Пролегомены святителя Иоанна Златоуста к вопросу о заглавии деяний апостолов в древнеармянском исагогическом сборнике "Книга причин"

Введение. Вопрос о названии пятой книги Нового Завета – Деяния Апостолов и сегодня продолжает оставаться предметом обсуждения в научной среде. Прежде многие ученые, например, К.Р.Й. Корнели в своем Введении в книги Нового Завета ³, были склонны думать, что название книге дал сам автор. Другие считали более вероятным, что оно было добавлено к книге впоследствии – так же, как и в случае с Евангелиями. Некоторые эксперты отмечают, что фактически название Деяния апостолов не совсем точно передает идею и содержание книги, а потому оно едва ли могло принадлежать самому автору.

Название Деяний Апостолов было предметом обсуждения уже в эпоху раннего христианства. В частности, к этой теме обращался и святитель Иоанн Златоуст, который посвятил этому вопросу специальные четыре Беседы или Слова о надписании книги Деяний ( In principium Actorum ), произнесенные в течение пасхальной недели 388 г. Обзор этих бесед как раз и составляет предмет данного исследования. Цель же статьи – показать, что этот труд, в отличие от толкования Деяний Апостолов ( In Acta apostolorum ), написанного святителем двумя годами позже и состоящего из 55 речей или гомилий, надо расценивать не как комментарий, а как исагогические главы или пролегомены. Для достижения этой цели основным подспорьем послужит средневековый древнеармянский сборник по исагогике – Книга причин .

Как комментарий, так и пролегомены Св. Иоанн Златоуста на Деяния Апостолов были переведены на армянский язык, однако здесь имеются некоторые особенности. В армянской традиции существуют два перевода комментария на этот труд: первый был выполнен в 1076/7 г. греческим ритором Кюриакосом4 по почину и меценатству католикоса Григора II Вкаясера5 (1025?–1105). Это наиболее полный и, можно даже сказать, буквальный перевод, соответствующий первоначальной не отредактированной (как принято говорить, «сырой») версии греческого оригинала.6

Как известно, рукописи самого греческого оригинала сохранились в 2-х серьезно различающихся друг от друга редакциях. Первая – упомянутая исходная, «сырая», версия, а вторая – поздняя, обработанная. Более того, в рукописной традиции часто представлен смешанный текст, который «просочился» и во все печатные издания. В силу этих обстоятельств Беседы на Деяния Апостолов не имеют до сих пор критического издания. В этом случае армянский перевод, совпадающий с «сырой» версией, может сослужить службу при выборе разночтений для восстановления первоначального текста 55 гомилий.⁷

Второй, более поздний армянский перевод представлен сводным текстом в виде катен на толкования святителя Иоанна Златоуста и преподобного Ефрема Сирина. Он разделен на 55 глав (в соответствии с числом Бесед свт. Иоанна Златоуста на Деяния апостолов ), но в него также включены фрагменты из толкований других авторов – Григория Богослова, Григория Нисского, Кирилла Александрийского, Нерсеса Ламбронаци (1153–1198), Киракоса Гандзакеци (1203– 1271) и др. Эта коллекция составлена в Киликии во 2-й пол. 13-го в. Геворгом Скевраци (1246/7? – 1301) по повелению киликийского царя Хетума. Как сообщает в предисловии сам автор, он создал это эпитоме по желанию заказчика, дабы тот мог составить себе всестороннее представление об этом труде. Тем не менее, катены, в основном, представляют собой выдержки из указанного первого перевода гомилий свт. Иоанна Златоуста. В начале текста помещено краткое введение (прооймион), озаглавленное О надписании “Деяний апостолов ”⁸, что свидетельствует о том, что Геворг Скевраци знал о существовании отдельного сочинения Иоанна Златоуста под таким названием, относящегося именно к вопросу о надписании обсуждаемой новозаветной книги. Издание этого перевода на основе двух довольно сильно отличающихся друг от друга рукописей осуществили Мехитаристы в 1839 г. в Венеции под заглавием Комментарий на “Деяния апостолов”, составленный из [творений] праотцов – Златоуста и Ефрема ⁹.

