Раскрытие категории «саморазвитие региона» в современной экономической литературе

Одной из причин углубления экономического кризиса в России и неэффективности проводимых реформ является «сохранение жестких централистских тенденций в решении экономических и социальных вопросов, несмотря на декларацию о передаче многих полномочий регионам как субъектам Федерации»1. В России пока еще нет сколько-нибудь ясной региональной политики. Перспективы улучшения экономического положения территорий остаются по-прежнему неопределенными. Поэтому особое значение приобретает собственная социально-экономическая политика развития региона, которая становится средством ускорения выхода из кризиса для всей страны.

Традиционные методы управления территориями в условиях реформирования теряют свою эффективность, не обеспечивая ни выживания, ни сохранения, ни возрождения, особенно периферийных регионов. Перед местной властью неизбежно встает задача поиска новых способов управления и, прежде всего, обеспечения жизнедеятельности населения. При недостаточном финансировании как на местном, так и государственном уровне реализация данной задачи осуществима через поиск внутренних источников финансирования собственными силами. Таким образом, на первый план выходят идеи саморазвития.

Саморазвитие региона — понятие многообразное. В отечественных публикациях нет единой точки зрения по поводу экономического содержания этого понятия.

Некоторые авторы не видят различия между саморазвитием и самофинансированием, где основным и чуть ли не единственным источником развития выступает прибыль предприятий. По мнению В.И. Бувальцевой, саморазвитие экономики региона — это такое ее развитие, которое осуществляется за счет эффективного использования, прежде всего, региональных факторов. С воспроизводственной точки зрения саморазвитие экономики региона — это такое ее развитие, которое обеспечивает постоянное сохранение условий для динамичного (с приращением) воспроизводства потенциала территории. В таком контексте (приращения потенциала региона) одним из основных источников саморазвития экономики становится прибыль хозяйствующих субъектов региона. Такое утверждение противоречит основным принципам рыночной экономики, поскольку предполагает, что регион в лице его руководства может рассчитывать, что прибыль предприятий будет направлена на социальное и экономическое развитие территориальной единицы. Располагать же фактически можно только той частью налога на прибыль, которую по законодательству предприятие перечислит в местный бюджет, доля налога на прибыль в региональных платежах составляет от 13,5 до 17,5 % 2.

Прибыль предприятия принадлежит его собственникам, и только они могут решать, в какие сферы деятельности и какого региона ее направлять. Безусловно, что часть прибыли будет направлена на расширение производства в том же регионе, то есть экономические показатели региона улучшатся, но часть прибыли может быть направлена на развитие рынков других территорий. При этом на социальное развитие региона средства могут не выделяться вовсе, а экологическая ситуация в связи с увеличением объема производства может ухудшаться.

Более того, прибыльные, а особенно сверхприбыльные предприятия, в частности сырьевых отраслей, как правило, провоцируют социальные конфликты в регионе. Они поддерживают высокие уровни заработной платы, ведут политику регулярного премирования, создают «закрытые» объекты социального, культурного и бытового назначения, проводят мероприятия, демонстрирующие высокие доходы организации. Такое поведение, особенно при низких доходах граждан других отраслей и предприятий, формирует ситуацию постоянного социального кон- фликта, что подрывает и процесс саморазвития.

Определение также вычеркивает из ресурсов саморазвития деятельность некоммерческого сектора как не образующего прибыль по самой сути. Однако в данном секторе экономики успешно развиваются многие формы организаций: потребительские кооперативы и их специализированные формы — гаражные, жилищно-строительные, кредитные, сельскохозяйственные кооперативы; общественные объединения, организации, движения, фонды; профессиональные союзы; религиозные объединения; учреждения; некоммерческие партнерства и др. Организации данного типа не образуют прибыли, но способны развивать инфраструктуру региона, решать социальные проблемы населения, создавать внутрирегиональные хозяйственные связи, привлекать в коммерческий сектор денежные ресурсы — накопления физических лиц, они также являются плательщиками большинства налогов, кроме налога на прибыль. Поэтому предположение, что саморазвитие региона должно опираться только на прибыльные предприятия, означает сужение ресурсов функционирования региона до развития его коммерческого сектора.

