Разграничение деликтной и договорной ответственности в гражданском праве РФ

В современной российской доктрине и судебной практике уже давно актуальным является вопрос о разграничении договорной и деликтной ответственности. На первый взгляд, разграничение сферы действия этих обязательств не представляет особой проблемы. Так, еще советские цивилисты отмечали, что нормы деликтного права не распространяются на случаи возмещения вреда, причиненного вследствие неисполнения обязательства по договору[1]. Разграничение сферы действия указанных обязательств и, соответственно, деликтной и договорной ответственности осуществляется, по мнению Е.А. Суханова по причине возникновения вреда: «если убыток возник в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения договорного обязательства, то нормы об ответственности за деликт не применяются, а вред возмещается в соответствии с правилами об ответственности за неисполнение договорного обязательства или в соответствии с условиями договора, заключенного между сторонами» [2].

Однако нельзя признать, что подобного рода разграничения учитывают все особенности взаимоотношений сторон. Разграничение договорной и деликтной ответственности приобретает практический интерес в тех случаях, когда делинквентом является контрагент, а само причинение вреда тесно связано с исполнением обязанности по договору. Например, совершение деликта может являться результатом ненадлежащего исполнения или неисполнения договорного обязательств. Как быть в ситуации, когда, например, уничтожается или повреждается вещь, которая является предметом договора хранения или объектом перевозки? С одной стороны, очевидно, что вред причиняется абсолютному правоотношению - праву собственности, а значит, должна наступать деликтная ответственность. С другой же стороны, уничтожение или повреждения такой вещи неизбежно влечет за собой нарушение договора, и, соответственно, договорную ответственность.

В литературе предлагается в данной ситуации считать договорный иск специальным средством правовой защиты в сравнении с деликтным. Так, договорный иск позволяет учесть все особенности взаимоотношений сторон, включая договорный режим ответственности, который может существенно отличаться от того, который установлен законом в виде общего правила[3].

Следует отметить, что некоторые авторы отмечают тенденцию к сближению и смешению договорной и деликтной ответственности в единую гражданско-правовую[4]. На мой взгляд, эта тенденция скорее отрицательная, нежели положительная, поскольку не учитывает социально- экономическую сущность отношений по возмещению вреда. Договорная ответственность, которая имеет диспозитивный характер, способствует более справедливому распределению рисков. Участники договорных отношений имеют возможность предусмотреть все риски и, предвидя их, могут защитить себя посредством согласования условий договора. При этом, в деликтных отношениях причинение вреда предвидеть невозможно, поэтому было бы несправедливо требовать от потерпевшего принятия максимальных мер предусмотрительности и осторожности в своем поведении[5]. Потерпевший в данном случае лишен какой-либо возможности влиять на размер причиненного вреда, поэтому находится в неравном положении по отношению к лицу, чье право нарушено несоблюдением договора, в связи с этим подчинение их единым правилам гражданско-правовой ответственности представляется несправедливым.

Судебная практика исходит из понимания того, что деликтные отношения могут быть тесно связаны с договором, но не могут быть равны ненадлежащему исполнению обязательств по договору перед контрагентом[6].

Критерием разграничения двух обязательств чаще всего выступает источник субъективных прав и обязанностей - закон или договор. Как было отмечено в постановлении Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 18.06.2013 N 1399/13, в случае если вред возник в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения договорного обязательства, нормы об ответственности за деликт не применяются, а вред возмещается в соответствии с правилами об ответственности за неисполнение договорного обязательства или согласно условиям договора, заключенного между сторонами[7].

Практика легко восприняла эту позицию, и соответствующий критерий применяется как арбитражными судами, так и Верховным судом. Например, в Постановлении от 23 ноября 2017 г. по делу № АЗЗ-17244/2017 суд пришел к выводу об отсутствии договорной ответственности перед контрагентом, поскольку уничтожение лесоустроительного знака произведено за пределами лесосеки, которая является предметом договора аренды, и вред причинен вне объекта.

Следует отметить, российские суды в случае конкуренции между деликтной и договорной ответственностью в большинстве случаев устанавливает приоритет последней.

Для правильного применения норм об ответственности следует более глубоко исследовать сущность отношений сторон и обстоятельства конкретного нарушения. Возможными критериями разграничения договорной и деликтной ответственности можно считать социально-экономическую сущность спорного правоотношения, а также степень предвидимости наступившего вреда, в некотором отношении «активность» пострадавшего лица. Например, предусмотреть риск повреждения имущества, являющегося предметом договора аренды или хранения, участник экономических отношений может и должен, а утрата «побочного» имущества выходит за рамки разумного предвидения, поэтому ответственность должна быть деликтной.