Что касается армянского перевода Бесед о надписании книги “Деяний” , то и здесь дело обстоит неоднозначно. Во-первых, имеется древнеармянский, классический, довольно дословный перевод этого сочинения (5 в.).¹⁰ Во-вторых, эти четыре гомилии представлены в так называемой исагогической главе или пролегоменах в жанре «причин» в вышеупомянутой Книге причин . «Причина»-պատճառ¹¹ (ср. αἰτία или ὑπόθεσις), как и «начало» – սկիզբ (ср. ἀρχή), «обозрение» – տեսութիւն (ср. θεωρία) и др.¹² суть подвиды исагогических глав, пропедевтических вопросов или пролегоменов, довольно широко распространенных в армянской книжности. Причем, армянские пролегомены сохранились в рукописях не только как отдельные единицы, но и в сборниках, которые, по всей вероятности, служили учебными пособиями. Хотя библейские пролегомены писались и на армянском, но большую часть составляют переводные исагогиче-ские главы, сделанные, в основном, с трудов как раннехристианских, так и эллинистических авторов, т.е. большинство пролегоменов к той или иной книге Библии переводные.

Одной из причин такого обилия переводов и версий обсуждаемых трудов является бурная переводческая деятельность, развернувшаяся в Армении после создания Месропом Маштоцем армянского алфавита.13 Очевидно, что существовала выработанная Сааком Партевом и Месропом Маштоцем своеобразная культурная программа по переводу полезных книг (не только канонических, но и философских, и даже апокрифов). Одной из целей этого начинания было перенесение на армянскую почву достижений позднеантичной науки и культуры и обогащение армянского языка техническими терминами. Интересно, что впоследствии такая деятельность была подвергнута критике. В этой связи можно процитировать часть довольно пространного и интересного отрывка (насыщенного метафорическими примерами сравнения полезных и бесполезных вещей), касающегося переводов на армянский, из «Письма против византийского философа Феофиста14», написанного Погосом Таронаци (1050?–1123):

Вы все время говорите, что армяне переводят ромеев и учатся у них, и что это недостойно вас [армян]. Все народы перевели Закон и Пророков, [взяв] у евреев, которые теперь блуждают во тьме. В Армении много книг, но ромеи их не переводят, потому что они ленивы и высокомерны. Мы же переводим сирийцев, египтян15, римлян и греков, сочинения святых отцов или проповеди святых мучеников. Кроме того, (мы переводим) многочисленные (сочинения) еретиков, которые соответствуют орто- доксальности; ведь по этому поводу говорит св. Афанасий: «Во многих случаях еретики исповедуются вместе с нами и это должно быть принято». ... Точно так же армяне выбирают полезное из всего недостойного, пренебрегая бесполезным».16

Говоря о технике армянских переводов, следует разъяснить некоторые важные моменты. Во-первых, надо отметить, что переводы в Армении начали осуществляться почти одновременно с созданием оригинальной литературы на армянском языке. В основном, это были смысловые переводы, близкие к оригиналу - классические. Пример - Св. Писание, армянский перевод которого ученые часто выделяют как один из наиболее удачных переводов Библии. Во-вторых, эксперты различают и так называемые «предгрекофильские» переводы, где совмещены смысловой и дословный методы, в которых много грецизиро-ванных морфологических и даже синтаксических форм, но предпочтение отдано не слепому следованию оригиналу, а смыслу. В этой технике, в основном, переведены труды отцов церкви. В-третьих, существование так называемых «Грекофильской» и «Сирофильской» школ дословного, буквального, «материального» перевода тоже сыграло особую роль не только для сиюминутного, но и для последующего развития армянской книжности. В результате деятельности, развернутой этими школами, армянский язык обогатился многими техническими терминами в разных областях науки. Кроме того, многие произведения, оригиналы которых были утеряны, дошли до нас лишь в армянских переводах. Эти довольно ранние переводы (середина 5 - начало 8 вв.) служат важным подспорьем для критических изданий оригиналов и выбора разночтений, даже в случае дошедших до нас подлинников, ибо сохранившиеся рукописи этих произведений зачастую более поздние, чем армянский перевод. В силу «искусственности» грекофильского армянского языка, часто непонятного без греческого оригинала, для некоторых переводов появились их краткие версии на более простом, доступном языке.17

В-четвертых, можно сказать, что кроме этих техник, в армянской переводческой деятельности существует и другой способ перевода, представляющий собой своеобразную «выжимку» из оригинала или конспект, суммирование мате-риала18. Его можно назвать синоптическим или конденсированным переводом, предполагающим сокращение текста. Причем, редукция достигается путем выбора фраз или слов из разных предложений, оформленных в смысловую единицу, в основном, передающую значение переводимой или толкуемой леммы. По всей видимости, такие переводы характерны для текстов, принадлежащих к экзегетической традиции (будь то комментарии или исагогические главы, относящиеся как к философским трактатам19, так и к библейским комментариям), однако их нельзя назвать катенами. Интересно, что при этом подобный перевод (кроме незначительных слов, в основном, союзов, необходимых для связи частей текста) мог иметь и значимые дополнения, которые, возможно, были в оригинале. Очевидно, что здесь можно говорить об особом типе учебного комментария, изобретенного Фемистием, в котором в результате переработки текста парафразами (часто содержащими дословный перевод кусочков оригинала), получалось довольно близкое к оригиналу изложение, своего рода адаптация20.

