"Проклятый Петроград", "полная анархия" и "гражданская темнота": Россия 1917 года в частной переписке современников

Письма современников 1917 года хорошо известны специалистам. Однако как базовый источник для самостоятельных исследований они используются редко2. Возможно, это объясняется тем, что среди многообразных источников эго-жанра, посвященных России 1917 г., личная переписка занимает особое место. Её «особость» связана как минимум с двумя обстоятельствами: во-первых, с исключительностью частной переписки как таковой и, во-вторых, с уникальностью конкретно-исторического момента. Композиционная ординарность переписки, основанная на обязательном наличии в письме зачина, основной части и финала, ситуационность создания послания, его стилистическая дуалистичность, обусловленная смешением устной и письменной речи, диалогичность, подразумевающая общее коммуникативное прошлое, настоящее и/или будущее у корреспондентов, доверительность и эмотивность их общения, — все эти черты, присущие эпистолярному жанру в целом3, позволяют говорить о рассматриваемой подгруппе эго-документов как наиболее сложной для анализа. Однако именно эти живые свидетельства прошлого, не отягощенные дневниковой линеарностью и мемуарной диахронностью, могут расцениваться как наиболее аутентичные своей эпохе, а в данном случае – 1917 г.

О чем же повествует частная переписка 1917 г.? На первый взгляд может показаться, что высказывания современников о событиях 1917 г., сохранившиеся в фондах Архива РАН, Отдела письменных источников Государственного исторического музея, Государственного архива РФ, архивах Пермского края и Свердловской области, зафиксировали не более чем хорошо известные приметы революционного времени: развал армии (см. док. 1, 6), расстройство транспорта и почты (см. док. 2, 3), продовольственная проблема (см. док. 3, 4, 7), раскол революционных сил и кризис власти (см. док. 3‒7) и др. Но публикуемые документы не только об этом. Буквально каждое письмо 1917 г., кто бы его ни написал – взрослый или ребенок, мужчина или женщина, военный или гражданский, горожанин или селянин, житель провинции или столицы, – запечатлело всеобъемлющий и всепроникающий характер свершившихся на просторах империи перемен. Даже абсолютно аполитичный четырнадцатилетний подросток не мог их не заметить, негодуя, в частности, на «проклятый Петроград» (см. док. 2). В этой связи не будет преувеличением сказать, что частная переписка 1917 г. четко обозначила характерную для революционного времени проблему депривации приватного пространства или как минимум угрозу автономии частной жизни.

Примечательно, что далекая от фактологической безупречности частная переписка 1917 г/ изначально не претендовала ни на какую историчность. И если бы публикуемая подборка эписто-лярий была представлена не семью, а ста или тысячью письмами, «покадровой развёртки» событий 1917 г. они все равно не гарантировали. Дело в том, что частные письма 1917 г. не о событиях как таковых, они – о попытках понимания этих событий, поиска их логики и определения их значений. «Худшее самовластье», «бесчисленные процессии», «сильные убийства», «страшные беспорядки», «полная анархия», «большая популярность» – эта и подобная ей экспрессивная, коннотативно окрашенная риторика свидетельствует о том, что адресанты писем 1917 года не столько рассказывали о происходившем с ними и вокруг них, сколько стремились оценить его и тем самым хотя бы частично вернуть утраченное чувство «определенности жизни». Позволим себе предположить, что чем острее оказывалось это чувство на фоне падения авторитета власти, разрыва центропериферических связей и возникновения информационного вакуума, тем важнее для современника становилась сама возможность частной переписки.

Действительно, личное послание не просто о чем-то сообщало. Оно связывало адресанта и адресата, позволяя им организовывать и поддерживать некий более или менее стабильный круг ближних людей, и, вероятно, коммуникативно-прагматический эффект частной переписки в условиях тотальной нестабильности был приоритетнее ее новостного назначения. Можно сказать, что, будучи своеобразным инструментом сближения, частная переписка 1917 г. позволяла социальным микрогруппам (семья, коллеги, друзья и пр.) поддерживать свою «самость». Прямая речь представителей этих групп не просто актуализировала их субъектность, она свидетельствовала о том, что в условиях депривации приватного пространства ценность сепаратной жизни как альтернативы общественно значимым процессам резко возросла.

Документ 1

Д.Д. Руднев⁴ – Н.А. Морозову^{1), 5} [ Юго-Западный фронт ] , 21 марта 1917 г.² )

Дорогой Николай Александрович,

Я, как Вы знаете, человек частный, военным стал лишь на войне и 2 ½ года мытарствую по фронту и частью был в тылу3).