Другие считают саморазвитие объективной составляющей системных признаков района как главного объекта регулирования, наряду с такими частями системы, как «социальная комфортность, полиструктурность, проблемная ориентированность, устойчивость, комплементарность»3. Однако, по нашему мнению, способностью к саморазвитию обладает далеко не каждая территориальная единица, в противном случае все развитие можно было бы свести к саморазвитию без участия государства. Во всем мире территориальное развитие органически не может осуществляться в форме стихийного саморазвития и самонастройки на устойчивость. В относительно больших и полифунк-циональных региональных системах слишком очевиден конфликт интересов (например, хозяйственной деятельности и охраны окружающей среды), а в малых — слишком велики открытость и зависимость от внешних деструктивных воздействий. Рассчитывать на самоудержание этих систем в состоянии сбалансированного, устойчивого и социально ориентированного развития не приходится, поскольку вся история цивилизаций представляет собой в какой-то степени историю осознания значимости внутрирегиональных пропорций и выработки соответствующих регуляторов: от неписанных норм обычного права, устанавливающих правила охоты и рыболовства, до современного экологического, земельного, градостроительного и иного законодательства и реализующих его институтов. Поэтому рассматривать саморазвитие в отрыве от общей линии государства — значит создавать предпосылки для конфликта отдельной территориальной единицы с центром, что в конечном итоге приводит к внутринациональным конфликтам.

Проблемы регионального деления, устойчивого и согласованного социально-экономического развития страны в целом и отдельных регионов являются актуальными на современном этапе становления России как равноправного и стабильного члена мирового сообщества.

Федерализм в России во многом уникален. Ему трудно подобрать аналоги в истории и современном мире. Он не сводится ни к национально-государственному устройству (что отличало советскую модель), ни к территориальному (свойственному многим странам). Поэтому попытки применить опыт США, Германии и других государств расходились с российскими реалиями и противоречили интересам развития страны. Асимметрия, присутствующая в конституционных положениях о федеративной организации России, отразила ее сложный состав и прошлое страны. Почти три четверти субъектов Федерации не обладают статусом государства в составе РФ, а 32 субъекта образованы по этническому признаку. Парадоксальность федерального устройства РФ состоит также в том, что российские субъекты Федерации в ряде случаев территориально пересекаются или один находится на территории другого. Например, в Тюменскую область входят два автономных округа. Эти округа являются субъектами Российской Федерации. Одновременно Тюменская область — тоже субъект Федерации. Такое странное положение сбивает всю иерархию регионального управления. Как показал постсоветский опыт самостоятельной жизни регионов, привлекаемые от случая к случаю инвестиции и федеральные целевые программы могут служить лишь заплатками для латания бюджетных дыр, но никак не повышают уровень развитости территории в целом. Старые принципы формирования и реализации программ развития регионов превращают их, по сути, в нереализуемые и нецелесообразные «прожекты». В на- стоящее время формируются новые подходы к разработке и реализации федеральных целевых программ.

Сегодня существуют две альтернативных модели экономического развития: либеральная и дирижистская. Траектории стратегий дирижистов и либералов столь разнонаправ-лены, что говорить о возможности какого-либо консенсуса не приходится.

Либеральная модель предполагает, что государство должно сделать основной акцент на институциональных преобразованиях и формировании рыночных институтов (разработка законодательства и правил регулирования, сокращение нерыночного сектора и теневой экономики), поддерживая социальную сферу и образование, но отказавшись от проведения активной промышленной политики. По существу, эта модель носит пассивно-адаптационный характер, исходя из концептуальной предпосылки, что саморазвитие экономики при ограниченном государственном участии выведет ее на траекторию устойчивого роста.

Сторонники дирижистской модели отвергают тезис о возможности успешного саморазвития, поскольку, по их мнению, российская экономика реагирует на рыночные сигналы совсем не так, как в теории. Соглашаясь с необходимостью институциональных преобразований и формирования рыночных институтов, дирижисты ставят во главу угла концентрацию государственных усилий на селективной промышленной, социальной и образовательной политике. Но это предполагает наличие политико-экономического проекта, приемлемого и привлекательного для подавляющего большинства российского общества. По мнению сторонников этого направления, государство неоправданно отодвинуто на задний план. Это привело к разрушению целостной системы эффективного управления социально-экономическими процессами, включающей как рынок, так и государственное регулирование. Они убеждены, что выход из кризиса невозможен без кардинального усиления государственного регулирования экономического и социального развития страны. Практика многих государств свидетельствует, что для выхода даже из менее драматических ситуаций используется вся мощь государства, комплекс мер государственного регулирования. «Нам угрожает жесточайший социальный коллапс, характеризующийся повсеместной депопуляцией населения, невиданным его расслоением при не прерывно возрастающей численности людей, находящихся на грани деградации и вымирания. Без ведущей роли государства невозможно восстановление социальных гарантий, предотвращение дальнейшего раскола общества»4.

