Роль татарских меценатов второй половины XIX - начала XX века в развитии национального образования Г. Симбирска

Татарские учебные заведения до Октябрьской революции содержались на народные средства и средства благотворителей. Благотворительность для татар являлась единственным источником финансирования их социальных, духовных и просветительских нужд. В памяти народа золотыми буквами написаны имена таких меценатов, как фабриканты Акчурины, Дебердеевы, Апанаевы, владельцы золотых приисков Рамиевы, купцы Хусаиновы, издатели Каримовы и многие другие. Cвоими добрыми делами они оставили неизгладимый след в истории народа. Благодаря им в разных регионах России появились крупнейшие новометодные («джадидистские») медресе, ставшие очагами татарской культуры: «Мухаммадия», «Мард-жани», Апанаевское (г. Казань), «Хусаиния» (г. Оренбург), «Галия», «Усмания» (г. Уфа), «Буби» (с. Иж-Бобья) и др.

В Симбирской губернии, как видно из «Отчета о состоянии народного образования в Симбирской губернии за 1912 год», существовало всего 751 учебное заведение ведомства Министерства народного просвещения. В них обучались 62 750 учащихся, в том числе 1329 мусульман. На содержание этих низших учебных заведений, кроме частных, в 1911 году из бюджетных средств и общественных сборов поступило

981 148,31 рублей. В этот список мусульманские конфессиональные школы не входят. Всего в 1912 году татарских конфессиональных школ насчитывалось 213, из них 184 школы были начальными, в статусе мектебе, и 29 школ были в статусе медресе, т. е. средними. Вошедшие в отчет школы в основном были для мальчиков, потому что девочки обучались на дому у абы-стаев. Например, в «Ведомостях о числе татарских медресе и учащихся в них по Сенгилеевско-му уезду за 1904 год» в деревне Старое Тимошкино, в родном селении династии Акчуриных, указано 6 медресе, где обучались 302 мальчика, а в соседнем селении Калда в двух медресе обучались 134 мальчика. Эти учебные заведения содержались на средства фабрикантов Акчуриных. Кроме них, в этих же селах действовали по одной народной школе, в первой из них, в Старом Тимошкино, обучались 35 шакирдов, а в Калде — 25 мальчиков [3].

В Симбирске татары компактно проживали в северной части центра города, на улицах Лосевая, Миллионная, Старая Казанская, Малая Казанская, Нижне-Татарская и в трех переулках Курмышки. Они образовали «татарский квартал» с этноконфессиональной инфраструктурой: мечеть и медресе, две школы для мальчиков и девочек, магазины татарских купцов, а также жилые и хозяйские постройки мусульман-горожан.

В губернском городе до Октябрьской революции функционировали четыре татарские школы: три из них были начальными и одно медресе. Медресе и начальная школа для мальчиков действовали при соборной мечети, основанной Курамшой Абдулловичем Акчуриным в 1853 году и перестроенной в 1865 и 1874 годах его сыном Тимербулатом Акчуриным. Она была главной мечетью города, расположенной на улице Лосевой (ныне ул. Федерации, 33).

В медресе, открытом при ней в 1872 году, получали образование не только местные ша-кирды, но и приезжие из татарских селений губернии. Краевед Петр Мартынов в своей книге «Город Симбирск за 250 лет его существования», изданной в 1898 году, пишет: «Из иноверческих учебных заведений в г. Симбирске существует татарская медресе (низшая школа), открытая в 1872 году. Она помещается в особом флигеле на дворе при мечети. Здесь обучаются дети татар, проживающих не только в Симбирске, но и в соседних уездах. Ученье в медресе имеет чисто религиозный характер, так как цель его — ознакомленье учащихся с исламизмом; для сего учат читать и писать по-татарски и по-арабски, проходят арабскую грамматику, изучают Коран, который при этом объясняется муллами словесно, знакомят учеников с преданиями, обрядами мусульман и выучивают наизусть молитвенник. Кроме того, муллы раcска-зывают своим слушателям разные священные истории и повести, а также нравоучительные басни. Главное внимание обращено на изучение арабского языка, на котором существует вся богословская литература магометан, на нем написан Коран, на нем говорятся проповеди и читаются молитвы. Так как за обучение никакой определенной платы не установлено, а принимается посильный взнос, то в учениках медресе никогда недостатка не замечается» [9]. К 1 января 1898 года в Симбирском медресе было 130 учеников [7, c. 193]. Это учебное заведение до Октябрьской революции являлось духовным центром местной татарской общины.

