Самозанятость как социально-экономическое явление: влияние на устойчивость регионального развития

DOI:

Как было отмечено на форуме «Будущее сферы труда в России», в ближайшие десять лет российская экономика лишится более миллиона россиян, причем произойдет «вымывание» наиболее активной на рынке труда возрастной группы, включающей граждан от 30 до 44 лет, то есть более 6 млн человек. На этом фоне доля занятых в возрасте 45 лет и старше будет расти, что неизбежно приведет к увеличению среднего возраста занятого гражданина. Причем в 34 регионах РФ безработица так пока и не вернулась к допандемийному уровню, а в 51 субъекте достигла или даже превысила докризисные показатели [Российская экономика лишится ...].

Как показал опрос Фонда «Общественное мнение»2, примерно 55 % россиян работают без профильного образования, и если по специальности работают 37 % граждан, то вообще без образования – около 7 % работающих; 54 % граждан с постоянной работой совмещают ее с учебой или являются пенсионерами, а 65 % занятых не хотят менять свое нынешнее место работы, 13 % предпочли бы его сменить, но работать по той же специаль- ности, 19 % хотели бы поработать по другой специальности.

В апреле опрос SuperJob показал, что не по специальности работают 38 % россиян. Согласно ему, по своей специальности или в смежной сфере чаще работают врачи (100 %), юристы (99 %) и главные бухгалтеры (92 %), реже – менеджеры по закупкам (18 %), дизайнеры (19 %), менеджеры по работе с клиентами (21 %) [ФОМ: 55 % россиян ...]. В этих условиях возможность работать в статусе самозанятого приобретает все большее значение.

Феномен самозанятости. Понятие самозанятости, появившееся в российском законодательстве с 2017 г., определило возможности гражданам заниматься предпринимательской деятельностью без оформления ИП. Цель данного нововведения состояла в легализации доходов, получаемых от широкого круга неформальных видов деятельности, путем введения выгодного налогового режима. Запущенный в 2019 г. в четырех регионах пилотный проект с 2020 г. распространился и на другие регионы, в том числе регионы ЮФО. Коронакризис во многом стимулировал развитие данного процесса. Но, несмотря на то что в последние годы самозанятость стала важ- нейшей формой занятости населения, до настоящего времени в научных публикациях не уделяется должного внимания исследованию ее экономического содержания, причин, по которым граждане отдают предпочтение самозанятости другим формам экономической деятельности, а также анализу возникающих в результате положительных и отрицательных социально-экономических эффектов.

В научной литературе существуют две противоположные точки зрения на роль самозанятости в экономике. Одни исследователи считают, что самозанятость способствует экономическому росту и росту благосостояния населения, поскольку она ориентирована на внутренний спрос [Wang et al., 2018]. Другие исследователи утверждают, что если самозанятость является не способом самореализации, а средством к выживанию, то это будет сопровождаться не экономическим развитием, а ростом бедности [Dercon, 2009]. Поэтому понимание того, что является основанием для развития самозанятости населения, – важная научная проблема.

Цель данной статьи – на основе исследования сущности самозанятости как экономического явления выявить тенденции развития данного процесса в южнороссийских регионах и определить направления повышения эффективности их влияния на устойчивость регионального развития.

Развитие процессов самозанятости в России

В России понятие «самозанятость» появилось с началом рыночных реформ и изначально связывалось с «развитием предпринимательской активности, подъемом малого бизнеса и преодолением безработицы» [Ток-санбаева, 1998]. Стратегическим направлением большинства региональных программ конца 90-х гг. ХХ в. стало снижение напряженности на рынке труда через развитие самозанятости. Это было связано с продолжающимся экономическим спадом и масштабным закрытием предприятий. С целью поощрения реформ по развитию предпринимательского сектора экономики региональными властями оказывалась финансовая поддержка граждан на реализацию бизнес-проектов.

