Ресоциализация осужденных как задача уголовно-исполнительной политики России: к вопросу о терминологии

Как многогранное и многоаспектное явление, уголовно-исполнительная политика оперирует целым рядом понятий. Однако системный их анализ позволяет сделать однозначный вывод: многие из понятий, составляющих понятийный аппарат уголовно-исполнительной политики России, не характеризуются единством трактовок их смысла, сущности и содержания, а ряд из них и вовсе носит оценочный характер (впрочем, то же самое может быть сказано и о самой уголовно-исполнительной политике). Одно из таких ведущих понятий - ресоциализация осужденных.

Обзор литературы

Актуальные проблемы, связанные с ресоциализацией осужденных, освещены в исследованиях таких отечественных авторов, как Ю.М. Антонян, Ю.В. Жулева, М.С. Рыбак, А.И. Кравченко, А.И. Зубков, В.И. Селиверстов, В.Б. Малинин и другие. Проведенные исследования трактовок соответствующих понятий призваны не только конкретизировать доктрину уголовно-исполнительного права, но и создать основу для дальнейшего совершенствования законодательства в плане выработки и закрепления ведущих понятий и их определений.

К сожалению, наука уголовно-исполнительного права последних лет не может похвастаться интересом к всестороннему анализу тех категорий, которые образуют научно-понятийный (терминологический) аппарат современной уголовно-исполнительной политики России. Судя по анализу доктринальных источников, наблюдается интерес современных исследователей к вопросам как предупреждения различных видов преступности в целом (прежде всего рецидивной), так и к месту и роли ресоциализации осужденных в нем. Так, В.Б. Малинин справедливо отмечает в своих трудах: «По проблеме ресоциализации российскими правоведами публикуется все больше работ, соответственно, накапливается и больше мнений» [1]. Вместе с тем научные разработки в этой сфере подчас ограничиваются лишь простой констатацией проблем и не решенных на практике вопросов, указанием на отдельные аспекты проводимой в современной уголовно-исполнительной системе работы. В то же время имеется необходимость параллельно активизировать научную деятельность по выработке теоретических и практических основ, отражающих понятие, сущность и содержание многих социально-правовых понятий и категорий, в своей совокупности образующих систему, призванную играть ключевую роль в предупреждении преступности в целом.

Материалы и методы

В настоящем исследовании были использованы отечественные труды по уголовно-исполнительному праву, криминологии, предупреждению преступности, социологии психологии и уголовному праву. Применялись общенаучные, специальные и криминологические методы познания, которые позволили проанализировать и обобщить собранные авторами материалы российских источников, относящиеся к предмету исследования, а также сформулировать необходимые выводы и предложения.

Результаты исследования

Ресоциализация осужденных - крайне широкое и неоднозначное понятие, получившее распространение во многих отраслях науки (прежде всего в уголовно-исполнительном праве и криминологии). Определенное отражение оно нашло и на легальном уровне. В целом, ныне действующее законодательство (ст. 17 Федерального закона от 23 июня 2016 г. № 182-ФЗ «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации») относит ресоциализацию к формам профилактического воздействия (наравне с профилактической беседой, социальной реабилитацией, правовым просвещением и т.д.). По мнению законодателя, она представляет собой комплекс мер социально-экономического, педагогического, правового характера, осуществляемых субъектами профилактики правонарушений в соответствии с их компетенцией и лицами, участвующими в профилактике правонарушений, в целях реинтеграции в общество лиц, отбывших уголовное наказание в виде лишения свободы и (или) подвергшихся иным мерам уголовно-правового характера. Данное определение можно считать удачным, но не в полной мере.

Такие нормативные правовые акты, как Уголовный кодекс РФ и Уголовно-исполнительный кодекс РФ, понятием ресоциализации осужденных вовсе не оперируют, в то же время предупреждение преступлений называется отечественным законодателем в качестве одной из целей уголовного наказания. А сокращение рецидива среди лиц, отбывающих лишение свободы, названо в числе приоритетных задач в Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года, утвержденной распоряжением Правительства РФ от 14 октября 2010 г. № 1772-р.

