Пролиферации идей нейронауки в искусствознание: когнитивные основания и ведущие тренды

Исследование когнитивно-рефлексивных оснований художественной деятельности, детерминированной нейрогенетическими, социокультурными и деятельностными факторами в аспекте их существенного влияния на базисные представления эпистемологии и философии науки, по сути своей является своевременным (согласно логике развития современной науки), актуальным и новым направлением исследовательской деятельности, нуждающимся в обозначении и систематизации основополагающих векторов научных исследований, а также оценке их перспективности.

Результаты проведенной автором научноисследовательской работы в указанном направлении уже на данной стадии позволяют сделать достаточно нетривиальные выводы.

Прежде всего стоит сказать, что в отечественной и зарубежной культурной нейронауке впервые удалось провести препарацию классических представлений о соотношении априорных и апостериорных паттернов в познавательной деятельности [1]. Целый ряд работ позволил продолжить исследования таких известных зарубежных представителей культурной нейронауки, как W. Hirstein, G. Lengger Petra, S. Nalbantian, V. Ramachandran, A. Tomatis, C. W. Tyler, R. Zatorre, S. Zeki, и выявить конкретные грани и перспективы совместимости Кантианской программы исследований с формирующейся областью нейроэстетики. Об этом свидетельствует обнаружение феномена нейродинамических модулей (или архетипов), сформировавшихся в ходе эволюции в процессе эпигенеза [2].

Можно говорить о существовании врожденных нейрофизиологических структур мозга, являющихся, по сути, «корневыми» системами, поскольку структуру этих систем образуют базовые когнитивные модули или нейродинамиче-ские архетипы, лежащие в основе формирования самых сложных когнитивных механизмов материальной и духовной деятельности человека. Они представляют собой врожденные нейронные механизмы, интонационно-звуковые ритмически структурированные паттерны, позволяющие не только воспринимать аудиально-ритмические звуковые интонации [8] на самых ранних этапах формирования мозга (в пренатальный период), которые впоследствии преобразуются в этнолингвистические, языковые де- терминанты, определяющие весь ряд ментальных характеристик личности, включая способности освоения тех или иных языковых диалектов, а также художественные (в частности, музыкальные и хореографические) предпочтения. Проведенные исследования показывают, что именно музыкальный интеллект во многом несет ответственность не только за неординарные способности человека к иным, различным видам искусства, качественные элементы которых как бы закодированы в музыкальных интонациях, в звучании музыки, что обусловлено пространственными эффектами музыки, ее колористическими свойствами, архитектоникой и многообразием темброво-акустической и ритмической фактуры, которая является главным связующим между смыслом, идеей и их восприятием её другими людьми, но, более того, за формирование эвристического потенциала относительно иных видов когнитивных видов активности: логикоматематической, лингвистической и др. [5, 7].

Таким образом, генетические программы, образованные всей совокупностью паттернов слуховой стимуляции, воспринятых мозгом как в пренатальный, так и в постнатальный периоды онтогенеза, выполняют роль априорных, генетически предзаданных музыкально-слуховых когнитивных элементов. Это те врожденные нейронные механизмы, которые позволяют не только осознавать собственную принадлежность к определенной этнической группе, но и воспринимать музыку как механизм осмысленного и «направленного» когнитивного процесса, формирующего человека как представителя определенной культуры. Данные механизмы обеспечивают константность музыкально-слуховых предпочтений представителя того или иного этноса, а также характер (качество) музыкальных вкусов представителя определенной социальной группы [3, 4].

Анализ нейрофизиологических процессов, оказывающих существенное влияние на формирование когнитивных функций мозга, показал, что нейронные корреляты западноевропейского сознания в процессе онтогенеза и под влиянием интонационно-слухового импринтинга «усваивают» природные закономерности симметрии в звучании западного, равномерно темперированного строя еще задолго до рождения, формируя «предощущение» западноевропейской гармонии, имеющей в своих основаниях исключительно рациональные принципы и логикоматематическую интуицию. Теоретическим искусствознанием закреплено, что натуральный акустический ряд гармоник и деление звукового диапазона на консонансные гармонические интервалы кварты-квинты или октавы в западноевропейской музыкальной практике (периоды звуковысотной симметрии, образуемые первыми сильнейшими тремя гармониками, причем кварты-квинты ближе к диапазону человеческой речи) соответствуют спектрам и частотам электромагнитного излучения. Таким образом, структура акустического ряда, собранная и упорядоченная в музыкальном звукоряде по законам симметрии в виде клавиатуры рояля, с помощью которой можно создать бесконечное множество произведений, подобна симметрии единообразной энергетической структурной основы, которая образует качественное многообразие систем существования материи разного уровня. Восточная же музыка в своих первоис-токах представляет собой монодию (одноголосие), что определяется аутентичностью восточного когнитивного стиля мышления. Немаловажна и роль определенных требований культовой (религиозной) музыкальной традиции, художественно-когнитивная рефлексия которой направлена в бездонные глубины восточного миропонимания и самоощущения. Поэтому в одной длительности либо в пределах одного интервала малой секунды может разворачиваться целое событие при кажущейся европейцу «монотонности» звучания и отсутствия привычной мелодической и фактурной подвижности. При этом восточная музыка звучит пространственно, но «вертикально», звучание имеет вектор, но ритмически не имеет строгой упорядоченности, что закреплено в бесконечной временной ритмической импровизационности.

