Российская армия в региональной политической системе на рубеже XIX – начала XX вв

В ооруженные силы, игравшие важную роль во внутренней политике России в начале XX в., влияют на внутреннюю жизнь страны и в настоящее время. События конца 80-х — начала 90-х гг. в СССР показали, что от позиции армии во многом зави-сит стабильность ситуации в государстве. Вооруженные силы могут быть как гарантом стабилизации общества, так и источником его дестабилизации. Вектор их поведения определяется степенью реша-емости социально - экономических, морально - психологических и политических задач как в самой армии, так и в обществе в целом. Вместе с тем попытки различных политических сил привлечь воен нослужащих на свою сторону до крайности обостряют проблему сохранения целостности и боеспособности вооруженных сил и ведут к превращению воинских частей в вооруженные отряды раз личных партий, которые преследуют свои узкопартийные цели. Все это определяет актуальность рассматриваемой темы, поскольку решение вопроса о том, как избежать развала армейских структур в условиях внутренней напряженности в стране, напрямую связано с изучением сходных ситуаций в прошлом. Одна из таких ситуаций имела место в начале XX в. в России, когда самодержавному прави-тельству не удалось уберечь вооруженные силы от деморализации и кризиса.

Объективный анализ причин и факторов разложения русской армии в 1917 г. поможет избежать многих ошибок в строительстве современных Вооруженных сил РФ, которые находятся сегодня в состоянии радикального реформирования.

ШАЙПАК

Леонид

Александрович – к.и.н., доцент; заведующий кафедрой истории УлГПУ

Первыми, кто попытался осмыслить причины кризиса Вооруженных сил России в 1917 г., были генералы и офицеры рус ской армии. Генерал А.И. Деникин подчеркивал особое значение социокультурных и социопсихологических факторов процесса рас пада русской армии. Он считал политически наивными и противо речащими исторической действительности сетования определенной части русского офицерства и генералитета1 на то, что Февральская революция, Приказ № 1, деятельность Временного правительства и Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, корни -

¹ Верцинский Э.А. Год революции. Воспоминания офицера Генерального штаба за 1917-1918 годы. - Таллин, 1929, с. 38; Головин Н.Н. Российская контрреволюция в 1917-1918 гг — Париж, 1937, ч. 1, кн. 1, с. 34; Краснов П.Н. На внутреннем фронте // Октябрьская революция. Революция и гражданская война в описаниях белогвардейцев. - М.-Л., 1926, с. 1-3.; Оберучев К. В дни революции. Воспоминания участников Великой русской революции 1917-го года. - Нью-Йорк, 1919, с. 113, 114, 116; Дневник генерала А.Н. Куропаткина. 1917 год // Исторический архив, 1992, № 1, с. 160, 165, 166, 170.

ловщина, пропаганда большевиков развалили армию. По его мнению, процесс разложения армии начался до 1917 г. и был связан с утратой веры русского народа в общегосударственную православно монархическую идею1.

События Первой мировой войны спо-собствовали тому, что к 1917 г. русская пра-вославная монархическо патриотическая национальная идея, являвшаяся скре-пой общества, была девальвирована. Духовно - нравственный распад общества привел к кризису государственности, в т.ч. ее главного института — армии. В годы войны численность русской армии достигла 15 798 тыс. чел., из них 80—90% составляли крестьяне2. Призванные на службу новобранцы, особенно ратники ополчения старших возрастов, составляв шие значительный контингент тыловых войск, тосковали по земле и брошенной на нищету и разорение семье. Они тяго-тились воинской дисциплиной, были недовольны политикой правительства и не желали сражаться на фронте. К началу 1917 г. воинские формирования приобрели черты внутренне неоформленных органи заций, в которых отсутствовала прочная спайка между военнослужащими, а следо вательно коллективная воля и целеустрем ленность. Такое положение усугублялось перегруженностью воинских частей мас сой бесполезных для армии и неблагонад ежных в политическом отношении людей, плохим снабжением3 и обслуживанием, антисанитарными условиями жизни. Тяжелые материально бытовые условия и суровый казарменный режим, горечь поражений и неоправданная гибель лич ного состава, усталость от войны усили вали недовольство солдат, уничтожали у них национальный патриотизм, на кото ром в значительной степени основана армейская дисциплина. Вот как оценивал состояние армии тесно связанный с воен ным делом председатель Государственной думы М.В. Родзянко: «Справедливость требует указать, что симптомы разложе ния армии были заметны и чувствовались уже во второй год войны. Пополнения, посылаемые из запасных батальонов, при -ходили на фронт с утечкой 25% в среднем, и, к сожалению, было много случаев, когда эшелоны, следовавшие в поездах, останавливались ввиду полного отсут ствия состава эшелона, за исключением начальника его, прапорщиков и других офицеров»4.

