Психосемантика цвета как метод познания

Одним из проявлений прогресса пауки является применение критерия меры к прежде неисчисляемым явлениям действительности. В психологии, где сливаются субъект и объект познания, всегда очень остро стоял вопрос научного исследования микрокосма человеческой дуцж, а также поиска методов такого исследования. Наряду с чисто измерительным, объективным инструментарием (эксперимент, тестирование в психодиагностике) в психологии используется и субъективный — интроспекция,а также экспертные, проективные, клинические методы. Последние применимы к глубинным психическим явлениям, составляющим сущность человека.

Особой областью психологии, позволяющей реконструировать систему глубинных личпоел ых смыслов и отношений индивида, является пси-хоСсмшггика. Первый этап построения субъективного семантического пространства включает в себя максимально полное описание и обобщение возможных значений стимула, существующих в индивидуальном сознании. В случае, если стимул относится к и коническим семиотическим системам (невербальная коммуникация, архитектура, балет, музыка, живопись и т.п.), чисто структурные методы неспособны полностью раскрыть его содержание. Именно насыщенность икони-ческой семиотики эмоциональными, образными компонентами, включенными непосредственно в “тело"* знака, заставляет обратиться при ее исследовании к субъективным. интуитивным, поэтическим средствам познания (23).

В настоящей работе предпринята попытка собрать и интерпретировать информацию по проблеме символики цвета, накопленную в различных областях, таких, как религиозный канон, ми-фология, культурология. этнография, а также цветовые законы, работы философов, психологов, т.с. художников в многогранном смысле этого слова.

В качестве преамбулы здесь представлены материал о понятии “символ"; возможные причины параллелизма символического мира различных пародов; некоторые факторы, влияющие па символизацию. Затем следуют логические операции, которые можно назвать “алгоритмами символизации".

Цвет является одним из универсальных информационных стимулов, оказывающих ведущее влияние на человека. Внимание психологов к субъективным системам значений, дпосредуюшим восприятие цвета, и особенностям влияния цве-тостимуляции на психику было привлечено в результате исследований М Люшера и Г.Фрилин-га (4; 22), основанных на анализе экспертных оценок. Область психосемантики цвета является до настоящего времени terra incognita для алгоритмизации1, сложность которой оставляет цвет нс знаком, а , скорее, символом, доступным прежде всего интуитивному постижению.

Для последовательной разработки поставленной проблемы прежде всего нужно остановиться на понятии “символ". По своей природе символ динамичен, а цветовой — особенно. потому как он сочетает в себе много гранность всех аспектов существования человека. Человек — это микрокосм: он отражает себя в “космос цвета". Внутренние качества каждого из цветов находят себе соотве тс твие в качествах психологических. Тепло души и теплота цвета взаимосвязаны.

Помимо существующих символов-идей, сим-волов-вешей, символов-аллегорий, символов-схем (знаков), существует представление о символе, которое как бы объединяет все вышеназванные --это символ-архитектурнос образование, состоящее из различных знаков. Здесь, подобно брико-лажу2, происходит рекомбинация образов символов или знаков (на манер калейдоскопа), сфор-мировавшихся в результате прошлой деятельности. Создания бриколажа (символа) всякий раз сводятся к новому упорядочиванию уже имеющихся элементов, прежние цели играют роль средств: означаемое превращается в означающее и наоборот3. Так возникает полисемантичность символа.

Собранный материал наиболее четко классифицируется нол понятие “символ" по Лосеву, где символ есть субстанциальное тождество идеи и веши, сущности и явления. Таким образом, символ — выражение сущности, в данной работе — цвета.

Выдвижение на первый план каждого из трех основных мометон символа — идеи, веши и тождества обеих — даст разнообразную гамму символов.

Преобладание идеи даст идеальный символ, он как бы предстоит вещам, в которых мы видим только cix> воплощение (не обязательное для него самого) и демонстрацию. Так, например, христианство есть. несомненно, идеальный символизм, который и разыгрывается в сфере таких искусств, которые называют "духовными", идеальными. Это живопись, поэзия, музыка. Они и получили наибольшее развитие в период расцвета христианства — в Средние века и Новое время.

