Русское население в Эстонии: основные геодемографические тренды (2000-2021 гг.)

Автор: Узнародов Д.И.

Журнал: Народонаселение @narodonaselenie

Рубрика: Демография: вопросы теории и практики

Статья в выпуске: 3 т.27, 2024 года.

Бесплатный доступ

В статье анализируется количественная, пространственная, расселенческая динамика русского населения в Эстонии в период 2000-2021 гг., изучаются сдвиги в его возрастной структуре и гендерном соотношении. Исследование подтвердило сохранение в 2000-2010-е гг. двух эпицентров системы расселения русских, включающих северо-восток Эстонии (уезд Ида-Вирумаа) и столичный субрегион (Таллин и уезд Харьюмаа). Компактное расселение, ограниченный уровень естественной убыли и близкое к нулю сальдо миграции русского населения страны способствовали значительному снижению его демографических потерь, темпы которых были минимальными в пределах всего нового зарубежья России (10,3% за 2000-2021 гг.). Незначительной в сравнении с другими постсоветскими странами была и степень деформации половозрастной структуры русских в Эстонии. Совмещение данных благоприятных факторов работает на сохранение в ближайшие десятилетия сценария замедленного сокращения русской общины страны. Но такая демографическая устойчивость не исключает серьёзных проблем, связанных с активным оттоком в столичный субрегион части русских (прежде всего, молодёжи и людей трудоспособного возраста). Следствием этого процесса является ускоренная убыль и быстрое старение большинства региональных групп русского населения. В настоящее время в 10 из 15 уездов Эстонии средний возраст русских превышает 50 лет, что делает неизбежным заметный рост их естественных потерь в перспективе 10-20 лет. К середине века две самые маленькие и возрастные региональные группы русских (уезды Сааремаа и Хийумаа) могут почти полностью прекратить существование; в 1,8-2,5 раза может сократиться русское население еще 6-7 уездов страны. Данный геодемографический сценарий будет сопряжён с ощутимым сокращением общей системы расселения русских в Эстонии, и сверхконцентрацией их в столичном субрегионе, на который в 2045-2050 гг. может приходиться порядка 65-70% русского населения страны.

Еще

Русское население эстонии, демографическая и миграционная динамика, система расселения, половозрастная структура

Короткий адрес: https://sciup.org/143183594

IDR: 143183594   |   DOI: 10.24412/1561-7785-2024-3-31-47

Текст научной статьи Русское население в Эстонии: основные геодемографические тренды (2000-2021 гг.)

Исследование выполнено за счёт гранта Российского научного фонда № 24–28–00974 — URL: –28–00974/.

В статье анализируется количественная, пространственная, расселенче- ская динамика русского населения в Эстонии в период 2000–2021 гг., изучаются сдвиги в его возрастной структуре и гендерном соотношении. Исследование подтвердило сохранение в 2000–2010-е гг. двух эпицентров системы расселения русских, включающих северо- восток Эстонии (уезд Ида- Вирумаа) и столичный субрегион (Таллин и уезд Харьюмаа). Компактное расселение, ограниченный уровень естественной убыли и близкое к нулю сальдо миграции русского населения страны способствовали значительному снижению его демографических потерь, темпы которых были минимальными в пределах всего нового зарубежья России (10,3% за 2000–2021 гг.). Незначительной в сравнении с другими постсоветскими странами была и степень деформации половозрастной структуры русских в Эстонии. Совмещение данных благоприятных факторов работает на сохранение в ближайшие десятилетия сценария замедленного сокращения русской общины страны. Но такая демографическая устойчивость не исключает серьёзных проблем, связанных с активным оттоком в столичный субрегион части русских (прежде всего, молодёжи и людей трудоспособного возраста). Следствием этого процесса является ускоренная убыль и быстрое старение большинства региональных групп русского населения. В настоящее время в 10 из 15 уездов Эстонии средний возраст русских превышает 50 лет, что делает неизбежным заметный рост их естественных потерь в перспективе 10–20 лет. К середине века две самые маленькие и возрастные региональные группы русских (уезды Сааремаа и Хийумаа) могут почти полностью прекратить существование; в 1,8–2,5 раза может сократиться русское население еще 6–7 уездов страны. Данный гео-демографический сценарий будет сопряжён с ощутимым сокращением общей системы расселения русских в Эстонии, и сверхконцентрацией их в столичном субрегионе, на который в 2045–2050 гг. может приходиться порядка 65–70% русского населения страны.

лючевые слова:

: русское население Эстонии, демографическая и миграционная динамика, система расселения, половозрастная структура.

По данным переписи населения СССР 1989 г., по абсолютным размерам русского населения Эстония (ЭССР) находилась в середине демографического рейтинга союзных республик СССР (474, 8 тыс. человек, 7-е место). Но по удельному весу русских в структуре населения она уже была третьей (30,3%), уступая только Казахстану и сопредельной Латвии. Таким образом, после распада Советского Союза русские фактически стали вторым государствообразующим этносом независимой Эстонии. Что, однако, не способствовало желанию новой политической элиты страны интегрировать русских в формирующуюся гражданскую нацию. Скорее наоборот, весомый демографический вес русской общины воспринимался исключительно как угроза для нового государства и титульного этноса. Соответственно практики нациестроительства (прежде всего, условия получения гражданства) были ориентированы на системную маргинализацию русского населения и выдавливание значительной его части за пределы Эстонии. В известной степени данная государственная политика оказалась эффективной: в течение первого постсоветского десятилетия чистый отток русских из страны составил 64–65 тыс. человек. Со времени последней переписи населения СССР русская община Эстонии сократилась на 26% и составила 351 тыс. человек в 2000 году.