Как показывают результаты мониторинга социально-трудовой сферы России, проводимые ВЦИОМ с 1991 г., в первые годы реформ (1991–1996 гг.) доля самозанятого населения составляла 3–4 % и в основном была сосредоточена в сфере торговли и обслуживания, где не предполагались значительные финансовые вложения. Основная часть самозанятого населения относилась к категории среднеобеспеченных, в отличие от предпринимателей, где преобладала доля населения с более высоким экономическим статусом [Хахулина и др., 1996].

Постепенно самозанятость сместилась в сферу «теневой экономики». Как отмечает И.Н. Плотников, истоки теневой экономики идут именно от самозанятости на фоне неспособности официальной экономики создать новые рабочие места. Высокая налоговая нагрузка на предпринимателей явилась причиной того, что работающее население стало уходить «в тень», а многие талантливые и одаренные граждане сами организовывали себе работу [Плотников, 2021]. Так, по данным Росстата, доля теневой экономики в России в 2012 г. составляла около 15 %, а в 2015 г. уже повысилась до 22 %. В 2020 г. РАНХиГС оценивала теневой рынок труда в 28 % от всех занятых [Счетная палата перешла ... , 2020].

В результате для легализации самозанятых с 2019 г. в четырех регионах России был запущен проект по введению льготного налогового режима для самозанятых, чей годовой доход не должен превышать 2,4 млн руб. в год (200 тыс. руб. в месяц). По данным Счетной палаты, это позволило увеличить приток налогов по сравнению с 2018 г. на 44 %. Возросли и темпы роста числа самозанятых, составляя примерно 5 тыс. чел. в сутки [Счетная палата перешла ... , 2020]. Сфера деятельности самозанятого населения – репетиторство, услуги няни, таксисты, швеи, кондитеры и пр.

Несмотря на фиксируемые Счетной палатой очевидные экономические эффекты от самозанятости в виде поступления налоговых платежей в бюджет, вопрос о том, в какой мере и при каких условиях она способствует повышению устойчивости регионального развития, является достаточно дискуссионным в научных академических кругах. Для понимания этого, прежде всего, следует провести анализ экономического содержания понятия «самозанятость».

Экономическое содержание понятия «самозанятость»

Самозанятость как новая концепция занятости населения выражается в реализации права человека самостоятельно определять, как он распорядится своими способностями к труду, сколько и где он будет работать. Самозанятость является общемировой тенденцией, игнорирование которой может повлечь негативные последствия для социальноэкономического развития региона.

В научной литературе существуют различные объяснения причин самозанятости, ее экономической природы. Достаточно часто самозанятость рассматривается как долгосрочное последствие безработицы и неформальной (теневой) занятости. Это убежище для работников, находящихся в неблагоприятном положении с более низким уровнем образования и навыков, для тех, кто не может найти постоянную работу [Gong et al., 2002]. Отождествление самозанятости с неформальной (теневой) занятостью характерно для И.Н. Плотникова, который утверждает, что «самозанятость – это, прежде всего, теневые отношения», «это относительно устойчивые формы любых общественных взаимосвязей, находящиеся вне внешнего социального контроля» [Плотников, 2021]. Соответственно данный исследователь делает вывод, что самозанятость подрывает экономику, ставя под угрозу национальную безопасность государства.

Противоположную точку зрения занимают другие исследователи, рассматривая самозанятость как первую ступеньку к трудоустройству выпускников образовательных учреждений. Сегодня многие образовательные организации включают в свои образовательные программы модули, ориентированные на развитие предпринимательских компетенций студентов для повышения уровня их готовности к самозанятости. Как отмечает А.Г. Жуков, современный специалист должен быть готов не только к найму, но и к самозанятости [Жуков, 2020]. Аналогичная позиция содержится в трудах ряда зарубежных исследователей.

