трасологического анализа каменных и костяных орудий Турганикского поселения // Археологические памятники Оренбуржья. Вып. 15. Оренбург: ОГПУ. С. 11–30.
- Моргунова Н. Л., Кравцов А. Ю., 1994. Памятники древнеямной культуры на Илеке. Екатеринбург: Наука. С. 3–152.
- Моргунова Н. Л., Кулькова М. А., Кульков А. М., 2021. Метеоритное железо в производственной и ритуальной практике ямной культуры Приуралья // Краткие сообщения Института археологии. Вып. 262. С. 190–206.
- Моргунова Н. Л., Турецкий М. А., 1998. Курганная группа у хут. Барышникова // Археологические памятники Оренбуржья. Вып. 2. Оренбург: ОГПУ. С. 3–16.
- Моргунова Н. Л., Турецкий М. А., 2003. Ямные памятники у с. Шумаево: новые данные о колесном транспорте у населения Западного Оренбуржья в эпоху раннего металла // Вопросы археологии Поволжья. Вып. 3. Самара: Самар. науч. центр. С. 144–159.
- Моргунова Н. Л., Файзуллин А. А., 2021. Новые данные о начале функционирования Приуральского (Каргалинского) горно-металлургического центра // Нижневолжский археологический вестник. Т. 20, № 1. С. 5–15. DOI: https://doi.org/10.15688/nav.jvolsu.2021.1.1
- Семенов Ю. И., 1993. Экономическая этнология. Кн. 1, ч. 3. М.: РАН. 710 с.
- Черных Е. Н., 2007. Потаенная (сакральная) жизнь горняков и металлургов // Каргалы. Т. V. М.: Яз. слав. культуры. С. 134–173.