Промышленная политика индустриально развитых регионов рф: новая реальность

Современная кризисная ситуация напрямую связана с введением режима самоизоляции в период распространения коронавируса. Последствия пандемии – разрушение торговых и промышленных связей, обусловленных закрытием границ, остановка производств ряда предприятий, увеличение закредитованности и снижение финансовой устойчивости предприятий, рост безработицы. Масштабы и высокая скорость распространения текущего экономического кризиса во многом определяются реакцией

ГРНТИ 06.61.33

Ирина Валерьевна Макарова – доктор экономических наук, доцент, заместитель директора по науке и инновационной деятельности Пермского института железнодорожного транспорта.

Григорий Васильевич Лепеш – доктор технических наук, профессор, заведующий кафедрой безопасности населения и территорий от чрезвычайных ситуаций Санкт-Петербургского государственного экономического университета.

Ольга Дмитриевна Угольникова – кандидат физико-математических наук, доцент, доцент кафедры безопасности населения и территорий от чрезвычайных ситуаций Санкт-Петербургского государственного экономического университета.

Статья поступила в редакцию 29.09.2020.

государства на введение адекватных инструментов промышленной политики, которые будут ориентированы на восстановительный рост.

Анализ литературы

Понятие «промышленная политика» (анг. «industrial policy») вошло в экономическую литературу в начале 1990-х годов [1] и рассматривалось как вмешательство государства с целью упорядочения и корректировки действия рыночных механизмов. Следовательно, формирование промышленной политики или государственное вмешательство в сферу промышленного развития становится необходимым в случае достижения критического уровня конкурентоспособности экономики и/или невозможности ликвидации структурного дисбаланса.

Среди зарубежных авторов, посвятивших свои исследования проблемам промышленной политики, можно отметить Т. Альтенбурга [5], Д. Родрика [11], Дж. Лин [7], Р. Рейча [10], К. Судзумура и М. Окуно-Фудзивара [8], Дж. Чанга [6], К. Сагги [9] и др. Среди отечественных ученых промышленная политика рассматривалась в работах Л. Абалкина, С. Глазьева, Д. Львова, В. Кондратьева, А. Татаркина, В. Цветкова и пр. Согласно проводимым исследованиям, промышленная политика определяется как система взаимодействия между субъектами хозяйствования и государством, направленного на прогрессивные изменения в структуре индустриального комплекса, повышение его эффективности и конкурентоспособности.

Такая политика решает двойственную задачу. С одной стороны, она способствует конъюнктурной модернизации экономики путем решения ее острых текущих проблем и стимулирования экономического роста, а с другой – определяет долговременную стратегию экономического развития территории [3, с. 77]. В числе основных инструментов ее реализации выделяют: бюджетирование; налоговое, инвестиционное и денежно-кредитное стимулирование; институциональное, внешнеэкономическое и кадровое развитие. В последние годы происходит накопление новых подходов к пониманию содержания промышленной политики:

• 1)    с точки зрения характера реализации различают конкурентную, инновационную, научнотехнологическую, экологическую («зеленую»), импортозамещающую и экспортоориентированную, социально-ориентированную, эффективную и согласованную и другие виды промполитики;

• 2)    с точки зрения форм организации взаимодействия – комплексную, секторальную, кластерную, селективную, структурную, системную, сетевую;

• 3)    с точки зрения новизны подходов к реализации – новую, современную, постмодерновую, догоняющую;

• 4)    с точки зрения территориальной организации – государственную (национальную), региональную, муниципальную, мультисубъектную, транснациональную и др.