Тем не менее, её дальнейшая геодемо-графическая динамика свидетельствует о достаточно успешной (в сравнении с большинством других постсоветских государств) адаптации местных русских к новым условиям жизнедеятельности. Данное обстоятельство повышает интерес к изучению особенностей количественной, рассе-ленческой, половозрастной динамики русской общины Эстонии. Тем более, что её гео-демографические характеристики и их эволюция в 2000–2010-е гг. еще не становились объектом самостоятельного исследования.

Отдельные аспекты этой проблематики попадали в фокус исследований, посвящённых динамике русского населения и общим этнодемографическим процессам на территории постсоветской Эстонии и Прибалтики в целом. Можно выделить работы Л. Л. Ры-баковского [1], В. А. Тишкова [2], И. В. Никифорова и В. В. Полещука [3], К. С. Халлика [4], В. А. Козлова [5], А. Г. Манакова и О. А. Чу-ченковой [6], П. Э. Суворкова и И. В. Ермолина [7], C. Я. Сущего [8; 9], Д. В. Житина и А. А. Ивановой [10], Н. М. Кабузана [11], С. А. Хрущёва [12]. Но, повторимся, в более детальном изучении нуждаются многие стороны геодемографической динамики русской общины современной Эстонии, в том числе количественный анализ русских в разрезе уездов страны; изучение их рассе-ленческой и половозрастной структуры, как в целом по Эстонии, так и в разрезе крупных административно-территориальных образований; оценка среднего возраста, коэффициента и индекса старения отдельных территориальных групп русского населения. Основу инструментария исследования составили методы статистического анализа. В ходе исследования, в частности, применялись сводка, группировка, а также корреляционный и регрессионный анализ полученных статистических данных. В качестве информационной базы исследования использовались материалы переписей населения Эстонии в 2000, 2011 и 2021 гг., а также данные текущего демографического учёта населения страны, представленные на сайте Департамента статистики Эстонии.

Результаты исследования

Система расселения русской общины Эстонии сформировалась в послевоенные десятилетия советского периода. В 1950– 1960-е гг., наряду с северо-восточным Нарвским районом республики, в котором русское старожильческое население составляло абсолютное большинство, в пределах ЭССР появляется еще один демографический эпицентр с многочисленным русским населением — республиканская столица. В 1989 г. русские составляли 46,8% жителей Таллина. При этом столичные русские составляли 43,7% всех русских в Эстонии [11, с. 261]. Отметим и очень высокий уровень урбанизации местного русского населения, достигавший в это время 92%. Показатель- но, что первое постсоветское десятилетие, связанное с масштабным сокращением русской общины, практически не изменило соотношения её основных расселенческих групп. Убыль русских была не только повсеместной, но и равномерной. На рубеже XXI в. в Таллине проживало 41,6% русских страны, а горожане составляли 92,5% представителей общины.

Можно сказать, что география русских в Эстонии к началу XXI в. сохранила особенности, сформированные в период интенсивного притока в союзную республику трудовых мигрантов из других регионов СССР, в первую очередь ориентированных на республиканскую столицу — крупнейший производственный центр ЭССР и приморскую поселенческую сеть — территории наиболее динамичного социальноэкономического развития. Приморские уезды Эстонии и к началу 2000-х гг., в сравнении с большинством внутренних территориально-административных образований, отличались повышенным удельным весом русских (соответственно 9–10% и 1–4%).

Сохранилось и два основных демографических средоточия русского населе- ния — Таллин с окрестностями (уезд Харь-юмаа) и северо-восток страны — уезд Ида-Вирумаа. В 2000 г. на два данных уезда приходилось 84,3% русских в Эстонии. Причем второй из них, в значительной степени совпадавший по контурам с бывшим советским Нарвским районом (а в период Российской империи с Ямбургским уездом Петербургской губернии), сохранялся в качестве единственного административнотерриториального образования Эстонии, в котором на протяжении всего постсоветского периода русские составляли абсолютное этническое большинство.

Но заметная доля русского населения фиксировалась и в ряде других уездов, в том числе Харьюмаа, Тартумаа, Валгамаа, Ляэ-не-Вирумаа, Пярнумаа, Ляэнемаа и Йыге-вамаа (табл. 1). Среди городов с высокой или повышенной долей русских в структуре населения выделялись центры уезда Ида-Вирумаа, прежде всего Нарва (86,99%) и Кохтла-Ярве (73,57%); а также Калласте (72,94%) в уезде Тартумаа. Но следует отметить и столицу страны (34,23%), административно относящуюся к уезду Харьюмаа.

Таблица 1

Численность русского населения Эстонии (2000–2021 гг.)

Table 1

Number of the Russian population of Estonia (2000–2021)

Уезды

Численность населения (тыс. чел.)