Нельзя описать великого торжества всех благомыслящих людей всюду и везде, при известии о перевороте. Единение было воистину великое; я сам был в Петрограде случайно до 2-го марта, вечера, и пережил эти первые дни в Петрограде и видел своими глазами роды Свободной России.

Прошло три недели, и вот теперь, благодаря систематическому вмешательству во внутреннюю жизнь армии некоторых организаций, издающих свои собственные приказы⁶, дисциплина сильно падает и не сегодня-завтра получится м [ ожет ] б [ ыть ] полная анархия, когда никакого уже подчинения нельзя будет ожидать от солдата.

При всей самой горячей и искренней симпатии и полном желании подчиниться вр [ еменному ] правительству и идти вместе с ним к светлому будущему России, мы лишены возможности работать совместно с солдатами, т [ ак ] к [ ак ] определенная тенденция Совета Рабочих и солдатских депутатов разрушает в корне всякую дисциплину. Никакие воззвания правительства уже больше не действуют. Народ почуял свободу, понимаемую им совершенно по-своему и мы становимся окончательно в тупик, не зная, как реагировать на все это. У нас выбита последняя почва из-под ног. Грубая сила торжествует и недалеко час, когда Немец придет и воспользуется результатами тактики Совета Раб [ очих ] Депутатов (или лишь действующих от его имени). Надо совершенно не понимать духа и сущности нашей современной армии, чтобы проводить теперь, перед лицом врага, коренные реформы, причем все они направлены только на расширение⁴⁾ до невероятных пределов прав солдата; об офицере же позабыли совершенно. Он уже ничто, и солдат с ним не считается нисколько. Все это ведет к полной анархии и к восстановлению еще худшего самовластия. Армия в лице ее лучших представителей горячо приветствовала появление нового вр [ еменного ] правительства, но она никогда не подчинялась и не признавала власти Совета Раб [ очих ] Депутатов, представляющих только мнения одной группы населения и, конечно, будет бороться против захвата им власти.

И хочется крикнуть им: остановитесь, если не гибель народа, ваша цель!..5)

Мы хорошо разбираемся где наши враги и где друзья6).

Я чувствую, дорогой Николай Александрович, что мое послание м [ ожет ] б [ ыть ] слишком мало прибавит к общему тону происходящего, столь грозного и великого переворота. Конечно, все это мнения не только мои⁷⁾. Шлю Вам мой самый искренний и сердечный привет. Передайте от меня поклон и супруге⁷.

Уважающий Вас

Дмитрий Руднев

Адрес: Д [ ействующая ] Армия⁸ ) . 358-я п [ ешая ] Витебская дружина.

Адъютанту Д [ митрию ] Д [ митриевичу ] Рудневу.

АРАН. Ф. 543. Оп. 4. Д. 1601. Л. 7‒9 об. Подлинник. Рукопись.

• ¹⁾    Здесь и в других документах заголовок публикаторов.

• ²⁾    Место и дата приводятся по документу.

• ³⁾    Здесь и далее орфография и пунктуация документов, кроме случаев, специально оговоренных в примечаниях.

• ⁴⁾    Испр., в документе расширению.

• ⁵⁾    Отточия автора.

• ⁶⁾    Конец раздела, обозначенный горизонтальной линией по центру документа.

• ⁷⁾    Предложение вписано между строк.

• ⁸⁾    Адрес: Д [ ействующая ] Армия подчеркнуто карандашом.

Документ 2

А.А. Сигов8 – А.А. Сигову-Погорелову9 [Уфимский уезд Уфимской губернии], 5 мая 1917 г.1)

Милый, дорогой мой папа!

