Распространенность кариеса у сибирских татар Омского Прииртышья в XVII - начале XX века

Сибирские татары являются одной из самых многочисленных групп тюркского населения Западной Сибири и расселены преимущественно в среднем течении р. Иртыш и ее притоков, таких как Тобол, Пышма, Исеть, Вагай, Тура, Ишим, Шиш, Тара, Уй, Туй, занимая южную лесную, лесостепную и отчасти степную природно-климатические зоны (см. рисунок). По этнографическим данным тоболо-иртышские татары подразделяются на тюменско-туринских, тобольских, каур-дакско-саргатских и аялынских [Томилов, 1981, с. 5–6]. Анализ антропологических данных не выявил существенных морфологических различий между вышеперечисленными группами, что позволяет рассматривать их как единую совокупно сть смешанных европеоидно-монголоидных популяций [Багашёв, 1993, с. 15–40, 143].

Реконструкция диеты сибирских татар по результатам изучения зубочелюстной системы на столь обширном материале проводится впервые и основывается на анализе частоты кариеса – заболевания зубов, возникновение которого зависит от ряда факторов, но ведущим среди них является характер питания, а точнее, увеличение в рационе количества углеводов. Согласно современным представлениям, это заболевание развивается при нарушении физиологического равновесия между минеральной составляющей зуба и бактериальным зубным налетом. При регулярном потреблении пищи, богатой легкоусвояемыми углеводами, в микробном зубном налете создаются условия для выработки органических кислот как продукта метаболизма бактерий с последующей деминерализацией эмали и возникновением кариеса [Fejerskov, Nyvad, Kidd, 2008; Baelum et al., 2008]. Таким образом, распространенность этого заболевания в популяции является одним из важных источников информации о питании, состоянии здоровья, социальной стратификации и типе хозяйственной деятельности [Varrela, 1992; Watt, Lunt, Gilmour, 1997; Barthelemy et al., 1999].

Цель данного исследования – изучить частоту ка- риеса у аялынских и каурдакско-саргатских татар, проследить динамику этого показателя в хронологических группах сибирских татар, сравнить с частотой кариеса у другого населения Западной Сибири и на основе полученных результатов реконструировать тип хозяйственной деятельности, характер и структуру питания.

Материалы и методы

Аялынская группа тоболо-иртышских татар изучена по материалам могильников Окунёво VII (XVI–XVII вв.), Бергамак II (XVII в.), Черталы I

Географическое расположение могильников исследованных групп сибирских татар.

1 – Токсай I; 2 – Токсай II; 3 – Окунёво VII; 4 – Бергамак II; 5 – Черта-лы I; 6 – Летний Каурдак; 7 – Тюльчаково.

(XVIII–XIX вв.), Токсай I (XVIII–XIX вв.) и II (XIX – начало XX в.) [Могильников, 1997; Матющенко, 2003; Тихонов, Татауров, 1996; Мельников, 1991; Здор, Та-тауров, Тихомиров, 2000, с. 19–66; Багашёв, 1993, с. 7–10]; каурдакско-саргатская – по останкам из погребений татарских кладбищ Тюльчаково (саргатские татары) и Летний Каурдак (каурдакские татары), датированных XIX – началом XX в. [Багашёв, 1993, с. 7–10] (см. рисунок ; табл. 1). По данным переписи 1897 г., населением, оставившим вышеуказанные могильники, являлись коренные сибирские татары. В некоторых поселениях совместно с ними проживало и незначительное число выходцев из Средней Азии [Патканов, 1911, с. 17, 73, 106].

Определение пола и возраста было проведено по стандартной методике [Алексеев, Дебец, 1964, с. 29–39]. Черепа, принадлежавшие погребенным старческого возраста с адентией и подросткам с незавершенным формированием зубочелюстной системы, в исследование не включались.