Именно в этой последней особенности состоит и сложность работы с аналогичными текстами: т.е. если в случае с грекофильскими переводами почти всегда неизменен даже порядок слов в предложении и наряду с морфологическими кальками есть и синтаксические (что способствует смысловому восстановлению оригинала), то в данном случае работать с отрывочными предложениями весьма трудно. Особенно это касается дополнений, отсутствующих в оригинале. В некоторых случаях, однако, находятся смежные источники, содержащие такое же дополнение, в результате чего становится ясно, что это не творчество армянского переводчика, а отображение утерянной части оригинала или разночтения другой редакции. Установление аутентичности той или иной части таких переводов довольно проблематично.

Столь подробное описание нюансов армянской переводческой деятельности оправдано тем, что именно этим способом по большей части выполнен перевод упомянутой Книги причин и, в частности, рассматриваемые пролегомены, к которым мы обратимся ниже.

Исагогика Священного Писания. Судя по дошедшим до нас отрывочным или переводным источникам, в ранние века христианства исагогические или вводные главы, необходимые, в основном, для обучения, писались многими авторами. Большей частью их составляли отцы и учителя церкви, прежде чем приступить к толкованию того или иного произведения. Такие вводные тексты, которые можно назвать вспомогательными или даже в какой-то мере второстепенными, входили во Введения в Св. Писание . Многие из этих небольших по объему сочинений, будучи своего рода паратекстами, не дошли до нас или сохранились как части комментариев на ту же тему, а иногда и как сочинения под другим заглавием²¹. Будучи предназначены для обучения, они, по всей видимости, писались для повседневного использования студентами, а не как отдельные творения. Возможно, эта одна из причин, почему они не сохранились в достаточном количестве, например, в греческой и латинской традициях, хотя имеются в сирийской и армянской книжности.

Говоря о Введении в Священное Писание или об Исагогике Священного Писания , следует отметить, что эта тема, как и ее историческое развитие, мало изу-чены.²² Можно предположить, что Введение в Библию , как предмет, стало использоваться вместе с комментарием с самого начала, поскольку первый христианский комментарий и пролегомены к Библии, написанные Оригеном, дошли до нас. Слово «введение» (Εἰσαγωγή = «введение») было впервые использовано для обозначения этого предмета монахом Адрианом (ок. 440 г.) в его Введении в Священное Писание (Εἰσαγωγή εἰς τάς θείας γραφάς)²³. В этом произведении, объясняя правила толкования, он обращается к риторическим, археологическим, географическим, историческим, литературным и другим вопросам и упоминает их полезность для понимания Библии. Тема введения в Библию более полно отражена в сочинениях, приписываемых святителям Афанасию

Александрийскому24 и Иоанну Златоусту25. Оба имеют одинаковое заглавие: Synopsis Scripturae Sacrae (Синопсис или Сводка Священного Писания).

Эти сборники имеют огромное значение для изучения вопросов, связанных с введением в Библию и можно предположить, что они служили учебниками по исагогике. Хотя в христианской традиции для введения в Библию использовались и другие заглавия, однако вариант, предложенный Адрианом и Кассиодо-ром, сохранился на протяжении веков и до сих пор доминирует в богословии. Очевидно, что заглавие «Εἰσαγωγή» было заимствовано у поздних неоплатонических комментаторов Аристотеля, ибо их произведения, в основном, назывались «введением» к той или иной части философии или к тому или иному произведению (например, к «Категориям» Аристотеля).

Правдоподобность такого суждения подкрепляется и тем, что, следуя работам упомянутых философов-толкователей, ранние христианские авторы активно применяли не только это обозначение, но и так называемую schema isagogicum ²⁶ – методологическую или исагогическую схему или вводный шаблон. Будучи трансформацией эллинской книжности, взятой из греческой философии, schema isagogicum и в дальнейшем особенно широко применялась неоплатониками, причем как «александрийцами», так и «афинянянами».