По поводу содержания промышленной политики, определения ее приоритетных направлений, объектов и субъектов воздействия, форм, методов, механизмов и инструментов ее реализации, мониторинга и корректировки в экономической литературе ведутся постоянные дискуссии. Это связано с тем, что промышленная политика часто диссонирует с современными парадигмами развития промышленности (цифровая индустриализация, глобальная сетевизация развития, ориентация на свехин-дустриальные технологические уклады и т.д.) и не учитывает новые реалии развития общества. Выявление тенденций развития мировой промышленности в период пандемии

Неопределенность – вот основная проблема, которая обнажилась в период господства пандемии. Сейчас достаточно сложно не только предсказать последствия кризиса, но и дать оценку настоящему, определить, какие именно меры, реализуемые государством, обеспечат требуемую для восстановления промышленности эффективность. Однако можно обозначить явно просматриваемые новые рамки и стратегические тренды промышленного развития:

• •    ориентация на восстановительный рост экономики, что приведет к существенным трансформациям промышленной политики государства, а также текущих и перспективных планов предприятий;

• •    разрушение глобальных логистических цепочек (снижение гиперглобализации, начавшееся в 2008 году с возвращения транснациональными компаниями своих предприятий обратно в страны присутствия с целью уменьшения неопределенности);

• •    импортозамещение для обеспечения экономической безопасности и ориентации на внутренний рынок;

• •    рост цифровой трансформации промышленности – автоматизации и роботизации, интернет-торговли, внедрения эффективного дистанционного управления для снижения издержек и исключения определяющего влияния на процесс производства человеческого фактора;

• •    рост безработицы и, соответственно, уровня бедности населения, что приведет к снижению доходов и спроса со стороны населения на небазовые товары (одежда, обувь, косметика и так далее) и услуги;

• •    девальвация рубля и рост инфляции, сопутствующие любому кризису;

• •    снижение возможностей государства по выполнению социальных обязательств и обеспечению поддержки промышленности, обусловленное масштабными затратами бюджетов всех уровней в период пандемии, а также прогнозируемым падением их доходов от сбора налогов;

• •    неточность прогнозов промышленного развития, обусловленная неопределённостью в сферах восстановления международных торговых отношений и временном проявлении отложенных банкротств предприятий;

• •    снижение активности малого бизнеса.

Что касается оценки состояния отечественной промышленности в период пандемии, то, если исключить эмоции и опираться на государственную статистику, она показала свою сравнительную антикризисную устойчивость. Это обусловлено тем, что экономика в России по большей части сырьевая (зависит от экспорта нефти и металлов) и представлена крупными компаниями (деятельность которых не останавливалась в период пандемии). Доля малого и среднего бизнеса в ВВП страны, который в большей степени пострадал в период самоизоляции, составляет чуть более 20% (для сравнения, в США и Европе – приблизительно 50-60%). Если крупные предприятия имеют определенный запас прочности, то малый и средний бизнес такой «подушкой безопасности» не располагал.

За 7 месяцев 2020 года индекс промышленного производства опустился ниже уровня 2019 года начиная с апреля, максимальное снижение показателя составило 9,6 п.п. относительно аналогичного периода прошлого года (см. рис. 1). Отметим, что самое большое падение индекса промышленного производства наблюдалось в добывающей отрасли.

Рис. 1. Индексы промышленного производства РФ по месяцам 2020 года, % к соответствующему периоду 2019 года (использованы данные Федеральной службы государственной статистики)

Индекс предпринимательской уверенности российских предприятий, отражающий общее состояние их деловой активности, варьировался в пределах от минус двух до минус девяти (в апреле 2020 года) единиц (см. рис. 2). За период ограничений, вызванных пандемией, загрузка предприятий добывающей промышленности снизилась всего на 2%, обрабатывающей – на 3%. Считая ситуацию удовлетворительной для ведения бизнеса, топ-менеджеры добывающих и обрабатывающих предприятий прогнозируют рост объемов производства в ближайшем будущем. Но ситуация со спросом остается нестабильной и неопределенной, что вызывает опасения относительно скорости восстановления российской промышленности.