Но ясна и вторая диалектическая возможность — преобладание вещи, когда символ будет и ре дета вл с 11 вс ществс н ны м и, мате рты ы 1Ы м и средствами. В этом символизме мы констатируем, что для получения своего.какого бы то пи было реального значения символ должен сконструи-роваться уже в вещах, и вещи должны сю офор-мить и придать ему внутреннюю значимость. Так, на Востоке почитание явлений природы — огня, воздуха, неба и небесных явлений — есть, несомненно. вещественно-материальный символизм, т.с. здесь, как и в “науке конкретного" символы играют роль специфических единиц мышления, которые обладают промежуточным логическим статусом между конкретно-чувственными образами и абстрактными понятиями.

Рассмотрим подробнее идеальные символы, например, в христианстве. В иконе все цвета несут духовную символику. Поэтому они должны быть чистыми, незамутненными, интенсивными, так как передают сияние преображенной материи. Белый и голубой, золото и пурпур — “царственные" цвета.

По православному канону, белый — полнота мира, пурпурный — Божественное величие, красный — пылающая любовь, зеленый — космос, желтый и оранжевый — просветление, синий и зелено-синий символизируют жизненную силу, вечную Божественную истину и непостижимые тайны, черный — “безвцдный хаос", коричневый — земная действительность.

Так как иконография строилась на основе эллинских, гностических и иудейских представлений о мироустройстве, то первоначально были четыре стихии. В иконе из них остаются только две противоположные — Земля и Огонь: Земля, проникнутая, преображенная Ошем. Земля и Огонь образуют но вое единство, “являющееся од-новременно возвращением к началу творения" (4). т.с. Земля может бы ть символизирована желтым цветом (интересно, что и у Тамары Глобы стихия Земли — желтый, как у китайцев и греков4; в иконе желтым изображали также строения и Землю).

Если преображена Земля, то преображен и сам Огонь; впитавший свойства Воздуха, он стал ровным, мягким, бесстрастным. В рравославной иконографии воздушная стихия и стихия Огня своим слиянием образуют новое единство, символизированное золотым фоном. Византийские иконы и мозаики имеют абстрактный золотой фон, заменяющий трехмерное пространство. С помощью волота византийские иконописцы обострили внсврсмснность, внспространствениость восприятия фона иконы и одновремешю свстонос-иость изображенного на ней. Этот золотой фон изолировал любое изображенное на нем явление, вырывая его из круговорота жизни; явление оказывалось тем самым вознесенным в идеальный мир. В этом мире предметы были лишены тяжести, а фигуры — объема. Вырисовываясь как бесплотные тени, они были покрыты тончайшей паутиной золотых линий, символизировавших исходящие от божества лучи. Это наиболее определенное применение золота как символа Божественных Сил. как выражение сверхчувственной формы. пронизывающей видимое.

Золото являет "созерцательному глазу и умствующему сердцу" образ света, а потому означает свет (вучении псевдо-Дионисия Ареопаги -та эпитеты “златовидные" и “енотовидные" — синонимы). Свет есть особо чтимый символ божества: "Бог есть свет и нет в Нем никакой тьмы" (1Ин.1,5| (4).

София Премудрость Божия есть мысль Бога о мире, о Его предвечных судьбах, заключенных в едином мире Вечности. Мысль активна и связана с плотью — она символизирована красным цветом. Премудрость в своем отношении к Богу есть его демиурги чес кая мироустрояющая воля и определяется как чистое зеркало действия5 Божия, “зеркало славы Божией". На русской почве складывается богатая иконография Софии. Она имеет облик ангела. Ее лик и руки— огненного цвета, за спиной — два крыла того же цвета. Она одета в царское облачение (пурпурного цвета) и на голове — золотой венец.

В русских иконах Софию часто изображают в священных кругах — (в тройном круге славы — София, в двойном круто — Богоматерь с младенцем как земное воплощение Премудрости) [руо-ская икона Новгородской школы, ок. 1548. Москва. Третья конская галерея). Изображение священных персон в разноцветных кругах означает изображение их в различных сферах мироздания. Шар символизирует движение (также и символ Вечности). Огонь наиболее подвержен данному элементу. Красная сфера — символ иерархического первенства.