В данном исследовании мы собираемся показать, что вышеупомянутый «вводный шаблон» широко использовался не только поздними неоплатоническими комментаторами, но также отцами и учителями церкви в отношении библейских книг. Обозначить эту позицию крайне важно, поскольку затрагивающие этот вопрос эксперты говорят об обращении к этой схеме, в основном, со стороны Оригена и Прокла. Методологические установки этой схемы включали как правило, семь или десять главных пунктов: (1) цель или тема сочинения (ὁ σκοπός); (2) место, очередность в ряду прочих произведений (ἡ τάξις τῆς ἀναγνώσεως); (3) его «польза» (τὸ χρήσιμον); (4) смысл, причина заглавия (ἡ αἰτία τῆς ἐπιγραφῆς); (5) подлинность или аутентичность (τὸ γνήσιον) данного сочинения; (6) деление на главы и части (ἡ εἰς τὰ κεφάλαια διαίρεσις); (7) к какому разделу философии оно относится (ὑπὸ ποῖον μέρος ἀνάγεται τὸ παρὸν σύγγραμμα).²⁷ Более пространная схема, из 10 пропедевтических вопросов (философские «школы» или учения, качества комментатора, качества студента), представлена в большинстве комментариев на «Категории» Аристотеля, у таких авторов как Олимпиодор, Симпликий, Аммоний, Филопон, Давид, Элиас и др. Следует отметить, что в Книге причин наряду с отмеченными исагогическими вопросами обсуждаются и другие, дополнительные пункты рассматриваемого произведения, связанные с авторством, датировкой, содержанием, кто и когда должен читать это произведение, причина, по которой его нужно исследовать, и т.д.

Пролегомены святителя Иоанна Златоуста к заглавии Деяний Апостолов в Книге причин . Все присущие исагогической схеме вопросы представлены в полной мере в пролегоменах вышеупомянутого средневекового древнеармянского сборника по исагогике конца 12 – начала 13 вв. Это пока еще неопубликованное учебное пособие²⁸ было составлено настоятелем монастыря Санаин Григором сыном Абаса и известно под условным названием Книга причин ²⁹. Интересно, что многие арменоведы, будучи знакомыми с рукописной версией этого произведения, считали ее сводом армянского литературного наследия – как оригинального, так и переводного³⁰. Однако до сих пор никем не было замечено или оговорено, что фактически мы имеем здесь дело со средневековым учебным пособием, включающим исагогические вопросы или пролегомены ко всем каноническим книгам Св. Писания, т. е. учебником по Введению в Библию. Между прочим, большая часть Книги причин состоит из синоптических, резюмированных переводов или адаптаций с греческого, характерных как для комментариев, так и для исагогических текстов, о которых шла речь выше.

Известно, что назначение библейских пролегоменов заключалось в рассмотрении предварительных вводных вопросов, необходимых для перехода к самому толкованию. Как отмечено выше, на армянской почве такие исагогические вопросы представлены очень широко и известны под особыми названиями.31

Интересующая нас армянская версия пролегоменов Иоанна Златоуста о заглавии Деяний Апостолов фигурирует в «Книге причин» как «Յոհաննու Ոսկեբերանի տեսութիւն վասն Գործոցն Առաքելոցն » ³² (=Обозрение Иоанна Златоуста касательно Деяний Апостолов ). Кстати, Книга причин содержит две версии пролегоменов, посвященных Деяниям Апостолов . Вторая, приписываемая Ефрему Сирину под названием «Սկիզբն եւ պատճառ Գործոցն Առաքելոց ` Սրբոյն Եփրեմի ասացեալ³³ » (=Начало и причина Деяний Апостолов, сказанная Ефремом Сирином), – описывает вопросы, связанные с содержанием этой новозаветной книги. Следует обратить внимание, что пролегомен святителя Иоанна

Златоуста назван не просто «причина», а «обозрение» (или «теория»). Как уже отмечено выше этот технический термин тоже может обозначать вид пролегоменов.

В рассматриваемой вводной главе очевидно использование святителем вышеуказанного вводного шаблона; здесь в частности говорится о «пользе» этого произведения. Однако самый показательный пример наличия исагогической схемы в данном введении – это обращение и обсуждение именно заглавия, чему и посвящены все пролегомены на армянском, представленные в греческом оригинале аж четырьмя беседами. В частности, дискутируется вопрос, почему эта новозаветная книга была названа именно Деяния , а скажем не Знамения или Чудеса Апостолов, и в чем различия между деянием, знамением и чудом. Интерес к заглавию Деяний Апостолов , как это уже отмечалось, обусловлен тем что объяснение или причина надписания труда – ἡ αἰτία τῆς ἐπιγραφῆς (attitulatio) – являлось одним из главных вопросов, включенных в исагогическую схему. Сам святитель придает важное значение этому, посвящая специальные гомилии надписанию рассматриваемых или подлежащих толкованию трудов. Об этом он недвусмысленно предупреждает уже в первой из Бесед : Βούλεσθε μαθεῖν ὅση τῆς ἐπιγραφῆς ἡ ἰσχύς; ὅση δύναμις; ὅσος ἀπόκειται θησαυρὸς ἐν ταῖς ἀρχαῖς τῶν Γραφῶν; Ἀκούσατε, ἵνα μὴ καταφρονῆτε τῆς ἐπιγραφῆς τῶν θείων Βιβλίων.³⁴