Доля в структуре населения (в %)

2000

2011

2021

2000

2011

2021

Валгамаа

4467

3662

3516

12,48

12,16

12,72

Вильяндимаа

2108

1305

1110

3,64

2,74

2,44

Вырумаа

1668

1141

1218

4,18

3,41

3,56

Ида-Вирумаа

124961

108208

97231

69,54

72,54

73,25

Йыгевамаа

2971

2190

1906

7,76

6,98

6,84

Ляэнемаа

2589

1965

1612

9,04

8,14

7,97

Ляэне-Вирумаа

7318

5794

5385

10,79

9,68

9,17

Пылвамаа

1357

1018

795

4,15

3,71

3,31

Пярнумаа

8509

6699

5752

9,33

8,11

6,71

Рапламаа

1540

1332

1095

4,1

3,82

3,27

Сааремаа

383

295

211

1,07

0,94

0,67

Тартумаа

20 894

18 543

16 491

13,97

12,32

10,45

Харьюмаа

171009

173194

178169

32,53

31,32

28,99

Хийумаа

105

61

55

1,01

0,72

0,65

Ярвамаа

1299

828

706

3,35

2,71

2,38

Эстония в целом

351178

326235

315252

25,63

25,20

23,67

Источник: Департамент статистики Эстонии. Результаты переписей населения 2000, 2011 и 2021 гг. Национальный состав. — URL: rahvus-emakeel-veerkeelte-oskus/RL222/table/tableViewLayout2; URL: stat/rahvaloendus__rel2011__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel-ja-keelteoskus-murded/RL0429/table/tableViewLayout2; URL: stat/rahvaloendus__rel2021__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel/RL21429/table/tableViewLayout2 (дата обращения: 07.02.2024).

Рис. 1. Динамика русского населения по уездам Эстонии, 2000–2021 гг. (%)

Fig. 1. Dynamics of the Russian population by Estonian counties, 2000–2021 (%)

Источник рис. 1–2: Департамент статистики Эстонии. Результаты переписей населения 2000, 2011 и 2021 гг. Национальный состав. — URL: rahvus-emakeel-veerkeelte-oskus/RL222/table/tableViewLayout2; URL: stat/rahvaloendus__rel2011__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel-ja-keelteoskus-murded/RL0429/table/tableViewLayout2; URL: rahvaloendus__rel2021__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel/ RL21429/table/tableViewLayout2 (дата обращения: 07.02.2024).

Процесс определённой демографической стабилизации русской общины страны начинается во второй половине 1990-х гг., после заметного снижения темпов миграционного оттока (если в 1990–1994 гг. он составлял порядка 9 тыс. в год, то в 1996– 2000 гг. — около 3,2 тыс.) [8, с. 23], связанного с возвращением экономической устойчивости и постепенной адаптацией оставшегося русского населения к этнополитическим, культурно-языковым и социально-экономическим реалиям постсоветской Эстонии. В 2000–2010 гг. русская община страны сократилась на 7,3% — минимальный показатель среди всех стран ближнего зарубежья. Учитывая, что естественная убыль русских в Эстонии в данном десятилетии составила порядка 3,5–4,5%, чистый миграционный отток сократился до 1,1– 1,2 тыс. в год. При этом, основной его вектор был направлен уже не на Россию, а в страны Западной и Центральной Европы.

Однако демографическая динамика отдельных территориальных групп русского населения в 2000-е гг. отличалась серьезной спецификой. В четырех уездах страны численность русских сократилась на 31,5–42%; еще в семи — на 18–26%, в трех — на 11– 13,5%. И только в столичном субрегионе (уезд Харьюмаа) выросло на 1,3% (рис. 1). Таким образом, помимо небольшого оттока русских за пределы страны происходило куда более активное их межрегиональное перемещение, прежде всего в Таллин и прилегающие к нему населенные пункты. Как результат, доля уезда Харьюмаа в структуре русской общины за 2000–2011 гг. выросла с 49,7% до 53,7%.

Этот территориальный переток, далеко не полностью учитываемый органами управления и государственной статистикой, очевидно, являлся основной причиной заметного расхождения размеров местных русских общин, установленных текущим демографическим учётом и результатами переписи 2011 года. В большинстве уездов страны разница показателей составляла 13– 24%, а в трех (Хийумаа, Вильяндимаа, Ярва-маа достигала 30–40%). Причём во всех уездах Эстонии выше были именно данные те- кущего учёта. Исключение составляла русская община столичного Харьюмаа, которая по результатам переписи оказалась больше на 2,1%, чем фиксировалось текущей демографической статистикой (что подтверждает сделанное выше предположение).

Отметим, что основные особенности гео-демографической динамики русских (естественная убыль, отток за пределы страны, перемещение в столицу) были характерны и для всего остального населения страны, включая представителей титульного народа. Поэтому удельное сокращение русских по территории Эстонии оказалось далеко не столь значительным, как их абсолютные потери (табл. 1). Перечисленные геодемо-графические тренды, отличавшие русскую общину в 2000-е гг., перешли в следующее десятилетие. С той разницей, что с середины 2010-х г., после 7–8-летнего периода низких показателей, усилилась депопуляция, связанная со вступлением в репродуктивный возраст малочисленной генерации 1990-х гг. и мировой пандемией COVID-19. Ежегодный коэффициент естественных потерь русского населения с 2–2,5‰ на рубеже 2010-х гг. вырос до 8–9‰ в начале 2020-х годов.

