Религиозные основания бедности и богатства в постсекулярном обществе (на примере Индии и Китая)

Несмотря на значительное количество работ, посвященных данной тематике, в настоящее время анализ проблемы разделения общества по признаку финансовой обеспеченности является по-прежнему актуальной задачей. Бедность подавляющего числа жителей планеты, колоссальный и постоянно растущий дисбаланс между немногочисленной группой относительно благополучных, богатых развитых стран и бедными развивающимися государствами ставит проблему неравномерного распределения материальных средств и роста масштабов бедности в число самых значимых для современности. Это одна из острых глобальных проблем человечества, требующая разрешения путем объединения усилий множества стран. Увеличивающийся разрыв между богатыми и бедными внутри отдельного общества или страны часто становится причиной социальных конфликтов, напряженности. Бедность влечет за собой рост преступности, наркомании, алкоголизма, маргинализирует часть населения. Она способна «расчеловечить», дегуманизировать отдельного индивида, не позволяет личности раскрыть свой творческий, интеллектуальный потенциал, самореализоваться. Стремление побороться с этими очевидными и негативными последствиями подталкивают ученых, философов, а вслед за ними и политиков, управленцев, вновь и вновь подвергать глубокому осмыслению такие социальные явления, как бедность и богатство.

Религиозные основания этих категорий были предметом анализа в классической социологии XIX – начала ХХ вв., однако в постсекулярном обществе они вновь начинают приковывать к себе внимание философов, так как роль религиозных социальных институтов в обществе постепенно возрастает. Кроме того, в большинстве случаев объектом анализа выступало влияние мировых религий (в частности, христианства) на экономическое поведение людей, живущих в традиционном или индустриальном обществе, тогда как отдельные национальные религии и их связь с хозяйственными паттернами поведения социальных групп или отдельных индивидов в XXI в. оставались пока во многом вне поля зрения исследователей. Относительная новизна данной работы заключается в том, что она конкретизирует и дополняет известный тезис о влиянии религиозных доктрин на экономическое развитие страны обращением к особенностям социально-экономической ситуации современных Индии и Китая.

Кроме того, необходимо прояснить вопрос о методологии и методике исследования. Данная статья носит концептуальный характер, то есть изучение проблемы проводится путем анализа уже имеющейся информации по теме. Перспективной для выявления религиозных причин бедности и богатства в современном обществе представляется работа на метауровне в русле субъективистской парадигмы в социальной философии, поскольку для описания и объяснения экономического поведения принципиально важны проявления субъективности индивидов (способы познания и осмысления мира, эмоции, чувства, воля, мотивы и пр.). В современном постсекулярном обществе расовые, межэтнические, религиозные факторы начинают признаваться ведущими для объяснения социальных процессов многими видными отечественными и зарубежными философами (Федотова, 2021). В качестве дополнительной методики использовался традиционный (качественный) анализ документов (мифологических, религиозных, философских текстов, программных политических документов), позволяющий осмыслить необходимую для исследования информацию и интерпретировать ее с целью выявления и анализа связи между преобладающими в обществе религиозными представлениями и формами хозяйственного поведения индивидов или социальных групп.

Проблематика бедности и богатства является классической темой для социальной философии. К анализу ее, начиная с греческого философа Платона, обращались практически все мыслители, занятые исследованием природы общественного бытия. Соответственно, существуют разнообразные подходы к определению бедности и богатства, множественные интерпретации их сущности. Кроме того, изучение этих явлений лежит на стыке ряда областей знания – экономики, социологии, истории и др. А это значит, что каждая наука, изучающая бедность и богатство, добавляет к философскому дискурсу свои узко специальные объяснения этих социальных явлений.

В настоящее время в научно-исследовательской и философской литературе под бедностью в широком смысле слова понимается такое состояние индивида, социальной группы, государства, которое характеризуется отсутствием или недостатком средств, ресурсов, необходимых для удовлетворения основных потребностей или не позволяющих поддерживать социальные стандарты качества жизни1. Вместе с тем бедность – это и сами условия жизни, при которых индивид не имеет возможности потреблять необходимые ему блага в минимально достаточном количестве. Как правило, государства нормативно устанавливают черту бедности, положение ниже которой расценивается как абсолютная бедность. Однако эту категорию можно понимать и как относительную, ведь уровень благосостояния отдельного субъекта или слоя общества всегда можно сравнить с уровнем обеспеченности жизненными благами других индивидов или групп населения страны. Напротив, богатство представляется как избыток материальных и нематериальных ценностей, многократно превышающий потребности человека. Социальные категории богатства и бедности, будучи противоположными понятиями, составляют вместе диалектическое единство, поэтому обращение к ним в совокупности позволяет представить более полную картину сущностной природы общества и процессов развития социального бытия. Успешное изучение природы этих феноменов невозможно без выявления оснований их возникновения. Отсутствие ясного и полного понимания причин и факторов появления и распространения бедности будет затруднять проведение эффективной политики борьбы с ней.