Сегодня получили твое письмо от 31 мая, в котором2) ты упоминаешь что тобою послано еще письмо. Его мы не получили. Вот уже мы живем3) тут 2 недели. И за эти две недели мы не получали от тебя ни одного письма. Мы уже начали беспокоиться о тебе, и мама10 хотела уже посылать тебе телеграмму. Но потом мы узнали что письма4) идут невозможно долго, так например из5) соседней с Чишмой11 станции письмо шло в Чишмы 18 дней. Папа приезжай к нам непременно. Тут6) так хорошо. Какая громадная разница в жизни твоей и нашей. Я7) очень часто думаю о тебе, и мне становится стыдно, что я живу в таком раю, когда ты живешь в этом проклятом Петрограде. Я очень8) соскучился о тебе. Как9) мы устроились я тебе уже писал. За несколько сот шагов протекает река Дема. Дема мне очень нравится. По обе [стороны] реки раскинулись заливные луга. Трава тут прямо удивительная. Как удивительно похожи10) окрестности на места описанные Аксаковым12. Оба берега [покрыты] зеленой уремой13. Река удивительно рыбная. Вечером рыба11) так вот и плещется. Я каждый день ловлю рыбу. Ловлю пока немного. Только один раз я словил рыбу фунта12) 2. Ваня14 тоже иногда ходит со мною. Мы оба с ним пьем кумыс15. Иван поправился13) здорово. Он14) уже прибавился в весе фунтов на 12. Я загорел как негр. Интересно как проводим день. Встаем мы часов в 9-ять. Пьем чай с маслом и с хлебом, съедаем по 2 по 3 яйца. После этого идем в степь15), там ложимся и печемся на солнце часа 3‒4. В это время Ваня16) успевает выпивать 3 бутылки, я 1. К17) часу идем домой обедать. Обед состоит их двух блюд. Дают страшно много. (Оба блюда мясные: суп и жаркое)18), 16. После обеда отдыхаем от трудового дня19) 120) час. По21) прошествии часа22) начинаем пить кумыс. В пять часов23) пьем чай с хлебом и маслом. В восемь часов ужинаем. Ужин состоит из одного горячего блюда. В 10 часов перед тем как ложится спать, выпиваем24) по 2 стакана молока. Таким образом весь день проходит в еде. Я вечером хожу удить, а Ваня отдыхает. Папа непременно, непременно приезжай к нам. Ты так хорошо здесь отдохнешь. Пока всего лучшего. Целую тебя крепко, крепко.

Твой Алеша.

Папа какие тут виды. Мы с мамой часто25) гуляем.

Папа если приедешь захвати с собой мои книжки, они лежат у меня в моем26) шкафике27) в ящике, и несколько листов Александрийской бумаги17.

5 мая 1917 года

ГАПК. Ф. Р-926. Оп. 1. Д. 24. Л. 2‒3. Подлинник. Рукопись.

• ¹⁾    Место и дата приводятся по документу.

• ²⁾    Перед котором буква нрзб зачеркнута.

• ³⁾    Перед живем вычеркнуто слово нрзб.

• ⁴⁾    Испр. по смыслу, в документе письмо.

• ⁵⁾    После из вычеркнуто ст.

• ⁶⁾    Перед Тут буква и зачеркнута.

• ⁷⁾    Перед Я зачеркнуто Я не.

• ⁸⁾    Перед очень буква нрзб зачеркнута.

• ⁹⁾    Перед Как зачеркнуто Живем Устроились.

• ¹⁰⁾    После похожи зачеркнуто местность.

• ¹¹⁾    Рыба вписано над строкой.

• ¹²⁾    После фунта зачеркнуто по.

• ¹³⁾    После поправился зачеркнуто порядочно.

• ¹⁴⁾    Перед Он зачеркнуто Я тоже.

• ¹⁵⁾    В конце слова клякса.

• ¹⁶⁾    После Ваня зачеркнуто успевает вып.

• ¹⁷⁾    Перед К зачеркнуто часов.

• ¹⁸⁾    Примечание автора.

• ¹⁹⁾    После дня буква нрзб зачеркнута.

• ²⁰⁾    1 вписано поверх ранее написанного 2 .

• ²¹⁾    Перед По зачеркнуто Зато.

• ²²⁾    Перед часа два слова нрзб зачеркнуты, после часа слово нрзб зачеркнуто.

• ²³⁾    После часов зачеркнуто опят.

• ²⁴⁾    Перед выпиваем буква нрзб зачеркнута.

• ²⁵⁾    Перед часто буква нрзб зачеркнута.

• ²⁶⁾    Моем вписано над строкой.

• ²⁷⁾    После шкафике зачеркнуто вверху .