Тем не менее, общие темпы убыли русской общины Эстонии снизились еще больше — за 2011–2021 гг. ее размеры сократились на 3,4% 1. Данный показатель был ниже, чем темпы сокращения русских в России, не говоря уже о других странах ближнего зарубежья, в которых он колебался в диапазоне 10–40% [9]. Учитывая масштабы естественных потерь, можно сделать вывод о фактическом прекращении оттока русского населения из Эстонии. Не исключено, что его результирующее миграционное сальдо в данный период могло иметь незначительное положительное значение. Минимальная демографическая убыль русских в 2010-е гг. указывает и на ограничен- ный размер ассимиляционных потерь, игравших существенную роль в сокращении размера русских общин в двух других странах Балтии [8]. Возможно, потери, связанные с преимущественным выбором титульной самоидентичности смешанным потомством русско-эстонских семей, в значительной степени компенсировались предпочтением русской компоненты детьми в браках русских с представителями русскоязычных общин (русскими, белорусами и др.).

Ограниченное число уездов страны (15) не позволяет путем проведения развернутого регрессионного анализа получить полностью корректные оценки влияния особенностей данных территорий на геодемо-графическую динамику русского населения в Эстонии в 2000–2010-е гг. (рассматривались такие характеристики, как примор-ское/континентальное расположение уез- дов, столичный/провинциальный статус, сопредельность с территорией России, количественные размеры местных русских общин и их вес в структуре всего населения, общий демографический потенциал последнего). Тем не менее, это не помешало зафиксировать центральную роль в изучаемом геодемографическом процессе фактора столичности, задающего и определяющего направление и масштабы количественной динамики русского населения Эстонии в первые два десятилетия XXI века 2.

Подтверждается этот вывод и результатами переписи 2021 г. — за последний межпереписной период доля русских страны

Рис. 2. Доля территориальных групп в структуре русского населения Эстонии, 2021 г. (%)

Fig. 2. Share of territorial groups in the structure of the Russian population of Estonia, 2021 (%)

Источник: Департамент статистики Эстонии. Результаты переписи населения 2021 г. Национальный состав. — URL:      demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel/RL21429/table/tableViewLayout2 (дата обращения: 07.02.2024).

проживающих в столичном субрегионе выросла с 53,6% до 56,6% (рис. 2). Таким образом, сохранялся переток регионального русского населения в столицу страны и ее окрестности. Удельный вес всех нестоличных территориальных групп в структуре общины за 2000–2021 гг. более или менее значительно сократился в размерах.

Самостоятельный интерес представляет динамика сельского русского населения в Эстонии. В первые два десятилетия XXI в. оно демонстрировало не только демографическую устойчивость, но и количественный рост, увеличившись за 2000– 2021 гг. на 20,5% (с 26,3 тыс. до 31,7 тыс. чел) (табл. 2). Можно предположить, что таким образом проявляется более глубокая укоренённость местных русских «поселян», которая действительно была характерна для ряда стран ближнего зарубежья [9]. Данное предположение отчасти было верным. Сельские русские, расселённые в провинциальных уездах страны, за 2000–2021 гг. сохранили свою общую численность, что указывало на их большую демографическую устойчивость, чем у местных городских территориальных групп. Однако количественный рост всей сельской компоненты русской общины страны определялся расширением сельской группы столичного уезда, выросшей за данный период на 68% (с 7,8 тыс. до 13,1 тыс. чел.). Если в 2000 г. в Харьюмаа проживало 29,7% сельских русских страны, то в 2021 г. — уже 41,3%. По сути, речь шла об ещё одной проекции процесса нарастающей концентрации русских в Эстонии в столичном субрегионе, включая его сельские территории.

Таблица 2

Уровни системы расселения русского населения Эстонии, 2000–2021 гг. (тыс. человек, %)

Table 2

Levels of the settlement system of the Russian population of Estonia, 2000–2021 (thousand people, %)

Центры и территории

Численность, тыс. чел.

Удельный вес, %

2000

2011

2021

2000

2011

2021

Таллин

146,2

144,7

149,9

41,6

44,3

47,5

Остальные города

178,7

154,9

133,7

50,8

47,4

42,4

Сельская местность

26,3

26,6

31,7

7,5

8,1

10,1

Уезд Харьюмаа

171,0

173,2

178,2

49,3

53,6

56,6

Уезд Харьюмаа без Таллина

24,8

28,5

28,3

7,7

9,3

9,1

Уезд Ида-Вирумаа

125,0

108,2

97,2

35,9

33,5

30,8

Уезды Харьюмаа + Ида-Вирумаа

296,0

281,4

275,4

85,4

87,2

87,4

Источник: Департамент статистики Эстонии. Результаты переписей населения 2000, 2011 и 2021 гг. Национальный состав. — URL: rahvus-emakeel-veerkeelte-oskus/RL222/table/tableViewLayout2; URL: stat/rahvaloendus__rel2011__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel-ja-keelteoskus-murded/RL0429/table/tableViewLayout2; URL: stat/rahvaloendus__rel2021__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel/RL21429/table/tableViewLayout2 (дата обращения: 07.02.2024).

Данный процесс не только не отменял существенного разбега показателей количественной динамики остальных территориальных групп русского населения, но и определял значительные масштабы их демографических потерь. В 2010-е гг. последние заметно сократились в сравнении с предыдущим десятилетием, но в четырех уездах по-прежнему превышали 17%, еще в семи составляли 10–15%. Таким образом, ограниченные темпы убыли всей русской общины Эстонии в 2010-е гг. не означали ее демографического благополучия.