Для развивающихся стран самозанятость выпускников вузов обладает мощным потенциалом, поскольку позволяет решить проблему безработицы молодежи. Так, в ряде вузов Ближнего Востока и Северной Африки выпускники университетов могут вместо традиционной дипломной работы написать и защитить бизнес-план [Entrepreneurship Education and Entry ... , 2016]. Тем самым акцент в развитии самозанятости смещается с низкоквалифицированной молодежи и безработных, на которых, как правило, ориентируются программы Центров занятости населения, на инновационно активную молодежь. При этом самозанятость рассматривается не как проблема или угроза устойчивому развитию, а, напротив, как инструмент экономического развития.

По мнению авторов, роль, которую играет самозанятость в обеспечении целей устойчивого развития региона, во многом определяется тем, что является основным мотивом выбора такой формы трудовой деятельности. Для того чтобы оценить, каким образом самозанятость может повлиять на устойчивость регионального развития, следует ответить на вопросы: является ли самозанятость средством выживания, либо это способ реализации своего инновационного потенциала; идет ли самозанятость от возможностей или выступает как оппортунистическая деятельность? Если самозанятость является средством выживания, то при улучшении положения на рынке труда, повышении доступности секторов экономики со стабильной заработной платой самозанятость будет снижаться.

Самозанятость как социально-экономическое явление имеет две основные формы проявления, отличающиеся диаметрально противоположными мотивационными установками граждан и последствиями для экономики (см. таблицу).

Самозанятость в России по своей природе отличается как от самозанятости в развитых странах, так и от самозанятости в странах третьего мира. Как отмечает директор по развитию компании «Апхилл», в Евросоюзе и США самозанятость ближе к творчеству и хобби, чем к работе; в странах третьего мира – самозанятость – это способ выживания и, зачастую – единственная возможность заработка [Кобина, 2019].

В России в настоящее время самозанятость выступает как особый экономический уклад, предполагающий осуществление предпринимательской деятельности, в рамках которой вознаграждение за труд получается непосредственно от заказчиков. Самозанятость в России носит вынужденный характер, как отмечают А.Н. Покида и Н.В. Зыбуновская. Это подтверждается результатами проводимых опросов о причинах выбора гражданами самозанятости: порядка 70 % опрошенных выбрали самозанятость с целью возможности повысить свои доходы, тогда как возможность реализации своего творческого и профессионального потенциала отметили чуть больше 30 % [Покида и др., 2020].

Самозанятость позволяет сократить расходы государства на поддержание уровня занятости и социальную поддержку безработных. Тем самым предполагается, что самозанятость позволяет повысить бюджетную устойчивость региона. Однако в существующих в настоящее время рамках регулирования самозанятость несет значительные риски устойчивому региональному развитию:

– ограничение суммы годового дохода не более 2,4 млн руб. приводит к возможности сокрытия большей части получаемых средств;

– возможность перевода некоторыми работодателями части сотрудников в статус самозанятых для экономии на налогах;

– неопределенность перспектив сохранения льготного налогового режима для само- занятых по окончании эксперимента, а также привязка действия новой системы налогообложения к месту ведения деятельности в пилотных регионах ограничивает желание граждан регистрироваться в статусе самозанятого, если их деятельность распространяется и на другие регионы, не участвующие в пилотном проекте;

– социальная незащищенность граждан, нестабильность их заработка.

Для понимания того, в какой мере развитие процессов самозанятости может быть ориентировано на достижение целей устойчивого развития территории, проанализируем тренды самозанятости в южнороссийских регионах.

Тренды самозанятости в южнороссийских регионах

По данным Федеральной налоговой службы и Минфина РФ, самозанятые, количество которых с начала введения специального налогового режима превысило 3,1 млн чел., уже заработали более 620 млрд руб., уплатив в бюджет около 20 млрд рублей. Ежедневно самозанятые зарабатывают более 1,4 млрд руб., а средний размер их чека равен 1 330 рублям.

По прогнозам Минтруда РФ, следует ожидать кратного роста числа самозанятых до конца десятилетия: к 2024 г. их количество превысит 5 млн чел., а к 2030-му может вырасти уже до 10–11 млн чел. [Самозанятые каждый день ...].