Из анализа доктринальных источников следует, что нормативное закрепление понятия ресоциализации осужденных через комплекс тех или иных мероприятий вызывает немало споров и критических оценок, ведущих к выработке со- временными исследователями качественно новых его трактовок, значительно более обоснованных и информативных, нежели предложенные законодателем. Предлагаемые учеными трактовки призваны не только обогатить доктрину уголовно-исполнительного права (в ее рамках в последние годы выделяется и достаточно активно изучается так называемая «исправительная доктрина России» [2]), но и создать своего рода основу для дальнейшего совершенствования законодательства в плане выработки и закрепления ведущих понятий и их определений.

Отсутствие единого подхода к трактовке понятия и сущности ресоциализации применительно к осужденным позволяет современным ученым рассматривать ее и как комплекс мер, и как процесс, и как результат. В зависимости от этого могут выделяться и этапы ресоциализации, и ее факторы, и т.д. (аналогичное можно сказать и о таком понятии, как «предупреждение рецидива (рецидивной преступности)»). На наш взгляд, можно выделить следующие основные направления понимания сущности и содержания ресоциализации осужденных:

это система мер воздействия на осужденного, комплекс специально разработанных мероприятий, нацеленных на обеспечение его правопослушного поведения (видение законодателя), это процесс восстановления у осужденного утраченных или ослабленных в результате отбывания уголовного наказания (изоляции) имевших место социальных связей, функций и статуса личности (понимание ресоциализации как процесса);

это усвоение осужденным общепринятых стандартов поведения и ценностных ориентаций, осознание им необходимости подчинения правовым и иным моральным нормам поведения (понимание ресоциализации как результата).

Несмотря на достаточно четко прослеживаемое в доктрине права разграничение этих направлений (трактовок), мы считаем необходимым отметить обоснованность каждого из них, важность их объединения и дальнейшего интегрированного развития. На необходимость именно комплексного подхода к трактовке понятия ресоциализации осужденных в своих работах указывали еще советские правоведы. Так, В.В. Громов и А.С. Крылов отмечали, что «понятие ресоциализация рассматривают как комплекс мероприятий, направленных на восстановление, приобретение социальных связей, утраченных как вследствие прошлой преступной деятельности, так и в период вынужденной изоляции от общества» [3, с. 37]. Сказанное выше, на наш взгляд, актуализирует вопрос разработки качественно новой трактовки понятия ресоциализации осужденных для целей его закрепления в нормах Федерального закона от 23 июня 2016 г. № 182-ФЗ «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации».

Полагаем, что понятие ресоциализации осужденных должно применяться, в первую очередь, в отношении рецидивной преступности, представляя собой основу ее предупреждения и профилактики. При этом важно учесть два момента:

во-первых, рассматривая ресоциализацию осужденных как основу предупреждения рецидивной преступности с доктринальных позиций, важно отметить необходимость дальнейшей системной разработки выдвигаемых современными исследователями предложений относительно тех мероприятий, которые образуют понятие ресоциализации. Одно из них - введение правового института досудебной пробации, широко известного многим зарубежным странам. В рамках досудебной пробации речь идет о начале ресоциализации уже на стадии уголовного судопроизводства, что можно считать наиболее корректным подходом;

во-вторых, говоря о необходимости выработки твердых и однозначных научных основ ресоциализации осужденных как основы предупреждения рецидивной преступности, важно при этом не забывать об исключительно индивидуальном подходе к реализации практических мер (мероприятий) ресоциализации, в том числе воспринятых из правовых систем других стран, прежде всего, с учетом вида рецидивной преступности (например, женской рецидивной преступности, рецидивной преступности несовершеннолетних, и т.д.).

Кроме всего прочего, с позиций доктрины уголовно-исполнительного права должно быть проведено четкое разграничение таких понятий, как «ресоциализация осужденных» и «социальная адаптация лиц, отбывших наказание» (последнее характерно для криминологии), качественно новым смыслом должны наполниться понятия социальной адаптации и социальной реабилитации. Важно и далее исследовать соотношение понятия ресоциализации с понятиями «исправление», «реабилитация», «адаптация».