Документ 3

В. Брославская (Браславская)¹⁸ – О.А. Батмановой¹⁹ Островский уезд Псковской губернии, [ июнь 1917 г. ] ¹ )

Милая Леля!2)

Прежде всего извиняюсь, что не сдержала обещания и не пришла провожать. Дело в том, что предстояло или провожать тебя, или идти на собрание Партии народной свободы, где были и Ми-люков20, и Родичев21, и Винавер22, и Маклаков23, и мн[огие] др[угие]. Я не задумываясь выбрала последнее, что ты поймешь и не объяснишь небрежностью. Выехали мы 31-го [мая] вечером, до Пскова ехали ничего в купе 1-го класса, офицеры уступили нам место и устроили даже так, что можно было лежать, во Пскове пробыли целый день. Были в Кремле. Какая красота со стен Кремля вид на реку Белую24, на холмы вдали. Из Пскова, чтоб сесть в вагон, пришлось влезть с багажом в окно вагона. Я вспомнила, что до Екатеринб[урга] нужно было бы ехать 3 дня и порадовалась, что пришлось избежать муки трехдневной дороги. От Пскова доехали до Порхова, а от Порхова 50 верст25 на лошадях по живописной местности. Сейчас я в жарныльском поместье3), 26 Нюры27. Кругом горы, леса, поля, луга, покрытые цветами. Местность удивительно красивая. Семья Нюры встретила меня очень ласково, отец, два брата и сестра, студент и курсистка – это очень милые люди. Молочных продуктов и хлебных здесь действительно вволю, хоть купайся, есть ульи, огород, фруктовый сад4), каждый час, одним словом, все блага земные. Набрала сюда литературы – Плеханова, Милюкова и мн[огих] др[угих].

Теперь опишу тебе, что здесь творится в политической жизни деревни. Тоска, тоска и тос-ка...5) Преступники вырезывают семьи, запахивают чужие поля, разрешение на это исходит от во- лостных комитетов28, которые изменяют свой состав каждую неделю. Крестьяне – беспомощные дети, им не по силам та свобода, которую на них взвалили. Да и в самом деле, крестьянин, никогда не мысливший политически, вдруг должен что-то организовать6). Сразу после гнета самодержавной власти получил неограниченную свободу, что хочу теперь, то и делаю, говорит он, и начинает рубить чужие леса, отбирать скот у зажиточного соседа и т[ак] д[алее], и т[ак] д[алее], начинает грабить, но т[ак] к[ак] в душе-то он все-таки не грабитель, то неловко как-то ему делается, а как быть иначе, чтобы лучше было, он не знает, управлять самому собой ему не по силам. Сегодня они выбирают председателя волостных комитетов, а завтра его вздуют и прогонят, берут другого и того постигает такая же участь.

Все безумно хотят власти, Временного Правительства никто не признает. «Какое это правительство, коли его выбрали люди, захочем – слушаемся, захочем — прогоним». Вот отношение к выборным. Здесь, да и говорят во всей Псковской губ[ернии], хотят все, чтобы правил государством Михаил Александрович. Крестьяне так и говорят: «На что нам какая-то шушера, коли у нас есть брат царя, которому Богом указано править Россией». Ни о какой Республике и слушать не хотят. На собрании к[онституционно]-д[емократической] партии я слышала, что такое же мнение и в северных губ[ерниях], и в Сибири. Ходят слухи, что выдвигается в ближайшем будущем диктатура, чья – не знаю, но со стороны будто бы октябристов. Все чаще-чаще раздаются крики и в Петрограде: «Пусть будет хоть царь, но будет власть». Я была 29-го [мая] на лекции С [ емена ] Кливан-ского²⁹. «В две недели вломится сюда [немец] … или мы погибнем, или … Россия» – сказал он. Позже сама прочитала я в речи Некрасова³⁰. А ведь Некрасов был всегда спокоен и большой оптимист.

Лекция Кливанского показала мне, что свобода уже погибла. Большевики под командой какого-то студента грозили избить Кливанского за то, что тот призывал к наступлению и разъяснял Карла Маркса. Большевики-солдаты Волынского полка31 разгромили бюро партии народной свободы, сожгли партийную литературу, арестовали Винавера и мн[огих] др[угих] членов Г[ородской] Думы, членов партии народной свободы за то, что те вели партийную пропаганду32. Позор русским социалистам, выпускающим ораторов, призывающих к погрому, и позволяющих своим членам вооруженные насилия.

Адрес мой: г [ ород ] Остров, Псковской губ[ернии], Сонинской вол[ости], Жарныльскому Михаилу Степановичу³³. По этому адресу перешли и письма.

Вера

Привет всем.

ГАСО. Ф. 95. Оп. 1. Д. 143. Л. 23‒24. Подлинник. Рукопись.

• ¹⁾    Место приводится по документу, дата – по другим документам дела.

