Римские бронзовые сосуды из позднесарматского погребения курганного могильника Лебедевка в Западном Казахстане

DOI:

Археологический микрорайон Лебедев-ка (рис. 1), включающий серию могильников, расположен примерно в 200 км к востоку – юго-востоку от г. Уральска в Западном Казахстане на вершине плато Есен-Амантау. В раскопках, проводившихся здесь начиная со второй половины 60-х гг. прошлого века до первого десятилетия нынешнего столетия, были открыты важные погребальные комплексы позднесарматской культуры, содержавшие импортные предметы как западного, так и восточного происхождения. К последним относятся и богатые мужское и женское погребения в курганах 1 [1, с. 82–85, рис. 11–15; 8, с. 132, № 1310а; 13, с. 110–111] и 2 [1, с. 73–77, рис. 1–10; 8, с. 132, № 1310б; 13, с. 99–113] группы III, раскопанные в 1967 г. Г.И. Багриковым. Есть все основания предполагать, что два этих погребальных комплекса синхронны. Анализ находок подтверждает датировку погребений не позднее середины III в. н. э. [12, с. 241– 242; 13, с. 112; 14, с. 111].

1.    Описания сосудов 11.1.    Кувшин

Среди бронзовых сосудов провинциальноримских типов особое внимание заслуживает кувшин из кургана 1 (рис. 2; 3, 1-2) 2 [1, с. 83; с. 85, рис. 15; 8, с. 24, № 29; с. 132, № 1310а; 13, с. 110–111; 17, с. 62–63; 40, p. 155, fig. 14f; 51, p. 270–271; 52, S. 733–735, Abb. 2; 54, S. 766, Nr. 506; 55, p. 239, no. 515], точные параллели которому мне не известны. Форма ручки с двумя расположенными в горизонтальной плоскости лебедиными головками и изогнутым листом между ними (рис. 2, 3–4) находит аналогии на так наз. gegliederten Henkelkrügen 3. Такие бронзовые сосуды, которые были распространены главным образом в западных провинциях Римской империи с конца I по третью четверть III в. н. э. [20, S. 26, Anm. 109 (c лит.); 34, S. 99–100; 36, S. 122–149 (c картой распространения на с. 145), Abb. 37; 45, S. 159–162, Taf. 14, 77; XXXIX–XLIII; 50, S. 13–16], довольно редко встречаются в Северном Причерноморье, а в Восточном Средиземноморье они практически неизвестны 4. В то же время подобные кувшины все еще находились в употреблении и в IV в. н. э. [36, S. 144, Anm. 85; S. 146; 50, S. 16], а элементы их конструкции использовались и при изготовлении позднеантичных сосудов – в этой связи укажем на ручки подобной формы у сосудов, датируемых IV в. н. э. [21, p. 80, no. 95, pl. 87; 26, Abb. 1–3]. Особенностью ручки кувшина из Лебедевки является оформление ее верхней части, в частности украшение «жемчужины» свастикой (рис. 2, 3; рис. 3, 1). Заслуживает особого внимания и уникальная форма горла кувшина (рис. 2) – оно почти цилиндрическое, с узким горизонтальным валиком в верхней трети, и переходит в широкий, отогнутый наружу край. Эти признаки относительно поздние: валики на горле неизвестны на металлических кувшинах, датирующихся ранее III в. н. э.5 Что касается цилиндрической формы горла, то она встречается изредка на бронзовых сосудах IV– V вв. н. э., например, у кувшина из Милана с ручкой, подобной ручке лебедевского кувшина [27, p. 296, 298, fig. 9]. Цилиндрическая форма горла, подобная горлу кувшина из Лебедевки, встречается на стеклянных сосудах, которые считаются изделиями сирийских мастерских второй половины III – IV в. н. э.6 К последним относятся и некоторые образцы из датированных комплексов некрополя Пантикапея [9, с. 331, № 391, 394–396, табл. 188, 196–197; 19, p. 358, 380, no. 1015; p. 382, no. 1021; p. 384, no. 1028]. Уплощенное, схематизированное исполнение маски Силена на нижнем атташе ручки кувшина (рис. 2, 1–2; рис. 3, 2) – еще один аргумент в пользу относительно поздней датировки рассматриваемого кувшина, особенно очевидный при сравнении с атташами сосудов I–II вв. н. э., найденных в западных провинциях Римской империи (см., например: [23, p. 58–59, no. 155, pl. 16, 27]).

