Противостояние на Каспии: борьба за ресурсы в XXI в

Отголоски мирового противостояния дошли и до берегов Каспия — здесь разыгрывается третий по объёму нефтяной резервуар планеты, который по оценкам западных аналитических центров, в XXI в. станет основным поставщиком углеводородного сырья на мировом рынке.

Официальное и открытое противостояние в Каспийском регионе началось после подписания 20 сентября 1994 г. между Государственной нефтяной компанией Азербайджанской Республики и двенадцатью иностранными нефтяными компаниями Гюли-станского контракта по разработке нефтяных месторождений в «азербайджанском секторе Каспийского моря» (месторождения Азари, Гюнешли, Чи-раг). На базе этого контракта была создана Азербайджанская международная операционная компания (АМОК) [1].

На Гюлистанский контракт Россия отреагировала нотами Азербайджану и Великобритании, устным протестом Соединённым Штатам и письмом от 5 октября Генеральному Секретарю ООН, где в частности сказано: «Односторонние действия в отношении Каспия являются незаконными, и не будут признаваться Российской Федерацией, которая оставляет за собой право принять такие меры, которые будут необходимы для восстановления порядка». В ответ (май 1995 г.) президент США открыто поддержал «односторонние» действия Азербайджана в Каспийском море.

Прошло немногим более двух лет. В феврале 1997 г. сенатор Роберт Бирд в своей речи «Американская политика по отношению к Каспийскому региону» назвал Азербайджан стратегическим партнёром США на Кавказе, а в августе того же года президент Билл Клинтон объявил Каспийский регион «зоной национальных интересов США». Свои действия Вашингтон мотивировал гуманными намерениями — обеспечить мир в регионе и доставку каспийской нефти на мировые рынки. Однако, доступ к каспийской нефти всего лишь звено в цепи стратегической задачи Запада — получения доступа к сырьевым ресурсам всего постсоветского пространства [2].

Не остаётся в стороне и исламский Восток, особенно Турция, хотя её цели выглядят несколько скромнее — экономическое объединение тюркоязычных стран региона. С этой целью была создана Организация экономического сотрудничества (ОЭС), куда вошли Афганистан, Азербайджан, Иран, Казахстан, Кыргызстан, Пакистан, Турция, Узбекистан [3].

Не секрет, что разработка топливных ресурсов региона Каспийского моря чувствительно бьёт по интересам стран Персидского залива. Поэтому нет ничего удивительного в том, что арабские страны ОПЕК и, в первую очередь, Саудовская Аравия стремящиеся любой ценой остаться основными поставщиками нефти на мировые рынки, активизировали свои действия в Прикаспии. Защищая свои интересы, Турция, Иран, и Саудовская Аравия весьма успешно используют «исламский фактор».

Достаточно чётко обозначилось и противостояние между прикаспийскими государствами: на начальном этапе Россия, Туркменистан и Иран оказались на одной стороне баррикады, Азербайджан и Казахстан — на другой. С уверенностью можно сказать, что противостояние между прикаспийскими государствами — членами СНГ преднамеренно стимулировалось заинтересованными внешними силами, за каждой страной (у кого больше, у кого меньше) стояли иностранные нефтяные компании.

Монолитность «тройки» существенно уступала монолитности «двойки». Россия и Иран, и Туркменистан не раз демонстрировали, что при выгодных для себя условиях могут отказаться от союзничества друг с другом. В декабре 1995 г. министр нефти Ирана Галям Реза Ага-заде заявил: «Иран будет руководствоваться экономической целесообразностью, а не политической конъюнктурой в решении проблем своего участия в проектах освоения нефтегазовых месторождений Каспия» [3].