• ²⁾    Милая Леля! подчеркнуто карандашом.

• ³⁾    Испр., в документе поместьи.

• ⁴⁾    Далее слово нрзб .

• ⁵⁾    Здесь и далее отточия автора.

• ⁶⁾    Далее слово нрзб .

Документ 4

Из письма О.Б. Гольдовского34 – Р.-М.М. Гольдовской35

Москва, 26 июня 1917 г.1), 2)

26 июня 1917 г.

Сокровище мое!

Сейчас я говорил по телефону с Кунцевым³⁶ и узнал, что у вас все благополучно³⁷; за твоим письмом я послал к нему Ал [ ексан ] дра³⁸ и потом напишу тут же и ответ на это письмо. <_>³⁾

Теперь о поручениях. Яйца мы еще не нашли, будем еще искать. Сегодня мы достали в Союзе […]⁴⁾ по Мишиным правам³⁹, и завтра нам обещана выдача всякой всячины⁴⁰. Что возможно, куплю и пришлю вам. Сообщи мне через Гуго⁴¹, когда и кто будет в Москве (м [ ожет ] б [ ыть ] Фани⁴²), чтобы отправить вам вещи; а то пришлю с Ал [ ексан ] дром (книжки Миши все время у Ал [ ексан ] дра). С сахаром привели все в порядок, в будущем месяце получите много. М [ ожет ] б [ ыть ] завтра раздобудем и рису!

Выборы прошли возмутительно⁴³: С [ оциал ] -р [ еволюционеры ] (№ 3), наобещав солдатам и прислуге «земли» (это в Москве!), имеют уже 120 мест в Думе⁴⁴ и сами весьма смущены, т [ ак ] к [ ак ] не только не могут выделить из своей среды гор [ одского ] голову, но и вообще до последней степени бедны, нищи именами своего списка⁴⁵. Кадеты получили мест 60 (это предварит [ ельные ] сведения). Сегодня я из окон Суда видел манифестацию раненых солдат, собравшихся на Красн [ ой ] площади, чтоб двинуться к Совету раб [ очих ] деп [ утатов ] , к [ ото ] р [ ы ] м они недовольны. Надписи: «Долой окопавшихся» и т [ ому ] п [ одобное ] . Впечатление саранчи, вползающей через Иверские Ворота и пожирающей все растущее. Зрелище удручающее…⁵⁾ Опять заговорили о диктатуре…

Будьте здоровы и бодры. Все образуется. У меня все идет на лад. [ _ ] ⁶⁾ новый устав утвержден, [.. .] ⁷⁾ на с [ е ] редину июля есть серьезная надежда закончить это дело.

Обнимаю, целую нежно. Весь и навеки твой [подпись О.Б. Гольдовского]

P.S. Посылаю тебе лорнет.

ГА РФ. Ф. 6421. Оп. 1. Д. 21. Л. 79‒80 об. Подлинник. Рукопись.

• ¹⁾    Место и дата приводятся по документу.

• ²⁾    Первая страница письма написана на бланке присяжного поверенного О.Б. Гольдовского.

• ³⁾    Опущена часть письма о домашних заботах Гольдовских.

• ⁴⁾    Слово нрзб .

• ⁵⁾    Здесь и далее отточия автора.

• ⁶⁾    Фамилия нрзб .

• ⁷⁾    Слово нрзб .

Документ 5 Л. Мячина⁴⁶ – Н.П. Афиногеновой⁴⁷

Петроград, 7 сентября 1917 г.1)

Милая Надя!

