Роль профессора Генриха Михайловича Миньковского в развитии учения о расследовании преступлений несовершеннолетних

политики, права, уголовного процесса, криминалистики, криминологии и профилактики преступлений, является объективным подтверждением существенного вклада ученого в развитие целого комплекса наук антикриминального цикла. Исследования Г.М. Миньковского и в настоящее время представляют интерес, а его выводы и предложения по многим вопросам уголовного судопроизводства по сей день остаются актуальными в практической деятельности. В настоящей публикации остановимся только на одном аспекте многогранной научной мысли исследователя, раскрывающем его роль в развитии учения о расследовании преступлений несовершеннолетних.

Основные направления научных исследований Г.М. Миньковского в этой сфере и их результаты оказали и продолжают оказывать значительное влияние на разработку теоретических основ расследования преступлений несовершеннолетних.

Так, для криминалистов Института права Уфимского университета науки и технологий труды Г.М. Миньковского в области изучения личности несовершеннолетних преступников, расследования и профилактики преступлений с их участием явились одной из отправных точек создания научной школы по изучению проблем раскрытия и расследования преступлений, совершенных несовершеннолетними и молодежью, а также профилактики таких преступлений. Этой научной школой долгое время руководил профессор Л.Л. Каневский, она существует и в настоящее время, получив широкую известность в России и международное признание.

Особую актуальность в современный период приобретают работы Г.М. Миньковского междисциплинарного характера, что обусловлено объединением в научную специальность 5.1.4 «Уголовно-правовые науки» ранее разрозненных направлений – уголовного права и криминологии (12.00.08), уголовно-процессуального права (12.00.09), криминалистики (12.00.12). Так, еще в 1972 г. Генрих Михайлович в своей докторской диссертации рассматривал личность несовершеннолетнего преступника и проблемы борьбы с преступностью несовершеннолетних в призме как криминологических, так и уголовно-правовых, процессуальных аспектов1, что может служить импульсом для современных междисциплинарных исследований. Объединение в одну специальность 5.1.4 уголовно-правовых наук – безусловно, логичное и разумное решение, которое способствует более глубокому и всестороннему анализу проблем, возникающих в уголовном судопроизводстве, дает возможность молодым исследователям при рассмотрении, в частности, криминалистических вопросов не упускать одновременно и иные аспекты, относящиеся к уголовнопроцессуальному, уголовно-правовому и криминологическому направлениям.

Так, например, теоретические знания свойств и качеств личности несовершеннолетнего, изучение эмпирического материала дают возможность криминалистам в своих исследованиях создать портрет типичной личности преступника, способствующий выдвижению версий на первоначальном этапе расследования. Нет необходимости доказывать, насколько важны знания о свойствах личности несовершеннолетних при проведении следственных действий – как вербальных, так и невербальных. Например, при производстве осмотра места происшествия характеристика предмета преступного посягательства, локализация следов и их размеры могут способствовать выдвижению версии о личности преступника, но только если следователь имеет представление о ее типичных свойствах, интересах, потребностях и т.д. Тактика вербальных следственных действий, на наш взгляд, в обязательном порядке должна строиться на знании характерных черт несовершеннолетних преступников и особенностей личности конкретного подростка, совершившего противозаконное действие. Кроме возможности установления психологического контакта, получения достоверных показаний, обладание следователем информацией об уровне социальной запущенности подростка, его нравственно-психологических характеристиках будет способствовать применению в процессе расследования преступления воспитательных методов воздействия с целью недопущения в дальнейшем рецидива.

Необходимо помнить, что в изучении личности несовершеннолетнего правонарушителя нет ничего лишнего. Каждый элемент ее характеристики может являться ниточкой к причинам и мотивам совершения преступления, которые в процессе расследования было бы целесообразно выяснить для определения, в том числе, смягчающих и отягчающих обстоятельств, роли взрослых в совершенном преступлении, причинах противодействия со стороны подростка расследованию.

Как уже отмечено, Г.М. Миньковский сыграл большую роль в изучении проблем борьбы с преступностью несовершеннолетних, опубликовав множество научных статей и монографий на эту тему (Предупреждение преступности несовершеннолетних …, 1965 ; Бабаев, Миньковский, 1971; Социально-психологическая характеристика личности несовершеннолетнего преступника …, 1975; Миньковский, 1985; Горшенева, Миньковский, 1975; Игошев, Миньковский, 1989). Вместе с тем не- которые анализируемые им проблемы расследования преступлений несовершеннолетних до сегодняшнего дня четкого законодательного урегулирования не получили, а в теории вызывают дискуссии. К таким проблемам можно отнести целесообразность приглашения для участия в следственных действиях третьих лиц, к которым, в частности, относятся законные представители подростков.

В соответствии с п. 12 ст. 5 УПК РФ, «законные представители – родители, усыновители, опекуны или попечители несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого либо потерпевшего, представители учреждений или организаций, на попечении которых находится несовершеннолетний подозреваемый, обвиняемый либо потерпевший, органы опеки и попечительства»1. В соответствии с ч. 1 ст. 16 УПК РФ подозреваемому и обвиняемому обеспечивается право на защиту, которое они могут осуществлять лично либо с помощью защитника и (или) законных представи-телей2. В статье 426 УПК РФ законодатель установил, что последние допускаются к участию в уголовном деле на основании постановления следователя, дознавателя с момента первого допроса несовершеннолетнего в качестве подозреваемого или обвиняемого, определил, какими правами обладает законный представитель и указал, что он может быть отстранен от участия в уголовном деле, если имеются основания полагать, что его действия наносят ущерб интересам несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого3. Об этом следователь или дознаватель выносит постановление. В таком случае к участию в уголовном деле допускается другой законный представитель несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого4.