Армянский перевод дословно следует оригиналу,35 а вот в пролегомене опущена первая часть этого отрывка (т.е. «Хотели бы вы знать какова сила заглавия (или надписания), какова мощь, какое сокровище заложено в надписаниях (букв. в началах) Писаний? Услышьте, чтобы не игнорировали заглавие божественных книг») и передана лишь концовка фразы: «Услышьте, ибо сказал: «Не игнорируйте заглавие Божественных Писаний».36

Рассмотрим более подробно, как соотносятся в смысловом отношении греческий оригинал, армянский перевод Беседы на Деяния Апостолов и армянский перевод вводной главы, совпадающий частично с трудом О надписании “Деяний апостолов, уделяя в основном внимание пролегоменам, ибо сам перевод дословный и не требует примечаний. Греческий оригинал состоит из четырех гомилий. В первой говорится о самом заглавии книги, во второй37 – об авторе, в третьей – о начале книги и различии между деянием и чудом, в четвертой – о пользе чтения Св. Писания и о том, почему книга Деяний Апостолов читается в Пятидесятницу. Все эти четыре части, на самом деле, суть пролегомены, которые в силу каких-то причин, в течение времени начали обозначаться как гомилии. Что касается армянской версии пролегоменов, представленной в единственном числе в «Книге причин», то, по сути, она представляет собой сокращенный вариант всех этих «Бесед», но в то же время содержит отрывки, отличающиеся от них. Армянский текст начинается не с первой Беседы о надписании книги Деяний (In principium Actorum), а соответствует комментарию на Деяния апостолов (In Acta apostolorum). По сути, это краткая версия комментария на Деяния апостолов, в котором отрывок, состоящий из четырех предложений, передан без разделения на какие-либо части (т.е. изложение непрерывно):

Πολλοῖς τουτὶ τὸ βιβλίον οὐδ' ὅτι ἔνι γνώριμόν ἐστιν, οὔτε αὐτὸ, οὔτε ὁ γράψας αὐτὸ καὶ συνθείς. ∆ιὸ καὶ μάλιστα εἰς ταύτην ἐμαυτὸν ἔκρινα θεῖναι τὴν πραγματείαν, ὥστε καὶ τοὺς ἀγνοοῦντας διδάξαι, καὶ μὴ ἀφεῖναι τοσοῦτον λανθάνειν καὶ ἀποκρύπτεσθαι θησαυρόν. Οὐδὲ γὰρ ἔλαττον αὐτῶν τῶν Εὐαγγελίων ὠφελῆσαι ἡμᾶς δυνήσεται· τοσαύτης ἐμπέπλησται φιλοσοφίας καὶ δογμάτων ὀρθότητος , καὶ θαυμάτων ἐπιδείξεως, καὶ μάλιστα τῶν παρὰ τοῦ Πνεύματος εἰργασμένων.³⁸ Բազմաց անգիտելի է մատեանս, եւ չէ պարտ զայսչափ գանձս ի ծածուկ լինել, որ հաւասար աւետարանին աւգտեցուցանէ զմեզ իմաստութեամբ եւ աւանդութեամբ ուղղութեանն, մանաւանդ, որ վասն Հոգւոյն սրբոյ ասացեալ են: ³⁹ [Многим неизвестно о существовании этой книги, но не должно, чтобы такое сокровище было сокрыто, ибо она может быть нам полезной наравне с Евангелием и мудростью, и ортодоксальностью традиций, в особенности [если учесть] что они сказаны Духом Святым].

Выделенные жирным шрифтом слова армянского текста дословно соответствуют греческому оригиналу, при этом сокращения или комбинации частей из разных предложений зачастую не наносят ущерба смыслу; т.е. если мы гипотетически попробуем сделать обратный перевод с армянского на греческий, то у нас получится следующее:

[*Πολλοῖς γοῦν τὸ βιβλίον τοῦτο οὐδὲ γνώριμόν ἐστι, καὶ μὴ ἀφεῖναι τοσοῦτον ἀποκρύπτεσθαι θησαυρόν. Οὐδὲ γὰρ ἔλαττον αὐτῶν τῶν Εὐαγγελίων ὠφελῆσαι ἡμᾶς φιλοσοφίας καὶ δογμάτων ὀρθότητος, καὶ μάλιστα τῶν παρὰ τοῦ Πνεύματος εἰργασμένων.]