1.2.    Таз

Еще более необычен небольшой таз с горизонтально отогнутым краем и изящно изогнутыми ручками, оформленными в центре «жемчужинами», на высоком узком поддоне (рис. 4) 7.

Уникальны и атташи ручек треугольной формы с узким вертикальным ребром, проходящим по центру (рис. 4, 2 ), и гравированный декор ручек в виде листьев и побегов плюща (?) (рис. 4, 4 ). Для металлических тазов и чаш эпохи Римской империи характерны низкие поддоны; для них также необычен широкий отогнутый наружу край и они снабжены ручками другой формы (тип Eggers 55–56; см., например: [20, S. 157–165]). У чаш на низком поддоне форма ручек варьируется. Так, чаша типа Eggers 59, хранящаяся в Музее Трира и по типологическим соображениям датированная I в. н. э., имеет ручки из двух изогнутых вверх прутьев – в центре эти ручки оформлены в виде «8» [20, S. 171, Nr. 193]. Другая (фрагментированная) чаша, происходящая из Сард в Лидии, несколько меньшая по размерам, чем сосуд из Лебедевки, на низком поддоне, с краем, отогнутым наружу, имеет ручки в виде прутьев, изогнутых вверх и в сторону центра сосуда и переплетающихся между собой. Контекст находки сосуда в Сардах неизвестен, и он условно отнесен к эллинистическому времени [56, p. 88, no. 488, pl. 31].

Рис. 1. Карта. Евразия. Курганные могильники Лебедевка в Западном Казахстане

Рис. 2. Бронзовый кувшин из кургана 1/1967 в Лебедевке. Общий вид и детали.

Астана, Национальный музей Республики Казахстан ( 1 , 3 – фото М. Шихта, Немецкий музей горного дела, Бохум; 2 , 4 – фото M.Ю. Трейстера)

Необходимо отметить также бронзовую чашу на высоком коническом поддоне, найденную в гробнице Е99 некрополя 100 в Гамай в Мероэ [43, S. 380, Nr. 451]; погребение датируется III–IV вв. н. э. Этот сосуд, имеющий ручки, близкие по формам ручкам таза из Лебе-девки, имеет, однако, значительно меньшие размеры. Отсутствие прямых параллелей затрудняет атрибуцию таза из Лебедевки.

1.3.    Контекст находки

Таз был обнаружен в том же погребении, что и кувшин [1, с. 83, 84, рис. 14, 9 ; 8, с. 24, № 38 ⁸; с. 132, № 1310а; 40, p. 155, fig. 14d; 51, p. 272 (ил. вверху); 52, S. 734–735, Abb. 4; 54, S. 766, Nr. 507 ⁹; 54, p. 238, no. 514]. Оба сосуда, очевидно, образовывали сервиз вместе с бронзовым котлом с биконическим туловом и вертикальным горлом, с железными подвижными ручками-кольцами [1, с. 83, 84, рис. 14, 5 ; 8, с. 26, № 86; с. 132, № 1310а; 31, p. 155, fig. 14e;

• 6,    с. 46, тип VII.1; с. 116, № 19; с. 242, рис. 130] и были поставлены рядом в одном из углов могильной ямы [1, c. 82, рис. 11; с. 83]. С.В. Демиденко отнес котлы из Лебедевки к отдельным типам, не затрагивая вопрос их происхождения [6, с. 46, типы VII–VIII]. Очевидно, что котел из кургана 1 с вертикальным горлом и приклепанными атташами подвижных ручек отличается и по оформлению горла, и по способу крепления ручек от котла из Садового кургана, который был включен В.В. Кропоткиным в одну группу с котлом из Лебедевки [8, с. 26, № 798], а Б.А. Раевым предположительно рассматривался как изделие галло-римской мастерской [46, p. 25–26, pl. 18, 2].