Половозрастная структура русских Эстонии

О том же свидетельствовал и неуклонно растущий средний возраст русского населения. За 2000–2011 гг. он поднялся на 5,6 лет (с 39,9 до 45,5 лет). При этом доля пожилого и старого населения (60 лет и старше) выросла с 18,2% до 31,8% (табл. 3). У эстонцев данный показатель составлял 24,9%. Еще ниже он был у латышей (19,1%) и немцев (21,14%). Сопоставимым с русскими он был у армян (28,75%) и литовцев (29,23%). В то же время, среди некоторых других этнических групп Эстонии доля населения старше 60 лет была значительно выше: у украинцев она составляла 36,2%, у поляков, финнов, татар нахо- дилась в диапазоне 40,5–46,9%; у евреев и белорусов — 50,0–54,3%.

Очевидно, что этнические группы, более 40% представителей которых — люди старше 60 лет, находятся в процессе демографического угасания. Между тем сразу в нескольких уездах Эстонии на эти возрастные когорты (60+) приходилось 45–56% местного русского населения (табл. 4). Сравнительный анализ возрастной структуры территориальных групп русских и темпов их убыли в 2000–2020 гг. обнаруживает прямую корреляцию. Максимальное сокращение численности русского населения с 2000 по 2021 гг. фиксировалась в уездах Хийумаа (–47,62%), Вильяндимаа (–47,3%), Ярва-маа (–45,7%), Сааремаа (–44,9%), Пылвамаа (–41,4%). Но именно в этих уездах в начале 2020-х гг. было сосредоточено наиболее пожилое русское население (средний возраст его находился в диапазоне 55,0–62,7 лет).

Таблица 3

Возрастная структура русского населения Эстонии, 2000–2021 гг. (человек, %)

Table 3

Age structure of the Russian population of Estonia, 2000–2021 (people, %)

Возрастные группы, число лет

Численность населения, тыс. чел.

Удельный вес среди всех этнических групп, %

2000

2011

2021

2000

2011

2021

младше 10

28 302

30 494

28 503

20,07

21,59

20,23

10–19

55 843

25 937

29 787

26,44

20,54

20,76

20–29

46 590

46 927

23 512

24,64

25,07

17,48

30–39

45 469

46 011

46 339

24,45

25,79

23,28

40–49

59 220

43 178

45 267

30,45

24,8

24,65

50–59

37 881

55 528

41 580

23,69

31,2

24,24

старше 60

77 873

78 160

100 264

27,05

25,28

27,95

Источник: Департамент статистики Эстонии. Результаты переписей населения 2000, 2011 и 2021 гг. Национальный состав. — URL: rahvus-emakeel-veerkeelte-oskus/RL222/table/tableViewLayout2; URL: stat/rahvaloendus__rel2011__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel-ja-keelteoskus-murded/RL0429/table/tableViewLayout2; URL: stat/rahvaloendus__rel2021__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel/RL21429/table/tableViewLayout2 (дата обращения: 07.02.2024).

Таблица 4

Возрастная структура русского населения по уездам Эстонии, 2000–2021 гг. (человек)

Table 4

Age structure of the Russian population by counties of Estonia, 2000–2021 (people)

Уезды

Возрастные группы, лет

младше 10

10–19

20–29

30–39

40–49

50–59

60 и старше

2000 год

Валгамаа

418

617

530

516

678

536

1172

Вильяндимаа

102

188

228

245

455

343

547

Вырумаа

117

157

123

190

318

229

534

Ида-Вирумаа

10805

21151

16740

16551

21199

12251

26264

Йыгевамаа

256

404

291

350

475

394

801

Ляэнемаа

193

340

336

318

398

345

659

Ляэне-Вирумаа

638

1012

960

978

1181

804

1745

Пылвамаа

93

151

92

180

216

210

415

Пярнумаа

669

1281

986

1010

1555

916

2092

Рапламаа

63

141

141

148

349

212

486

Сааремаа

16

25

54

39

117

77

55

Тартумаа

1660

2915

2682

2550

3391

2347

5349

Харьюмаа

13198

27321

23296

22251

28595

18993

37355

Хийумаа

0

5

11

11

36

28

14

Ярвамаа

74

135

120

132

257

196

385

2021 год

Валгамаа

307

367

276

404

524

492

1146

Вильяндимаа

34

28

37

87

171

160

593

Вырумаа

70

50

69

134

200

141

554

Ида-Вирумаа

8027

9674

7194

11777

13497

13141

33921

Йыгевамаа

90

129

116

172

343

223

833

Ляэнемаа

71

112

92

153

252

229

703

Ляэне-Вирумаа

298

420

364

526

880

766

2131

Пылвамаа

50

34

51

78

130

91

361

Пярнумаа

296

426

362

607

890

714

2457

Рапламаа

71

65

44

114

151

168

482

Сааремаа

6

2

9

18

32

29

115

Тартумаа

1371

1479

1276

2250

2193

2392

5530

Харьюмаа

17788

16972

13587

29952

22190

26622

51058

Хийумаа

3

0

0

5

7

9

31

Ярвамаа

21

29

35

62

120

90

349

Источник: Департамент статистики Эстонии. Результаты переписей населения 2000, 2011 и 2021 гг. Национальный состав. — URL: rahvus-emakeel-veerkeelte-oskus/RL222/table/tableViewLayout2; URL: stat/rahvaloendus__rel2011__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel-ja-keelteoskus-murded/RL0429/table/tableViewLayout2; URL: stat/rahvaloendus__rel2021__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel/RL21429/table/tableViewLayout2 (дата обращения: 07.02.2024).

