Романы Паскаля Лене "Кружевница" и "Неуловимая": сюжет, герой, мотивы

Новизна       предлагаемой       статьи, озаглавленной «Романы Паскаля Лене «Кружевница» и «Неуловимая»: сюжет, герой,

мотивы» обусловлена тем, что в России еще не издавались ни специальные исследования, ни монографии, посвященные творчеству названного современного французского писателя, и это при всем том, что поднятые Лене философско-социологические проблемы равно актуальны как для французского, так и российского общества на стыке веков.

Несмотря на масштабность и многообразие творчества П.Лене (достаточно отметить, что он является лауреатом нескольких престижных литературных премий, в том числе премии Медичи (1971) и Гонкуровской премии (1974)), материалом данного исследования послужили только два его романа «Кружевница» (1974) и «Неуловимая» (1993), написанных с промежутком почти в 20 лет. Такой выбор позволяет провести наиболее последовательный сопоставительный анализ сюжетов, героев и мотивов названных романов и соответственно выявить с одной стороны, некоторые константные пристрастия автора, связанные с особенностями его творческой судьбы, а с другой, - интересную динамику в рамках во многом схожих сюжетных линий, которые, в свою очередь, определяют типы героев и совокупность мотивов.

Характерной чертой романного творчества П.Лене в целом является его пристрастие к особому типу сюжета - это сюжет-припоминание. Не стали исключением и романы «Кружевница» и «Неуловимая». В том и другом романах герои-повествователи, переживая утрату своей возлюбленной и испытывая грустную ностальгию по прошлому, пытаются запечатлеть свои любовные страдания (оба героя пишут книги воспоминаний), так как однажды эти страдания придали их жизни больший смысл. Так, в романы Лене входит развивающаяся с одинаково острым психологизмом тема отношений «мужчина-женщина», скрывающая за банальной историей любви личную драму каждого и всего поколения в целом.

Героини романов Лене также обладают некоторыми общими чертами: они - натуры незаурядные, некие «вещи в себе», для которых жизнь зыблется на грани реальности и грезы. Они излучают некую тайну, заставляющую их спутников терзаться сомнениями и догадками.

Некоторое сходство романов также обусловлено и мотивами, перекликающимися между собой, несмотря на столь большой разрыв данных произведений во времени. Так, красной нитью по полотнам П.Лене проходит мотив «ускользающей красоты», не оставляя героям права на ошибку. Они, каждый по- своему, мучаются воспоминаниями о тщетных попытках проникнуть в суть своих возлюбленных, которые воплощают для них таинственную красоту мира. В одном случае это одновременно цельная по своей натуре и вместе с тем хрупкая и незащищенная перед лицом окружающего мира простодушная труженица Помм, в другом - будто сотканная из тысячи образов других женщин Неуловимая, актриса-комедиантка. Мотив «ускользающей красоты» в определенной степени перекликается с мотивом фатальности. В этом смысле характеристику, адресованную П.Лене героям «Кружевницы» - «с первой минуты они были лишь марионетками в руках судьбы, а возможно, все было предопределено до их встречи» - можно отнести и к героям «Неуловимой». Эта фатальность, одинаково окрашивающая отношения героев обоих романов, не снимает, однако, различия в ее обусловленности.

При столь очевидном сходстве тем более показательна эволюция, которую претерпевают герои анализируемых произведений П.Лене. Об этом свидетельствует уже само сопоставление названий романов, являющихся по сути символическими именами героинь. Это так называемые «заголовки-эпонимы», согласно терминологии французского литературоведа Ж.-Ф.Миро, которые «изначально приобретают катафорический, т.е. предвещающий смысл» и служат «для лучшего обнаружения семантических составляющих».

Так, слово «кружевница» ассоциируется с миром реальных вещей и созидательного труда. Кружевница-Помм - маленькая мастерица, повседневный быт которой излучает какую-то странную притягательность. Соответственно названию романа, героиня «Кружевницы» Помм, несмотря на свою загадочность, все же принадлежит реальному миру, в котором, однако, еще не утрачено тяготение к чему-то идеально-прекрасному. Неслучайно ее имя Помм, дословно означающее «яблоко», несет в себе ряд ассоциаций, восходящих к космогоническим образам: ведь яблоко есть символ и Вселенной, и мирового древа, дающего жизнь всему сущему на Земле.