Оценка состояния зубных рядов проводилась в соответствии с категориями, описанными Дж.Е. Бу-икстра и Д. Убелакером [Buikstra, Ubelaker, 1994, с. 47–49]. В исследование включались все доступные для изучения зубы, которые осматривались при дневном свете. При необходимости применялся дентальный зонд. Кариес диагностировался в случае наличия минимальной визуально определяемой полости. Ввиду невозможности учесть воздействие почвы, очаговые изменения цвета эмали зубов (пятна) кариозным поражением не считались. Если не было третьего моляра, предполагалась его генетическая агенезия или

Таблица 1. Количество исследованных индивидуумов и изученных зубов

Могильник Дата Число индивидуумов Количество зубов г $ г $ Окунёво VII XVI–XVII вв. 16 12 288 182 Бергамак II XVII в. 7 17 123 191 Черталы I XVIII–XIX вв. 13 12 196 174 Токсай I XVIII–XIX вв. 14 6 273 134 Токсай II XIX – начало XX в. 14 7 313 166 Летний Каурдак XIX – начало XX в. 20 15 348 271 Тюльчаково XIX – начало XX в. 28 16 565 313 Всего 112 85 2 106 1 431 отсутствие прорезывания, а в случае наличия на его антагонисте стертости отсутствующий зуб считался утраченным при жизни. Все доступные осмотру зубы были разделены на две группы: к первой отнесены передние (резцы и клыки), ко второй – жевательные (премоляры и моляры)*.

Для установления частоты кариеса использовались «зубной счет» – определение наблюдаемой частоты (observed caries rate – OCR) – и «индивидуальный» – выявление доли индивидов в популяции, имеющих хотя бы один кариозный зуб. Результаты таких расчетов, как отмечают некоторые исследователи, недостаточно хорошо отражают реальную распространенность заболевания в древних популяциях [Lukacs, 1992, 1995; Kerr, Bruce, Cross, 1988; Duyar, Erdal, 2003]. Однако обилие сравнительных данных по различным эпохам и культурам, полученных с использованием этих способов определения частоты кариеса, является несомненным достоинством последних. В своем исследовании мы также провели сравнение популяций Западной Сибири с применением «зубного» и «индивидуального» счета.

Для получения наиболее близких к действительным значений частоты кариеса в группах сибирских татар использованы поправочные коэффициенты.

Сначала проводилось вычисление корректирующего коэффициента (caries correction factor – CCF) по методу, разработанному Дж.Р. Лукаксом [Lukacs, 1995]. Для получения информации о доле кариозных поражений среди зубов, потерянных после смерти, рассчитывался пропорциональный поправочный коэффициент по методу, разработанному И. Дайа-ром и Й.С. Эрдалом (proportional correction factor – PCF) [Duyar, Erdal, 2003]. Данные для его расчета представлены в табл. 2. Вышеуказанный метод при всех своих достоинствах не лишен недостатков, т.к. исходит из допущения, что зубы утрачены только из-за кариозного поражения и значительной стертости. Однако исследователи указывают и другие причины потери зубов при жизни (пародонтоз, травмы и т.д.) [Lukacs, 1992; Lukacs, Minderman, 1992; Lukacs, Pal, 1992].

Все группы сибирских татар были разделены на три хронологические совокупности: 1) XVI–XVII вв. (Окунёво VII, Бергамак II); 2) XVIII–XIX вв. (Чер-талы I, Токсай I); 3) XIX – начало XX в. (Токсай II, Тюльчаково, Летний Каурдак). Достоверность различий между ними по частоте кариеса определялась при помощи критерия χ2, ошибка репрезентативности – по формуле

, V и где s% – средняя ошибка выборки, %; p – доля признака в генеральной совокупности; n – число единиц в выборочной совокупности [Лакин, 1990, с. 101–105].

Результаты

Проведен анализ 3 537 постоянных зубов у 197 индивидов. Мужчинам принадлежали 2 106 зубов, женщинам – 1 431 (см. табл. 1). Наиболее высокий уровень наблюдаемой частоты кариеса (OCR) выявлен у саргатских татар (Тюльчаково), низкий – в груп- пах Окунёво VII, Бергамак II, Токсай I и II, а погребенные на могильниках Черталы I и Летний Каурдак занимают промежуточное положение (табл. 3). Процент индивидов, имеющих хотя бы один кариозный зуб, оказался наибольшим в популяциях, оставивших некрополи Токсай I и Тюльчаково, наименьшим – в группах Окунёво VII и Бергамак II, промежуточные значения характерны для погребенных на могильниках Черталы I, Токсай II, Летний Каурдак (табл. 3).

Минимальные значения пропорционального поправочного коэффициента (PCF) при сравнении групп сибирских татар по частоте кариеса отмечены у населения, оставившего могильники Токсай I, Окунёво VII и Бергамак II, более высокие – в группах Токсай II, Черталы I, Летний Каурдак и Тюльчаково (табл. 4). При этом у погребенных на могильниках Окунёво VII и Бергамак II PCF оказался выше в женской части выборки, в остальных же группах более высокие значения отмечаются у мужчин.

