Пути формирования правового государства в России

В предшествовавшем изложении мы установили, что правовое государство – это государство, в котором правовыми средствами реально обеспечены права и свободы человека и гражданина, и вся публично-политическая деятельность государства осуществляется в строгом соответствии с правом и законом. 1 Это накладывает свой специфический отпечаток на теорию и практику формирования правовой государственности в России. При этом мы исходим из того, что Конституция Российской Федерации провозглашает Россию в качестве правового государства (ст.1ч.1). Однако это вовсе не означает, что у нас уже сложилось правовое государство в полном смысле этого слова. У нас, к сожалению, пока только полуправовое государство. К тому же правовое государство – это аксиома – должно базироваться на развитом гражданском обществе. Мы же находимся только в самом начале пути.

Чтобы легче было анализировать и сопоставлять состояние правового государства в России, рассмотрим некоторые узловые принципы правового государства.

Принцип господства права (верховенства правового закона) четко вырисовывается из понятия правового государства. Ведь понятие правового государства выражает связанность государства правом, прежде всего, демократической конституцией и правовыми законами, изданными на основе этой конституции. Хотя государство и право представляют собой продукты общества, тем не менее, государство подчиняется праву, изданному им самим, верховенство которого постоянно декларируется и осуществляется. Подчинившись правовым законам, государство превращается в одного из субъектов права, и в этом качестве оно равноправно с другими субъектами, в первую очередь с индивидами. Без правового (формального) равенства государства и индивида не может существовать ни право, ни, стало быть, правовое государство.

Основополагающим фактором является и то, что изначально идея правового государства была связана с утверждением суверенности народа, подчинением государства обществу. Ценностный смысл идеи правового государства как раз и состоит в создании такой системы государственно-правовых отношений, которая обеспечивала бы примат права во всех сферах общественных отношений. Господство права и верховенство правового закона предполагают в связи с этим соответствующую правовую организацию самой системы государственной власти. Речь идет о конституционно-правовом, законном учреждении различных государственных органов, четком определении их компетенции и предметов ведения, места в системе, характера отношений между собой, способов формирования, форм деятельности и т.д.

Утверждение, что государство связано правом, означает, что оно не вправе издавать законов, противоречащих праву (свободе, равенству, справедливости, гуманизму, нравственности, правам человека и гражданина) и, напротив, обязано выражать право в виде законов. “Государственная власть не может издавать никаких законов, которые наносят ущерб или препятствуют осуществлению естественных или гражданских прав”, -говорится, в частности, в Конституции Франции 1791 г. “Законодательная власть связана конституциональным строем, исполнительная и судебная власть - законом и правом”, -гласит часть 3 ст. 20 Конституции ФРГ.

Принцип незыблемости, гарантированности и реальности основных прав и свобод человека и гражданина означает, что государство не только признает, но и реально гарантирует права и свободы личности, признаваемые мировым сообществом в качестве естественных, принадлежащих человеку от рождения, и потому незыблемых, неотчуждаемых государственной властью, тем более что в цивилизованных государствах эти права и свободы закреплены в Конституции страны. Вызывает недоумение тот факт, что во многих отечественных публикациях этот принцип почему-то ставят на третье, пятое, седьмое и другие последующие или вообще последние места, выпячивая, как правило, принцип разделения властей. Видимо, это все еще инерция от тоталитарного государства с его все подавляющим этатизмом. А ведь деформация общественного развития начинается там, где сдвигаются приоритеты и во главе угла ставится государство как самодовлеющая ценность. Человеку же и его интересам отводится подчиненное место. Тенденция к смещению приоритетов в отношениях “государство-личность” неизбежно ведет к формированию тоталитарных режимов. Гарантия свободы отдельного человека находит свое логическое выражение и конкретизацию в основных правах человека.

Следует не упускать также из виду, что немаловажное значение имеет механизм выявления, согласования и отражения в государственной политике многообразных интересов, существующих в обществе: классовых, сословных, групповых, профессиональных, возрастных, духовных и т.д.

