Рецепция принципов ВТО в регламентации деятельности лондонского международного третейского суда

ИНШАКОВА Агнесса

КАЗАЧЕНОК Светлана

Юрьевна – к.ю.н., заслуженный юрист РФ;

У силение влияния мировой экономики на социальноэкономическое развитие России, происходящее на фоне ужесточения глобальной конкуренции, повышения роли инновационных факторов хозяйствования в государствах-лидерах и перестройки мирового экономического порядка, обусловливает повышение значимости роли внешнеэкономической политики страны как важнейшего фактора ее социально-экономического развития¹.

Поэтому желание и стремление России вступить в ВТО логично и закономерно. Став членом данной организации, наше государство получило дополнительную возможность усилить степень искомой и объективно обусловленной интеграции в мирохозяйственные связи. Несмотря на то, что просчитать экономические и иные последствия присоединения к ВТО довольно сложно (с учетом того, что ни одна развитая страна в мире не имеет точного и полного экономического анализа всех потерь и выгод от своего участия в ВТО), все же можно говорить о том, что это был целесообразный, назревший и необходимый для развития государства шаг2.

В последние годы отечественная юридическая наука пополнилась качественными исследовательскими работами, посвященными правовым аспектам, связанным с членством в ВТО, что вполне объяснимо и, безусловно, актуально в свете присоединения Российской Федерации к данной организации в середине 2012 г. Однако на фоне популярности и объективной востребованности такого рода исследований практически отсутствуют изыскания, касающиеся рецепции принципов деятельности ВТО институтами международного коммерческого арбитража стран-участниц, в частности на примере крупнейших и авторитетных арбитражных судов мира. При этом всестороннее и глубокое изучение принципиальных аспектов функционирования механизмов разрешения внешнеэкономических споров в условиях ускоряющегося развития и глобализации мировой экономики представляется особенно актуальным. В связи с этим статья посвящена исследованию юридической сути, пониманию и толкованию принципов ВТО в контексте их рецепции в процедуре разрешения внешнеэкономических споров. В качестве иллюстрации проведенного исследования выступают принципиальные основы регламентации функционирования Лондонского международного третейского суда как институционального учреждения государства, стоявшего у истоков создания ВТО.

Являясь единственной глобальной межправительственной организацией, поле деятельности которой находится в сфере правил международной торговли, ВТО вполне естественно стала ведущим и востребованным «плацдармом» ведения переговоров и разрешения споров по внешнеэкономической деятельности.

Система разрешения коммерческих споров, созданная в рамках ВТО, закономерно привлекла к себе внимание субъектов внешнеэкономической деятельности, благодаря, во-первых, строгой регламентации процедуры и, во-вторых, продуманной и эффективной системе обжалования: оба этих аспекта являются редкостью на международном уровне1. Как отмечает А.С. Смбатян, орган по разрешению споров, созданный в рамках ВТО, можно считать одним из наиболее эффективных механизмов урегулирования конфликтов, в т.ч. экономических, из числа когда-либо существовавших2.

Более того, обзор деятельности механизма по разрешению споров, функционирующего в рамках ВТО, за последние годы, особенно за 2011–2012 гг.3, позволяет сделать вывод об определенной активизации этой деятельности. По всей види- мости, данная тенденция демонстрирует как возникновение новых трудностей и противоречий на мировых рынках сбыта, так и стремление стран – участниц ВТО максимально защитить интересы национальных производителей от иностранной конкуренции на внутреннем и внешнем рынке, что вступает в явное противоречие с целями деятельности ВТО, в т.ч. с задачей по устранению барьеров, препятствующих свободному обмену товарами и услугами. В сложившейся ситуации механизм разрешения споров оказывается все более востребованным всеми сторонами торговых споров и конфликтов4.

Что касается Лондонского международного третейского суда (London Court of International Arbitration – LCIA), основанного еще в 1892 г., то выбор его в качестве примера в контексте исследования практической применимости принципов права ВТО определяется его популярностью и востребованностью, обусловленными показателями эффективной деятельности. Так, авторитет и успешная практика позволила данному арбитражному институту учредить LCIA India – Лондонский международный третейский суд Индии, расположенный в Дели, арбитражные правила которого практически дублируют правила LCIA, а также DIFC-LCIA – Арбитражный центр Дубаи5. Кроме того, об этом свидетельствует и статистика обращений в LCIA. Например, в 2012 г. было рассмотрено 265 дел в порядке арбитража и 12 в порядке медиации и других альтернативных форм разрешения споров, что демонстрирует рост на 18,3% по сравнению с 2011 г.6, в котором в порядке арбитража было разрешено 224 спора, а в порядке медиации и других альтернативных форм – 137. Еще более очевидная положительная тенденция просматривается в более отдаленной ретроспективе: например, в 2006 г. в порядке арбитража было разрешено всего 133 спора1.

Деятельность LCIA регулируется Арбитражным регламентом, действующая редакция которого вступила в силу в 1998 г. Хотя, как отмечают исследователи, «Арбитражный регламент LCIA составлен в истинно английской манере, с несколько формальным подходом к регламентации процедурных вопросов»², он обеспечивает надежную и эффективную базу для проведения международного коммерческого арбитража, особенно для правовых процедур, присущих системе общего права (например, раскрытие фактов). По сравнению с регламентом Международного третейского суда в Париже ( ICC ) Арбитражный регламент LCIA имеет менее всеобъемлющий характер, в частности в отношении вопросов, касающихся третейской записи.