В исследованных группах большая часть кариозных поражений приходится на жевательные зубы. Исключением является женская выборка из могильника Токсай I, в которой пораженными кариесом оказались лишь два резца, принадлежавшие одному индивиду. Вероятно, это связано с малочисленностью данной выборки (пять индивидуумов).

При сравнении частоты кариеса в группах сибирских татар, живших на исследованных территориях в XVI–XVII вв. (могильники Окунёво VII, Берга-мак II) и в более позднее время, обнаружено статистически подтверждаемое увеличение значений данного показателя по мере приближения к современности (χ2 = 5,53). При этом сибирские татары, населявшие ту же местность в XVIII–XIX вв. (могильники Черта-лы I, Токсай I), не имеют статистически достоверных отличий как от более ранних, так и от более поздних групп (χ2 = 0,36 и χ2 = 0,36).

Обсуждение

При сравнении групп сибирских татар XVI–XVII вв. (Окунёво VII и Бергамак II) с населением севера Западной Сибири по доле индивидов, имеющих хотя бы один кариозный зуб, наибольшее сходство обнаружено с охотниками и рыболовами, оставившими могильники Зеленый Яр (XIII в.), Бедеревский Бор III (XIII–XIV вв.), Сайгатинский-4 (XIII–XIV вв.) и Бе-деревский Бор II (XVII в.). Наблюдаемая частота кариеса у погребенных на могильниках Окунёво VII и Бергамак II оказалась несколько выше, чем в перечисленных группах севера Западной Сибири, и сходна с таковой у селькупов Варгананжино (XIX – начало XX в.), хотя у последних доля индивидуумов, имеющих хотя бы один кариозный зуб, больше, чем

о СО О ГО 2	QQ	со со	СЧ		со о сч	со сч		ю сч
	Ш	io	СО	о о	со ю	со сч		со сч
	<	со	СЧ	со ю	о ю	о		сч
ГО го ^ >S 1— ГО Е^	QQ	о сч со	СЧ	сч	сч о	^		сч
	Ш	со	О СЧ	ю о		о		о
	<	со о сч	т-	о	со	^-		сч
>S ГО	QQ	О)	о	со со	о со	со		со
	Ш	О) со 04	со	5-	ю ю	со		со
	<	о О)	т-	сч		о		сч
>s го о	QQ	о	со	О)	о	^-		■*
	Ш	сч со сч	ю	со	со	^-		сч
	<	ю	со	ю	со	о		сч
го 1— го	QQ	о со	со	со о сч	о	со		о
	Ш	сч	сч	ю сч	сч ю	со		со
	<	О) О)	т-	со	со	сч		■*
го го го ш	QQ	со	1^	о сч	о	о
	Ш	сч со сч	1^	со	о	о
	<	сч со	о	сч	о	о
о СО О	QQ	О) со	^	ю cd	ю со	^-
	Ш	сч ю со	о	сч О)	to	^-		^-
	<		т-	со о	^-	о		о
го го го о с:		со о ю со X го 1-о о о о 1	^ о о го S го о со о 1О о со 1— о го т о	го 5 О с го 1-о с со о ю О k С Го о 5 S о	с" го 1-о с со о ю со ^ ° S 5 § т	5 о о го S го о со о 1О о со 1— о го т о	1 2 го о с	>s о ь о со о о со о 1О о с; о 2 >s т о О

Примечание : А – передние зубы, Б – жевательные, В – итого.

Таблица 3. Частота зубного кариеса в различных популяциях в зависимости от типа хозяйственной деятельности *