И в целом только в 6 из 15 уездов Эстонии средний возраст русских был меньше 50 лет (рис. 3). Закономерно, что наиболее молодой была группа русских столичного субрегиона (42,9 лет), выступавшего центром притяжения для всего населения страны. Показательно, что средний возраст русских столичного уезда Харьюмаа за 2000– 2021 гг. вырос только на 4,1 года. В четырех других уездах страны (именно они были в лидерах депопуляции русского населения) этот рост составил 15,6–18,3 года; еще в шести — 10,4–13,9 лет (рис. 3а). Причина очевидна — в миграционном оттоке, значительная часть которого была ориентирована на столицу страны, количественно доминировала молодежь и люди среднего возраста (учебная и трудовая миграция), деформировавшая возрастную структуру оставшегося русского населения.

Рис. 3. Показатели половозрастной структуры русского населения по уездам Эстонии

Fig. 3. Indicators of the sex and age structure of the Russian population by counties of Estonia *Данные за 2031 год получены методом передвижки возрастов. При этом, не принимались в расчёт возможная естественная убыль женских когорт и миграционный фактор.

Источник: Департамент статистики Эстонии. Результаты переписей населения 2000, 2011 и 2021 гг. Национальный состав. — URL: rahvus-emakeel-veerkeelte-oskus/RL222/table/tableViewLayout2; URL: stat/rahvaloendus__rel2011__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel-ja-keelteoskus-murded/RL0429/table/tableViewLayout2; URL: rahvaloendus__rel2021__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel/ RL21429/table/tableViewLayout2 (дата обращения: 07.02.2024).

Повышенная доля людей старшего возраста, как правило, коррелирует с небольшим удельным весом «средневозрастных» генераций населения. Доля русского населения в возрастных группах 20–29 и 30– 39 лет в 2021 г. составляла 22,16%, что заметно уступало показателю армянского (27,73%), латышского (37,89%) и немецкого (38,76%) этносов. И была ниже, чем у эстонцев (25,29%) и украинцев (23,48%). За 2011–2021 гг. удельный вес русских Эстонии в данных возрастных группах сокра- тился на 6,33%, что являлось одним из самых высоких темпов убыли среди всех этнических групп страны (выше был только среди у татар и евреев — 6,91 и 7,64% соответственно) 3.

Как показали расчёты, в период с 2011 по 2021 гг. доля русского населения Эстонии в возрастных группах 20–29 и 30–39 лет сократилась в среднем на 6%. В указанных возрастных группах максимальное сокращение численности русских происходило в уездах Вильяндимаа (на 49,6%), Рапламаа (46,6%), Ляэнемаа (45,9%). Достаточно высокими темпы сжатия данных возрастных групп были также у русских в уездах Ляэне-Вирумаа (35,6%) и Тартумаа (34,9) %.

Негативные сдвиги в возрастной структуре русской общины страны актуализировали другую проблему её демографической динамики, поскольку демонстрировавшие абсолютное и удельное сокращение «средневозрастные» генерации русских заключали группу репродуктивных женщин. Если в 2000-е гг. её размеры в Эстонии практически не изменилась, то в 2010-е гг. группа русских женщин наиболее активного детородного возраста (20–39 лет) сократилась почти на 25% (с 46,5 тыс. человек до 34,9 тыс.). При этом, в 4 уездах убыль составила 46–50%, в 7–31–38% (рис. 3б). Даже в столичном субрегионе, данная группа потеряла 19,7% своего размера. Однако процесс демографического сжатия не закон- обращения: 07.02.2024).

чен — в 2020-е гг. даже без учёта фактора миграции, женская группа активной репродукции в русской общине сократится ещё на 22,5% 4.

Таким образом, без ощутимого повышения коэффициента фертильности у русских женщин в Эстонии, абсолютные размеры рождаемости в общине в 2020-е гг. продолжат свое быстрое сокращение, увеличивая показатель естественной убыли. Однако фиксируемая динамика детородной активности у русских женщин за 2000–2010-е гг. не даёт поводов для оптимизма (табл. 5). Суммарный коэффициент рождаемости, в 2000 г. составлявший 1,47, в 2011 и 2021 гг. был ещё ниже — соответственно 1,38 и 1,42 (рассчитано по данным переписей). Доля бездетных русских женщин в возрасте 20– 29 лет за 2000–2021 гг. выросла в Эстонии с 42,9% до 68,3%; в возрасте 30–39 лет — с 8,9% до 18,2% (табл. 6). Расчёты показывают, что даже при увеличении коэффициента фертильности русских женщин в середине-второй половине 2020-х гг. до 1,5–1,6 (самый оптимистический сценарий) уро-

Таблица 5

Динамика уровня рождаемости у русских женщин в Эстонии, 2000–2021 гг. (чел., %)

Table 5

Dynamics of fertility of the Russian women in Estonia, 2000–2021 (people, %)

Число детей

Количество женщин, человек

Удельный вес, %

2000

2011

2021

2000

2011

2021

Один

54721

53433

47763

32,8

33,5

31,6

Двое

60495

60539

59148

36,2

38,0

39,1

Трое и более

14957

13114

15812

9,0

8,2

10,5

Бездетные женщины

29954

30010

27158

17,9

18,8

17,9

Источник табл. 5–6: Департамент статистики Эстонии. Результаты переписей населения 2000, 2011 и 2021 гг. Рождаемость. — URL: ; URL: rel2011__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__naised-ja-lapsed/RL0411/ table/tableViewLayout2; URL: (дата обращения: 15.02.2024).