Обосновано, что именно интонационная природа, лежащая в основе человеческой речи, абсолютно феноменальна и не может быть заменена никакими иными когнитивными инструментами, поскольку в период раннего онтогенеза только интонационно-ритмические импульсы являются единственным доступным и эффективным способом реализации интеллектуального развития, которое происходит путем накопления и формирования априорной совокупности врожденных генетических когнитивных конструкций, которые впоследствии, в процессе социально-культурного эпигенеза, определяют качественные характеристики и потенциал не только всей совокупности когнитивных способностей человека, но и его мировоззренческий тезаурус.

В период раннего онтогенеза роль интонационно-знаковых моделей в процессе генезиса и развитии интеллектуальных когнитивных струк- тур трудно переоценить, особенно в их лингвистическом, языковом субстрате. Это получило закрепление в культурных паттернах всех известных цивилизаций. Кроме того, уже в постнатальный период это единственный (кроме тактильного) канал коммуникации матери и младенца, а шире — культуры и формирующихся нейрофизиологических структур и интеллектуальных функций младенца. А значит, механизм интонирования и синестезия при восприятии ритмической организации музыкальных интонаций — первоосновы музыки, а также человеческой речи, являются фундаментом, на который впоследствии опираются навыки вербального и абстрактного мышления.

Таким образом, становится весьма очевидна определяющая роль художественно-когнитивных оснований в развитии интеллектуальных способностей личности, что позволило искусствознанию и эпистемологии искусства посредством методологии нейроэстетики «ворваться» в научно-исследовательские лаборатории естествознания и принимать уже полноправное участие в решении проблем развития человеческого потенциала — сложнейшей задачи, которая отличается комплексностью и многогранностью подходов к совершенствованию навыков, талантов, способностей, здоровья человека, качества его жизни, напрямую связанных с дисциплинарно разнообразным массивом знания, охватывающего и HR-менеджмент, и бизнес-консультирование, и педагогику, и психологию, и медицину, и антропологию, и др.

Приведенные коррелятивные взаимозависимости являются весомым аргументом к осознанию неизбежности метадисциплинарного переосмысления и принятия неоспоримости основополагающей роли художественно-когнитивной сферы в процессе решения сложнейших трансдисциплинарных проблем, касающихся полного понимания механизмов тройственной детерминации когнитивной реальности — внутренней (естественной, нейрофизиологической), внешней (социально-культурной) и деятельностной (нормативной) — на базе точного описания закономерностей функционирования нейронных коррелятов на всём протяжении процесса онтогенеза (априорных) и аккультурации мозга (апостериорных), а значит — интеллектуального развития человека. При этом хотелось бы подчеркнуть необходимость осознания теоретическим искусствознанием и представителями эпистемологии искусства более тесного контакта на самом фундаментальном уровне со всей совокупностью нейронаучных дисциплин, развивая в своём составе аксиоматику и методологию нейрокультурных исследований, а более широко — формирования раздела нейрофизиологии в структуре теоретического искусствознания.

Анализ ключевых параметров нейрофизиологической и культурной детерминации когнитивных способностей в процессе онтогенеза позволил показать, что роль «жесткого ядра» в онтологической плоскости художественной когнитивной деятельности выполняет методология точных наук и методы естественных наук. Это, в свою очередь, позволило определить весьма оригинальные и перспективные эвристические возможности целостного парадигмального каркаса эпистемологии искусствознания и сферы когнитивных исследований, а также выявить перспективы сопряжения в данной системе координат аналитических и холистических методов. Опубликованные по результатам настоящего исследования материалы дают все основания полагать, что в области медицинской нейрофизиологии полученные данные лягут в основу разработки новейших методов лечения психосоматических расстройств, ряда серьёзных нейрофизиологических патологий (болезни Альцгеймера, разного рода фобий, болезни Паркинсона, шизофрении), а также методов лечения в реабилитационной медицине (корректировка последствий инсульта, различного рода травм головы и позвоночника). Приведенные результаты являются решением поставленных задач данного, конкретного периода исследования в направлении реализации проекта по одному из заявленных векторов, а именно исследований механизмов функционирования креативного мышления и работы творческой интуиции, эпигенетики, способов развития и тренировки креативного, развития био- и медицинских технологий.

Культурная нейронаука в её прежде всего эстетической, искусствоведческой составляющей, привносящей в нейронаучное когнитивное поле богатейший спектр художественно-когнитивной методологии, которая согласно традиционной познавательной парадигме была искусственно «отсечена» от сугубо научной, открыла совершенно новые познавательные горизонты, которые могут помочь существенно повысить качество жизни каждого человека за счет практического использования ее достижений в области развития интеллекта, совершенствования когнитивных и иных способностей, поддержания в течение всей жизни здорового образа жизни. Большую значимость, как нам представляется, они имеют для дальнейшего прогресса в области практической психологии и педагогики, позволяя проверить имеющиеся образовательные технологии, скорректировать их в свете новейших достижений, а также предложить новые методики с опорой на новую интерпретацию процесса формирования одаренной личности и стимуляции творческих способностей. Наконец, актуальность исследованию придает глубокий анализ этических проблем, катализатором всплеска осознания значимости которых в последнее время оказались вызовы именно со стороны когнитивной нейронауки.