Первая мировая война создала спе цифическую систему жизненных ценно стей и приоритетов «человека с ружьем». Сформировался особый тип военнослу жащего: непрофессионал, пассивный, безынициативный, утративший уваже ние к себе «человек толпы». В армейской массе широко распространились настрое ния апатии и безразличия. Немалая часть армии физически и духовно деградировала на почве пьянства и безделья, произошел упадок нравственно религиозных устоев и принципов, развились массовое воров ство, коррупция, неуважение к честной службе и одновременно - агрессивная озлобленность ко всему окружающему. Дехристианизация народных масс под тачивала идеологические устои самодер жавного государства, черпавшего свою легитимность в символах православия. Военные поражения наносили ему в гла зах армейских масс окончательный удар. К 1917 г. армейские массы превратились в грозную взрывчатую никем не управляе мую силу.

Февральская революция застала армию в состоянии сильнейшего внутреннего неу стройства и дезорганизации и привела к дальнейшему ее развалу. Дополнительным стимулом разложения воинских частей послужили демократические преобразо вания в армии, разрушившие самые сущ ностные основы военной организации, каковыми являются дисциплина, еди-ноначалие, аполитичность5. Армия, по воспоминаниям А. Гучкова, «переживала тот же недуг, как и страна: двоевластие, местновластие, безвластие»6. Процесс демократизации в вооруженных силах носил стихийный характер и превратился в систему актов и действий, направлен ных, прежде всего, против офицерства.

Уничтожалась власть командного состава, а следовательно, нарушалось управление воинскими частями со стороны армей-ского начальства, рушились установлен ные структуры. Из воинских частей все чаще поступали сведения о неповинове -ниях, дезертирстве, пьянстве, погромах. В результате армия из хорошо органи -зованного, слаженного организма пре вратилась в вооруженную массу людей, которые «становятся общностью лишь в той мере, в какой охвачены негативной разрушительной эмоцией по отноше -нию к каким либо лицам, установкам, событиям»1. Достаточно сказать, что так называемая заболеваемость войск увели чилась в 1917 г. по сравнению с предыду -щими (1914—1916 гг.) в 21,5 раза2 и к концу войны на трех чинов действующей армии приходилось не менее одного дезертира3.

Органы новой власти и реформистские политические партии пытались через армейские общественные организации внести внутренний порядок в войска и использовать воинские формирования в конструктивных, созидательных целях. Однако отвлеченные призывы, такие как: война до победы — ради торжества спра-ведливости и демократии; дисциплина — во имя революции и т.п., не находили под -держки в армейской среде. Для большин ства солдат более понятными и привле кательными были лозунги радикальных политических партий: «Мира!», «Земли!», «Воли!». В своей жажде мира и земли солдатская масса не встретила отклика ни в политике правительства, ни в политике армейских общественных организаций, что привело к расколу между армейскими массами и демократией и к дальнейшему разложению армии. Этот процесс был ускорен подготовкой и провалом июнь ского наступления на фронте.

Корниловский мятеж многократно уси-лил кризис российских вооруженных сил. Солдатам было чуждо стремление генера-лов навести порядок в армии, укрепить в ней дисциплину, восстановить авторитет офицерства. Поэтому они встретили весть о мятеже контрреволюционных генералов Ставки с осуждением и страхом и высту пили в поддержку демократических орга нов власти. Но корниловский мятеж лишь на короткое время сплотил армейские массы вокруг революционной демократии. Разочарование в демократии, опустошен -ность, апатия, ненависть к офицерам нарастали в душах солдат. Осенью 1917 г. по армии прокатилась очередная волна расправ с командирами, ареста ненавист ных офицеров, пьяных бунтов солдатской массы.

Мощным ускорителем кризиса в армии явилось катастрофическая ситуа ция с материальным положением войск. Солдаты жили впроголодь. В период войны правительство несколько раз сокращало нормы продовольственного снабжения, урезало солдатский паек. До апреля 1916 г. норма выдачи мяса солдатам сократилась в 3 раза. В связи с этим было введено 3 рыбных дня. Часто рыба была испор-ченной и непригодной к употреблению. Крупы заменялись чечевицей4. С сере -дины сентября 1917 г. продовольственный паек в очередной раз сократился. Не хва тало обмундирования. Учебные занятия с запасными, до отправки их на пополнение действующей армии, рекомендовалось проводить в собственной верхней одежде и лаптях5.