Таблица 6

Уровень репродуктивной активности русских женщин в Эстонии в группах 20–29 и 30–39 лет

Table 6

Reproductive activity of the Russian women in Estonia in the age groups of 20–29 years and 30–39 years

Число рождённых детей 2000 2011 2021 Количество русских женщин, человек 20–29 лет 30–39 лет 20–29 лет 30–39 лет 20–29 лет 30–39 лет Один 10187 11031 7116 9057 2356 7482 Двое 2188 9971 2034 8153 844 7676 Трое и более 239 1332 304 1855 228 3067 Бездетные женщины 9473 2173 12493 3549 7388 4050 Всего 22087 24507 21947 22614 10816 22275 Доля женщин с разной репродуктивной активностью, % Один 46,12 45,01 32,42 40,05 21,78 33,59 Двое 9,91 40,69 9,27 36,05 7,8 34,46 Три и более детей 1,08 5,44 1,39 8,2 2,11 13,77 Бездетные женщины 42,89 8,87 56,92 15,69 68,31 18,18 Всего 100 100 100 100 100 100 вень рождаемости в общине сократится с 8–8,1‰ до 6,6–7,0‰.

На то, что темпы естественной убыли русского населения в Эстонии будут заметно возрастать уже в среднесрочной перспективе, указывает и его индекс старения — соотношение численности лиц старше трудоспособного возраста к численно- сти лиц младше трудоспособного возраста, умноженное на 100. В целом этот показатель у русских составлял 227, то есть генерации людей пожилого и старшего возраста количественно превосходили возрастные когорты детей и подростков в 2,27 раз (у эстонцев — в 1,38). Однако в ряде уездов Эстонии этот перевес достигал 6–16,5 раз

Рис. 4. Индекс старения русского населения по уездам Эстонии, 2021 г.

Fig. 4. Index of aging of the Russian population by counties of Estonia, 2021

Источник: Рассчитано по данным переписи населения 2021 г. — URL: stat/rahvaloendus__rel2021__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel/RL21429/table/tableViewLayout2 (дата обращения: 07.02.2024).

(рис. 4). Очевидно, что местное русское население даже без учёта миграционного оттока будет демонстрировать максимальные темпы убыли уже в 2020-е годы.

Конечно, общая естественная динамика русской общины будет в основном определяться двумя ее демографическими эпицентрами — территориальными группами уездов Харьюмаа и Ида-Вирумаа, но прежде всего первой из них, имевшей в 2021 г. самый низкий коэффициент старения (187,9). И поэтому масштабы естественной убыли русских страны еще несколько десятилетий будут оставаться достаточно ограниченными (в пределах 8–11‰ в год). Но до половины территориальных групп русских, даже без учёта миграционного оттока, будет терять в год 1,5–2,0% (или более) и к середине века способно сократиться в 1,8–2,5 раза, что приведёт к существенным сдвигам в широте расселения русских по территории страны.

Для русского населения в Эстонии был характерен заметный количественный перевес женщин (в 2021 г. их приходилось 122 на 100 мужчин). Однако уровень деформации полового соотношения на всем протяжении постсоветского периода оставался стабильным, в отличие от подавляющего большинства других русских общин ближнего зарубежья, в которых он постепенно возрастал. Отметим и ограниченный разбег полового дисбаланса по отдельным территориальным группам русских в Эстонии (рис. 5а). Не менее значимо, что во всех этих группах (кроме двух «островных» уездов) дисбаланс формировался исключительно за счет старших возрастных групп. У русского населения до 65 лет (дети, молодежь и люди трудоспособного возраста) он был минимальным (рис. 5б). Что, безусловно, имело положительное значение для процесса естественного воспроизводства русского населения страны.

Выводы

Исследование подтвердило сохранение в первой четверти XXI в. двух основных средоточий расселения русских, включающих северо-восток страны (уезд Ида-Вирумаа с центрами в Нарве и Кохтла Ярве), а также столичный субрегион (Таллин и уезд Харьюмаа в целом). За первые два десятилетия века русское население в Эстонии сократилось на 10,3%, что было лучшим показателем среди всех стран ближнего зарубежья. Учитывая же отрицательную демографическую динамику эстонцев и большинства других народов страны, удельный вес русских в национальной структуре населения за 2000–2021 гг. сократился менее, чем на 2% (с 25,6% до 23,7%).

Успешной демографической адаптации русских способствовало совмещение ряда факторов, среди которых достаточно высокий уровень жизни, минимизировавший отток в Россию; наличие ряда территорий и центров с компактным расселением русских, в которых они являлись доминирующим большинством или, по крайней мере, весомой группой местного населения, формирующей под свои особенности структуры повседневности регионального социума. Существенную роль играло то, что северо-восток Эстонии являлся территорией исторического расселения русских — основная их часть имела многопоколенную историю жизни в Нарве и её окрестностях. Но и большинство русского населения Таллина являлось коренными жителями города (а среди постсоветских мигрантов в столицу абсолютно доминировали уроженцы Эстонии).

