Результаты изучения поясного украшения из средневекового могильника Гришкин Лог-2 на Среднем Енисее

Благодаря интенсивным и целенаправленным раскопкам археологических памятников и их корреляции со сведениями китайских письменных источников, история средневекового населения степной части среднего Енисея по сравнению с другими территориями Южной Сибири исследованиями воссоздана достаточно полно. Тем не менее начальный этап (VI–VIII вв.) этногенеза енисейских кыр-гызов, как и заключительный этап, приходящийся на постмонгольское время (XIV–XVII вв.), остаются по прежнему малоизученными. Из известных к настоящему времени 65 чаатасов частичные раскопки проводились не более чем на 20 памятниках [Кызласов, 1980]. Однако из-за несовершенства методики полевых исследований в качестве полноценных источников могут рассматриваться лишь материалы, полученные в начале нового столетия [Грачев, 2009].

Одной из характерных особенностей погребального обряда енисейских кыргызов на раннем этапе их истории является очень небольшое количество предметов сопроводительного инвентаря, в котором преобладают керамические сосуды. Исключение составляют лишь погребения Копёнского чаа-таса, содержавшие помещенные в тайниках кург. 2 и 6 яркие и неординарные украшения и столовую посуду [Киселев, 1937]. В большей же части раскопанных курганов встречаются лишь единичные предметы из органических материалов и металла. В связи с этим практически любая находка в кыргызских чаатасах является ценным источником для реконструкции различных аспектов культуры енисейских кыргызов VI–VIII вв., включая древние технологии обработки цветных и черных металлов.

В 1960–1961 гг. ХХ в. Копёнским отрядом Красноярской археологической экспедиции под руководством Л.П. Зяблина был исследован чаатас Гришкин Лог-2. Он входил в комплекс памятников, расположенных в урочище Гришкин Лог близь устья р. Карасук и представлявших собой отдельный археологический микрорайон на левобережье Енисея; в настоящее время эта территория находится в зоне затопления Красноярского водохранилища. Всего в данном археологическом микрорайоне было зафиксировано восемь разновременных па- мятников, отмеченных как Гришкин Лог-1–8. Среди них курганы и поселения тагарской культуры, а также средневековые могильники.

Чаатас Гришкин Лог-2 занимал территорию ок. 13 тыс. м2 и состоял из девяти сооружений. Его археологическое изучение начато еще С.А. Тепло-уховым в 1920–1929 гг., когда было раскопано два кургана: один «широкой траншеей», другой – «колодцем». Копёнским отрядом под руководством Л.П. Зяблина было изучено шесть курганов и зафиксировано 67 могил, находившихся между оградами чаатасов. Материалы раскопок полностью не были введены в научный оборот. По результатам экспериментов по реконструкции внешнего вида каменных сооружений Л.П. Зяблиным была опубликованы лишь данные о форме и строительных приемах при сооружении надмогильных устройств енисейских кыргызов [1965].

В настоящее время находки из чаатаса Гришкин Лог-2 хранятся в фондах Минусинского краеведческого музея им. Н.М. Мартьянова. При работе с материалами из погребения кург. 1 внимание привлекла бронзовая орнаментированная поясная накладка прямоугольной формы, покрытая металлической обкладкой желтого цвета (номер хранения А 12404).

Бронзовая накладка изготовлена методом тиснения, ее размеры: 2,5 × 2,5 см, толщина 1,5 мм, по углам проделаны сквозные отверстия. Нанесенный на нее рельефный орнамент представляет собой композицию из помещенной в центре квадратной фигуры, окруженной выпуклыми дугами и углубленными округлыми «ячейками». На наш взгляд, она являлась частью поясного украшения (не исключено, что крепилась к верхней одежде или головному убору). Бронзовая накладка послужила моделью для листовой обкладки, которой была украшена с помощью того же метода тиснения.

Толщина обкладки составляет ок. 0,5 мм, что близко к толстой фольге [Бородовский, 2016, с. 249]. Ее размеры чуть больше основы, к которой она достаточно плотно прилегает, и благодаря этому внешние края огибали ребро бронзового изделия и загибались с обратной стороны. Использо-

Рис. 1. Бронзовая накладка с обкладкой из фоль- Рис. ги из погребения кург. 1 могильника Гришкин

Лог-2.

1 – лицевая сторона; 2 – оборотная сторона.

2. Микроструктура металла поверхности золотой фольги из погребения кург. 1 могильника Гришкин Лог-2.

вание клея не зафиксировано, крепление обкладки на поверхность бронзовой основы было проведено только механическим способом (рис. 1).

Изучение состава фольги, покрывавшей бронзовое украшение, проводилось в отделе геохронологии кайнозоя Института археологии и этнографии СО РАН с применением электронного микроскопа Hitachi TM 3000 (Япония) с энергодисперсионной приставкой Bruker Quantax 70 (Германия) методом элементного анализа на основе энергодисперсионной спектрометрии (ЭДС, EDX). Предварительная механическая обработка или полировка поверхности не проводилась (рис. 2).

