Радиоуглеродное датирование ранних материалов волосовской культуры Среднего Поволжья

В последние годы интерес к абсолютной хронологии нео-энеолитических древностей Среднего Поволжья значительно возрос. В печати появились представительные сводки радиоуглеродных дат для неолита1, степного и лесостепного энеолита2. Даты, полученные непосредственно по керамике, позволили уточнить выработанные схемы и хронологию развития неолита и степного-лесостепного энеолита. В то же время энеолитическая эпоха лесной полосы Среднего Поволжья оставалась без внимания. Исследования, в которых затрагивались проблемы хронологических позиций волосовских древностей, основывались на типологическом анализе находок, данных стратиграфии и синхронизации с культурами сопредельных территорий3. Они позволяли наметить хронологические рамки периодов и этапов, привлекая имеющиеся для воло-совских материалов Верхней Волги и ВолгоОкского междуречья абсолютные датировки, но не способствовали разрешению вопросов, связанных с хронологией волосовских древностей Средней Волги. Радиоуглеродные даты, полученные для лесных энеолитических материалов, происходили с памятников, располагавшихся к западу4 и востоку5 от средневолжского варианта волосовской культуры. Имеющиеся 14C даты для средневолжских памятников включали два определения: для красномостовского типа с поселения Дубовская VIII (4360 ± 50 л.н.) и для по-здневолосовско-раннечирковских материалов Удельно-Шумецкого VII поселения (3710 ± 30 л.н.)6. Таким образом, детально разработанная периодизация нео-энеолитической эпохи северных районов Среднего Поволжья практически не

имела подтверждения с помощью радиоуглеродного датирования непосредственно по материалам изучаемой территории.

Цель данной статьи – публикация результатов датирования образцов керамики красномос-товского типа и ранневолосовского облика в Киевской радиоуглеродной лаборатории. Почти все керамические комплексы, материалы которых были отобраны для анализа, опубликованы, поэтому здесь будут даны краткие характеристики продатированных фрагментов. Серия дат представлена в приведенной таблице.

Для материалов красномостовского типа имеются три даты, происходящие с памятников Дубовская III, VIII и Красный Мост II. Датируемые образцы с Дубовской VIII представляли собой обломки сосуда яйцевидной формы с овальным венчиком и орнаментированного горизонтальными линиями гребенчатого штампа7. Фрагменты с поселения Красный Мост II украшены горизонтальными рядами оттисков овального гребенчатого штампа и округлой ямкой8. Аналогичная орнаментация на продатированной керамике с Дубовской III. Посуда с Дубовской III ранее рассматривалась в комплексе с ямочно-гребенчатой керамикой9. Однако по фактуре, толщине стенок, орнаментации (оттиски овального гребенчатого штампа, редкое заполнение ямками) данные фрагменты ближе финальнонеолитическим древностям Марийского Поволжья. В пользу данного предположения говорит асинхронность с ямочно-гребенчатой керамикой рассматриваемого памятника10.

Как видно из таблицы, даты по красномос-товской керамике указывают на существование данных древностей в конце третьей четверти IV тыс. до н.э. (здесь и далее используются некалиброванные значения).

При определении места памятников красномо-стовского типа среди нео-энеолитических культур Среднего Поволжья В.В. Никитин опирался на

Таблица. Результаты датирования образцов керамики

стратиграфию стоянок Дубовская VIII, IX, Красный Мост III, указывающую на их более позднее бытование по сравнению с материалами ямочногребенчатой и накольчатой керамики. Автор отмечал типологическую близость данных комплексов с одной стороны поздним волго-камским материалам типа Старо-Мазиково, с другой – древностям раннего этапа волосовской культуры типа Майдан-ской стоянки. Необходимо отметить, что В.В. Никитин дату 4360±50 л.н., полученную ранее по углю с Дубовской VIII, считает сильно омоложенной11. Основываясь на данных по хронологии Волго-Окского междуречья, согласно которым протоволо-совские горизонты датировались концом IV – серединой III тыс. до н. э., исследователь определил время существования памятников красномостов-ского типа первой половиной III тыс. до н. э12. Новые радиоуглеродные определения в целом подтверждают периодизацию В.В.Никитина, но позволяют удревнить хронологические рамки красномостовских материалов. Результаты абсолютного датирования средневолжской ямочно-гре- бенчатой керамики показывают ее существование в рамках первой половины IV тыс. до н.э., а наиболее позднее определение находится в пределах второй трети IV тыс. до н.э. (Галанкина Гора II -5430±90 - Кі – 15734) 13.

Хронология волосовской культуры Марийского Поволжья сейчас подкреплена десятью датами по 14C, полученными по материалам с Май-данской стоянки, поселений Отарское XVIII, Парат XII, Сутырское V, Удельно-Шумецкое VI. Указанные памятники авторами раскопок отнесены к раннему этапу развития культуры, за исключением Отарской XVIII, в коллекции которой имеется уплощенное днище и сосуд с ярко выраженным Г-образным венчиком. Радиоуглеродное определение данного памятника проводилось по фрагментам сосуда с прямыми стенками и слегка уплощенным венчиком, украшенным по тулову горизонтальными и вертикальными рядами оттисков короткого гребенчатого штампа (материалы Отарской XVIII хранятся в МарНИИ). Для анализа из коллекции поселения Парат XII было отобрано два образца керамики. Один из них украшен пересекающимися рядами отпечатков короткой гребенки, орнаментация второго выполнена оттисками веревочки14. С поселения Сутырс-кое V был продатирован сосуд баночной формы с ямчатыми вдавлениями по срезу венчика и горизонтальными рядами оттисков гребенчатого штампа по тулову15. Образцы с Майданской стоянки представляют собой обломки посуды, украшенной овальными ямками16. Продатированный сосуд с Удельно-Шумецкого VI поселения имеет прямые стенки, уплощенный венчик и рисунок из вертикальных рядов отпечатков узкого длинного гребенчатого штампа17.