В названии другого романа «Неуловимая» подчеркнуто отсутствие всякой материальности. Неслучайно героиня, в отличие от Помм, тяготится окружающими ее вещами. В Неуловимой нет этой жизнеспособности, нет этого ощущения души «ручной работы». Проживая сотни жизней на театральных подмостках, она не может найти в себе той живой, искренней душевной чистоты и привязанности, что так свойственны и Помм: «Она была счастлива только на сцене, и на протяжении двух часов ее существование обретало наконец смысл, смысл, заложенный в пьесу ее автором. И тогда она отдавалась своему персонажу так, как никогда не отдалась бы никакому любовнику. Она жила для героини, которую воплощала. Она не хотела жить ради самой себя. Она ни в чем не находила для этого причины».

Создавая ее образ, П.Лене тем самым дает нам понять, что прежнего образа первозданной красоты в мире больше нет – есть только заменивший его искусственный манекен, демонстрирующий душевные чувства и выдающий их за истинные. Комедиантка полагает своим истинным домом театр, а для П.Лене театр означает бегство от всего несовершенства современной жизни, подмену настоящих чувств; театр и есть, так сказать, «животворное» начало для создания его «бесплотной» героини. Справедливость такого заключения подтверждается и разным обоснованием чувства вины, которым Лене наделяет обеих героинь. Если у Помм оно вызвано ощущением своего несоответствия социальному статусу героя, то у Неуловимой оно рождается от осознания того, что герой обманывается, принимая ее за нечто настоящее.

Как и героини романов, закономерную метаморфозу претерпевает и герой-повествователь. В «Кружевнице» он молод, самовлюблен; в силу своей неопытности, он не может по достоинству оценить ту действительность, ту истинную чистоту чувств, которую Помм преподносит ему в дар. Он просто не видит этого, принимая все за излишнюю простоту девушки. К тому же значительная разница социального положения изначально подрывает их, казалось бы, надежный союз. Двум одиночествам предстоит расстаться, так и не открыв для себя счастья быть вместе.

В «Неуловимой» же герой умудрен опытом; он может оценить красоту, хочет видеть и чувствовать ее, живя реальными земными ощущениями. Но вместо этого ему суждено обрести лишь идеализированную марионетку, не привязывающуюся ни к кому и ни к чему. Осознание этого звучит в жестком упреке героя в адрес своей возлюбленной: «такие люди, как ты, могут существовать только убегая и разрушая». Его идеализация героини, доходящая до мифологизации, является по сути защитной реакцией на ту пустоту, что постепенно поглощает окружающий мир и его самого. Он разочарован (и в его лице явно разочарован и сам П.Лене) несовершенством повседневного мира, его скупостью на настоящее, истинное, а, иначе говоря, его искусственностью и невозможностью дать душе человека ничего, кроме намеков на бескорыстную любовь, загадок и тайн без ответа.

Интересно отметить, что стилистика романа «Неуловимая» (написанного, как уже говорилось, через 20 лет после «Кружевницы») по-прежнему остается изысканно-красивой, но тем трагичней выглядит метаморфоза смыслов.

Поднимаясь до истинно философских высот осознания судеб цивилизации, П.Лене словно бы хочет сказать нам, что еще 20 лет назад люди верили в любовь и красоту, в этих вечно влекущих спутников счастья человеческого бытия, стоило только научиться открывать их за обыденной оболочкой повседневности. Казалось бы, нужно было лишь присмотреться, и тогда красота и любовь открылись бы непременно, например, в первозданно-чистой и незапятнанной душе девушки, подобной Помм, которая и сама не осознает своего дара и от этого становится еще наивнее и милее. Но, к сожалению, не каждому это было под силу, а красота со временем исчезла, растворившись в хаосе наступившего цинизма.

И вот теперь, все более утопая в фальши и притворстве, человечество обречено гнаться лишь за неким фантомом, оставляющим после себя лишь бесчувственность и тоску.

Как видим, сравнительный анализ романов П.Лене «Кружевница» и «Неуловимая» выявляет драматическую метаморфозу героя-персонажа из соответственно того контекста, в который он вписан. А это, в свою очередь, позволяет говорить о включенности романного творчества П.Лене в тот сложный эволюционный процесс, который переживает сегодня традиционный жанр романа.

Французский литературовед Жан-Филипп Миро в своей теоретической работе, рассматривая концепцию «растраченного и погубленного персонажа», констатирует: «Понимать, что собой представляет персонаж в современном романе – это, прежде всего, понимать трансформации, [...] разломы, реорганизации, [...] кризисы, которые могли изменить это понятие в некоторые моменты истории романного жанра». А поскольку персонаж представляет собой, по утверждению Миро, «особое выражение текстовой целостности», то история создания персонажа предстает одновременно историей «всеобщего спора о создании художественного произведения и связей, с помощью которых человек взаимодействует с многочисленными репрезентациями романного повествования».