Сплав фольги состоит из трех компонентов: золота (85,6 %), серебра (10,9 %) и меди (3,5 %) (рис. 3). Причем содержание меди фиксируется достаточно высокое (рис. 4). Как показали анализы состава проб золотых изделий из курганов Урала и Алтая, содержание меди в пределах 3 % и более свидетельствует о природной примеси этого элемента [Зайков и др., 2016, с. 86]. В то же время в литературе отмечалось, что на отдельных месторождениях золота фиксирует более 3 % меди, являющейся сопутствующим металлом [Пунишко, Евдокимов, 2009, табл. 4]. Очевидно, при анализе археологических находок следует учитывать нали-

Рис. 3. График количественных характеристик элементов спектра фольги из погребения кург. 1 могильника Гришкин Лог-2.

чие на территории Сибири месторождений медистого золота.

При изучении изделий из древнего золота Южной Сибири основное внимание уделяется находкам в скифских курганах Горного Алтая. При этом золотая фольга из захоронений отличается значительным разнообразием. Среди ранее исследованных золотых изделий из памятников Тувы скифского времени преобладает золото невысокой пробы. Исключение составляют предметы из кургана Аржан-2, где преобладает высокопробное золото [Марсадолов, Хав-рин, Гук, 2013, с. 135].

Рис. 4. Результаты элементного анализа обкладки из фольги. их химического состава, высказано предположение об изготовлении украшений из одного самородка [Тишкин, 2016, с. 95].

Украшение из кург. 1 могильника Гришкин Лог-2 изготовлено по достаточно архаичной технологии использования золотой фольги. Бронзовые предметы, обложенные золотой фольгой (чеканы, оленные бляшки, гривны), встречаются еще в та-гарских памятниках [Герман, 2016, с. 131, рис. 1, 1–5 ]. Украшенные фольгой деревянные предметы достаточно часто встречаются в грунтовых могилах таштыкской культуры. В раннем Средневековье на территории среднего Енисея нередко находили деревянные фигурки баранов, головы которых были оббиты золотым листом при помощи тонких медных гвоздиков (погребение в кург. 5 могильника Капчалы-1, мог. 2 в кург. 7 Уйбатского ча-атаса) [Евтюхова, 1948, рис. 28, 104, 105]. Лишь с VIII в. у енисейских кыргызов появляются пояса и конская сбруя, украшенные бронзовыми накладками, покрытыми золотом, но уже на основе другой, более прогрессивной технологии амальгамирования. Амальгамирование бронзовых и железных предметов с полным основанием можно отнести к престижным технологиям, однако вопрос о том, владели ли ей кыргызские ювелиры или же покрытые золотом поясные и сбруйные украшения поступали на средний Енисей из ремесленных центров соседних регионов, остается открытым.

Стоит также отметить, что чаатас Гришкин Лог-2 находился приблизительно в 45 км ниже по течению от Копёнского чаатаса, являвшегося местом захоронения представителей правящей верхушки енисейских кыргызов или знатного рода [Там же, с. 30]. Рядом с Копёнским чаатасом был расположен еще один крупный средневековый могильник – Перевозинский чаатас, в погребениях которого тоже были обнаружены предметы престижа и социальной значимости их владельцев. Он также исследовался археологическим отрядом под руководством Л.П. Зяблина, но, как и в случае с мо-

Большинство образцов из пазырыкских курганов с плоскогорья Укок и из памятников северозападных предгорий Алтая имеет низкопробный состав. Отмечено, что золотая фольга из этих памятников производилась преимущественно из самородных металлов [Бородовский, 2016, с. 250]. Причем алтайская фольга имеет высокие содержания Zn и Pb, что обусловлено влиянием использованного древними ювелирами золота из зон окисления колчеданно-полиметаллических месторождений Рудного Алтая [Зайков и др., 2016, с. 91].

Отдельно стоит отметить результаты анализов большой серии проб золотых изделий (62 предмета) из памятника Яломан II (II в. до н.э. – I в. н.э.). Одним из результатов работы стало сопоставление состава ряда золотых украшений с данными о россыпных и коренных месторождениях Алтая [Тишкин и др., 2013, с. 101, рис. 1].

Для территории среднего Енисея представляют интерес результаты анализа сплава золотых украшений из сарагашенского могильника Ново-михайловка I. Фрагменты фольги имеют близкое соотношение золота, серебра и меди с невысоким содержанием последнего компонента. По мнению С.В. Хаврина, присутствие меди выше 3 % на одной из проб не является строго диагностирующим показателем, отделяющим искусственные сплавы от природного золота [2018, с. 118, табл.].

Для хунно-сарматского времени пробы, полученные методом натирки на пробирном камне, были проведены лишь для золотых предметов из клада на Знаменском городище в Боградском р-не Республики Хакасия. Литая бляха оказалась изготовленной из высокопробного золота, браслет и низка бисера из среднепробного, а две булавки из низкопробного металла [Марсадолов, Хаврин, Гук, 2013, табл. 1].

Интересные результаты были получены при изучении четырех нашивок из тонкой золотой фольги из тюркской оградки комплекса Баян Булаг II в Западной Монголии. Учитывая близкие показатели гильником Гришкин Лог-2, материалы раскопок не были введены в научный оборот.

В настоящее время изучение древних технологий получения драгоценных металлов и изготовления из них различных изделий не может ограничиваться лишь определением их химических составов. Насущной является проблема создания базы данных проб находок из археологических памятников Ал-тае-Саяна и взятых из мест древних разработок, с которыми можно было бы произвести детальное сравнение и выявить источники добычи золота.

Исследование проведено в рамках проекта НИР № 0264-2019-0010 «Реконструкция природных условий и способы адаптации к ним населения Евразии в четвертичном периоде».