Выборка	Основа экономики	Количество индивидов	Частота кариеса («индивидуальный счет»), %	Количество зубов	Частота кариеса («зубной счет»), %
		VIII – начало XII в.
Зеленый Яр	Охота, рыболовство	1	0	16	0
Нех-Урий-3.5	То же	7	0	53	0
Сайгатинский-1	»	19	0	227	0
Сайгатинский-3	»	13	0	192	0
Сайгатинский-6	»	40	2,5 ± 2,5	603	0,2 ± 0,2
Усть-Балык	»	4	0	41	0
		Конец XII	XVI в.
Бедеревский Бор I	»	9	0,0	151	0
Бедеревский Бор III	»	9	11,1 ± 10,5	158	0,6 ± 0,6
Сайгатинский-1	»	2	0	14	0
Сайгатинский-3	»	5	0	36	0
Сайгатинский-4	»	65	7,7 ± 3,3	987	1,0 ± 0,3
Зеленый Яр	»	9	11,1 ± 10,5	98	1,0 ± 1,0
Усть-Балык	»	9	0	107	0
		XVII – начало XX в.
		Коренное население
Бедеревский Бор II	»	33	12,1 ± 5,7	659	0,6 ± 0,3
Усть-Балык	»	2	50,0 ± 35,4	55	5,5 ± 3,1
Надымский городок	»	4	0	36	0
Варгананжино	»	12	50,0 ± 14,4	1 049	1,4 ± 0,4
		Русское население
Верхотурье	Земледелие	22	54,5 ± 10,6	448	5,8 ± 1,1
Каменск-Уральский	»	18	77,8 ± 11,5	747	3,7 ± 0,7
Ревда	»	13	53,8 ± 13,8	281	6,0 ± 1,4
		Сибирские татары
Островные Юрты	»	34	57,1 ± 8,5	818	3,3 ± 0,6
Окунёво VII		28	10,7 ± 5,8	469	2,3 ± 0,7
Бергамак II		24	16,7 ± 7,6	314	1,9 ± 0,8
Черталы I		25	28,0 ± 9,0	370	3,5 ± 1,0
Токсай I		20	45,0 ± 11,1	407	1,3 ± 0,6
Токсай II		21	28,6 ± 9,9	479	1,4 ± 0,5
Летний Каурдак		35	31,4 ± 7,8	619	3,3 ± 0,7
Тюльчаково		44	47,7 ± 7,5	878	5,1 ± 0,7

*Составлено по: [Ражев, Рыкун, Святова, 2011; Слепченко, 2015].

у сибирских татар XVI-XVII вв. (см. табл. 3). Географическое расположение могильников населения севера Западной Сибири, наиболее сходного с исследуемыми популяциями по распространенности кариеса, исключает наличие собственного земледе лия как источника углеводной пищи. Вероятно, активизация торгово-обменных отношений северных охотников-рыболовов с жителями южных районов Западной Сибири в эпоху позднего Средневековья привела к проникновению большего количе ства про-

Таблица 4. Пропорциональный поправочный коэффициент (PCF) для популяций с различными типами хозяйственной деятельности

Выборка Время существования N PCF, % Сельское население о-ва Ибица (Пунический период) [Márquez-Grant, 2009] VI–II вв. до н.э. 66 12,8 Антандрос [Erdal, Duyar, 1999] VII–II вв. до н.э. 60 18,5 Изник [Ibid.] XIII в. 365 14,9 Эрзурум [Ibid.] XX в. 62 24,0 Островные Юрты [Слепченко, 2015] XIX – начало XX в. 36 11,6 Окунёво VII XVI–XVII вв. 28 3,8 Бергамак II XVI–XVII в. 24 5,5 Черталы I XVIII –XIX вв. 25 12,7 Токсай I XVIII –XIX вв. 20 2,8 Токсай II XIX – начало XX в. 21 11,6 Летний Каурдак XIX – начало XX в. 35 14,8 Тюльчаково XIX – начало XX в. 44 17,5 дуктов земледелия на данные территории [Зыков, 2006]. Не исключено, что именно это обстоятельство привело к росту заболеваемости кариесом у населения севера. Значительная частота кариозных поражений в селькупских группах более позднего времени (Бедеревский Бор III, Варгананжино), скорее всего, связана с потреблением большего количества «мучного», поток которого многократно увеличился в период русской колонизации Сибири [Ражев, Ры-кун, Святова, 2011]. Таким образом, можно сделать вывод, что диета сибирских татар, оставивших могильники Окунёво VII и Бергамак II, обнаруживает сходство с таковой позднесредневекового населения севера Западной Сибири. Основой их питания, вероятно, была мясная пища. У первых доминировали скотоводство и рыболовство, у второго – рыболовство и охота. Однако более высокая частота кариеса у сибирских татар указывает на употребление в пищу большего количества углеводов.