Что касается принципа взаимной ответственности государства и личности, то он обязывает обе стороны нести определенное бремя ответственности. Гражданин обязан соблюдать Конституцию, быть законопослушным, с честью нести обязанности перед обществом и государством. Государство, в свою очередь, в плане поддержания доверия к нему, обязано возмещать убытки, причиненные им (его органами и должностными лицами). Гражданин может требовать от государства исполнения его обязанностей, в частности, обеспечения реальности закрепленных в Конституции прав и свобод, обеспечения своей безопасности со стороны государства, своей собственности, восстановления нарушенных прав и свобод, устранения препятствий к их осуществлению. В соответствии с принципом правовой безопасности, изложенным ранее в немецком варианте современного правового государства, а также с принципом взаимной ответственности, можно утверждать, что в обязанности государства входит обеспечение правовой защищенности личности.

В правовом государстве закреплены юридические возможности личности требовать от государства исполнения его обязанностей. Главной и наиболее эффективной, всеохватывающей из таких возможностей является судебный порядок обжалования действий и решений государственных органов, организаций, учреждений и должностных лиц, которые нарушили права и свободы личности или создали препятствия для их реализации, либо на человека незаконно возложили обязанности, или незаконно привлекли к юридической ответственности. Если гражданин не получил защиты своих прав внутри государства и исчерпаны все внутригосударственные средства правовой защиты, он вправе обратиться в международные организации по защите прав и свобод человека.

Принцип разделения властей. Принцип разделения властей нельзя понимать буквально. Разделение властей предполагает их соответствующую кооперацию. Ведь государственная власть есть и остается суверенной, единой и неделимой. Ее разделение означает лишь исключение узурпации властных полномочий в одном органе или ветви власти, взаимный контроль ветвей власти друг за другом, а также распределение труда, т.е. функций. Разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную обеспечивает условия, при которых государство может наилучшим способом выполнять свои функции и которые вместе с тем исключали бы узурпацию им принадлежащей народу власти. В свое время эти требования предельно четко изложил еще Ш.-Л.Монтескье. “Для того, чтобы предупредить злоупотребления властью, - отмечал он, - необходимо... чтобы одна власть сдерживала другую... Когда законодательная и исполнительная власть объединяются в одном и том же органе … не может быть свободы…, с другой стороны, не может быть свободы, если судебная власть не отделена от законодательной и исполнительной… И наступает конец всему, если одно и то же лицо или орган… станет осуществлять все три вида власти”.

Кроме отраслевого разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную, существует разделение власти между верховными (федеральными), региональными (субъектами федерации) и местными государственными органами, а также местным самоуправлением (муниципальной властью).

Итак, специализация, сопряженная с кооперацией, независимость в пределах своей компетенции, взаимный контроль государственных органов – таковы характерные черты принципа разделения властей в правовом государстве.

Однако эта специализация и кооперация должны базироваться, как уже было отмечено, на праве в форме демократической конституции и правовых законах, изданных на ее основе.

Реалии в России таковы, что в XXI век она вступила с малоэффективной правовой системой, с недостаточно развитой юридической культурой, высоким уровнем преступности. Это однозначно свидетельствует об ущербности правового государства в России.

Правовое государство нужно современной России, прежде всего, как практический институт для ее дальнейшего неуклонного поступательного прогрессивного развития. В целом, в стране есть не мало наработок по его теории, в том числе и в определенном преломлении к России. Однако, как правило, эти преломления не носят четко выраженного целевого прикладного, практического характера.

В практической плоскости правовое государство нужно нам сейчас, особенно в условиях мировой глобализации, как важнейший инструмент обеспечения национальной безопасности. Концептуальные положения в области обеспечения национальной безопасности базируются на фундаментальной взаимосвязи и взаимозависимости Стратегии обеспечения национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года.2

Современная официальная трактовка национальной безопасности “пронизана” ведущими положениями, принципами правового государства. Сегодня “национальная безопасность” определяется как состояние защищенности личности, общества, государства не только от внешних, но и от внутренних угроз, состояние, которое позволяет обеспечить конституционные права и свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, устойчивое развитие и безопасность Российской Федерации.