Кроме первого атрибута софийности, олицег-ворясмого красным или желтым, существует другой, основанный па стремлении мира к Богу, ко-торый символизирован голубым. Диалектический синтез двух первых атрибутов софийности выражен в цвете зеленым, являющем гармонию Божественного бытия него предвечном покое.

Удивительно, как современные открытия в области психологического воздействия цвета совпадают с указанными выше. Выводы известны. Один из них — М1югогранность знаний, которыми обладали богословы, другой — сходство сущности человека, которое отражается в параллелизме прежних канонизированных и нынешних научных данных. Помимо примера с Красней "Софией” подтверждением этому служит пример с символикой зеленого: Космос Платона спокоен, статичен; на нем почиет невозмутимый покой Вечности. По современным исследованиям, психологическое воздействие этого цвета — покой. В исламе он возвышен до символа Божественного присутствия в мире. В апокрификс русских христиан зеленый ассоциируется с первой ипостасью Троицы — Богом-Отцом. Богу-Сыну соответствует красный, Святому Духу — "светлый” (в духоборческой цветовой триаде это, скорее всего, означает оранжевый, солнечный свет), в символике католической церкви Святой Дух — зеленый.

Тибетская "Книга мертвых” также представляет идеальные символы: Белый — это Свет в Предвечной Троице, Закон, подобно пустынному небу без воздуха, которое держится только Светом (предвечный Чистый Свет, Просветленная Явь). Смерть — это белый как великая возможность: не заполненное впечатлениями, звуками, картинками, запахами сознание в момент смерти воспринимает само себя, что и есть настоящая реальность. Сознание и сверкающий ум нераздельны, это одно и то же. Их союз и есть Дхарма Кайя, состояние совершенного озарения предвечным Светом. У белого Будды Вайрочаны (центральное божество) — чистое голубое пламя сверкает и Л1>стся из перевернутых чаш Мудрости.

От синего Будды Аксобья (божество Восточной стороны, рангом ниже) сияет белое чистое пламя мудрости зерцала.

Из перевернутых чаш повелителя Южного предела — Ратнасамбабы льется желтое чистое пламя нераздельной мудрости. От Амитабы исходит чистый красный огонь мудрости раздела

(божество Запада), от /Хмогасидхи, повелителя Севера — зеленый свет мудрости всссвершсния.

Примеры идеального символизма мы находим нс только в области религиозного канона, но и в творчестве художников слова. Такова символика А.Белого: среди бела дня мы научимся узнавать нашу радость, взирая на ясно-лазурное, грустящее радостью небо, соединение бездны мира, находящейся там, где нет ни времен, ни условий, с воздушно-белой прозрачностью как символом идеального человечества. Соединение открывается нам в цвете неба — этом символе бого-человечества, двусдинства. Воздушная белизна, сквозящая бездной мира, — вот что такое небо (“Оно есть внутренняя сущность’* (Конфуций). Подтверждение объективности (насколько она возможна) этой символики находим у Фрилинга.

Символическое значение ультрамарина у Фрилинга — разум, порядок, верность. В расшифровке схемы символическое и глубинно-психо-логичсскос содержание: синий (преимущественно ультрамарин) архетипично-женское — в смысле принятия событий, и одновременно — мужское, в смысле принятия духовного (пневма. Логос).

Н.В.Серов рассматривает символику и действие сублимата цвета в нормальных и экстремальных условиях: символика и действие синего в нормальных условиях — женский, верность, мудрость (верность, бесконечность); в экстремальных — лояльность, сдержанность, ум (страстное, желанное, вечность).

Рассмотрим идеи вещественного символизма. Со времен неолита цвет служил средством сообщения информации или знаком, отличающим определенные объекты. Эго был цветовой код, понятный всем членам общества. Наиболее ycToi иными символами являются основные цвета (красный, белый и черный), которые использованы в атрибутике и наскальной живописи древних людей. Они означают соответственно кровь, огонь, молоко, землю. Позднее к этой триаде присоединились желтый цвет — земли (у греков и китайцев), зеленый — растительности, синий — неба (у китайцев и египтян).