Целую вечность не имею от вас известий. Не помню даже, когда последний раз Вам писала. Как вы все поживаете? Здоровы ли? Уезжала ли куда-нибудь летом? Пользовались ли Вы отпуском? Все лето каждый день собиралась Вам написать и все было некогда. Я, кажется, уже Вам писала, что с начала революции меня назначили дежурить в телеграфное отделение, находящееся в здании Государственной Думы48. Я когда-то дежурила там во время 2-й Думы и в начале 3-й, дежурить мне там очень нравилось. И работы было меньше, чем на Главной Конторе49, и самое помещение в Таврическом дворце нравилось. Так что я была очень довольна, когда меня опять туда назначили. С начала революции работы прибавилось много: ведь вся Россия с выражением своих желаний, требований обращалась к Государственной Думе в лице ее председателя Родзянко50. Потом в этом же здании образовался Совет рабочих и солдатских депутатов. Каждый день приходили бесчисленные процессии со знаменами, с красными флагами со всевозможными подписями. Все эти толпы народа входили в здание Государственной Думы и требовали, как Вы уже знаете из газет, Родзянко или каких-нибудь других популярных депутатов. Те выходили к ним с речами, иногда на подъезд Думы, иногда, если толпа входила в Екатерининский зал51, то говорили с балкона, или хор (не знаю как назвать) и так было из дня в день в продолжении 2‒3 месяцев. Эти бесчисленные депутации от народа и сами члены Совета раб[очих] и солд[атских] депутатов так загрязнили здание Таврического дворца, что оно стало неузнаваемым, стало похоже на казарму; тем более сходство увеличилось, что в здании находился караул, у каждой двери громадного числа комнат стояло по 2 солдата день и ночь. Комнаты, в которых помещаются почта и телеграф, отделяются от прохода стеклянной матовой перегородкой, не доходящей до очень высокого потолка, так что к нам доносился шум, проникал скверный воздух...2) работать в таких условиях было трудновато, но все-таки интересно было видеть всех лиц, принимающих участие в революции и потом когда я была при3) дежурной, я дежурила сутками через трое4) суток. Но потом меня назначили заведующей телеграфом, т[ак] к[ак] предшественница заболела (от страху должно быть) и по сейчас числится в отпуску по болезни, а я исполняю ее обязанности, должно быть она выйдет в отставку. Я конечно требовала, чтобы предоставили ее квартиру, так как она все равно в ней не жила, а с самого начала рево- люции переехала к своему богатому брату, у которого свой дом. При том эта особа очень ловкая, она замужем, муж ее заведующий телеграфом в Главном штабе52 и получает 500 рублей в месяц, а она на самом деле совсем не так больна. Работать в такой обстановке боялась, а квартиру хотела сохранить за собой. Но наконец в июне ее муж увез вещи из квартиры и заняла ее я, и то не всю сразу, т[ак] к[ак] в части квартиры помещался военно-санитарный отдел Совета раб[очих] и солд[атских] деп[утатов]. Но я жила [на] моей даче в Тюрисевя53 и мне достаточно было иметь только pied-a-terre54 в Петрограде. В начале августа Совет, как Вы знаете из газет, переехал в Смольный институт, квартиру мою освободили и переехали мы. Квартира мне очень нравится: она состоит из 3 комнат, две больших и одна небольшая, кухни и (что мне всего дороже) ванной комнаты. Освещение электрическое казенное и казенные дрова. Правда, у меня за это отняли квартирные 25 руб[лей] в месяц. Но конечно выгоднее и приятнее иметь казенную квартиру.

К сожалению, именно эту квартиру мне не оставят, а дадут другую, но тоже такой же величины и тоже хорошую, но она будет находиться не в самом здании Таврического дворца, где живем теперь мы, а в другом здании через дорогу, тоже на Шпалерной ул [ ице ] . А в Таврическом дворце не оставят ни одной квартиры для служащих, кроме сторожей, монтеров, водопроводчиков и т [ ак ] д [ алее ] . Все здание сильно перестраивается и ремонтируется для Учредительного Собрания. Пишите мне, как вы все поживаете. Вы наверно вспоминали меня. Теперь, как Вы знаете, разгружают Петроград. У Леночки⁵⁵ занятия на курсах отложили до января. Я ей предлагаю уехать в более безопасное место: в Самару к моей сестре Анюте⁵⁶ или к вам, но она не хочет. Хочет остаться со мной в Петрограде и разделить судьбу Петрограда. Что-то будет? Придут ли немцы? Будет ли между-усобная война? Я не загадываю о будущем, а во всем полагаюсь на волю Божью. Люди все, как обезумели: все только требуют и требуют, а о своих обязанностях забывают. Помнят только слова: свобода и равенство, а о слове братство забывают.

Целую всех вас [ и ] маму⁵⁷. Впрочем, напишите мне скорее, пусть и мама напишет.

Вот мой адрес: Петроград, Таврический дворец, телеграф5).

Ваша тетя,

Л [ юбовь ] Мячина

Напишите адрес Вашей квартиры.

ГАСО. Ф. Р-2757. Оп. 1. Д. 55. Л. 35‒37. Подлинник. Рукопись.

• ¹⁾    Место и дата приводятся по документу.

• ²⁾    Здесь и далее отточия автора.

• ³⁾    Далее слово нрзб .