В популяциях сибирских татар, оставивших могильники Черталы I, Токсай I (XVIII–XIX вв.) и Ток-сай II, Тюльчаково, Летний Каурдак (XIX – начало XX в.), процент индивидов, имеющих хотя бы один кариозный зуб, оказался значительно выше, чем у позднесредневековых охотников и рыболовов Западной Сибири и сибирских татар, погребенных на могильниках Бергамак II и Окунёво VII. Обнаруживается сходство с русским населением XVIII–XIX вв. из Ревды, Верхотурья, Каменска-Уральского, селькупами Варгананжино (XIX – начало XX в.), Усть-Балыка (XVII – начало XX в.) и тобольскими татарами, оставившими некрополь Островные Юрты (XIX – начало XX в.). Особенно четко (как по «индивидуальному», так и по «зубно- му счету») оно выражено у близких к современности татар, погребенных в Черталы II и Тюльчаково. Данное наблюдение может указывать на примерно одинаковую долю легкоусвояемых углеводов в рационе питания вышеперечисленных групп сибирских татар и русских Приуралья, которая значительно выше, чем у населения XVI–XVII вв., оставившего могильники Бергамак II и Окунёво VII.

Данные по частоте кариеса в популяциях, полученные с использованием поправочных коэффициентов, пока немногочисленны. Поэтому доступного нам сравнительного материала по Сибири недостаточно и сопоставление можно провести лишь между исследуемыми группами и географически отдаленными. Сравнение PCF для групп сибирских татар показало, что наиболее близки друг к другу Окунёво VII, Бергамак II и Токсай I, а у остальных поправочный коэффициент оказался выше более чем в 3 раза. Это указывает на значительные изменения в структуре питания сибирских татар в XVIII–XIX вв., связанные с ростом потребления легкоусвояемых углеводов. Если взглянуть на хронологические совокупности, в которые были объединены исследуемые группы, можно сделать следующие выводы. Судя по частоте кариеса, наименьшее количество легкоусвояемых углеводов в пище было характерно для сибирских татар XVI–XVII вв., наибольшее – для татарского населения XIX – начала XX в. Данные хронологические совокупности имеют и статистические различия. Переход же от диеты с небольшим количеством углеводов к их значительному потреблению, по-видимому, отражают материалы могильников XVIII–XIX вв. Токсай I и Черталы I. Поскольку для них нет точных дат, на основании данных о частоте кариеса можно предположить, что первый погребальный комплекс древнее, т.к. по величине PCF тяготеет к более раннему периоду. Второй же могильник, вероятно, является более близким к современности. Однако не исключено, что причиной разницы по частоте кариеса между Токсай I и Черталы II могут быть и разные типы хозяйства или различная доступность углеводов при одинаковой хозяйственной деятельности.

PCF для популяций сибирских татар, близких к современности, оказался наиболее сходным с полученными для сельского населения о-ва Ибица VI–II вв. до н.э. и земледельческих групп Передней Азии из Антандроса (VII–II вв. до н.э.), Изника (XIII в.) и Эрзурума (XX в.). Известно, что рацион питания сельского населения о-ва Ибица базировался преимущественно на продуктах земледелия с небольшим количеством мяса [Márquez-Grant, 2009]. Таким образом, у близких к современности групп сибирских татар продукты земледелия, вероятно, составляли основную часть рациона питания, а продукты скотоводства и рыболовства значительно дополняли диету. Меньшие значения PCF у групп Окунёво VII и Бер-гамак II в сравнении с земледельческим населением Передней Азии и о-ва Ибица, очевидно, подтверждают предположение о том, что у этих групп продукты скотоводства и рыболовства являлись основными, а продукты земледелия лишь дополняли рацион питания (см. табл. 4).

В исторических и этнографических материалах также можно найти возможную причину разницы по частоте кариеса между ранней и поздней хронологическими группами сибирских татар. Так, ряд авторов отмечает, что в XVII в. в хозяйстве тарских татар земледелие «было лишь подсобным промыслом», а ведущую роль играли скотоводство, охота и рыболовство [Волков, 1965, с. 113]. В.И. Шунков указывает, что земледелие всех сибирских татар того времени «было примитивным и по своему хозяйственному значению являлось лишь подспорьем в промысловом или скотоводческом хозяйстве» [1956, с. 34]. Таким образом, относительно низкая частота кариеса у погребенных на могильниках Окунёво VII и Бергамак II может быть связана с употреблением меньшего количества продуктов земледелия, по сравнению с более поздними группами. В хозяйстве аялынских татар, оставивших эти могильники, скотоводство, охота и рыболовство также имели ведущее значение.