2.    Результаты РФА-анализов

РФА-анализы ручки (проба № 4) и тулова (пробы № 1–3) кувшина из кургана 1, прове-

Рис. 3. Находки из курганного могильника Лебедевка:

1 , 2 – бронзовый кувшин из кургана 1/1967. Детали ручки. Астана, Национальный музей Республики Казахстан (фото М.Ю. Трейстера); 3 , 4 – ручка бронзового кувшина из кургана 2/1967 в Лебедевке. Астана, Национальный музей Республики Казахстан (фото М. Шихта, Немецкий музей горного дела, Бохум)

денные по моей просьбе во время выставки в Бохуме [43] в апреле 2013 г. (табл. 1), показали, что обе части сосуда изготовлены из близкого сплава на медной основе с концентрациями цинка ок. 24–27 %, а также незначительными добавками свинца (до 3 %). Лишь нижний атташ ручки с маской Силена (проба № 5) выполнен из другого сплава с добавками олова

(почти 10 %) и менее значительными концентрациями свинца и цинка (до 2,5 %).

Сплав, из которого изготовлен атташ ручки, скорее типичен для тулов римских металлических сосудов (ср.: [48, p. 285]), чем для их ручек, в металле которых, как правило, нет добавок цинка, но имеются обычно значительно более высокие концентрации свинца (7–

Таблица 1

РФА-анализы ручки и тулова кувшина из кургана 1 в Лебедевке 10

№	Проба	Cu	Sn	Pb	Zn	As	Sb	Fe	Ni	Co
1	Край	67,065	0,069	2,609	26,88			0,918	0,077	0,053
2	Тулово	67,85	0,066	2,844	25,806	0,202		0,867	0,076	0,056
3	Дно	72,061	0,25	0,551	24,135	0,388		0,852	0,072	0,055
4	Ручка	71,399	0,324	1,132	24,22	0,083		0,985	0,084	0,055
5	Атташ	79,774	9,845	2,386	2,497		0,247	0,194	0,137

Рис. 4. Бронзовый таз из кургана 1/1967 в Лебедевке. Общий вид и детали.

Астана, Национальный музей Республики Казахстан (фото М. Шихта, Немецкий музей горного дела, Бохум)

10 %, даже до 20 %, ср.: [48, p. 285–286, tab. 3– 4]). Что же касается металла, из которого выполнено тулово кувшина и ручка, то подобные сплавы встречаются чрезвычайно редко. Во-первых, это группа так называемых ведер типа Хеммоор, почти все из которых относятся к типу Eggers 58 и для которых характерно использование довольно стандартного сплава, однако концентрации не только олова, но и цинка (ок. 17–20 %, ср.: [41, S. 204–205, Tab. 4]) значительно ниже, чем в металле кувшина из Лебедевки. Во-вторых, это группа фигурных сосудов в виде голов или бюстов, большинство с изображением нубийцев; по отношению к этим сосудам предполагается, что примеси цинка в сплаве являются свидетельством их изготовления в западных мастерских [38, p. 388, fig. 6; p. 391–392]. Но и для фигурных сосудов характерны значительно более низ- кие концентрации цинка (редко выше 10 %), довольно значительные включения олова (4– 14 %) и особенно высокие примеси свинца (2– 30 %). Лишь один из фигурных сосудов, в форме сидящего на корточках юноши-негра, из Нидербибера изготовлен из сплава, близкого металлу тулова кувшина из Лебедевки (сосуд [39, S. 97–98, Nr. 229]; анализ [38, p. 388, fig. 6, no. 10]).