• ⁴⁾    Испр., в документе трои.

• ⁵⁾    Далее слово нрзб .

Документ 6

А.Н. Сысоев⁵⁸ – Н. и Н.Н. Сысоевым⁵⁹ [ Румынский фронт ] , 9 ноября 1917 г.¹ )

1917 года ноября 9 дня, из Румынии

Дорогие брат Коля, и Папаша!

Спешу во-первых вам кланится, и от души желаю всего лучшего, от Господа Бога доброго здоровья, и успеха во всем положительно; еще кланиюсь Крестной, и Матвею Ионовичу⁶⁰, и желаю всего лучшего от Бога; Также кланиюсь дяде Гаврилу Козьмичу⁶¹, и Марии Ильинишне⁶², и желаю всего лучшего. Дорогой брат Коля! Уведомляю тебя о том² ) , [ что ] я жив и здоров, того желаю и Вам всем от души. Еще уведомляю о том³ ) , [ что ] я получил от тебя письмо за что сердечно благодарю, [ его ] я получил 3-го ноября! Кроме того, получил письмо от Серафимы⁶³, и Петра Степановича Кузнеца⁶⁴! Коля, ты писал, что ожидаете в Москве забастовку, да мы уже пользуемся слухом, и кроме того из газет, то, что происходит вообще во всех городах, что касается дороговизны, то это невыносимо жить стало. У нас осьмушка табаку стоит 4 рубля, и негде взять. Коля, ты пишешь, относительно безобразия в Петрограде, да это ужасно нехорошо, что делают некоторые солдаты,

т[о] е[сть] разувают и раздевают день и ночь, грабежи и разбои теперь идут везде⁶⁵: Коля, в Рязанской и Тамбовской губер[ниях] очень сильные убийства, также погромы и пожары. Коля, ты пишешь, что крестная и Матвей Ионович уехали в Ивановку к празднику. Как приедут и наверно привезут много новостей, ты тогда мне пропиши все подробно! Коля, еще ты пишешь, что Пала-ше⁶⁶ надоело в Москве, да это конечно, но только потому, что идут беспорядки! И кроме того, трудно стало прожить. Коля, ты пишешь о том, что Россия погибла, да это уж нет сомнения, что верно! Коля, ты не особенно⁴⁾ поз[д]но ходи по Москве, а то теперь то и гляди, что убьют, и вообще не входи ни в какие Аргонизации, и будет гораздо покойнее, теперь и невинные много гибнут напрасно, поэтому будь осторожен. Коля, уведомляю тебя о том⁵ ) , [ что ] в Киеве идут страшные беспорядки⁶⁷, и вот стали солдаты в отпуск, а их большевики задержали, и стали настойчиво от них⁶⁾ просить, чтобы они к ним присоединялись, и голосовали за них⁷⁾, но солдаты сказали им, пустите нас. Мы хотим повидаться [ с ] родными, а они настаивали на своем. Тогда завязалась между ними борьба, и вот потребовали на усмирение боталион Смерти, т[о] е[сть] Женщин, а на боталион смерти налетели козаки и перекололи их всех, так что много убитых с обеих⁸⁾ сторон⁶⁸. Много погибло тех, которые поехали в Отпуск; и вообще в Киеве идет артиллерийская стрельба! Кроме того, Коля, говорят, Петроград разбит, Москва тоже пострадала, и говорят, что разбит Храм Христа спа-сителя⁶⁹, ты опиши что это правда или нет, интересно. Коля, ты пропиши, что по-твоему⁹⁾ мнению, сберется Учредительное собрание или нет, вообще как там у вас говорят. Коля, мне Серафима пишет, что ты хорошо снялся. Коля, я прошу тебя, пожалуйста, не забывай сестру Машу⁷⁰, и Серафиму, посылай им по возможности¹⁰⁾ деньжонок. Если будем живы, мы тебя сами не забудем; что касается [ того, нужны ли ] мне деньги, совершенно не нужны покамест; поэтому выручай бедных наших Жен, а тогда мы¹¹⁾ расплатимся за все! Коля, я пока нахожусь в певческой команде регентом и фельдшером, но только не на позиции¹²⁾, а верстах в 15 от позиции! Хотя на позиции сейчас тихо, но только стало холодно!!! Ну пока, до приятного¹³⁾ свидания остаюсь люб[ящим тебя], твой брат, ф [ ельдше ] р 195 Оровайского полка, пиши скорей новости, что есть у тебя

Антон Сысоев

ОПИ ГИМ. Ф. 424. Оп. 2. Д. 318. Л. 155‒156. Подлинник. Рукопись.