- Восточная символика из тибетской “Книги мертвых*’: белым, желтым, красным и зеленым цветом сияют главные стихии — Вода, Земля, Огонь и Воздух. Ими управляют Будды — повелители четырех пределов.

Из православного канона: золото связано нс только со светом, но и специально со светом Солнца. Общий знаменатель символики золота и солнца — древняя идея праведного царя, приносящего подданным "золотой век”, или “царства солнца". Золото — принадлежность царского достоинства (образ Соломона), золотая слава. Оно связано с идеей страдальческого очищения и грозного испытания. Чтобы загореться чистым блеском, золото должно перегореть в истязующсм и испытующем огне, очиститься в нем, как очищается горящее любовью и верностью человеческое сердце.

Православный (визат-ийский) канон; белый — символ света со всеми его значениями: божс-ственность, святость, чистота, вера, благо. Синий и зелено-синий — морс и воздух, одеяние Христа. Богоматери и святых — Небесная Сила. Черный со времен установления канона — символ небытия. хаоса, он феноменально определяет зло как начало, нарушающее полноту бытия, придающее ему призрачность. Это второй непроявленный полюс Божк-го мира, противоположность свету — как символ мрака. “В иконах только глубины пещеры — символа могилы, ада — закрашиваются черной краской” (9).

В соответствии с методами изучения психики по М.Люшеру, зеленый (темный сине-зеленый) цвет является цветом Земли (меланхолический темперамент), синий (темно-синий) — Воды (флегматический темперамент).

Ознакомившись с позициями различных авторов по проблеме психосемантики цвета, мы еще раз убедились в том, чго в языке, мифе, искусстве, религии — в этих нитях символической сети (1). запуганной и непроницаемой ткани человеческого опыта и в самом процессе приобретения этого опыга (в том числе физиологическом), в процессе познания и отражении мир:) преобладает поэтичность. Согласно Хайдеггеру поэтичность — это то. что нс затемнено наслоениями эпохи, молы, культуры. Это некая изначальность, первичность, понятная во все времена и на всех языках, выражение полноты и цельности6. Именно в поэтичном слове осуществляется исчерпанность семантического поля.

Если учесть, что поэзия — это образное выражение мысли в слове, то понятие поэтичности включает в себя всю полноту операций, протекающих в сознании и мимо сознания человека. Из этого следует, что символика может возникать при помощи поэтичности. Миф, символ и поэтический образ находятся в одном понятийном ряду. Яркое отражение этого мы находим в мифологии древнего Египта: в ней преобладает именно поэтичность, и вполне естественно, что в поэзии Небо может быть одновременно и рекой, и птицей, и женщиной, и коровой. Эго — символы, поэтические определения. Увеличение числа символов можно объяснить тем, что египтяне стремились наиболее точно передать идею в ка- тсгориях, понятных разным людям, так как один символ нс может охватить всю суть того, что он выражает.

Миф, как и символ, сочетает в себе теоретическое восприятие природы и элемент художс-ствснного творчества. Сущность образов мифологии — систематизация внутренних стремлений и желаний человека, т.е. миф (как и символ) — древнейшая форма познания, отражения мира.

В египетской мифологии, наряду' с другими символами, существует представление о Небе как о реке, по которой плывет ладья Вечности. Поскольку Небо — река, то в нем виртуально отражается Земля, следовательно. Небо символизируют и цвета Воды, и цвета Земли, а Землю, в свою очередь, символизируют цвета Неба.

Существование “вещей" други друге, их слияние и проникновение, растворение друг в друге Не противоречат законам философии и законам Жизни.

В книге В.Н.Лазарсва “История Византийской живописи" дано символическое изображение премудрости Божией: Христос — Вера. Богоматерь — Любовь, ангелы — Надежда. На основании альбома к “Истории Византийской живописи'' можно провести идентификацию названных символов и инета, который преобладает в изображениях Христа, Богоматери и ангелов. Итак, ии-кнсивпо-синий. золотой, серебряный, красный — Вера; си не-стальной, фиолетовый — Любовь; белый, синий, голубой — Надежда.