На рубеже веков, в связи с увеличением желающих обучаться здесь, были построены учебно-образовательный комплекс, включающий еще три учебных здания, общежитие для иногородних шакирдов, конюшня, купеческий двор. Учебно-хозяйственная инфраструктура возникла и содержалась на частные пожертвования. Известно, что в 1916 году Шарафетдин Бахтиев передал в собственность мечети и мед- ресе два своих дома-усадьбы, находящиеся по соседству с соборной мечетью. Сегодня они являются архитектурными памятниками г. Ульяновска (ул. Федерации, 35, 37). Историк Нурулла Гариф в своей книге «И в мечетях судьба нации» [1, с. 3] также пишет, что в начале XX века и другие состоятельные татары, проживавшие на этой улице, передали в собственность мечети свои дома. Среди них — Садретдин Махмутов, Марьям Еникеева, Мубин Асадуллаевич Усаев.

Акчурины в целом (особенно Тимербулат Акчурин (1826—1906), его сыновья, невестки и дочери) не были равнодушными к проблемам просвещения. В 1893 году попечитель Казанского учебного округа выразил потомственному Почетному гражданину Тимербулату Курамше-вичу Акчурину благодарность за его заботу о народном образовании [8, с. 137].

Акчурины шли в ногу со временем и внесли свой вклад в появление новометодных начальных школ в губернии. В 1906 году в Симбирске в доме Х. Х. Мангушева (ул. Лосевая) — управляющего суконными фабриками Акчуриных — Хасан Тимербулатович Акчурин (1866—1916) открыл новометодную частную начальную шко-лу-мектеб. В марте 1908 года он, будучи ее учредителем, обратился к директору народных училищ Симбирской губернии И. И. Ишерскому о разрешении мугаллиму его школы Нугайбекову организовать для сельских учителей в летние месяцы (июнь-июль) в этом учебном здании курсы для ознакомления с новым методом обучения татарской грамоте. Однако переписка, в которую были вовлечены попечитель Казанского учебного округа, симбирский губернатор и директор народных училищ губернии, продолжалась три месяца и окончилась отказом — было заявлено, что «учредитель частной школы не имеет никакого отношения к народным магометанским школам губернии, не может приглашать и требовать на курсы преподавателей». Однако главная причина в том, что директор народных училищ опасался недовольства мусульманского духовенства. «А если на курсы привлечь не мулл, а собственно учителей, то представляется новая неясность, так как в конфессиональных магометанских школах Симбирской губернии таких особых учителей сколько лет не имеется. Да если бы они и имелись, то их все равно нельзя привлекать без согласия мулл, ибо последние отвечают за направление своих школ», — пишет И. И. Ишерский [4].

В 1908 году потомственный почетный гражданин, купец, гласный Симбирской городской думы Ибрагим Курамшевич Акчурин (1859—

1933), владелец известного «Абушаевского сада» в Симбирском уезде, конного завода, образцовой сельскохозяйственной фермы Муха-мет-Карим Шамшетдинович Абушаев (1872 г. р.), дворянин Хусаин Ассанович учредили «Симбирское мусульманское общество», занимавшееся вопросами просвещения и благотворительностью. Членами этого общества состояли С. Ш. Бахтеев, С. Ш. Булатов, Г. Х. Алиев, Х. М. Телешев, К. А. Ишуков, А. А. Ишуков, Х. Х. Мангушев, А. К. Рахметуллин, Х. Т. Абсалямов, мулла г. Симбирска Г. В. Гафаров и другие. В 1913 году силами общества на улице Миллионной (ныне ул. Островского, 6) на выделенной бесплатно Городской думой земле, в бывшем владении Егоровых, было построено новое здание для женской начальной школы, которая функционировала благодаря Акчуриным с 1907 года. В 1913 году здесь обучалось 160 девочек, а в 1916 году — 138. Из 138 учащихся 58 человек учились бесплатно, с остальных 80 учеников за право обучения собирали по 6 рублей. Бедным детям и детям воинов (шла Первая мировая война. — Р. С. ) бесплатно выдавались карандаши и тетради на общую сумму 170 рублей. Преподавание велось на родном языке, русский язык не изучался. С таким большим количеством учащихся работали учительница, имеющая специальное педагогическое образование для татарских начальных училищ, и получившие образование в медресе две ее коллеги. Еще в школе работал сторож. Все они получали жалованье из средств татарского благотворительного общества. Мусульманское общество оплачивало отопление и освещение школы. Двухэтажное деревянное здание школы являлось собственностью данного благотворительного общества [5]. После революции, в 1919—1920 учебном году, в этом здании открылась татарская советская школа первой ступени (№ 37), которая в 1926—1927 учебном году по просьбе родителей стала семилетней школой № 17, затем неполной средней татарской школой № 9. В последующие годы она была ведущей татарской школой города, закрылась в годы Великой Отечественной войны.