И тут проявляется интересная картина: во-первых, восстановленная начальная фраза пролегомена слово в слово соответствует греческому тексту, но не из комментария на Деяния ( In Acta apostolorum ), а из Бесед о надписании... ( In principium Actorum ): Πολλοῖς γοῦν τὸ βιβλίον τοῦτο οὐδὲ γνώριμόν ἐστι...⁴⁰ Во-вторых, сравнение текста пролегомена с древнеармянским переводом Бесед о надписании ... обнаруживает, что последний не столь близок к оригиналу, и что эти два армянские текста довольно различны между собой.⁴¹ Это весьма важное обстоятельство, свидетельствующее о том, что армянский текст пролегоменов более зависим от греческого оригинала, чем от перевода.

Совпадение начала пролегомена с толкованием на Деяния апостолов продолжается до фразы: καὶ τὸν περὶ τῆς ἀναστάσεως πιστώσωνται λόγον⁴² (... յարութեան հաւանեցուցանէին⁴³). После этого пролегомен следует тексту Бесед о надписании книги Деяний ( In principium Actorum ), начиная с интересующего нас вопроса о заглавии труда, со слов: «τίνος ἕνεκεν ταύτην ἔχει τὴν ἐπιγραφὴν, Πράξεις ἀποστόλων»⁴⁴. К сожалению, предшествующие этим словам 2–3 предложения почему-то не переведены на армянский язык. Между тем они имеют очень важное значение для рассматриваемой нами исагогической схемы, ибо в них тоже обсуждаются важные исагогические вопросы, а именно: кто автор книги, когда она написана, о чем она, почему ее надо читать в указанный праздник, подлинность и полезность этой книги, причина, по которой ее нужно исследовать, и почему она имеет название Деяния Апостолов .

Синоптическое описание первой гомилии продолжается парафразом до повествования о том, как Павел пришел в Афины и нашел там некий идольский жертвенник с надписью: «неведомому Богу». Этот довольно пространный отрывок заканчивается следующим предложением:

Պաւղոս, որ զՀոգ{*ւ}ոյն սրբոյ շնորհ ունէր՝ ոչ արար զանց, եւ դու զվերնագրով գրոց անփոյթ առնե՞ս. նա ոչ եթող, զոր կռապաշտքն գրեցին, եւ դու, զոր Հոգին սուրբ գրեաց՝ ոչ կարծես հարկաւոր, եւ զո՞ր ներել թողութէն ունիցիս :⁴⁵ (=« Па-вел имел благодать Святотого Духа, не прошел мимо, а ты пренебрегаешь надписанием Писаний? Он не оставил того, что написали идолопоклонники, а ты не считаешь необходимым того, что написал Дух Святой? Какое же ты можешь иметь отпущение для прощения?»)

Невыделенные слова не соотвествуют греческому тексту, меж тем армянский перевод этой гомилии почти полностью соответствует следующему отрывку оригинала:

Παῦλος ὁ ἅγιος ⁴⁶, ὁ Πνεύματος χάριν ἔχων , οὐ παρέδραμε βωμοῦ ἐπίγραμμα, καὶ σὺ ἐπιγραφὴν Γραφῶν παρατρέχεις ; ἐκεῖνος οὐκ ἀφῆκεν ἅπερ ἔγραψαν Ἀθηναῖοι εἰδωλολάτραι, καὶ σὺ ἅπερ ἔγραψε τὸ Πνεῦμα τὸ ἅγιον οὐ νομίζεις εἶναι ἀναγκαῖα; καὶ ποίαν ἔχεις συγγνώμην; ⁴⁷

Выделенные жирным шрифтом фразы соответствуют выражениям армянского пролегомена; т.е. за исключением 2–3 слов отрывок переведен полностью, без всяких ощутимых сокращений. После этого исагогическая глава переходит к повествованию, взятому из второй беседы48, но не с самого начала, а оттуда, где начинается само обсуждение о надписании книги. В частности, довольно подробно рассматриваются вопросы, почему же автор назвал свою книгу именно Деяния, а скажем не Чудеса или Знамения Апостолов, или «силы и чу-дотворения» апостолов, и в чем различия между деянием, знамением и чудом. Отмечая и доказывая примерами, что деяния и знамения, равно как и чудеса, не одно и то же, и что между ними существует великая разница, армянский проле-гомен сообщает:

Գործք առաքելոց եւ ոչ նշանք եւ հրաշք, զի գործքն իւրեանց փութոյն էր ուղղութիւն, իսկ նշանքն աստուածային պարգեւացն շնորհք: Տեսէ՞ր որքան միջոց են գործոցն եւ նշանացն. գործք են՝ մարդկա{*յ}ին քրտանցն աւարտք, նշանք են՝ Աստուծոյ մարդասիրութեանն յայտնութիւնք: Գործք ի մեր յաւժարութենէս սկիզբն առնու, նշանքն յԱստուծոյ շնորհէն. մինն ի վերուստ հոսումն է, եւ միւսն՝ ի ներքուստ մեր բարուցս:⁴⁹ (= Деяния Апостолов , a не знамения и не чудеса, ибо деяние есть дело собственного усердия, а знамения - дары божественной благодати. Видишь ли, какие различия между деяниеми и знамениями? Деяния суть результат человеческого пота, а знамения суть проявления божественного человеколюбия. Деяния берут начало от нашего желания, а знамения - от благодати Божией: одно – течение (направление) свыше, а другое от нашего внутреннего естества).

Между тем в греческом оригинале читаем:

[00451] Πράξεις ἀποστόλων . Οὐ δοκεῖ σαφὲς εἶναι; οὐ δοκεῖ γνώριμον, καὶ δῆλον ἅπασιν; Ἀλλ' ἂν παρακολουθῆτε τοῖς λεγομένοις, ὄψεσθε ὅσον τὸ βάθος τῆς ἐπιγραφῆς ταύτης. ∆ιὰ τί γὰρ οὐκ εἶπε, Θαύματα ἀποστόλων; διὰ τί οὐκ ἐπέγραψε, Σημεῖα ἀποστόλων, ἢ ∆υνάμεις καὶ τέρατα ἀποστόλων· ἀλλὰ Πράξεις ἀποστόλων; Οὐ γὰρ τὸ αὐτό ἐστι πράξεις καὶ σημεῖα, οὐ τὸ αὐτὸ πράξεις καὶ θαύματα· οὐ τὸ αὐτό ἐστι πράξεις, καὶ τέρατα, καὶ δυνάμεις· ἀλλὰ πολλὴ ἡ διαφορὰ τούτων ἑκατέρων. Πρᾶξις μὲν γάρ ἐστιν οἰκείας σπουδῆς κατόρθωμα, θαῦμα δὲ θείας δωρεᾶς χάρισμα. Εἶδες ὅσον τὸ μέσον πράξεως καὶ θαύματος ; Πρᾶξίς ἐστιν ἀνθρωπίνων ἱδρώτων συντέλεσμα, θαῦμά ἐστι θείας φιλοτιμίας ἐπίδειξις· πρᾶξίς ἐστιν ἐκ τῆς ἡμετέρας προαιρέσεως τὴν ἀρχὴν ἔχουσα, θαῦμά ἐστιν ἐκ τῆς τοῦ Θεοῦ χάριτος τὰ προοίμια λαμβάνον , καὶ τὸ μὲν τῆς ἄνωθεν ῥοπῆς, τὸ δὲ τῆς κάτωθεν γνώμης. ⁵⁰

Армянский перевод и в этом случае дословно совпадает с оригиналом, а выделенные фразы тождественны с пролегоменами51, за исключением одного нюанса: оба армянских текста начинают разбирать сначала различия между деяниями и знамениями (т.е. вместо θαῦμα оригинала имеем նշանքն – σημεῖα)52. Если вчитаться в последующее изложение, то такая последовательность кажется более логичной. Учитывая, что этот армянский перевод был осуществлен в 5-ом в. это разночтение может оказаться предпочтительнее.

Пролегомены на вторую беседу не отражают ее полного содержания и заканчиваются в середине 4 главы цитатой из 5-ой главы Евангелия от Матфея.⁵³ После этого армянский текст удивительнейшим образом опять возвращается к комментарию на Деяния Апостолов , начиная с 3-ей главы: Καὶ ὅρα αὐτοῦ τὸ ἄτυφον. Οὐ γὰρ λέγει, Τὸ μὲν πρῶτον Εὐαγγέλιον, ὃ εὐηγγελισάμην.⁵⁴ Итак, первые две беседы или гомилии представлены в рассматриваемых пролегоменах в сокращенных версиях, при этом составитель или переводчик передает синоптический текст, стараясь не нарушить смысла.