Вопрос государственного регулирования социально-экономического развития регионов остается дискуссионным. Важнейшим его инструментом практически во всех развитых странах является налоговое регулирование. Диапазон применения этого инструмента в разные периоды развития государств зависит от состояния их экономики. В условиях кризиса и спада экономики роль государства и соответственно налогового регулирования возрастает. Активизация государственного, в том числе налогового, регулирования в России необходима из-за крайне неустойчивых позитивных тенденций политической и социально-экономической стабилизации, проявившихся в 2000—2001 гг., и ее сильной зависимости от внешних факторов и мировых цен на нефть. Ее усиливают:

• -    неспособность неразвитого рыночного механизма обеспечить саморегуляцию и устойчивый рост экономики, преодолеть кризис, инфляцию, безработицу, бедность;

• -    резко возрастающая дифференциация экономического потенциала, уровня и качества жизни населения регионов;

• -    критическая концентрация бедности в отдельных регионах и необходимость сближения уровней их социально-экономического развития для обеспечения единства России;

• -    противоречивость налоговой политики и неэффективность налогового регулирования.

Результативность налогового регулирования следует оценивать по итогам реализации поставленных государством стратегических задач. Цели налогового регулирования развития регионов — рост экономики регионов, формирование местных бюджетов и учет интересов конкретных налогоплательщиков. Критическое состояние в настоящее время промышленности, сельского хозяйства, транспорта, жилищно-коммунального хозяйства, бедственное положение большинства населения России требуют своевременных, неординарных решений и существенного снижения уровня их налогообложения. Выпадающие доходы бюджетов всех уровней следует возмещать за счет неналоговых доходов (средств от приватизации, доходов от госу- дарственной собственности) и природной ренты. При таком решении возможны более высокие темпы возрождения национальной экономики.

Весьма распространенным является отождествление саморазвития с позитивным или положительным развитием: «региональное (территориальное) саморазвитие представляет собой такой режим функционирования региональной системы, который направлен на позитивную динамику параметров уровня и качества жизни населения, при этом обеспеченную устойчивым, сбалансированным и взаимонеразрушающим воспроизводством социального, хозяйственного, ресурсного и экологического потенциалов территории»5. Данное определение обладает, на наш взгляд, комплексностью подхода, который подразумевает, что саморазвитие касается не только экономической жизни территории, но и неотъемлемых ее частей — природы и населения. Тем не менее такое определение можно применить и в отношении таких категорий, как развитие территории, сбалансированное функционирование. Этот подход не предусматривает самой главной, с нашей точки зрения, движущей силы саморазвития — инициативы со стороны самой территориальной единицы. Поскольку достижение каких-либо показателей само по себе еще не позволяет сделать вывод об источниках и способах получения результата, следовательно, и саморазвитие не может характеризоваться только позитивной динамикой — чем бы она не была обеспечена. В этой интерпретации саморазвитие выступает в виде одностороннего процесса планомерного развития по заранее намеченной траектории, что вообще не характерно для естественных преобразований. Непонятна и роль управленческой структуры территориальной единицы — насколько ее возможности обеспечивают потребности саморазвития и, исходя из этого, насколько самостоятельна модель управления процессом.

Замена динамичной сути категории «саморазвитие» на некую деятельность, конечной целью которой считается какая-то сумма результатов, пусть и достаточно высоких по сравнению с другими регионами, с предшествующими периодами, заранее созданными планами, преобладает в серьезных исследованиях экономистов: «Под саморазвитием экономики региона следует понимать стремление к такому уровню его экономического, научно-технического и социального развития и к такому увеличению ресурсного потенци ала, при которых регион обладает возможностью развития рыночных отношений с другими регионами и странами, способного удовлетворить его производственные и конечные социальные потребности»6. В этом изложении саморазвитие выступает лишь инструментом достижения определенных экономических показателей, что предполагает конечность процесса саморазвития, его временность. Следуя этому определению, можно утверждать, что, достигнув определенной ступени экономического развития, регион потеряет потребность развиваться самостоятельно, что он будет развиваться только под действием внешних факторов, перестанет использовать наработанные механизмы саморазвития, прекратит усиленный поиск внутренних резервов. С нашей точки зрения, процессу саморазвития присуща некая стихийность, а на начальном этапе — и некая хаотичность, свойственная любому движению, ведь саморазвитие должно и, как правило, начинается с внутренней инициативы, которая не всегда преследует те же цели, что и региональный центр. В ходе процесса саморазвития выбираются приоритетные источники и направления развития, выявляются внутренние стимулы дальнейшего движения, разрабатываются правила взаимоотношений и разделения полномочий. В результате саморазвития формируется условно автономный регион-организм, который продолжает развиваться независимо от того, на какой стадии развития он находится, поскольку процесс саморазвития носит эволюционный характер.