Следующей основной татарской школой г. Симбирска, затем и Ульяновска, была школа, расположенная на улице Нижнетатарской (дом № 3 А). До революции это была мужская татарская начальная школа, где в ноябре 1916 года получали образование 140 шакирдов, из них 65 учащихся за право обучения платили взнос в сумме 6 рублей. Остальные 75 человек, дети воинов и бедных, сироты, учились бесплатно за счет учебного заведения. Также им бесплатно выдавались тетради и карандаши на сумму 190 рублей. Добротное двухэтажное деревянное здание школы также было построено Симбирским мусульманским обществом и являлось его собственностью. Согласно отчету Симбирской городской исполнительной училищной комиссии, составленному в январе 1917 года, «школа для мальчиков существовала при Симбирской мечети по типу мектебе. Учителями в ней состояли помощник муллы и два ученика Симбирского медресе. Русский язык в школе не преподавался. Прежде школа помещалась в здании при мечети, а в последнее время вследствие обветшания упомянутого здания переведена в дом на Татарскую улицу» [5]. Улица Нижнетатарская, которую татары называли Нижней улицей, находилась рядом с улицей Лосевой, и школа располагалась недалеко от мечети.

После Октябрьской революции это учебное заведение было преобразовано в советскую татарскую школу № 36, затем № 13 первой ступени. В годы Гражданской войны и социальной нестабильности в стране советские чиновники могли предложить населению только один вариант — все оставить как есть, но без старых хозяев. Об этом также говорит, в частности, предгубсовнацмен С. Максимов в своем отчете от 1 мая 1924 года: «Со школьным помещением катастрофически обстоит дело среди татар. В дореволюционное время школы среди них содержались исключительно на свои средства, школы были религиозные и ютились в небольших домах при мечети. Помещения и теперь те же» [6]. Здесь надо сказать, что татарские школы г. Симбирска находились в просторных двухэтажных деревянных зданиях, были полностью меблированы на средства мусульманского благотворительного общества.

После закрытия семилетней татарской школы, расположенной на улице Островского, во время Великой Отечественной войны школа на улице Нижнетатарской осталась единственной национальной семилетней, затем восьмилетней школой № 27 и просуществовала до конца июня 1969 года. Затем ее здание долгие годы служило семейным общежитием и было снесено в середине 2000-х годов.

Возвращаясь к работе этих двух татарских школ г. Симбирска, отметим проблемы, о которых говорили мусульмане в 1913 и 1916 годах в своих обращениях в Симбирскую городскую управу с просьбой оказать материальную помощь от города в виде ежегодной субсидии на содержание данных школ. Заключение Городской управы для Городской думы в декабре

1913 года было следующим: «Начальные училища для инородцев открываются по Правилам 14 июня 1913 года на общих основаниях для открытия начальных училищ империи. По этим Правилам в инородческих начальных училищах как в одноклассных, так и в двухклассных, преподавание родного языка производится на том же языке, преподавание других предметов производится также на родном языке, но только в первые два года обучения. С начала третьего года обучения преподавание русского языка, арифметики, а в двухклассных училищах всех остальных предметов должно производиться на русском языке. Обучение русскому языку начинается с третьего месяца первого года обучения. Открытые же мусульманами частные школы никаких прав учащимся не дают, преподавание ведется на магометанском языке, и рассчитывать на казенное пособие не могут». В декабре 1913 года Городская управа предлагает учредителю — мусульманскому благотворительному обществу — преобразовать женскую начальную школу и привести учебно-образовательный процесс в соответствие с Правилами от 14 июня 1913 года. После этого рекомендовалось обратиться в Министерство народного просвещения об отпуске казенного пособия. При 160 учащихся татарская женская школа могла рассчитывать на ежегодное казенное пособие в размере 1170 рублей из расчета 420 рублей на каждые 50 человек учащихся [5]. Точно такой же ответ получило татарское благотворительное общество на свое ходатайство в Симбирскую Городскую думу от 22 декабря 1916 года о государственном пособии для мужской и женской татарских школ города [5]. Но как бы трудно не было, татарское население Симбирска в лице Мусульманского благотворительного общества предпочло обучение своих детей на родном языке и воздержалось от реформирования национальных учебных заведений.