Как правило, бедность и богатство являются следствием одновременного действия ряда различных, но зачастую связанных друг с другом факторов: экономических, политических, социальных и др. Распространение бедности и уменьшение доли обеспеченных социальных групп может быть вызвано особенностями конкретной экономической системы, быть следствием финансового кризиса. К снижению общего уровня благосостояния страны ведут войны, революции, локальные и межэтнические конфликты, некомпетентность и популизм политиков. Неравномерное хозяйственное развитие регионов поляризует общество, избыток ресурсов в отдельных частях страны может соседствовать с бедностью в других. Здоровье или инвалидность, особенности возраста и гендерной принадлежности, наличие или отсутствие образования и надлежащей профессиональной подготовки, квалификации могут быть названы в качестве причин богатства и бедности отдельно взятого индивида.

Материальные детерминанты неравномерного распределения ресурсов лежат на поверхности, очевидны практически для всех исследователей. В глубоком анализе и осмыслении нуждаются неявные причины бедности или богатства, а именно их культурно-религиозные основания. Обычно религию определяют как особую систему взглядов на мир и свое место в нем, основанную на вере в сверхъестественное, а также предполагающую соответствующее поведение. Отношение к материальным благам может быть обусловлено принятой в обществе системой религиозно-ценностных установок. Эта причинно-следственная связь будет тем сильнее, чем больше и влиятельней религиозный компонент в обществе.

В последние годы многие философы и ученые сходятся в том, что общество, существующее в настоящее время, следует характеризовать как постсекулярный социум. Один из авторов и популяризатор концепции постсекуляризма современный философ и социолог Юрген Хабермас указывает на то, что период секуляризации, рационализации, снижения роли религии в обществе, распространения атеизма, религиозного индифферентизма, начавшийся в эпоху Просвещения и сопровождавший модернизацию западноевропейского общества в XIX и XX вв. сменился новым этапом – постсекуляризацией (Религия и либерализм …, 2022). Современная ситуация в мире не означает того, что религия возвращает себе свое господствующее положение, как это было, например, в традиционном античном или средневековом обществе. Картина представляется более сложной, многоплановой. Постсекулярная эпоха – это время мультикультурного общества, то есть множественности культурных кодов, формирующих коллективные и индивидуальные идентичности. Теперь, в обществе XXI в. с элементами светскости сосуществуют признаки религиозности: количество верующих возрастает, появляются новые конфессиональные движения, религиозные организации становятся активными акторами политического процесса, в том числе участвуют в обсуждении глобальных проблем на международных форумах (Розати, 2014). Таким образом, формирование общества нового типа, а именно постсекулярного, где религия, восстанавливая утраченные некогда позиции, начинает играть немаловажную роль, побуждает исследователей вновь обратить внимание на изучение культурно-религиозных причин таких социальных феноменов современного мира, как бедность и богатство.

Традиция анализировать экономическое поведение членов общества через культурные и, в частности, религиозные различия является давней и восходит к видному немецкому мыслителю Максу Веберу и его основополагающей работе «Протестантская этика и дух капитализма», опубликованной в 1905 г. (Вебер, 2023). Однако данный труд не исчерпывает темы целиком. Ученый не стремился исследовать всесторонне проблему влияния религиозных и ценностных установок множества конфессий на поведение индивидов в сферах производства, обмена и потребления, он сфокусировал свое внимание на узкой теме влияния хозяйственной этики христианства в форме протестантизма на развитие капитализма. Кроме того, М. Вебер, доказывая правоту своей концепции, апеллирует к примерам из прошлого, его интересует период зарождения и становления капиталистической экономической системы в XVI–XVIII вв., поэтому его труд можно считать своего рода ретроспективной работой. В новом, нарождающемся постсекулярном мире необходимы современные культурологические и философские работы, выявляющие связь ценностных установок, заданных религиозными традициями, идеалами индивидов или целых социальных групп и феноменов бедности и богатства.