• ¹⁾    Место и дата приводятся по документу.

• ²⁾    Испр., в документе отом.

• ³⁾    Испр., в документе отом.

• ⁴⁾    Испр., в документе особено.

• ⁵⁾    Испр., в документе отом.

• ⁶⁾    Испр., в документе отних.

• ⁷⁾    Испр., в документе аних.

• ⁸⁾    Испр., в документе собеих.

• ⁹⁾    Испр., в документе потвоему.

• ¹⁰⁾    Испр., в документе повозможности.

• ¹¹⁾    Испр., в документе тогдамы.

• ¹²⁾    Испр., в документе напозиции.

• ¹³⁾    Испр., в документе доприятного.

Документ 7

О.А. Масленикова71 – Н.А. Морозову Вологда, 28 декабря 1917 г.1)

Многоуважаемый и самый светлый, ясный из людей, Николай Александрович! Ваши книги еще не дошли до нас, но Ваша открытка дошла и внесла хоть маленькую щелочку света: есть же еще люди, в порядочность и честь которых можно верить!

Николай Александрович, и это социалисты, те, что ведут революцию? Вы верите в их идейную честность? Меня сильно поразило2), когда я увидела Ваше имя в кадетском списке, но тут то я и увидала, что и ваша вера сильно поколебалась. Раскол с[оциал]-р[еволюционной] партии возму- тил меня, а о Чернове72 в частности я сейчас думаю, что у него немножко замутилось в голове.

У нас до сих пор тихо и благопристойно, даже большевики смягчаются, попадая в нашу атмосферу: ни стрельбы, ни буйства (даже монополия цела), никаких арестов; ни даже крупных оскорблений буржуев. Летом хозяйство шло в размере около 1/3 прежнего, работали военноплен-ные⁷³; теперь, на днях, описали весь усадебный инвентарь, но владельца не гонят. Леса объявили реквизированными⁷⁴, но не рубят, реквизировали только, что было заготовлено. Отношение вообще невраждебное. Владелец уезжал в город, когда явились с переписью [ имущества и ] объявили: собрался, так поезжай, перепишем и без тебя!^{3), 75} Отец мой, Снятков⁷⁶, ушел в народные социали-сты⁷⁷, но здесь эта партия существует почти только для счета. Ник [ олай ] Як [ овлевич ] ⁷⁸ тверд в своей позиции (к [ а ] д [ ета ] ) состоит помощником комиссара (Кудрявый)⁹⁷. Намерены сидеть, пока не выставят⁷⁹. Эрнст⁸⁰ давно умер. Об остальных ничего не знаю. Летом у Кудрявого⁸¹ забрали рожь — 3-й сноп ему оставили. Вообще отношения там больше натянуты, чем у нас на Верх-Вологде⁸². Но по правде сказать, наша публика много зажиточнее, свободнее и интеллигентнее той. Теперь же в нашей и соседней волостях⁴⁾ 2 учителя, пользующиеся большой популярностью в наших местах; оба в свое время были удалены за неблагонадежность. В городе мы еще живем, голод обещают, но пока ничего: хлеба 20 ф [ унтов ] на душу, мяса хоть и 2 р [ убля ] , но сколько хочешь, без масла не сидели, хотя цена и умеренная: 6 р [ ублей ] фунт. По твердой цене совершенно не везут. В деревнях пуды дрожжей изводят на пиво, гонят самогонку и мечтают о твердой власти без царя. Идет организация волостного земства, учатся работать и думать сами за себя. Интересно теперь в деревне, даже и бабы шевелятся, обсуждают, спорят. Я ездила на 2 денька туда и своих баб едва узнала. Раньше было: «Это мужичье дело, куда нам!», а теперь — «и мы не хуже мужиков, 3 года орудовали без них, не сгибли!». Если б не ребята, я уехала бы туда!

Ну, кажется, что-то разболталась. Привет от всех нас с мамой Ксении Алексеевне и Николаю Александровичу. О [ льга ] Масленикова.

АРАН. Ф. 543. Оп. 4. Д. 1143. Л. 1‒4. Подлинник. Рукопись.

• ¹⁾    Место и дата приводятся по документу.

• ²⁾    Далее зачеркнуто то.

• ³⁾    Далее слово нрзб .

• ⁴⁾    Далее слово нрзб .