Закрытие этих школ после Октябрьской революции наглядно свидетельствует о трагедии народа в сложную революционную эпоху. В отчете предгубсовнацмена С. Максимова, составленном 20 апреля 1923 года, во всех подробностях показывается противостояние уходящего мира и новой власти. Религиозная школа г. Симбирска до последнего боролась за свое существование. Труднее всего было шакирдам, которым приходилось совмещать учебу в старой и новой школах. Им нелегко было сделать выбор между традиционными устоями и новым укладом жизни. С. Максимов пишет: «Темнота татарских масс, слабость пролетарского элемента, угнетенное положение мусульманской религии в течение нескольких столетий — все это способствовало тому, что религиозная школа среди татар в борьбе за свое существование оказалась очень упорной, и в то время, как таковые среди других национальностей уже давно исчезли, татарская существовала до настоящих дней. В некоторых случаях она от обороны переходила даже к нападению на советскую школу — занимала её помещения или переманивала к себе учащихся совшколы. Так, например, в Симбирске религиозная школа в 1921—1922 учебном году заняла помещения 37-й Советской Татарской школы (бывшей женской татарской школы, расположенной на ул. Островского. — Р. С.), и потребовалось немало усилий, чтобы её оттуда удалить. С начала текущего учебного года эта религиозная школа приютилась в мечети и своей работой тормозила успешное развитие учебного дела в 2-х татарских советских школах».

Дальше в своем докладе предгубсовнацмен С. Максимов показывает суровое лицо новой власти: «Автономные республики с мусульманским населением успешно проводят ликвидации религиозных школ и тем самым углубляют и расширяют обязанность советской школы среди татар. Для упрямых же фанатиков у власти, кроме убеждения, найдутся и другие меры воздействия. Для них, думаем, будет поучителен пример руководителей религиозной школы в Симбирске. На предложение властей закрыть школу руководители дали ложное показание, что таковая закрыта и не функционирует. Обследованием, произведенным работниками Сов-нацмена через несколько дней, школа обнаружена в мечети в момент своей работы. В результате руководители религиозного общества и преподаватели религии привлекаются прокурорским надзором к ответственности — за нарушение законоположений об отделении церкви от государства. Будем надеяться, что сознательная часть татарских трудовых масс, работники просвещения среди татар помогут Советской власти с корнем вырвать религиозные школы и среди отсталых татар» [6]. Ранее в другом отчете от 14 февраля 1923 года С. Максимов докладывает: «В октябре месяце в Симбирске начала функционировать школа при мечети по ул. Лосевой, работа которой чрезвычайно неблагоприятно отражалась на деятельности двух советских татарских школ, многие учащиеся советских школ посещали и религиозную школу. В уездах тоже существовали татарские религиозные школы. О таком нетерпимом положении было доведено до сведения Нарком- наца. Однако окончательное разрешение этот вопрос получил лишь во второй половине учебного года». Так, в январе или феврале 1923 года было закрыто последнее конфессиональное татарское учебное заведение — медресе г. Симбирска, из стен которого за время его существования вышли сотни учеников, воспитанных в духе любви к своему народу и родному языку.

После Октябрьской революции по традиции все татарские культурно-образовательные учреждения — татарская библиотека, татарский детский сад, изба-читальня, Татарский клуб с губернской татарской передвижной театральной труппой — находились на улице Федерации. Учебно-материальная база, созданная татарскими предпринимателями в дооктябрьский период, продолжала служить татарской общине Симбирска и мусульманскому населению губернии.

• 1.    Гариф Н. Мәчетләребездә дә милләт язмышы. Казан, 2008.

• 2.    ГАУО. Ф. 48. Ед. хр. 246.

• 3.    Там же. 176.

• 4.    ГАУО. Ф. 99. Ед. хр. 710.

• 5.    ГАУО. Ф. 137. Ед. хр. 38.

• 6.    ГАУО. ФР. 190. Ед. хр. 730.

• 7.    Мартынов П. Город Симбирск за 250 лет его существования. Систематический сборник исторических сведений о г. Симбирске. Симбирск, 1898.

• 8.    Таиров Н. Акчурины. Казань, 2002.

• 9.    Симбирский календарь на 1879 год. С. 239.

* * *