Фундаментальный набор принципов права ВТО нашел свое отражение и закрепление в регламентации института международного коммерческого арбитража в целом. И, конечно же, принципы, его составляющие и закладывающие основы деятельности международного коммерческого арбитража, не могли не найти своего отражения в регламенте деятельности Лондонского международного третейского суда.

Принцип добросовестности как руководящее начало в поведении сторон спора в LCIA закреплен в ст. 14.2 Арбитражного регламента: «В любом случае стороны обязаны делать все необходимое для обеспечения честного, результативного и быстрого арбитражного процесса».

Принцип надлежащей правовой процедуры закреплен в ст. 14 Регламента: «Обязанностью Арбитражного Трибунала является честное и непредвзятое отношение ко всем участникам спора, предоставление каждому возможности высказать свою позицию и создание условий для нормальных контактов между сторонами; обоснованное применение процедур, обусловленных обстоятельствами арбитража, и воздержание от применения процедур, без существенной необходимости затя- гивающих процесс и увеличивающих его стоимость».

О принципе пропорциональности речь идет в ст. 28.2 Регламента: «Если стороны не договорились об ином, Арбитражный Трибунал должен, соблюдая пропорциональность, распределить, как и в каком соотношении на стороны будет возложено бремя процессуальных издержек»³.

Принцип приоритета мирного разрешения споров в LCIA , как и в большинстве авторитетных арбитражных институтов, воплощен в предоставлении данным учреждением услуг медиации и других альтернативных способов разрешения спора. Согласно информационному блоку официального сайта LCIA , они считают большинство коммерческих споров подлежащими разрешению в порядке медиации, без вынесения окончательного и обязательного решения⁴. Статья 9 Медиативного регламента LCIA указывает на возможность сочетания медиации с арбитражем и даже с государственным судопроизводством⁵. Несмотря на то что согласно вышеприведенной статистике рассмотрения споров в LCIA число дел, разрешенных в порядке медиации, остается небольшим по сравнению с числом арбитражных споров, все же наблюдается определенная положительная тенденция по сравнению с началом века. Можно прогнозировать, что со временем число споров, разрешенных в LCIA в порядке медиации, будет расти.

Принцип особого и дифференцированного подхода в деятельности LCIA отражен в нескольких положениях Арбитражного регламента. В частности, ст. 12.2 обязывает арбитров учитывать обстоятельства конкретного процесса при решении вопроса о прекращении или продолжении арбитража. В сочетании с принципом надлежащей правовой процедуры принцип дифференциации указан в абз. II ст. 14.1, обязывающей арбитров избирать процедуры с учетом обстоятельств конкрет- ного дела. Регламент дает арбитрам право заменять устные свидетельские показания письменными, руководствуясь обстоятельствами дела (ст. 20.4) и т.д.

Рецепция принципов ВТО в деятельности LCIA может быть также проиллюстрирована на основе принятых им решений. Например, окончательное решение LCIA по делу №111790 от 04.03.2011 демонстрирует применение в практике Лондонского международного арбитражного суда следующих 3 принципов:

• 1)    принцип добросовестности: «Арбитражная группа… подтвердила тот факт, что Ответчик осуществил добросовестные и обоснованные действия, связанные с поиском запрошенных документов…»¹;

• 2)    принцип пропорциональности: «Снижение стоимости древесины должно осуществляться пропорционально количеству единиц древесины, не прошедшей контроль качества»²;

• 3)    рассматривается вопрос об эстоппель в связи с наличием ранее вынесенных решений по спорному контракту³.

Применение принципа добросовестности наблюдается в материалах решения LCIA по делу № 91312 от 14.09.2009: «Трибунал выражает надежду, что стороны спора, руководствуясь принципом добросовестности, приложат все усилия для мирного урегулирования конфликта»⁴, в решении по делу № UN 3481 от 03.02.2006: «Трибунал, выслушав доводы доктора де Мен, подтверждает, что ее поведение соответствовало принципу добросовестности в тех случаях, когда положения закона были не ясны или полностью отсутствовали»⁵, и др.

Исходя из принципа пропорциональности, определены издержки в окончательном решении по делу № UN 3467 от 01.07.2004: на ответчика возложена обязанность выплатить 55% процессуальных расходов, а на истца – 45%. При этом в решении по делу № 6804 от 23.03.2007 возложение процессуальных издержек на ответчика в полном объеме использовано как санкция за его недобросовестное поведение⁶.

Таким образом, очевидно, что Лондонский международный третейский суд по совокупности применяемых механизмов разрешения внешнеэкономических споров демонстрирует рецепцию основных правовых принципов ВТО, что свидетельствует о развитии его как институционального учреждения международного коммерческого арбитража в общем русле глобальной экономической политики и внешнеэкономических отношений.

В свою очередь, вступление России в ВТО можно рассматривать как исторически и стратегически предопределенный для нее шаг, который обеспечивает введение в российское законодательство стабильных, эффективных, единых и предсказуемых правил и подходов к регулированию внешнеэкономической и национально-экономической деятельности, повышение инвестиционной привлекательности для иностранных инвесторов, улучшение экономического и правового климата в России. Последнее обстоятельство вследствие серьезного увеличения нагрузки на Международный коммерческий арбитраж повлечет в недалекой перспективе кардинальную трансформацию регламентации деятельности отечественных арбитражных институтов, которые должны соответствовать мировым стандартам, принципиальную основу которых для стран-участниц составляют базовые принципы разрешения споров права ВТО.