В современных обществах религия продолжает участвовать в формировании идентичности субъекта социального действия. Связь между социальным опытом, представлениями людей, в том числе религиозными, и определенной линией поведения можно объяснить, обращаясь, например, к концепции «габитуса» социолога Пьера Бурдье. Под данным термином понимается система прочно усвоенных предрасположенностей, система стереотипов, стандартных поведенческих установок, порождающих определенные действия, социальные практики, представления индивида и нацеливающая на определенные результаты, достижения. Габитус складывается последовательно, с течением времени, в ходе становления личности как социального агента (Рубцова, 2017). В частности, он, сформировавшись под влиянием принятых в социальной среде религиозных взглядов, может побуждать к накоплению ресурсов, богатств или, наоборот, к терпимому отношению к бедности, к социальной пассивности, «апатии» (Бурдье, 2005).

Другой ученый – американский антрополог О. Льюис, изучавший латиноамериканские страны в середине ХХ в., отмечал, что бедность не может быть объяснена сугубо экономическими и социальными причинами. Культура бедности, формирующаяся среди малоимущих слоев населения, подкреплена определенными взглядами, воспроизводящимися из поколения в поколение. Исследователь приходит к выводу, что коренные, глубинные причины богатства или бедности лежат в сознании человека (Lewis, 1966).

Институциональный подход к изучению феноменов бедности и богатства заключается в том, что данные явления рассматриваются как системные, относительно стабильные. Социальные институты – это устойчивые формы общественной практики, обеспечивающие воспроизводство социальных связей и отношений. Институты бедности и богатства могут быть вызваны к жизни не только внешними, но и внутренними скрытыми, часто неосознаваемыми культурными и социальнопсихологическими факторами. К последним следует отнести моральные и религиозные установки, ценностные ориентации, личные выборы предпочтительных поведенческих стратегий, страхи, комплексы, усвоенные бессознательно паттерны поведения (Теодорович, 2006). Следовательно, задача преодоления бедности подразумевает знание таких факторов и умение управлять ими.

Итак, попытаемся определить, как различные религиозные установки, ценностные ориентации оказывали влияние на формирование отношения к бедности и богатству, на экономическое поведение индивидов или целых обществ на примере Индии и Китая.

Общее количество бедных в мире достигает 2–3 млрд человек, значительная часть из них живет менее чем на 1 доллар в день, эту категорию населения экономисты и социологи определяют, как сверхбедных. Большинство проживает в южной, юго-восточной Азии и Африке.

В таком густонаселенном государстве, как Индия, хотя и прослеживается тенденция к сокращению бедности, количество бедных и сверхбедных по-прежнему еще велико. В индийском обществе религии традиционно играют важную роль. Здесь зародились и приняты различные религиозные системы: индуизм, буддизм, сикхизм, джайнизм. Есть среди индийцев, как и в любой другой стране, последователи и мировых религий – христианства и ислама. Обратимся подробнее к религиозной доктрине индуизма, его исповедует подавляющее большинство населения страны.

Объектом поклонения индуистов является множество богов. Во главе пантеона – Брахма, Шива, Вишну. Своими корнями эти религиозные культы уходят в далекую архаичную эпоху, когда люди, не имея возможности объяснить действие стихийных сил природы, обожествляли и персонифицировали их. Индуисты верят в перерождение души (атмана) в соответствии с законами кармы.

Религия в Индии объясняет и оправдывает кастовую систему. Варны – важнейший социальный институт, оправлявший социальную структуру индийского общества на протяжении многих тысячелетий и продолжающий оказывать существенное влияние на современную Индию. Идея варн или каст, закрепляющих за одними социальными группами богатство, власть и процветание, а за другими, самыми многочисленными – бедственное и зависимое положение, была глубоко укоренена в индийской мифологии, а затем и религии. Уже в Ригведе (II тыс. до н. э.) упоминается происхождение варн, созданных из частей тела первочеловека Пуруши. В поздней брахманской литературе, в «Законах Ману» (I–II вв. н. э.) кастовая структура общества детально разрабатывалась, обосновывалась, кодифицировалась.

Четырехчленная иерархическая структура предполагает существование четырех основных варн: брахманы – жрецы, кшатрии – воины, вайшьи – свободные общинники, шудры – слуги. Начиная с 1947 г. кастовый строй был упразднен как несправедливая дискриминационная практика, но индийский социум, достаточно консервативный в вопросах общественного устройства, социальной иерархии, продолжает по инерции воспроизводить однажды установленный порядок. В современной Индии очень небольшой процент богатых, это потомки членов привилегированных каст, сочетается с подавляющим числом населения, живущего за чертой бедности, систематически испытывающего голод. Восходящая социальная мобильность для потомков членов низших каст затруднена. Общество по уровню благосостояния поляризовано, численность среднего класса невелика по сравнению с развитыми странами. Такая социальная стратификация современного индийского общества является следствием веками принятого и обоснованного религией социального порядка.