Символика, пришедшая из Древнего Египта в Ветхий Завет: Марк(символическое изображение — Лев) символизирует стихию Огня, которая в свою очередь символизирует уничтожение греха в пламени, отшельничество, силу Духа, самоуглубление и духовный труд, могущество “великого силой", Царствующего Бота.

В таблице синестезий у Фрилинга красный по тепловым ощущениям — теплый и горячий, оранжевый — сухой, пламенный. Если подойти формально-логически. то красный и оранжевый символизируют стихию Огня и соответствующие им уже приведенные символы.

Соотнесем темперамент с четырьмя типами Юнга — мыслительным, чувствующим, интуитивным, ощущающим (24), с цветовыми типами поведения М Люшера (16), с таблицей синестезий, астрологическими и мифологическими данными.

Из "Цветового зеркала" Фрилинга: ультрамарин — синий — зелено-синий (тип холодных цветов) характеризуется рациональными решениями, внутренней переработкой событий. Этот тип согласуется с мыслительным типом Юнга, относится к меланхолическому темпераменту; у Лошсра этот темперамент соответствует 1) настойчивому виду поведения; 2) серьезному, строгому, важному самоощущению; 3) элементу "Земля" (что соответствует фрилинговскому "ультра-марин-Зсмля"). В мифологии: женские цвета — зеленый, синий (оранжевый),ультрамарин. Им соответствуют богини Селена, Венера; элементы — Вода, Земля; планеты — Луна, Венера. В астроло- гии: меланхолический темперамент, покровительствующая планета Луна — зеленый, знак — Рак. стихия — Вода (цвет — черный). Таблица синестезий: данному темпераменту также соответствует Земля, ей, в свою очередь, соответствует тактильное ощущение — твердый (красный цвет). Коричневый цвет вызывает тактильное ощущение от сухого и рассыпчатого до илистого, грязного. Мышечное ощущение “тяжелый" относится к красному, ультрамарин)', фиолетовому, пурпурному, но по тактильным ощущениям последние три цвета в буквальном смысле к Земле нс относятся.

По аналогии проводятся другие соотношения, соответствующие чрем оставшимся типам Юнга.

Таким образом, символика, представленная Фрилингом, находит отголоски в различных источниках. В какой-то мере находят свое подтверждение: в иконографии — водная стихия, родственная Земле, включена в земное естество и рассматривается как се часть, т.с. Земля — ультрамарин; воздушная стихия, родственная Огню, поглощена и заменена Огнем (Воздух — желтый). У Фрилинга также Земля — синий; Воздух — желтый; синий — динамика Души; желтый — динамика Духа; тенденция к ультрамарину — Логос, пиевма (Высший Закон); в коллективном бессознательном элементу Земля (твердое) меланхолическому темпераменту соответствует ультрамарин, черный и/или коричневый.

Для реконструкции процесса символизации следует упомянуть о тех традиционных и специфических логических формах, которыми пользуются туземцы. Использование материала о бсс-письмснных культурах (традиционных обществах) правомочно в связи с тем, что в первую очередь в ткани нашего мышления, сосуществуя с формами научной мысли, присутствует та совокупность характеристик мыслительной деятельности, которая присуща ей изначально, точнее, со времени неолита (более явно сохранившаяся в менталитете традиционных обществ). *

Кроме трех основных операций современного мышления — выявление сходства/различия, обобщения/конкретизации, расчленения/соеди-нения — туземцы используют и другие, более специфические логические формы. Эго "наука конкретного”, "бриколаж” и “тотализующее мышление*. О первой и второй мы уже упоминали выше.

Модель "тотализующего мышления” сводит множественность логик — эту яркую черту мифологического мышления — к единству, к их логической обусловленности. Например, племя осэдж объединяет существа и вещи в три категории, связанные соответственно с небом (солнце, звезда, журавль, небесные тела, созвездия и т.д.), водой (мидия, черепаха, тростник, туман, рыба и т.н.) и твердой землей (медведь черный и белый, пума, дикобраз, олень, орел и т.д.). Показателен ход мыслей осэдж относительно орла, ассоциируемого с молнией, молнии, ассоциируемой с огнем, огня — с углем, а угля — с землей; так. в качестве “хозяина угля'" орел является "земным" животным (2).