Достаточно ограниченным по меркам ближнего зарубежья являлся и рост среднего возраста русских в Эстонии. Что должно и в дальнейшем сдерживать рост естественных потерь (по крайней мере, 15– 20 лет) способных держаться на среднегодовом уровне в 4–5‰, с возможным последующим повышением до 5–7‰. Наиболее вероятным сценарием внешней миграции русской общины на среднесрочную перспективу представляется сохранение небольшого оттока в пределах 1–2‰ в год. При таких показателях естественного воспроизводства и миграционного сальдо ежегодные демографические потери русского населения в ближайшие 15–20 лет будут со-

Рис. 5. Соотношение русского мужского и женского населения по уездам Эстонии, 2021 гг. (число женщин на 100 мужчин) Fig. 5. Ratio of the Russian male and female population by counties of Estonia, 2021 (number of women per 100 men)

Источник: Рассчитано по данным переписи населения 2021 г. — URL: stat/rahvaloendus__rel2021__rahvastiku-demograafilised-ja-etno-kultuurilised-naitajad__rahvus-emakeel/RL21429/table/tableViewLayout2 (дата обращения: 07.02.2024).

ставлять 0,5–0,7%. Но даже если убыль окажется выше (в пределах 0,7–1,0% в год), численность русских в Эстонии в 2030 г. может составлять 285–295 тыс. человек, в середине XXI в. — 230–250 тысяч.

Однако общая демографическая устойчивость не исключала серьёзных проблем, связанных с перетоком из провинции в столичный субрегион заметной части русской молодежи и людей среднего возраста. И, как следствие, ускоренной абсолютной и удельной убыли, а также быстрого старения большинства региональных групп русского населения. В настоящее время в трёх уездах средний возраст русских превышает 60 лет, еще в семи — 50. Таким образом, в 10 из 15 уездов

Эстонии, даже без учёта оттока, будет происходить быстрая демографическая убыль русских связанная с естественными потерями.

В группе риска, прежде всего, самые маленькие и возрастные территориальные группы русских двух «островных» уездов (Сааремаа и Хийумаа), которые могут почти полностью прекратить существование уже к середине XXI века. В 1,8–2,5 раза может сократиться русское население ещё 6–7 уездов, что будет означать ощутимое сужение общей системы расселения русских в Эстонии, их сверхконцентрацию в столичном субрегионе, на который в 2045–2050 гг. уже будет приходиться порядка 65–70% русского населения страны.

Список литературы Русское население в Эстонии: основные геодемографические тренды (2000-2021 гг.)

  • Рыбаковский, Л.Л. Русские и новое зарубежье: миграционный обмен и его влияние на демографическую динамику / Л. Л. Рыбаковский. — Москва: ИСПИ, 1996. — 55 с.
  • Тишков, В. А. Русские как меньшинства (пример Эстонии) / В. А. Тишков // Общественные науки и современность. — 1993. — № 6. — С. 87-103. EDN: SMFBIP
  • Никифоров, И. В. Демография русского населения Эстонии в ХХ веке / И. В. Никифоров, В. В. Полещук // Этническая политика в странах Балтии. — Москва: Наука, 2013. — С. 155— 176. EDN: иСОМиМ
  • Халлик, К. С. Русские в Эстонии / К. С. Халлик // Русские: этносоциологические исследования. — Москва: Наука, 2011. — С. 90-119. EDN: RBJOUX
  • Козлов, В.А. Демографическое поведение русской диаспоры в странах Прибалтики и Центральной Азии / В. А. Козлов // Вестник Института экономики РАН. — 2018. — № 3. — С. 5060. EDN: XRZDCX
  • Манаков, А. Г. Динамика этнического состава населения Эстонии и Латвии с 1881 г. по 2016 г. / А. Г. Манаков, О. А. Чученкова. — Москва: Русская книга, 2017. — 96 с. EDN: YNHPIH
  • Манаков, А. Г. Оценка воспроизводственного потенциала этнических групп в странах Балтии / А. Г. Манаков, П. Э. Суворков, И. В. Ермолин // Современная Европа. — 2021. — № 7. — С. 27-38. DOI: 10.15211/soveurope720212738 EDN: BWDALM
  • Сущий, С.Я. Русские в Прибалтике — геодемографические тренды постсоветского периода и перспективы первой половины XXI века / С. Я. Сущий // Народонаселение. — 2018. — Т. 21. — № 3. — С. 21-36. DOI: 10.26653/1561-7785-2018-21-3-02; EDN: YNHEJF
  • Сущий, С.Я. Русское население ближнего зарубежья: геодемографическая динамика постсоветского периода / С. Я. Сущий // Демографическое обозрение. — 2020. — Т. 7. — № 2. — С. 6-30. DOI: 10.17323/demreview.v7i2.11137; EDN: RYFONV
  • Житин, Д. В. Демографическое развитие стран Балтии / Д. В. Житин, А. А. Иванова. — Москва: Ассоциация книгоиздателей «Русская книга», 2017. — 112 с. EDN: YNHPCX
  • Кабузан, В. М. Русские в мире / В. М. Кабузан. — Санкт-Петербург: Блиц, 1996. — 350 с. EDN: RNOKYV
  • Хрущёв, С. А. Этнические аспекты демографических процессов в странах Балтийского региона / С. А. Хрущёв // Балтийский регион. — 2010. — № 4. — С. 91-102. EDN: NBHOKR
Еще
Статья научная