В Стратегии национальной безопасности акцент делается на то, что для предотвращения угроз национальной безопасности необходимо обеспечить социальную стабильность, этническое и конфессиональное согласие, повысить мобилизационный потенциал, поднять качество работы органов государственной власти и сформировать действенные механизмы их взаимодействия с гражданским обществом. Для этого нужно развивать новое мировоззрение, систему идеалов и ценностей, формировать качества личности безопасного типа, создать общество и государство, и, в конечном итоге, мировое сообщество безопасного типа.

Как видим, полностью в духе идей правового государства И. Канта (“К вечному миру”, 1795 г.).

Однако, эти положения Стратегии национальной безопасности “подрываются” негативными реалиями современной России. Поэтому не удивительно, что через всю Стратегию национальной безопасности, а также через Концепцию долгосрочного социально-экономического развития РФ на период до 2020 г. “красной нитью” проходит мысль о гражданском обществе и правовом государстве. И это - вполне закономерно. Ведь аксиомой, как уже было отмечено ранее, является положение о том, что основой правового государства может быть только развитое гражданское общество. Краткий экскурс в историю позволяет подтвердить это.

Западная Европа – это единственный регион мира, в котором буржуазное общество явилось итогом собственной длительной эволюции (около 200 лет). Так, по мнению известного юриста Германии Д. Брюгемана, правовое государство в Германии, как контраст полицейскому государству, в широких кругах народа формируется с 1818 по 1830 годы.3 Именно тогда в Германии широкий резонанс вызвало понятие “полицейского государства” как синонима вопиющего бесправия, произвола под маркой права. Правовое государство возникло как антипод полицейскому государству, было направлено против него, но выросло как раз из него. По образному выражению известного правоведа Отто Майерса, полицейское государство явилось “большим мастером” по выражению правового государства.4 В этом аспекте законотворчество в Германии было направлено на обеспечение господства права, верховенства правового закона, прежде всего, в интересах промышленной и торговой буржуазии, т.е. восходивших классов общества. Одновременно это способствовало и формированию развитого гражданского общества.

Переход к полной правогосударственной перестройке, по мнению известного немецкого юриста У.Шойнера, был осуществлен в период между 1850-м и 1880-м годами.5 Это же подтверждает и уже упоминавшийся ученый Д.Брюгеман, констатируя, что первое либеральное правовое государство на немецкой земле было создано к 1880 году.6

Поэтому доминантой к правовому государству в России является развитое гражданское общество. Наличие же гражданского общества, как известно, обусловливают три основных критерия: политический, юридический, социально-экономический. Рассмотрим их более подробно.

Политическим показателем гражданского общества выступает наличие демократического режима осуществления власти. Речь идет о правовых способах осуществления политической власти, о демократических приемах воздействия на население, осуществлении свободы личности, защите прав граждан, участии народа, политических партий в управлении государством. У нас же полудемократический режим с сильным «оттенком» авторитаризма, отсутствует хорошо отлаженная, надежно функционирующая многопартийная система⁷. При этом следует подчеркнуть, что авторитарные методы, как временная мера, исторически оправданы (примеры: Президент США Ф.Д. Рузвельт пришел к власти в период великой депрессии в 1932 году. Президент Франции Шарль де Голль инициировал принятие в 1958 г. Конституции Пятой республики (Конституции личной власти) в период смуты в стране и на ее зарубежных территориях. Оба политика правили временно авторитарно, так как демократические методы не «срабатывали».).

В России к 2000 году заявил о себе кризис как политический, так и социальноэкономический. Меры Президента РФ В.В. Путина предотвратили расползание России, обуздали попытки сепаратизма, прежде всего за счет создания института уполномоченных представителей президента8. Однако со временем встает вопрос об отходе от авторитаризма.