Таким образом, популярная религиозная концепция кармы, будучи неотъемлемой частью индуистского учения, настраивает большинство современных индийцев на принятие своего материального положения как особого рода данности, определенной всеобщим божественным законом, на пассивность, консерватизм в выборе паттернов экономического поведения.

Еще одна причина лояльного отношения масс к бедности, укорененная в религиозных воззрениях индийцев, – это культ аскезы. Во Вселенной, включающей в себя небесный мир, средний – населенный людьми и подземное царство смерти, противостоят друг другу божественное и демоническое начала. Один из ведущих мотивов индуисткой мифологии – магическая сила, даруемая аскетизмом1. Считается, что умерщвление плоти, отказ от материальных благ и удовольствий, сознательная бедность, иногда вкупе с отшельничеством, позволяют добиться исполнения любых желаний, соединяют в себе разрушительную и творческую силу, а сам аскет приобретает сверхъестественные способности.

Многочисленные виды аскезы, обозначаемые в индуизме специальным термином «тапас» упоминаются еще в Ригведе (II тыс. до н. э.) и детально описаны в Упанишадах (VIII–III вв. до н. э.). В сознании индуистов аскеза тесно связана с мудростью, а великие аскеты-подвижники, например, Кашьяпа, Брихаспати, Шукра и другие, по мнению индуистов, равны богам или даже превосходят их. В образе Шивы, «совершенного йогина», наиболее ярко воплощены мотивы могущественной силы, являющейся производной от аскетизма. Шива периодически разрушает деградирующий мир людей, но это необходимо для того, чтобы на его месте был сотворен новый (Радхакришнан, 1994).

Богатство в индуистской мифологии часто приобретает негативные коннотации, оно прочно ассоциируется с невежеством, своего рода «слепотой», затуманивает взгляд и искажает восприятие божественной реальности. Обеспеченный человек сосредоточен на удовлетворении своих земных желаний. Юный Будда, сын своих царственных родителей, проживая в роскошном дворце, не мог познать истинной природы вещей, достичь просветления, пока не отказался от богатства и не уединился в лесу как отшельник2.

Аскеты-бедняки, подвижники веры обладали среди мирян высоким религиозным и моральным авторитетом. И хотя рядовой последователь индуисткой религии в силу своего образа жизни, необходимости трудиться и заботиться о семье не мог позволить себе полный отказ от имущества, не практиковал аскезы в ее крайних формах, бедность в его глазах всегда была морально оправдана, а стремление к богатству как к самоцели воспринималось как сомнительное или подозрительное.

Индуистская религиозная картина мира, отягощенная практиками кастового строя и отсутствием социальной мобильности, преломляясь в индивидуальном сознании, в конечном счете породила терпимое отношение к бедности среди широких масс населения Индии. В целом, религиозно-мифологическая система индуизма во многом определила и продолжает определять взгляды жителей Индии относительно предпочтительности воздержания как образа жизни, отказа от приобретательства, добровольной бедности, которая поднимается на пьедестал этической ценности.

Обратимся теперь к другому региону планеты, характеризующемуся высокой плотностью населения, – к Китаю. В настоящее время экономика этой страны стремительно развивается, претендуя на место одной их первых в мире. Традиционные для Китая религии – конфуцианство, даосизм, чань-буддизм (китайский буддизм). Самое существенное влияние на развитие культуры и общественной жизни КНР, на мировоззрение китайцев оказало именно конфуцианство, став основой для организации национального общества. Оно возникло на рубеже VI–V вв. до н. э. и играло роль основной религии и государственной идеологии в стране вплоть до ХХ в. В коммунистическом Китае конфуцианство формально порицалось как учение, препятствующее развитию государства, однако уже с 1970-х гг. и по настоящее время его идеи вновь популярны (Широнин, 2017).

Учение Конфуция, будучи лишено многих атрибутов, обычно присущих религиям, часто рассматривается как этико-социальное, философское. Главные проблемы, которые интересуют конфуцианство, касаются гармоничного общества, опирающегося на авторитет древних традиций, государства, устроенного наилучшим образом, отношений правителя и его народа, основанных на добродетели. Конфуций был профессиональным педагогом и проблемам образования и воспитания уделял значительное внимание. Став официальной государственной идеологией уже в эпоху династии Хань (конец III в. до н. э. – II в. н. э.), конфуцианство длительное время воздействовало на сознание больших масс людей, фактически формировало стереотипы поведения китайцев.