Одним из факторов, име вших несо мненное значение для создания неблаго приятного настроения в войсках, было официально введенное дисциплинарное наказание розгами. «Это явление, сви детельствовал солдат фронтовик, стало обыденным: секут за то, что вздумается, за самые ничтожные пустяки, часто совер шенно безвинных, а то и просто по при хоти начальства. Мы знаем такие роты, батареи и команды, где мало есть теле сно ненаказанных и [где все] поголовно биты начальниками этих рот, батарей и команд»6.

«Независимо от этической стороны вопроса, — писал позже А.И. Деникин, - телесное наказание, применяемое вла стью начальника, являлось крайне неже лательным и опасным»7.

Тяжелое социально-экономическое и социально-психологическое положение военнослужащих превращало армию в очаг постоянного социального возбуждения, чреватый мощным революционным взрывом.

К числу внешних факторов, сопут-ствующих гибельному для армии кризису, необходимо отнести последствия Первой мировой войны, в которой погибли, по словам П. Сорокина, «элементы наибо-лее здоровые биологически, трудоспо собные энергетически, более волевые, одаренные, морально и умственно раз витые психологически»¹. Особенно это касается офицерского состава, который, «начиная с унтеров и фельдфебелей, — мозг армии, ее душа, выжимки и культур ная аристократия»². По данным генерала Н. Головина, в офицерском составе при 10 убитых и раненых попадают в плен не менее 2, в солдатском же составе сдаются в плен от 4 до 5 3 .

Разложившаяся, дезорганизованная солдатская масса представляла серьез ную угрозу и большевистскому режиму. Поэтому перед леворадикалами после захвата власти в октябре 1917 г. встала задача подчинения огромной по числен ности и значительной по своему разруши тельному потенциалу солдатской массы новому государственному порядку. Это можно было сделать только путем уста новления в стране жесточайшей однопар тийной диктатуры, демобилизации старой армии и создания новой, основанной на единоначалии и дисциплине.

Рисуя яркие картины будущей жизни, преувеличивая и повторяя краткие, понят ные, доступные для понимания каждого лозунги, большевики сумели поколебать один из столпов Временного правитель -ства — армию. На наш взгляд, совершенно прав Л. Троцкий, который сформулировал еще одно из важнейших условий перехода войск на сторону противников режима: «...солдаты в массе своей тем более ока -зываются способны отвести в сторону штыки, чем больше они убеждаются, что восставшие действительно восстали, что это не демонстрация, после которой снова придется возвращаться в казарму и давать отчет. <„> что это не только обеспечит безнаказанность, но и принесет облегче ние всей участи»4. События августа 1991 г. со всей очевидностью подтвердили дан ную точку зрения.

Основные уроки, которы е можно и нужно извлечь из исторического опыта роли и характера действий армии в 1917 г., могут быть следующими. Прежде всего, армия как один из основных стабилизи рующих институтов современного обще ства не должна испытывать чувства неу довлетворенности существующим поло жением: это касается и оснащения ее современными видами оружия и боевой техники, и возможности проведения пол ноценной боевой учебы, и материально технического обеспечения, и социальной защищенности военнослужащих. Армия должна чувствовать собственную значи мость при решении вопросов государ ственного значения, а это возможно при условии адекватной оценки этого инсти тута государством в лице всех его структур без исключения. Критика недостатков должна быть профессиональной и кон структивной.

Политическим партиям и движениям, учитывая невозможность изоляции армии от политической жизни общества и считая армию важнейшим институтом Российского государства, необходимо исключить ее из объектов своего полити -ческого воздействия.

В настоящее время эта проблема явля ется актуальной. Эксперты отмечают, что, несмотря на запрещение деятельно сти в армии политических партий, веде ние любой политической агитации, в т.ч. предвыборной, на территории воинских частей5, ряд общественных объединений стремятся оказать свое влияние на воен нослужащих.

Эта деятельность политических партий в армейских структурах негативно сказы вается на моральном климате и состоянии боевой готовности Российской армии. Укрепление же Вооруженных сил России в современных условиях является важней -шей задачей всех ветвей власти, политиче -ских партий и движений, каждого гражда-нина нашего государства.