Ошибочным, с нашей точки зрения, является мнение о том, что процесс саморазвития должен обеспечиваться только или в основном внутренними финансовыми ресурсами региона: «С экономических позиций саморазвитие характеризует ориентацию экономики региона на обеспечение финансовой самодостаточности посредством эффективного использования природного, производственного, экономического потенциала, развития рынка во имя удовлетворения потребностей региона, его населения»7. Мы считаем, что способность региона привлекать внешние источники уже свидетельствует о том, что он оценен инвесторами как саморазвивающаяся единица, способная приносить доход на вложенный в нее капитал. Другой вопрос: способна ли территориальная единица обходиться без внешних источников, сохраняя при этом определенный экономический и социальный уровень? Исходя их экономической предпо- c^jkm термина «саморазвитие» наиболее проблемным, на наш взгляд, считается вопрос определения оптимальности соотношений собственных, заемных и безвозмездно полученных ресурсов на каждой стадии развития региона. Поскольку полная ориентация экономики региона на исключительно внутренние источники приводит к натуральному хозяйству, то есть к примитивной стадии общественного производства, и саморазвитие перерастает в автаркию. Такая тенденция породила в теоретической экономике уравнивание таких принципиально разных, по нашему мнению, понятий, как саморазвитие и автаркия: «Нужно уйти от психологии единичного выживания. Саморазвитие и автаркия региона ведут в тупик. Без обеспечения надежных, органичных связей с “материнской стороной” регион невозможно сохранить российским»8.

Кроме того, необходима разработка критериев, по которым возможно определить, перерос ли процесс простого развития в процесс саморазвития. Крайне затруднительно, на наш взгляд, предопределить последовательность протекания эволюции региона — от развития к саморазвитию или, наоборот, саморазвитие должно стать ключом и отправной точкой общего развития региона.

Вывод. В современной экономической литературе саморазвитие рассматривается с различных точек зрения, которые условно можно разделить на несколько направлений. Первое направление рассматривает процесс саморазвития как часть процесса управления, причем, как правило, подразумевается государственное управление. Такой взгляд встречается как в работах прикладного характера, подготовленных в рамках разработки проектов по заказу зарубежного партнера: «Саморазвитие — это развитие социально-экономического объекта при сохранении существующих тенденций. Саморазвитие показывает, как развивается ситуация в регионе без целенаправленного вмешательства и сохранении существующих тенденций во внешней среде. Сравнение тенденций, полученных при моделировании других сценариев, с тенденциями, сложившимися в результате данного сценария, является основным при оценке степени влияния управляющих воздействий»9; так и в теоретических научных исследованиях В.И. Бувальцевой, по мнению которой «мировая практика показывает, что только прямое или опосредованное регулирование территориального развития со стороны госу дарства способно достаточно эффективно инициировать такой режим функционирования региональной экономики, который развернут на позитивную динамику ее развития... Иными словами, механизмы саморазвития должны быть встроены в политику федеральных, субфедеральных и местных органов власти»10, и Л.В. Потапова, отмечающего следующее: «С точки зрения экономического аспекта саморазвития региона необходим поворот к новой экономической политике, направленной на восстановление авторитета государственной власти, усиление воздействия государства на социально-экономические процессы, сосредоточение его организационных и других ресурсов на задачах стабилизации экономики и возобновления экономического роста»11.

Второе направление исследований рассматривает саморазвитие как часть финансового механизма региона. Саморазвитие может в этой связи выступать способом увеличения суммы собираемых налогов с физических лиц: «Возможности саморазвития региона заключаются в росте доходов предприятий и населения, образующих налогооблагаемую базу. Следовательно, основным звеном финансового механизма саморазвития региона являются финансовые стимулы и рычаги, способствующие росту производства и повышению доходов хозяйствующих субъектов в регионе»12. Источником саморазвития региона является региональный бюдже. Регионы постепенно теряют доходную базу своих бюджетов, теряют возможности саморазвития.

Третье направление в изучении проблем саморазвития рассматривает его как саморазвитие социальной сферы региона. Во главу угла при этом может ставиться любой элемент региональной инфраструктуры, например, образование: «Регионализация образования — стратегическое направление, обеспечивающее рассмотрение проблем образования в контексте и взаимосвязи с производственной, культурной, социальной, политической, научной жизнью области и представляющее возможность превращения образования в универсальный и эффективный механизм саморазвития региона посредством системы связей образования с другими сферами, отраслями, социальными субъектами»13.

Отсутствие к настоящему времени выверенного понятийного аппарата в области внутрирегиональных отношений, адекватного современному состоянию финансового и бюджетного федерализма, требует дополни- тельных и углубленных исследований сущности и содержания отношений между регионами, региона и центра. Не вызывает сомнения положение о том, что от того, насколько продуманна и корректна теоретическая трактовка основополагающих понятий, во многом зависят реальные формы и методы их реализации.