Дальнейшее постепенное увеличение частоты кариеса у сибирских татар, начиная с конца XVII в., вероятно, связано с активным заселением территории Прииртышья русским населением, а в несколько более поздний период и поволжско-приуральскими татарами. В 1667 г. крестьяне, жившие под г. Тарой, обратились к властям с просьбой перевести их на новые места, т.к. свои пашни у них истощились.

При этом они просили переселить их на р. Тару, где «земля добрая» и «пахана не была». Строительство слободы было закончено к 1670 г. Сохранилась «Дозорная книга 1701 г.» по Тарскому уезду, которая содержит материалы по Биргамацкой (в написании того времени) слободе [Бережнова]. Появление русских крестьян, а позже и казанских татар привело к по степенному увеличению объемов земледелия на территории, населенной сибирскими татарами, соответственно, его продукты стали более доступными. Подобная интенсификация земледелия показана на примере барабинских татар во второй половине XIX – первой трети XX в. [Мягков, 2008]. По данным Р.К. Сатлыковой и Ф.Т. Валеева, земледелие у сибирских татар начинает играть ведущую роль в конце XIX – начале XX в. [Сатлыкова, 1976; Валеев, 1980, с. 70–103], что, вероятно, является одной из главных причин роста заболеваемости кариесом у татарского населения Сибири в этот период.

Еще одна причина увеличения частоты кариеса по мере приближения к современности – улучшение качества муки и наличие в пище сахара. Подмечено, что пик потребления вышеуказанных рафинированных углеводов в Европе в середине XIX в. совпал со значительным ростом заболеваемости кариесом. По данным исследователей, промышленное производство сахара и доступность муки более высокого качества увеличивали кариесогенность диеты, а соответственно, и частоту этого заболевания [Moore, Corbett, 1975; Moore, 1993; Saunders, De Vito, Katzen-berg, 1997].

Расчет OCR и PCF также показал, что передние зубы наименее поражаемы кариесом, в отличие от жевательных. Аналогичная картина была обнаружена и другими исследователями [Kerr, Bruce, Cross, 1988]. Преобладание кариозного поражения жевательных зубов закономерно и обусловлено сложностью их анатомического рельефа (наличием фиссур), более длительным соприкосновением с пищей во время жевания, задержкой на зубах налета и частичек пищи.

Заключение

При исследовании наблюдаемой частоты карие с а и доли индивидуумов в популяции, имеющих хотя бы один кариозный зуб, выявлено, что сибирские татары, погребенные на могильниках XVI–XVII вв. Окунё-во VII и Бергамак II, обнаруживают наибольшее сходство с позднесредневековым населением севера Западной Сибири. Вероятно, основой питания тех и других была пища с минимальным количеством мучных продуктов, однако повышенная частота кариеса у сибирских татар все же указывает на большее содержание углеводов в их диете.

Группы сибирских татар XVIII – начала XX в., оставившие могильники Черталы I, Токсай I и II, Тюльчаково, Летний Каурдак, по тем же показателям наиболее сходны с русским населением XVIII–XIX вв. из Равды, Верхотурья, Каменска-Уральского, селькупами Варгананжино (XIX – начала XX в.), Усть-Балыка (XVII – начала XX в.) и тобольскими татарами, погребенными на некрополе Островные Юрты (XIX – начало XX в.). Данное наблюдение может указывать на сходное, при том значительное, количество легкоусвояемых углеводов в рационе питания вышеперечисленных групп сибирских татар и русских Приуралья.

Сравнение популяций сибирских татар по пропорциональному поправочному коэффициенту частоты кариеса выявило более показательное, статистически подтвержденное отличие ранних групп (XVI–XVII вв.) от поздних (XVIII – начала XX в.). Это может указывать на значительные изменения в структуре питания в XVIII–XIX вв., связанные с ростом потребления легкоусвояемых углеводов, что, в свою очередь, свидетельствует о возрастании роли земледелия и его продуктов в хозяйстве и питании сибирских татар. Вероятно, активное заселение Прииртышья русскими переселенцами в XVII в., а в несколько более позднее время и поволжско-приуральскими татарами привело к постепенному увеличению объемов земледелия на территории, населенной сибирскими татарами, и, соответственно, доступности его продуктов.

Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда (проект № 14-50-00036).