Обращаясь к вопросу об основаниях цветовой символики, мы должны отметить, что, наряду со всеобщим, универсальным, “сквозным", психологическим прочтением цвета, существует и условное, конвенциональное восприятие, цветового значения.

Так. на возникновение символики влияют географическая рассеянность и климатические условия, ведущие к амбивалентности одного и того же цветового символа. То есть, если существует какой-либо цветовой символ, то где-то обязательно найдется противоположное значение символа этого цвета. Наиболее ярко это проявляется с черным и белым цветами: если у восточных народов черный — цвет торжественности, у европейцев, исторически — траура, опасности, официальности. У африканцев — белый цвет, как цвет солнца (у них солнце несет негативный смысл — Злой Бог, пришедший наказать людей). У северных народов, напротив. Солнце — редкость, благо и имеет позитивный смысл (пре возносится то. чего нс достает).

У Лобсанга Рампы представлен другой пример амбивалентности. Восточные народы связывали планеты с цветами: зеленый контролируется Сатурном, соответствует ноте “фа", а Луна — фиолетовый, соответствует ноте “си". По традиции болгарских богомилов, цвет Сатурна, напротив, фиолетовый, а Луны — зеленый.

На возникновение символики также влияет цветовое окружение человека, зависящее от природного ландшафта, в котором отсутствуют некоторые цвета (пустыни, полярные районы), или их просто не выделяли: так. индейцы используют только два цвета; греки не обозначали синий; в убранстве мусульманских храмов вплоть до XX в. нс применялся красный цвет. В древнерусском языке (и нс только в нем) некоторые противоположные цвета имели одинаковые названия (15).

В рамках настоящей статьи нас интересует вопрос о причинах универсальности понимания цвета и его воздействия на человека.

Исследования в области древнейшей истории человечества обнаружили, что при множестве поверхностных различий ощущения, восприятия и представления разной модальности, выработанные человеческим разумом, сходны в своих существенных чертах.

Во все времена и во всех местах наблюдается замечательное сходство человеческой психики. Существует психическая наследственность — это основные явления жизни, которые выражают себя главным образом психически, подобно другим наследственным признакам. Среди этих наследуемых психических признаков существует особый класс, род, который не сводится ни к семье, ни к расе. Это универсальные предрасположения, в соответствии с которыми воображение организует свое содержание. Поскольку плод воображения всегда визуален по своей сути, его формы должны с самого начала иметь формы образов, более того. — типических образов. На этой основе вслед за Святым Августином К.Г.Юнг создает теорию “архетипов". Архетипы еще можно понимать как врожденные, вечное сюжеты, не заполненные определенным культурно-национальным содержанием. Например, таким будет сюжет: Смерть — Воскрешение — Преображение.

Архетипы предсуши в одинаковом виде повсюду'. Опи являются, так сказать органами дора-ционалыюй психики. Они суть изначально наследуемые формы и идеи, которые нс обладают (нс наполнены)- конкретностью содержания. Их особенное наполнение появляется только во время индивидуальной жизни, когда личный опыт осмысляется на языке этих форм. Подобно тому, как органы тела — это нс куски статичной пассивной материи, но динамические, действенные комплексы, которые заявляют себя и утверждают с властной настойчивостью, гак и архетипы, будучи органами психики (души), — суть очень динамичные, полные жизни комплексы, которые определяют психическую жизнь. По этой причине их еще называют доминантами бессознательного. Тот слой бессознательной психики, который сложен этими универсальными динамическими формами, определяют как коллективное подсознание.

Итак, существует наследование архетипов, которые поначалу не наполнены содержанием, потому что в них нс содержится личного опыта. Они возникают в сознании, когда личный опыт жизни делает их видимыми;обрисовывает, проявляет. Таким образом, существует принципиальная возможность разработать свою символику, используя фундаментальные понятия из платоновского учения: "подражание" и "припоминание". Оба эти понятия указывают на то, что есть какое-то идеально законченное и завершенное бытие, которое в вещах только проявляется, и что это бытие предстоит текущему и непостоянному миру явлений. Человек помнит вечность и бессознательно пользуется сю в актах своего познания. но иногда он прямо вспоминает се.