Таблица. Формы проявления самозанятости в зависимости от мотивационных установок

Table. Forms of manifestation of self-employment depending on motivational attitudes

Признак	Самозанятость как следствие социально-экономических проблем	Самозанятость как инструмент экономического развития
Природа возникновения	Средство выживания	Личный интерес, хобби
Форма проявления	Оппортунистическая деятельность	Инновационная деятельность
Продолжительность	Сокращается по мере улучшения ситуации на рынке труда	Имеет долгосрочный характер
Рыночная ниша	Низкоквалифицированная деятельность	Диверсифицированные виды деятельности
Возрастная категория	Представители старших возрастных групп, высвобожденные при закрытии предприятий работники, пенсионеры	Молодежь, выпускники образовательных учреждений
Институционализация	Преобладание теневой предпринимательской деятельности	Легализованная самозанятость

Примечание. Составлено авторами.

В 2020 г. Волгоградская и Ростовская области вошли в число регионов, в которых реализуется пилотный проект по введению налога на профессиональную деятельность для самозанятых. В результате по состоянию на 31 марта 2020 г. в ЮФО было зарегистрировано 17 466 чел. (3 % от общего числа зарегистрированных самозанятых в России). Из числа зарегистрированных 15 784 чел. – физические лица и 1 682 – индивидуальные предприниматели (рис. 1) [Статистика для национального проекта ... , 2021].

С 1 июля 2020 г. эксперимент стартовал и в других регионах ЮФО. Динамика самозанятых в регионах ЮФО с момента начала эксперимента до настоящего времени отражена на рисунке 2.

Как видно из приведенных данных, наиболее высокие показатели самозанятости населения фиксируются в Краснодарском крае и Ростовской области. В этих же регионах отмечают и наиболее высокие темпы роста числа самозанятых. Одновременно можно отметить, что доля индивидуальных предпри-

Рис. 1. Численность самозанятого населения в регионах ЮФО по состоянию на 31 марта 2020 г., чел.

Fig. 1. The number of self-employed people in the regions of the Southern Federal District as of March 31, 2020, people

Примечание. Составлено по: [Статистика для национального проекта ... , 2021 ; Статистика о представленных ... , 2021].

Рис. 2. Численность самозанятых в регионах ЮФО, чел.

Fig. 2. The number of self-employed in the regions of the Southern Federal District, people

Примечание. Составлено по: [Статистика для национального проекта ... , 2021 ; Статистика о представленных ... , 2021].

нимателей, зарегистрированных как самозанятые, по сравнению с началом реализации проекта снизилась с 9,6 до 6,6 %.

Что касается занятых в сфере деятельности по оказанию услуг физическим лицам для личных, домашних и иных подобных нужд, то по состоянию на 01.10.2021 г. в ЮФО зарегистрировано 719 чел. (4 % общего числа самозанятых), большая часть которых приходится на Краснодарский край (рис. 3). Заметим, что по состоянию на 01.07.2020 г. численность самозанятых в данной сфере деятельности была несколько выше – 722 человека. Основная сфера деятельности – оказание услуг репетиторства (64 % занятых).

Определение характера самозанятости имеет важное значение, поскольку увеличение числа самозанятых предполагает необходимость понимания их мотивов. Тенденции роста числа самозанятых на рынке труда ЮФО выражаются в формировании двух основных трендов: самозанятость как средство выживания; самозанятость как способ максимизации полезности, чтобы получить больший доход, чем работа по найму.

Первый тренд во многом обусловлен сокращением рабочих мест в пострадавших от пандемии отраслях, когда закрытие предприятий приводит к тому, что самостоятельная занятость становится основной формой занятости населения. Так, в 2020 г. по сокращению численности в ЮФО было уволено более 20 тыс. человек. Число уволенных в I квартале 2021 г. в ЮФО составило 5,2 тыс. чел. [Социально-экономическое положение ... , 2021].