Минэкономразвития прогнозирует, что промышленное производство в стране в 2020 году упадет на 5,4%, в 2021-2022 годах ожидается рост на 3,3%, в 2023 году – на 3,4%. В то же время, в ИНП РАН оценивают снижение выпуска в промышленности на уровне 6,9%. Причинами сохранения отрицательных темпов прироста индекса промпроизводства в России можно назвать снижение добычи углеводородного сырья в рамках соглашения ОПЕК+ и низкий внутренний спрос в результате падения доходов населения и бизнеса.

Рис. 2. Индексы предпринимательской уверенности российских предприятий по месяцам 2020 года (использованы данные Федеральной службы государственной статистики)

Обрабатывающие производства

Если российские предприятий не так болезненно реагировали на изменения экономических реалий, то страны-лидеры мирового промышленного развития не прошли стресс-тест. Приостановка производств, разрыв кооперационных цепочек и глобальное снижение спроса, происходившие на фоне кризиса нефтяного рынка и падения биржевых котировок, повлияли на многократное снижение индекса предпринимательской уверенности предприятий (см. табл.) и сокращения индекса промышленного производства (например, в апреле 2020 г. до 15% относительно аналогичного периода прошлого года в США, до 12% – в Англии и т.д.).

Таблица

Индекс предпринимательской уверенности предприятий в различных странах в 2020 году по месяцам, ед. (данные сайта https://take-profit.org )

Страны	июль	июнь	май	апрель	март	февраль
Россия	-6,2	-6,7	-8,5	-7,4	-3,5	-2,6
Великобритания	-22,1	-38,9	-42,4	-45,3	-21,0	-13,2
Германия	-17,9	-23,5	-28,9	-33,3	-17,2	-12,1
Испания	-12,7	-23,2	-29,5	-30,7	-7,0	-4,0
Италия	-20,5	-24,8	-29,4	н/д	-15,7	-4,8
Франция	-13,8	-17,9	-26,4	-22,6	-6,5	- 4,0
Швеция	-10,2	-17,8	-28,6	-31,7	-3,7	-1,1

Исследование влияния пандемии на развитие индустриального комплекса регионов Урала с различной промышленной специализацией

По прогнозам экспертов Bloomberg, ущерб мировой экономике из-за пандемии в ближайшие годы оценивается в 35 триллионов долларов США [2]. К регионам Урала, промышленность которых специализируется на выпуске черных и цветных металлов, относятся Свердловская и Челябинская области. Развитие уральской металлургии, ориентированной на экспорт, ограничено стагнацией спроса и цен еще со времен кризиса 2008 года. Рынок металлов насыщен и давно вне привязки к форс-мажорным обстоятельствам не проявляет динамики.

Для поддержания положительного темпов развития отрасли металлурги сокращают объемы производство и издержки. Например, титановый гигант (занимающий 1/4 мирового рынка) – ПАО «ВСМПО-АВИСМА» в связи с прогнозируемым уменьшением объем выпуска продукции до конца года на 32% относительно прошлого года, переносит реализацию инвестпроектов на неопределенный срок, закрывает часть производственных участков с консервацией оборудования, снижает зарплату и сокращает сотрудникам рабочую неделю. Медные холдинги – ОАО «Уральская горнометаллургическая компания» (УГМК) и ОАО «Русская медная компания» (РМК), суммарно производящие свыше половины данного металла в России, в связи с падением мировых цен (в марте 2020 года – на 20%) и прогнозируемого спроса (на 10-15%) на медь снижают себестоимость [4].

Магнитогорский металлургический комбинат намерен сократить инвестиции в 2020 году на 20% (до 700 миллионов долларов). Однако в целом, со стороны металлургов речь не идет о полном пересмотре инвестиционных программ. О намерении продолжить реализацию инвестиционной программы объявили ПАО ЧТПЗ, ОАО «НЛМК-Урал», ОАО «Евраз НТМК», ОАО «Русал». В фазе падения при любом кризисе металлургия находится около года-двух, затем начинается восстановление, соответственно, металлургия Урала «выберется из ямы», по нашим оценкам, к концу 2021-го – началу 2022 года.