Парадоксально, но Россия сама помогает Западу вытеснить себя из прикаспийского региона. Российская политика во многом способствовала интернационализации соревнования за энергетические ресурсы Каспия. Располагая благоприятными историческими, географическими, юридическими обстоятельствами для отстаивания своих интересов, постсоветская Россия не сумела выработать прагматичную политику в этом регионе. Необдуманными действиями и политическими просчётами она сама в значительной степени расшатала своё положение на Кавказе. Дипломатический просчёт допустила Россия, подписывая в ноябре 1996 г. Меморандум о создании совместной с Туркменистаном и Ираном нефтяной компании для освоения прибрежных зон трёх прикаспийских стран; тем самым она косвенно подтвердила азербайджано-казахстанский вариант раздела моря. Но, в самое щекотливое положение поставила себя Россия, расценивая сначала как «несомненный успех», затем как «грубую ошибку» участие российских нефтяных компаний в «Контракте века». 6 августа 1997 г. президент Борис Ельцин в присутствии президента Сапармурада Ниязова объявил об аннулировании подписанного в апреле того же года между ГНКАР и «Роснефтью», контракта по разработке спорного месторождения Кя- паз. Азербайджан на дипломатическом уровне выразил «недоумение» и «сожаление» [4].

Распределение каспийской нефти между прикаспийскими странами во многом зависит от того, как расчертить на Касйии национальные сектора. Если принять «озёрный»; вариант, то доступ к каспийской нефти получают в основном Азербайджан и Казахстан. Если же исходить из концепции «закрытого моря» определяемого советско-иранскими договорами, то каждое государство имеет суверенные права на разработку месторождений, расположенных в 10-мильной зоне и равные права на разработку месторождений центральной части моря (по 1,84 млрд т из 9,2 млрд ТУТ). В этом случае все прикаспийские страны получают более или менее одинаковые куски «чёрного золота» [5].

В освоении каспийской нефти активное участие принимает Международная энергетическая компания (ИТЭРА), Иранская нефтяная корпорация (ОТЕС), Китайская национальная нефтяная компания (КННК), Турецкое государственное предприятие «Ботас».

Такого нашествия крупных и мелких корпораций, влиятельных лоббистов и представителей высших правительственных кругов, предпринимателей и дельцов не знало ни одно месторождение мира. Причины этому следующие.

• 1.    Всё возрастающее значение энергоресурсов в экономике развитых стран вынуждает их обеспечить свою энергетическую безопасность, что в свою очередь, заставляет включиться в борьбу за контроль над мировыми энергоресурсами, где бы эти энергоресурсы не находились. С распадом СССР нефтяным монополиям Европы и США представился шанс получить в свои владения огромный и богатейший регион планеты.

• 2.    Сегодня прикаспийские страны разобщены, не защищены коллективными договорами (как например ОПЕК), и все они переживают политические и экономические трудности переходного периода, что позволяет нефтяным компаниям в полной мере использовать эти трудности и оказывать на них как политическое, так и экономическое давление, не рискуя получить сколь-нибудь твёрдый отпор.

• 3.    В современном мире нефтяной бизнес является одним из самых прибыльных видов предпринимательства, и в развитых странах существует жесточайшая конкуренция в сфере приложения капитала в эту отрасль [6].

Сегодня в Азербайджане работают 33 зарубежные нефтяные компании, из которых 10 американские. Стратегию Гейдара Алиева (окрещенную в СМИ «искрой гения»), краеугольным камнем кото рой является разделение акций и, соответственно, ответственности между как можно большим числом участников, и наряду с этим, сочетающую ненавязчивый правительственный контроль с рыночной системой, позаимствовали Казахстан, Грузия и Туркменистан. Азербайджан одним из первых ратифицировал Договор об Энергетической Хартии (ДЭХ), и одним из первых стал использовать Соглашение о долевом распределении продукции [3].

Прибыльность нефтяного бизнеса осознаётся также во всех прикаспийских государствах. По словам президента ГНКАР Натика Алиева, ускоренное развитие нефтегазовой отрасли на основе привлечения иностранных инвестиций было единственным шансом для Республики Азербайджан выйти из полосы затянувшегося экономического кризиса. С 20 сентября 1994 г. — со дня подписания первого международного контракта, общая сумма инвестиций в нефтяную промышленность Азербайджана выросла до 15 млрд $, и в скором времени ожидается повышение до 40 млрд $. Мощный рывок в привлечении иностранных инвестиций сделал и Казахстан, который также рассчитывает на каспийскую нефть, как залог своей политической независимости и экономического благополучия. За период 1992—1997 годы в Республику Казахстан привлечён иностранный капитал на общую сумму около 10 млрд $, из которых, свыше 6 млрд $ —■ прямые инвестиции. Объём мировых инвестиций в разведку и добычу нефти и газа в 1996 году составил около 80 млрд $ [7].