Самозанятость как средство выживания в целом характерна для аграрных южнороссийских регионов, где жители сельской местности не стремятся переводить свои фермерские хозяйства в сферу индивидуального предпринимательства. Как показывают исследования, причиной этого является отсутствие способности вести финансовую отчетность, страх брать кредиты, дефицит предпринимательских компетенций и пр. [Анализ трудовых и досуговых ... , 2021]. Также развитие самозанятости в аграрных регионах ЮФО связано с тем, что растущая технологизация сельского хозяйства ведет к высвобождению сельскохозяйственных работников [Чернова, 2015]. По своей природе самозанятость сельского населения выражается преимущественно в физических формах труда [Монгуш, 2017]. Заметим, что данная тенденция характерна

Рис. 3. Распределение занятых в сфере деятельности по оказанию услуг физическим лицам для личных, домашних и иных подобных нужд, %

Fig. 3. Distribution of those employed in providing services to individuals for personal, household and other similar needs, %

Примечание. Составлено по: [Статистика для национального проекта ... , 2021 ; Статистика о представленных ... , 2021].

не только для аграрных регионов в России, но и за рубежом.

Второй тренд связан с развитием самозанятости как способа повышения своего дохода на основе максимизации полезности. Максимизация полезности при самозанятости означает, что работнику выгоднее работать на себя, а не заниматься наемным трудом. Как правило, эти граждане имеет достаточно высокий уровень образования и владеют определенными профессиональными навыками. Они могли бы получить оплачиваемую работу, но предпочитают быть самозанятыми, так как стремятся к более эффективному развитию, чем работая по найму. Такая самозанятость не является способом выживания, а представляет собой реализацию собственных возможностей, которые стимулируют экономический рост.

Можно предположить, что в условиях продолжающейся пандемии число самозанятых в регионах ЮФО будет продолжать расти. Причины этому могут быть различными. Одни граждане рассчитывают на то, что самозанятость будет своеобразной предпринимательской стратегией, позволяющей получить доход в существующих нестабильных экономических условиях. Другие – не преуспев в работе по найму или не пройдя многочисленные собеседования, выбирают самозанятость как средство выживания. В последнем случае самозанятость имеет ограниченные возможности для накопления человеческого капитала в регионе и не способствует повышению устойчивости развития.

Направления развития процессов самозанятости в целях повышения устойчивости региональной экономики

Авторы солидарны с мнением специалистов Минтруда РФ, что принципиально важно дать россиянам с таким налоговым статусом базовые социальные гарантии, сохранив при этом благоприятные условия для развития платформенной занятости, ведь самозанятые в меньшей степени защищены с точки зрения социальных гарантий и прав. По оценкам рейтингового агентства НКР, нормы безопасности и охраны труда в этой нише также могут соблюдаться лишь частично, причем сейчас около 13 млн чел. (18 % рабочей силы) в той или иной степени заняты в теневом секторе экономики [Cамозанятые каждый день ... , 2021].

Сейчас самозанятые не могут делать отчисления в ФСС, а значит, не могут претендовать на компенсацию больничных листов и декретные выплаты. Однако Минэкономразвития РФ изучает возможность предоставления таких социальных гарантий, и сейчас идет обсуждение механизмов обеспечения социальных гарантий для самозанятых и анализ различных вариантов, в том числе и с учетом международного опыта. А поскольку самозанятость для многих граждан не является основным источником дохода, то приоритетный вариант предоставления социальных гарантий – страховой и на добровольных принципах.

Для реализации инициативы о добровольном соцстраховании самозанятых потребуется внести изменения в целый ряд законов и иных нормативных актов, в первую очередь в Федеральный закон «Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством», поскольку он является основным нормативным актом, регулирующим больничные и декретные выплаты. Изменений могут потребовать Налоговый кодекс, закон «О государственных пособиях гражданам, имеющим детей», а также ряд постановлений правительства и приказов Минтруда, поскольку большое количество особенностей и нюансов регулирования больничных и декретных содержится именно в этих нормативных актах. Скорее всего, рабочим станет следующий вариант: онлайн-платформы будут предлагать добровольное страхование для своих самозанятых исполнителей, а взамен будут получать определенные льготы от государства, как сейчас происходит с трудоустройством безработных и инвалидов [В правительстве обсуждают ...].