Таким образом, законодатель установил, кто может выступать законным представителем несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, какими правами он обладает, с какого момента вступает в уголовный процесс и в каких случаях может быть отстранен от представления интересов несовершеннолетнего, то есть определил форму участия законного представителя, не конкретизировав множество обстоятельств, с которыми следователи сталкиваются на практике. Например, кого конкретно целесообразно приглашать для представления интересов подростка – того, с кем у него сложились действительно доверительные отношения, или того, кто в воспитательных целях может применить насилие в его отношении? На каком этапе следователь обязан выяснить наличие отрицательного влияния на несовершеннолетнего со стороны законного представителя и кем его заменять, если он, например, единственный? Какой смысл приглашать представителя органа опеки и попечительства, которым чаще всего нет никакого интереса защищать правонарушителя? Целесообразно ли участие в производстве следственных действий законного представителя? И это не все вопросы, которые на практике трудноразрешимы, особенно если учесть отсутствие у большинства следователей опыта работы в целом и по расследованию преступлений несовершеннолетних в частности.

Еще в 1958 г. Л.М. Карнеева, С.С. Ордынский, С.Я. Розенблит высказали мнение, что родители приглашаются только в том случае, если они не связаны с совершенным преступлением и известно, что подлежащий допросу несовершеннолетний относится к ним с уважением (Карне-ева и др., 1958: 193). Данный тезис распространялся авторами на любого несовершеннолетнего, допрашиваемого следователем. В 1959 г. Г.М. Миньковский конкретно указал, что вызов родителей для участия в допросе несовершеннолетнего обвиняемого представляется в большинстве случаев нецелесообразным (Миньковский, 1959: 120). Подросток в ряде случаев будет испытывать в присутствии родителей чувство страха, стыда и т.д., чутко реагировать на эмоции отца и матери, следить за их мимикой, движениями, улыбками и в соответствии с этим давать свои ответы (Макаренко, 2015).

Оценивая приведенные научные позиции, важно иметь в виду, что, с одной стороны, участие законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого в уголовном процессе связано с двумя обстоятельствами – с неполнотой процессуальной дееспособности несовершеннолетнего и с тем, что законный представитель несет ответственность за его воспитание и поведение. С другой стороны, факт определенного противодействия расследованию со стороны законного представителя не исключен и, более того, прогнозируем. Безусловно, родители в подавляющем большинстве случаев заинтересованы в оправдании своего ребенка, даже если он совершил очевидное преступление, или, по крайней мере, в уменьшении его роли в совершенном деянии. Поэтому нет сомнений в том, что они будут настраивать несовершеннолетнего на искажение информации во время дачи показаний, приуменьшение своей роли в совершенном преступлении, переложение вины на других участников события, тем самым оказывая отрицательное влияние на расследование дела. Да и сам несовершеннолетний вряд ли при своих родителях будет склонен раскрывать достоверные подробности совершенного им преступления.

Кроме того, нужно учитывать, что никто не может обязать законного представителя участвовать в уголовном деле и защищать права и интересы несовершеннолетнего, если он этого не желает. Как отмечается в литературе, из этого следует, что в случае отказа назначенного законного представителя от участия в деле, остается невыполнимым требование уголовно-процессуального закона. Аналогичная ситуация возникает, когда законный представитель отстраняется от участия в уголовном деле в соответствии с ч. 4 ст. 426 УПК РФ, а других законных представителей у несовершеннолетнего подозреваемого или обвиняемого нет (Хорьков и др., 2004: 141–142).

Проанализировав законодательство и мнения ученых, считаем, что к участию в следственных действиях законного представителя несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого целесообразно приглашать при наличии двух условий: 1) если сам законный представитель ходатайствует об этом; 2) если это не противоречит интересам несовершеннолетнего и он сам не возражает против этого.

Кроме того, считаем необходимым конкретизировать случаи, при которых законный представитель подлежит отводу. Он должен быть отстранен от участия в расследовании по причине его аморального поведения в семье, злоупотребления спиртными напитками и в том случае, если он способствовал вовлечению подростка в преступную деятельность (Макаренко, 2015). При этом следователь должен быть готовым к противодействию со стороны законного представителя в силу того, что любой родитель будет всеми правдами и неправдами защищать своего ребенка, в том числе от предъявленного обвинения.

Вышесказанное подтверждает, насколько актуальные и до сих пор окончательно не разрешенные проблемы обозначал профессор Г.М. Миньковский в своих трудах и какую базу для дальнейшего анализа он оставил в наследство не только криминалистам, но и всем, кто теоретически или практически связан с расследованием преступлений несовершеннолетних.

Таким образом, все вышеизложенное позволяет заключить, что роль профессора Г.М. Миньковского, внесшего существенный вклад в развитие учения о расследовании преступлений несовершеннолетних, проявляется в научных результатах его деятельности, которые обладают теоретической и практической значимостью, востребованы в современных исследованиях и при непосредственной работе с подростками-правонарушителями и остаются актуальными до настоящего времени.