Судя по полученным данным, существование указанных памятников определяется концом IV – первой четвертью III тыс. до н. э., что хорошо согласуется с датировкой красномостовских материалов. Несколько выбивается из компактного корпуса дат лишь нижнее значение для Отар-ского XVIII поселения.

Вопрос об установлении времени образования волосовской культуры является наиболее сложным. А.Х. Халиков датировал Майданскую стоянку рубежом III-II тыс. до н. э. по янтарной подвеске, обнаруженной в верхних слоях памятника18. Позднее автор, основываясь на первых радиоуглеродных определениях волосовских материалов западного ареала культуры, определил время ее формирования в пределах III тыс. до н. э.19 С такой датировкой солидарен В.П. Третьяков, хотя им отмечалось, что надежных данных для установления хронологических позиций ранних стоянок не имеется20. В.В. Никитин использовал данные по хронологии нео-эне-олитических древностей Волго-Окского междуречья и Средней Вятки и датировал ранние волосовские памятники Среднего Поволжья серединой – третьей четвертью III тыс. до н. э.21

Даты 14C по волосовским памятникам ВолгоОкского междуречья часто происходят с поселений, содержащих разнокультурный материал. Нередко собственно волосовские коллекции имеют керамику, соотносимую с различными этапами существования культуры. Наиболее ранние радиоуглеродные определения имеются со стоянок Берендеево I (4970±95 л.н. - Mо-446, 4730±190 л.н. - Мо-208, 4720±190 л.н. - Мо-212), Сахтыш I (4850±70 л.н. - Ле-1019), Ивановское III (4730±50 л.н. - Ле-1971)22. Однако по поводу принадлежности стоянки Берендеево I к волосов-ской культуре высказывались сомнения. Коллекция данного памятника представлена редкоямочным комплексом23. Автор раскопок поселения Сахтыш I Д.А. Крайнов относил дату 4850±70 л.н. к протоволосовскому жилищному горизонту24. Позднее происхождение указанной датировки было конкретизировано. Образец находился в льяловском слое, перекрытом горизонтом с редкоямочной керамикой с неорганической и рако- винной примесями25. Датировка с Ивановской III стоянки происходит из слоя, содержащего позднюю льяловскую, протоволосовскую (по Д.А. Крайнову) и поздневолосовскую посуду26. Таким образом, принадлежность указанных дат к воло-совской культуре довольно спорна.

С волосовским комплексом авторы раскопок стоянки Воймежное I связывают четыре даты: 4860±50 л.н. (ГИН-6563), 4670±40 л.н. (ГИН-5901), 4590±100 л.н. (ГИН-6562), 4530±60 л.н. (ГИН-5902). Памятник отнесен к развитому этапу волосовской культуры27. Близок диапазон датировок по материалам Сахтыша II-а. Из святилища, связываемого с волосовской культурой, происходят две даты: 4790±180 л.н. (ГИН-6556), 4430±250 л.н. (ГИН-6555)28. Для волосовского слоя этого памятника имеется определение 4690±190 л.н. (ГИН-5892)29. Волосовская стоянка по углю из кострища жилища датируется 4500±60 л.н. (ИГАН-505)30. Датировка верхней части волосовского слоя стоянки Владычинская-Береговая I - 4300±60 л.н. (Ле-1220)31. С воло-совскими слоями связаны даты со стоянок Сах-тыш I - 4060±60 л.н. (Ле-1023), Сахтыш II -4570±50 л.н. (Ле-1900), 4320±80 л.н. (Ле-1892), 4120±50 л.н. (Ле-2615), Сахтыш VIII - 4400±60 л.н. (Ле-1427)32. По кости, взятой из трех строительных горизонтов поселения Имерка VIII, расположенного в Примокшанье, были получены даты 4600±160 л.н. (ГИН-9419), 4460±50 л.н. (ГИН-9422), 4300±50 л.н. (ГИН-9425), 4280±80 л.н. (ГИН-9424), 4200±40 л.н. (ГИН-9423), 4180±50 л.н. (ГИН-9421), 4030±80 л.н. (ГИН-9420), 4000±70 л.н. (Ле-4789). Первые две даты соотнесены с ранним горизонтом, даты с третьей по шестую – со средним горизонтом (развитого волосова), две последние связаны с поздневоло-совской керамикой33.

Таким образом, радиоуглеродные даты, полученные по ранневолосовской керамике Марийского Поволжья, в целом предшествуют наиболее ранним определениям по 14C для волосовс-кой культуры Верхней Волги, Волго-Окского междуречья и Примокшанья.