Конфуцию приписывают популярное изречение «Стыдно быть бедным и занимать низкое положение, когда в государстве царит закон; равно стыдно быть богатым и знатным, когда в государстве царит беззаконие»3. Осуждается не любое богатство, а только богатство, нажитое неправедным преступным путем. Благосостояние, приобретенное через труд, является достойной целью человека и получает полное моральное оправдание в обществе. Задача мудрого правителя – разумно устроить государство, основанное на законе и порядке, в котором трудолюбивые и честные подданные смогут приумножать свое материальное благосостояние. Бедность по причине лени, нерадивости, расточительности не должна быть свойственна благородному мужу, цзюнь-цзы («совершенно мудрого»), то есть добродетельному человеку, носителю высоких моральных качеств.

Благородный человек должен обладать важными достоинствами: гуманностью «жэнь», почтительностью к старшим «сяо», чувством долга (Ли, 2022). Идеальный муж, в соответствии с представлениями Конфуция, – это скромный, справедливый, трудолюбивый, ответственный перед семьей и государством, придерживающийся установленных ритуалов, ведущий благопристойный образ жизни субъект. Указанные качества не являются врожденными, а приобретаются посредством регулярной работы над собой, через духовное самосовершенствование личности. Этическая доктрина конфуцианства в Китае и в странах, находившихся под его значительным культурным влиянием постепенно сформировала особую трудовую этику, которая, соединившись в XXI в. с рядом других рядом других политических и социально-экономических факторов, привела к «китайскому экономическому чуду», то есть быстрому экономическому развитию страны. Такая трудовая этика последователя конфуцианства включает в себя веру в ценность постоянного и упорного труда, лояльность и преданность по отношению к семье, организации, государству в целом, самоотдачу, бережливость, стремление к добропорядочности.

Основное место в социальной доктрине конфуцианства занимает проблема эффективного управления государством, одним из ключевых показателей которого является достаточный уровень благосостояния общества, народа. Эти традиционные конфуцианские взгляды оказались в ХХ в. удивительно созвучными с современной концепцией Сяокан. Этот термин, первоначально использовавшийся именно в конфуцианстве, означает практически обеспеченное общество, в котором люди живут комфортно, но без излишеств. Коммунистический лидер Дэн Сяопин в 1979 г. провозгласил общество Сяокан в качестве конечной цели китайской модернизации. А руководители современного Китая Ху Цзиньтао, а затем и Си Цзиньпин, определяя приоритеты экономической политики государства, также взяли курс на построение среднезажиточного общества. Рост среднего класса в КНР в последние десятилетия вызывает широкий исследовательский интерес среди социологов. Сдвиги в социальной структуре китайского общества приводят к тому, что наряду с прежними классами промышленных рабочих и крестьянства быстрыми темпами формируется новый многочисленный слой людей со средними доходами. Разумеется, видеть причиной подобных изменений только традиционные для Китая религиозные доктрины, порицающие бедность как следствие нерадивости и поощряющие богатство как следствие труда, не приходится. Однако такая идеология, сочетаясь с современными реформами, дает удивительный результат – рост темпов экономического развития, увеличение доходов жителей КНР, сокращение разрыва между уровнем благосостояния богатых и бедных слоев.

В заключение отметим, что только применение комплексного или междисциплинарного подхода, соединяющего социологические, экономические, религиоведческие, исторические дисциплинарные знания является в настоящее время наиболее перспективным и позволяет выявить причины и природу таких сложных и многосторонних социальных явлений, как бедность и ее контрарность – богатство. Выход на социально-философский уровень исследования проблемы бедности и богатства, предпринятый в данной работе, дает возможность увидеть, что за очевидными экономическими или политическими причинами социальной поляризации по имущественному признаку могут находиться более глубокие религиозные и, шире, мировоззренческие причины, детерминирующие поведение больших масс людей. Конечно, сами по себе религиозные воззрения не являются непосредственной причиной бедности или богатства отдельных групп населения, той или иной страны в целом, но, соединяясь с социально-экономическими, политическими и другими факторами, они способны либо тормозить экономическое развитие, либо катализировать его, ускорять темпы роста. Религия, признаваемая важным источником ценностей, идеалов, принципов, в традиционном обществе порождала соответствующие закономерности хозяйственного поведения. В современном постсекулярном социуме она продолжает оказывать существенное влияние на экономическое поведение людей. Этот феномен не следует недооценивать, он нуждается в дальнейшем всестороннем исследовании со стороны теологии, философии, науки.