Универсальным механизмом строительства гражданского общества выступает демократия. Однако, в связи с тем, что в России нет развитой политической системы в части ее негосударственных институтов, коэффициент полезного действия демократии не велик. Профсоюзы, по их нынешнему статусу, к сожалению, лишены возможности реально представлять и защищать интересы лиц, работающих по найму. Работодатели, как правило, ведут себя как «удельные князья» (примеров, только в средствах массовой информации – огромное количество, в том числе, инициатив предпринимателей увеличить рабочую неделю до 60 часов, поднять пенсионный возраст до 65-67 лет и т.д.). Оппозиционные (три) партии в парламенте России не имеют никакого реального веса и влияния на практику законотворческой деятельности. Монополизм в парламенте партии «Единая Россия» все более негативно сказывается на содержании парламентской деятельности и на положении в стране в целом. Это побудило политического «патриарха» Примакова Е.М. дать пространное интервью «Российской газете». «Партийно-государственная монопольная система, - отмечает он – которую осуществляет одна какая-то партия, это тупиковый путь, а не путь к демократии. Такое развитие исключает плюрализм мнений, порождает ограниченность»9.

Россия, кроме того, «страдает» дефицитом народного волеизъявления. Хотя статья 3 Конституции РФ провозглашает, что «носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ», в действительности народ отстранен от прямого избрания «сенаторов» (членов Совета Федерации), глав исполнительной власти субъектов РФ. Многонациональный народ не участвует в обсуждении важнейших законопроектов. Фактически налицо - удаление широких народных масс от управления государством.

Недемократическими являются и сложившиеся в России реалии, когда целый ряд глав исполнительной власти субъектов РФ (президенты республик, губернаторы, председатели правительств), в нарушение принципа демократии о сменяемости органов власти и действующего законодательства, по 3-5 сроков подряд находятся во власти. Все это одновременно способствует бюрократизации страны. Только в последнее время, под мощным напором народных масс и прогрессивной общественности, политические власти стали адекватно реагировать на это.

Таким образом, политический показатель наличия развитого гражданского общества – в России – далек от идеала.

Юридическим показателем гражданского общества является наличие правового законодательства. В данном аспекте Россия также далека от идеала. Не случайно, видимо, В.В. Путин отмечает, что «принятые законы часто противоречат друг другу, будучи принятыми, не выполняются, постоянно подвергаются изменениям»¹⁰. Думается, что это связано с двумя моментами: 1) низкой правовой культурой наших законодателей; 2) бюрократизацией, коррупцией во всех органах государственной власти.

Законодателям не стоит забывать простых истин: «Закон должен быть приспособлен к духу народа, иначе он не будет им принят»11. Ещё И.Кант, развивая в теории правового государства положения о народном суверенитете (оно получило у него характер нравственной нормы), отмечал: «чего народ не может решить относительно самого себя, того и законодатель не может решить относительно народа»12.

В России до сих пор нет закона о концепции законопроекта, хотя его основные положения давно разработаны в теории13. Это крайне негативно сказывается на законодательной деятельности и на обеспечении стабильного внутриполитического положения в стране. Так, коррупция и ее корни, по словам руководителя Администрации Президента РФ С. Нарышкина, таятся в несовершенной нормативно-правовой базе. Можно сказать, что 90 % коррупции записано в законах14. Эти слова созвучны с мнением судьи Конституционного Суда РФ профессора Лучина В.О. о том, что в современном российском законодательстве, «если в чем-то и достаточно совершенства, то это относится к созданию удобств для всевозможных мошенников»15. Поэтому проблема поиска оптимальных законов и эффективного законотворчества, эффективности права, способов и механизмов повышения его регулятивного воздействия является в настоящее время одной из центральных для юридической науки и правовой философии. Приоритет идеи господства права, неразрывно связанной с представлением о демократическом, правовом государстве, универсализация прав человека, глобальная модернизация российской правовой системы приводят к необходимости выработки оптимальной модели правового закона, т.е. закона, соответствующего ценностным установкам общества, способного выразить принципы современного права. Ведь, правовой закон – это ядро, «стержень», несущая конструкция правового государства.