• 3.    Предметы римского импорта из Лебедевки

и других курганных могильников Урала

Есть основания полагать, что и кувшин, и таз из кургана 1 в Лебедевке происходят из мастерских Восточного Средиземноморья или Египта. Во всяком случае, среди многочисленных бронзовых сосудов из западных провинций Римской империи им нет аналогий. Это обстоятельство заслуживает внимания, поскольку среди других бронзовых импортных предметов, найденных в Лебедевке, имеются изделия, которые однозначно происходят из Западной Европы. К последним относятся, в частности, шарнирные броши, например, круглая с маленькими выступами по краю – из кургана №1/1980 группы Лебедевка-II [11, с. 187; 52, S. 736, Abb. 5; 54, S. 767, Nr. 509; 55, p. 232, no. 499], принадлежащая к группе фибул, украшенных в технике миллефиори [28, S. 62–68; 47, S. 70–74; 49, S. 189–191]. Ближайшая параллель ей происходит из Титель-берга в Люксембурге [29, p. 207, no. 1987]. Декор щитка круглой броши из Лебедевки находит также очень близкие параллели в украшении шестигранных бронзовых пиксид (в настоящее время известно 14 таких сосудиков), обнаруженных в Британии, Галлии, Рейнской области, а также в Подунавье, Греции, Северной Африке и в столице Боспорс-кого царства. Предполагается, что эти предметы изготавливались со второй половины II по начало III в. н. э. в мастерских, расположенных как в долине Рейна, так и на территории современных Бельгии и Англии [22, p. 174 (с лит.), карта 1; 37, S. 44–45, Abb. 6; S. 46]. Эти наблюдения дают важные основания не только для датировки, но и для определения возможного происхождения броши из Лебедевки.

Брошь ромбовидной формы с подобным декором происходит из женского погребения кургана № 2/1967 в Лебедевке [1, с. 73, рис. 2, 1; с. 75; 10, с. 84; 13, с. 103–104, рис. 2, 4], в котором она была найдена вместе с бронзовой ручкой кувшина с атташем с изображением маски Силена (рис. 3, 3–4) [1, с. 75–76, рис. 5, 1; 13, с. 105, рис. 4; с. 110; 52, S. 734, Anm. 6 (с лит.); Abb. 3]. В этой связи укажем на другие находки аналогичных по форме брошей с декором в технике миллефиори с территории Урала, которые обнаруживают хорошо датированные аналогии на территории как Западной Европы, так и Северного Причерноморья и надежно датируются временем от середины II до начала III в. н. э. [52, S. 735– 736], в частности, из кургана 3 у с. Темясово [11, с. 187, 190, рис. 3, 4; 15, с. 63 (ил. вверху слева); 16, с. 135, 137, рис. 4, 2]. Особого вни- мания заслуживает комплекс находок из погребения III в. н. э. в кургане 21/2010 могильника Магнитный в Челябинской области [2, с. 39–40, рис. 4–7; 4, с. 269–287], в котором подобная фибула [2, с. 43, рис. 5, 1; 4, с. 273, 276, 277, рис. 4, 3; 7, с. 488, рис. 1, 3] была найдена вместе с набором бронзовых и стеклянного сосудов, в том числе «составного» кувшина [2, с. 45, рис. 7, 3; 4, с. 273–274, 275– 276, 278, рис. 2; рис. 4, 9; рис. 5, 3; 7, с. 488, рис. 1, 9].

Помимо импортных предметов из западных и восточных провинций Римской империи, в богатые погребения III в. н. э. Лебедевского могильника поступали и изделия, изготовленные на территории Боспорского царства, игравшего роль буфера между Империей и кочевым миром евразийских степей [10, с. 84; 52, S. 738]. Так, узкогорлая светлоглиняная амфора [1, с. 82–83, рис. 12], найденная в одном погребении вместе с рассмотренными выше кувшином и тазом, была изготовлена в мастерской Танаиса [11, с. 191; 12, с. 241; 17, с. 62–63].

Реконструируемый на основании картографирования находок китайских зеркал путь от устья Дона через Среднее Поволжье и Южное Приуралье далее на Центральную Азию [3, с. 172–173, рис. 45; 5, 143–156; 25, S. 411–412; 32, p. 32–50] объясняет появление предметов боспорского происхождения в Лебедевке (см. подробно: [52, S. 739–740]). Бронзовые сосуды из курганов 1 и 2/1967, а также найденный при раскопках кургана 23 группы Лебедевка-V стеклянный бокал с изображением сражения гладиаторов, выполненным эмалевыми красками [14, с. 85–96; 52, S. 737–738, Abb. 6], дают, однако, основания предполагать, что к кочевникам степей Западного Казахстана могли поступать импортные изделия по караванным путям, которые шли на восток из Египта и Сирии, хотя и в этих случаях нельзя исключать возможности их попадания по северному ответвлению Великого шелкового пути через Боспор-ское царство.