С точки зрения развития социального капитала региона необходимо обеспечивать самозанятость как способ повышения своего дохода на основе максимизации полезности, которая характеризуется финансовой устойчивостью и наращиванием капиталоемкости производства. Как отмечают Zhang и др., чем выше уровень образования рабочей силы, тем больше у нее возможностей к самостоятельной занятости. Однако более высокий уровень квалификации предполагает и возможность получения более высокого дохода в случае работы по найму [Zhang et al., 2021]. Поэтому рост самозанятости вряд ли можно ожидать за счет наиболее успешных выпускников вузов, имеющих высокий уровень альтернативных издержек самозанятости. В данном отношении в большей степени стоит ориентироваться на граждан, имеющих определенную профессиональную подготовку, которая имеет значимые конкурентные преимущества на рынке труда.

Обеспечение стимулирования самозанятости среди безработных не приведет к повышению устойчивости регионального развития, поскольку «социальные риски и обязанности государства и работодателей в области занятости будут переложены на лиц, которые в наименьшей степени способны их нести» [Danson et al., 2021]. Под социальными рисками понимается угроза ухудшения социальных условий граждан, уровня и качества жизни населения, риск бедности. Передача таких рисков возможна только при оказании мощной ресурсной поддержки начинающим предпринимателям. Однако микрофинансирование предпринимателей в том виде, которое сейчас существует, способно только усугубить риски для тех, кто занимается самозанятостью. Кроме того, у населения отсутствует доверие к данным структурам [Чернова, 2013].

Следует учитывать, что эффективная самозанятость предполагает использование ряда обслуживающих ее сервисов, которые в настоящее время отсутствуют или являются недостаточно развитыми. Так, результаты опроса, проводимого в октябре 2021 г. совместно AliExpress, Ozon и Wildberries, в рамках которого было охвачено 1 241 самозанятых продавцов, показали, что им не хватает банковских, логистических сервисов, услуг по предоставлению кредитов, складских сервисов, приема бесконтактной оплаты, работы с некоторыми маркетплейсами, а также услуг по регистрации бренда и сертификации [Самозанятые назвали основные ... , 2021].

Катализаторами для развития процессов самозанятости с позиций повышения устойчивости регионального развития являются: – профессиональная подготовка к предпринимательской деятельности, повышение уровня финансовой грамотности населения;

– повышение доступности кредитов для стартапов с прозрачностью условий их предоставления;

– реализация политики поддержки трудовых мигрантов для открытия бизнеса в родных городах;

– предоставление самозанятым качественных услуг и сервисов, в том числе цифровых.

Реализация данных направлений позволит получить положительные эффекты самозанятости для регионального развития.

Заключение и выводы

Проводимая в России политика по стимулированию процессов самозанятости дает первые результаты, которые можно анализировать с позиций того, как они влияют на устойчивость регионального развития. Самозанятость может иметь разную природу: являться средством самовыражения или представлять собой способ выживания. Самозанятость в России и ЮФО, выступая как особый экономический уклад, формируется в виде двух основных трендов: самозанятость как средство выживания и самозанятость как способ получить больший доход, чем работа по найму. Для первого тренда характерны значительные социальные риски. С позиций повышения устойчивости регионального развития в первую очередь следует ориентироваться на стимулирование самозанятости среди граждан, имеющих определенную профессиональную подготовку. Катализатором данных процессов должны выступать государственные меры поддержки.

Безусловно, определить и идентифицировать внутреннюю личную мотивацию граждан к осуществлению самозанятости довольно сложно, тем более что мотивы могут меняться со временем при изменении факторов и условий деятельности. Долгосрочное влияние пандемии на самостоятельную занятость определяет обширное поле для будущих исследований авторов.