Обсуждение и заключения

В настоящее время смысловое и содержательное смешение (далеко не всегда оправданное) рассматриваемых понятий можно отметить не только в среде правоприменителей и правоведов-теоретиков, но и у самого законодателя. Так, с позиций закона, ресоциализация - это комплекс мер социально-экономического, педагогического, правового характера, осуществляемых субъектами профилактики правонарушений в соответствии с их компетенцией и лицами, участвующими в профилактике правонарушений, в целях реинтеграции в общество лиц, отбывших уголовное наказание в виде лишения свободы и (или) подвергшихся иным мерам уголовно-правового характера. Вместе с тем реализация комплекса мер и мероприятий того же плана предусматривается и в рамках социальной реабилитации, что в существенной мере осложняет процесс их разграничения.

Нельзя не отметить и то, что законодатель закрепляет конечный результат ресоциализации - «в целях реинтеграции в общество лиц, отбывших уголовное наказание в виде лишения свободы и (или) подвергшихся иным мерам уголовно-правового характера». Но само по себе понятие реинтеграции осужденных, его наполнение так называемым «уголовно-исполнительным» смыслом не становится предметом научных изысканий.

Со своей стороны полагаем, что именно это понятие - «реинтеграция осужденных» - должно стать обобщающих для всех четко выверенных и практически апробированных форм, предусмотренных законодателем в нормах ст. 17 Федерального закона от 23 июня 2016 г. № 182-ФЗ «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации», как ключевой цели всего воздействия на осужденных. Определенные шаги на доктринальном уровне в этом направлении уже сделаны (например, Т.П. Афонченко в своих работах поднимает проблемы управления социальной реинтеграцией осужденных, разграничивая национальный и международно-правовой аспекты [4]). При этом и речь должна идти не о «формах профилактического воздействия», а о «формах и направлениях реинтеграции осужденных» (что обуславливает внесение соответствующих изменений и дополнений в законодательство отнюдь не только в плане наименований).

Иными словами, считаем целесообразным внести следующие рекомендации:

• 1)    предложить ст. 17 Федерального закона от 23 июня 2016 г. № 182-ФЗ «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации» именовать «Ресоциализация как средство достижения реинтеграции в общество лиц, отбывших уголовное наказание в виде лишения свободы и (или) подвергшихся иным мерам уголовно-правового характера»;

• 2)    трактовка ресоциализации должна подразумевать отражение в ее содержании и комплекса мер, и самого процесса их реализации, и конечного результата;

• 3)    социальная адаптация и социальная реабилитация должны представлять собой направления ресоциализации, т.к. вполне очевидно, что ресоциализация невозможна без достижения тех результатов, которые ставятся отечественным законодателем перед адаптацией и реабилитацией (осужденный не может реинтегрироваться в общество без надлежащего бытового и трудового устройства, без восстановления - в пределах объективно возможного - социально-полезных связей и т.д.);

• 4)    ст. 17.1 Федерального закона от 23 июня 2016 г. № 182-ФЗ «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации» должна стать регулятором именно форм профилактического воздействия, но к категории таковых целесообразно относить: профилактическую беседу; объявление официального предостережения (предостережения) о недопустимости действий, создающих условия для совершения правонарушений, либо недопустимости продолжения антиобщественного поведения; профилактический учет; внесение представления об устранении причин и условий, способствующих совершению правонарушения; профилактический надзор; помощь лицам;

• 5)    не представляется целесообразным выделение правового просвещения и правового информирования в отдельные формы профилактического воздействия, т.к. при их современной законодательной трактовке («В целях правового просвещения и правового информирования субъекты профилактики правонарушений или лица, участвующие в профилактике правонарушений, доводят до сведения граждан и организаций информацию, направленную на обеспечение защиты прав и свобод человека и гражданина, общества и государства от противоправных посягательств») они представляют собой способы профилактики и предупреждения виктимизации. При этом разъяснение правовых последствий продолжения антиобщественного поведения уже охватывается такой формой воздействия, как профилактическая беседа.