Создается впечатление, что идеи витают в воздухе. Французский кинорежиссер Реже Бернье сказал: "...кажется, что мы сами что-то создаем, но на самом деле мы припоминаем".

Из сказанного вытекает следующий вывод: понимая и интерпретируя, выражая и организуя, синтезируя и обобщая свой и одновременно человеческий опыт (проявляя архетипы), можно воздвигнуть свой символический мир (будь то язык, религия, искусство или наука). Любой философски настроенный человек явно или неявно для себя создаст (реконструирует) и использует собственное индивидуальное семантическое пространство универсальных символов. Способность к прочтению языка цвета дана каждому человеку, что продемонстрировано удивительным единством цветоотношения при выполнении те ста М.Люшера. Однако это умение остается невостребованным у большинства людей, не доверяющих поэтичности собственного сознания. Создать свою цветовую символику на любой подходящей для субъекта основе нс так сложно, как это кажется на первый взгляд.

Для иллюстрации приведем нашу символику.

Вее цвета несут положительное значение. Негативным смыслом обладает только [рубая дисгармоничность мрачного Хаоса.

Белый — символ всевозможности. В силу специфики художественного восприятия это цвет девственночистого холста. в котором заложена вся потенциальная сила творчества. Вглядитесь в натянутый холст или бумагу, и вы почувствуете, как вес существо ваше наполняется жаждой творчества. радостью будущего воплощения. Обратите внимание па семантику каждого слова: девственность, чистота, потенциальность, будущее... Если представить каждый отдельный цвет как пур». то белый (включающий в себя весь спектр радуги) — как соединение всех путей иллюстрирует представленный ряд.

Интенсивный, насыщенный, льдисто-голубой сеть знак ненаглядной ослепительности, погружения в трапе и через это — страх (знак "улета”). Голубой — символ божественных глаз, смотрящих пристально на тебя, всевидящих, вследствие этого — знак земного общения с Богом; знак физической неподвижности, застылости, созерцательности.

Желтый — символ нематериально существующих повсюду искорок. Их легко обнаружить, закрыв или быстро открыв глаза. Они также могут быть голубыми из-за физиологических особенностей зрения (одна колбочка воспринимает два противоположных цвета; закон пограничного контраста относится к этой области).

Красный — символ апостольства (и связанных с ним понятий: горящей в пламени веры, именно русской веры, мученичества). Это архс-типично образ Отца. Этот цвет сосуществует с насыщенным темно-зеленым .

Черный — символ подсознания и бессознательного; черный — сущность символа "вопроса". вопрошающей человеческой сущности. Это символ черного, если учитывать, что в экстремуме у женщин доминирует бессознание — женское начало. Это подтверждается древнекитайской мифолотей и натурфилософией. Инь символизирует. кроме женского начала. Тьму, Смерть, Землю, Луну, четные числа и др.

Психический образ в единстве его вербальных, слуховых, тактильных, визуальных и иных форм репрезентации является отражением объективного мира. Мироощущение человека проявляется в эмоциональном оформлении и проживании психических образов. Реконструируя семантическую организацию значений цвета как одного из универсальных информационных стимулов, психология получает доступ нс только к глубинной. бессознательной части индивидуальной психики, но и к единым архетипическим энерге- тическим слоям бытия человека. Пока нс разработан психометрический подход к исследованию значений цвета и измерению символики цветовых тонов, психосемантичсское изучение цвета будет опираться на поэтический инструментарий. Цвет как настроение, переживание, направленность, мироощущение является энергетической связующей нитью мира, нитью, по которой возможно вернуться к глубинам личности. Следуя этой нити, можно помочь человеку найти путь к новым жизненным горизонтам.

Завершая статью, мы хотим выразить благодарность И.В.Арбитману, О.Н.Каи и А. Н. Веберу, общение с которыми позволило воплотить в жизнь чту работу