В Курганской области индекс промышленного производства падает в связи с ограничениями из-за распространения коронавирусной инфекции, нарушения ряда производственных цепочек, роста тарифов на электроэнергию. За 1 полугодие 2020 года индекс обрабатывающих производств, которые занимают в структуре промышленности региона более 80%, составил 101,7% по отношению к аналогичному периоду 2019 года. На ситуацию в Пермском крае, промышленность которого специализируется на химии и нефтехимии, добыче нефти, целлюлозно-бумажном производстве, негативно влияют два базовых фактора: падение цен на энергоносители и удобрения на мировых рынках. В крае в мае 2020 года наблюдалось максимальное за полугодие падение производства: в целом по промышленности – на 10%, в сфере добычи нефти и природного газа – на 15%.

Для основных нефтедобывающих территорий – Ханты-Мансийского (ХМАО) и ЯмалоНенецкого (ЯНАО) автономных округов значимым фактором снижения объемов производства стало сокращение добычи нефти в соответствии с договоренностями ОПЕК+. В ХМАО спад производства за первое полугодие 2020 года составил 4,9%, а в ЯНАО – 2,9% относительно аналогичного периода 2019 года. Тюменская область по итогам 1 полугодия, согласно данным Росстата, стала лидером роста промышленного производства в стране (+28,6% по отношению к первому полугодию 2019 года). Благодаря тесному взаимодействую бизнеса и власти областные предприятия перенастроили свою работу для выпуска актуальных для настоящей действительности товаров. Например, предприятия и организации легкой промышленности (порядка 60 предприятий) стали выпускать средства индивидуальной защиты, которые необходимы для обеспечения бесперебойной работы учреждений здравоохранения, предприятия химической промышленности – антисептические и дезинфицирующие средства.

Таким образом, согласно информации Росстата, за период пандемии показатели развития промышленного производства регионов Урала, объемов инвестиций снизились незначительно. Кризис отразился на финансовом положении и уровне закредитованности предприятий, росте безработицы. В целом, степень влияния негативных внешних тенденций на развития индустриального комплекса определялась: специализацией промышленности, жесткостью карантинных ограничений, эффективностью взаимодействия власти и бизнеса.

Основные результаты и их обсуждение

Согласно логике любого исследования, необходимо сформировать рецепты для ускоренного оздоровления промышленности России. Однако неоднозначность оценки существующей ситуации не позволяет сформировать универсальные рецепты эффективной государственной поддержки. В рамках проведенного исследования можно сформировать основные точки приложения усилий государства:

• •    снижение уровня безработицы. В сравнении с прочими территориями России, регионы Урала не выбиваются из общего уровня. Тревожным сигналом является усиление внутренней миграции.

Только из Пермского края с начала года выехала почти тысяча человек в Свердловскую и Тюменскую области, г. Санкт-Петербург и Ленинградскую область, Краснодарский край;

• •    активизация протекционистской политики государства для поддержания внутреннего спроса (в рамках госзакупок, муниципальных закупок, закупок государственных корпораций) и роста экспорта (путем удержания экспортных рынков и выхода на новые);

• •    поддержка политики импортозамещения;

• •    поддержка экспорта;

• •    снижение налоговой нагрузки на предприятия;

• •    уменьшение закредитованности предприятий;

• •    создание благоприятной среды для обеспечения восстановительного роста малого и среднего бизнеса;

• •    развитие медицинской и фармацевтический отраслей.

В целом, на уровне каждого региона необходимо ввести адаптивное ручное управление промышленностью. Сейчас самое время включить режим экономии, пересмотрев расходы бюджетов, устранив неэффективные.

Благодарности

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и БРФФИ в рамках научного проекта № 20-510-00002.