Относительно же 3-ей и 4-ой гомилии в армянской рецепции, как было отмечено выше, пролегомены имеют продолжение (вспомним, что армянский классический перевод указанных гомилий отсутствует). Пролегомены представляют собой не только собрание выдержек из 1-ой, 2-ой и 3-ей бесед комментария на Деяния Апостолов, но и предоставляют извлечения на те же темы, отсутствующие в греческом оригинале и взятые из неизвестных источников. В какой-то мере содержание продолжения пролегоменов более соответствует темам, обсуждавшимся в 4-ой «Беседе о надписании». Например, отрывок, рассказывающий о том, что апостолы стали творить чудеса не сразу же после воскресения Христова, ибо он оставался с учениками на земле сорок дней и только по прошествии сорока дней восшел к Отцу на небеса. Но апостолы и тогда не стали совершать чудеса, а прошло еще десять дней, и по исполнении Пятидесятницы им был послан Дух Святой. После чего они через приятие огненных языков начали творить чудеса.55 Армянский текст, повествующий о том же событии, значительно отличается от представленного в оригинале раздела: он содержит много вкраплений. Основное содержание армянского отрывка следующее: говорится о «сорокодневном явлении Христа», обсуждается символика сорока дней в прошлом и их значение для Моисея, Илии и Христа, «которые постились сорок дней, ибо после сорока дней оживает дитя в утробе душой, т.е. Духом, и что язычники называют число сорок совершенным и чествуют его. А Господь наш совершенствовал этот мир своим пришествием трижды по со- рок...” и потом рассматривается что же произошло в течение этих трижды сорока дней.56 Здесь очевидны добавления в переводе, отсутствующие в какой-либо из четырех бесед греческого оригинала. Относительно этих дополнений на ту же тему можно предположить, что они или наличествовали в какой-то другой версии оригинала, или были привнесены из другого сочинения армянским переводчиком, а из какого именно - подлежит тщательному текстологическому анализу. Отметим еще раз, что здесь мы имеем дело с особым типом учебного толкования, составленного парафразами, содержащими дословный перевод кусочков оригинала, в результате чего передан основной смысл.

Интересно, что о сорока днях пребывания Христа после воскресения говорится и в предшествующих пролегоменах на ту же тему, приписываемых Ефрему Сирину (о которых уже говорилось выше). В частности, повторяется общая для всех приведенных текстов мысль о том, что Христос вознесся на небо через 40 дней после своего воскресения57.

Результаты. Вышеизложенный материал подтверждает, что свят. Иоанн Златоуст пользовался исагогической схемой (schema isagogicum) или вводным шаблоном, применение которой до сих пор было принято приписывать лишь неоплатоническими комментаторам и двум-трем христианским авторам, как например Оригену и Проклу. Причем, следует еще раз отметить, что обсуждаемая исагогическая глава свят. Иоанна Златоуста не единственная, в которой прослеживается применение пунктов исагогической схемы. Как в других сборниках, содержащих так называемые «причины», так и в рассматриваемой здесь «Книге причин» пролегомены содержат многие из перечисленых выше пунктов этой схемы. Так в пролегомене, касающегося трилогии Соломона, в котором рассматривался вопрос и заглавия каждой из трех книг великого мудреца, наличествует и «причина» их определенной последовательности.58 Можно указать и другие исагогические главы, обсуждающие вопрос порядка, например, посланий апостола Павла.59

В рамках данного исследования не представляется возможным провести должный текстологический анализ всех упомянутых текстов, равно как и сравнения греческих оригиналов с армянскими переводами ввиду чрезвычайной запутанности всех названных источников. Можно заключить, что обсуждаемая исагогическая глава (или пролегомены) представляет собой своего рода мозаику, состоящую из пересказа, адаптации, с сокращанием фраз и пропуском слов, но зачастую содержащую и дословные цитаты оригинала. Другими словами, можно сказать, что приведенный текст более или менее следует за оригиналом, сохраняет общую последовательность мыслей авторов, делая иногда добавления, источник которых пока что не удалось установить. Именно этим объясняется возможно чрезмерное внимание, уделенное в статье методу перевода, ибо фактически здесь впервые предлагается обозначение и определение данного стиля перевода, который был назван нами синоптическим.

В любом случае, благодаря дошедшему до нас армянскому переводному материалу (в частности, предоставленному в «Книге причин»), становится более очевидным тот факт, вопреки бытующему мнению, святые отцы Церкви интересовались вопросами исагогики и применяли исагогическую схему в своих сочинениях. Изучение этих переводов может пролить свет на многие спорные, в том числе, и текстологические вопросы и послужить полезным подспорьем при критических изданиях греческих оригиналов.