Современные общественные процессы приводят к тому, что положительное право предстает средством поддержания порядка, связанного исключительно с государственной формой, государственным устройством общества, происходит формализация права. За его пределами жизнь людей регулируется во многом исторически установившимися обычаями и нравами народа, что называется культурой. Лежащая в основе бытия народа культура устанавливает те ценности, которые ориентируют поведение людей в направлении как общих для всех, так и индивидуальных и групповых интересов (сущность права).

Наполнение формы закона сущностным правовым содержанием позволяет вести речь о правовом законе, как наиболее эффективном способе урегулирования общественных отношений. Закон, наполненный сущностным содержанием, становится воплощением адекватной оценки правовой действительности, включает в себя такие механизмы, которые позволяют придать правоотношениям характер необходимости, нормальности и естественности. Когда кон воспринимается людьми не просто как неизбежность, а как внутренняя необходимость, тогда право становится по-настоящему эффективным, в нем нуждаются, ему доверяют, оно «работает» в полную силу. Правовой закон приобретает свойство естественности, имманентности, так как он эффективен в силу своей понятности, целесообразности, удобства, социальной комфортности, защищенности, способен стимулировать активное правомерное поведение, повысить регулятивный потенциал права. Формальная же законность в рамках формального правового государства, не наполненная адекватным правовым содержанием, не способна сама по себе ни служить надежным механизмом защиты от возможных проявлений произвола со стороны государственной власти, ни средством обеспечения прав человека16. Еще известный дореволюционный юрист России П.И. Новгородцев отмечал: «Если Россия…не поверит в силу права…, она никогда не будет иметь успеха ни в каких делах своих, ни внешних, ни внутренних»17.

Наконец, социально-экономическим показателем гражданского общества является наличие среднего класса. В плане исторического экскурса следует отметить, что данному феномену уделялось пристальное внимание еще в период античности. Так, Аристотель, которого по праву называют великим аналитиком, в свое время сформулировал концепционные идеи о сущности гражданского общества, а точнее говоря, основы его теории. Не употребляя, естественно, понятие «гражданское общество» (такого понятия тогда просто не было), он тем не менее обосновал его экономические, социальные, политические и юридические предпосылки18. При этом Аристотель особо пристальное внимание уделял среднему классу, средней частной собственности. Слишком богатых он называл наглецами и мерзавцами, а очень бедных – корабельной чернью.

Аристотель считал, что крайняя нищета развращает так же, как и богатство: оба класса одинаково опасны для существования государства. Граждане, живущие в достатке, положение которых занимает золотую середину между крайностями, служат на деле естественной основой, опорой государства. Средний класс, по Аристотелю, имеет сдерживающее значение.

Исходя из положения, что средний класс является опорой внутриполитической стабильности государства, высшее политическое руководство страны уделило особое внимание формированию среднего класса в России. Так, согласно данным XI Петербургского экономического форума, долю среднего класса в России планируется довести к 2020 году до 50-55% от общей численности населения, то есть примерно до уровня развитых стран Запада19. В ходе последующего развития стратегии «Единой России» с участием В.В. Путина и Д.А. Медведева была поставлена новая сверхзадача: выйти на уровень 60-70% среднего класса в численности населения в 2020 г20.

Это, конечно, впечатляющие, амбициозные цифры. Если особенно учесть, что средний класс у нас составляет ныне только около 10%21. Эти грандиозные цифры потребуют твердой политической воли руководства и предельного режима работы от государственного аппарата в отношении, прежде всего, правового регулирования вопросов жизнедеятельности среднего и малого бизнеса, и соответствующего надзора за создаваемыми законами. Ведь, хорошо известно, в Европе, к примеру, малое и среднее предпринимательство составляют 50-60% ВВП, а у нас чуть больше 10% (по некоторым данным – 17%)22. Здесь – огромный потенциал развития.