Сарматские памятники в лесостепном междуречье Дона и Волги (опыт районирования)

DOI:

В истории Восточной Европы ранний железный век примечателен прежде всего тем, что с этого времени становятся известны имена многих народов, обитавших на периферии античной ойкумены. Последнее полутысячелетие рассматриваемого периода неразрывно связано с сарматским этносом, который после падения Скифии играл ключевую роль в степи и отчасти лесостепи от Урала до Среднего Дуная. Своеобразным географическим репером сарматов в представлениях античных авторов была река Танаис. Начиная с Геродота за рекой обычно помещали савроматов. В раннеэллинистический период обитателями берегов Танаиса стали сирматы, затем – собственно сарматы. Они локализуются здесь вплоть до

времени написания «Географического руководства» Клавдия Птолемея. Только у него содержится сообщение о стране, включавшей в себя современное Волго-Донское междуречье, в том числе и лесостепное.

Это сочинение написано в 60–70-х гг. II в. н. э. [7, с. 231]. Однако если учесть, что Птолемей использовал более ранние данные Марина Тирского, то изложенные им сведения по большей части отражают этногеографические представления античных авторов I – начала II в. н. э. [6, с. 57]. Птолемей разделил территорию совре- менной Восточной Европы по реке Танаис на две части: к западу от этой реки – Европейская Сарматия; к востоку – Азиатская [8, с. 149–155]. Таким образом, на его карте территория между Доном и Волгой оказалась в Азиатской Сарматии [14]. Анализу археологических реалий сарматского времени лесостепного междуречья Дона и Волги посвящена данная статья.

К настоящему времени в собственно лесостепном Подонье известно не менее 40 сарматских могильников, содержащих свыше 220 погребальных комплексов (рис. 1). По Хоп-

Рис. 1. Карта основных сарматских памятников лесостепного Подонья:

I – курганы; II – грунтовые могилы; III – поселения; IV – случайные находки; 1 – Ново-Никольский; 2 – Вязовский;

3 – Ишутинское; 4 – Кличино; 5 – Паженьское; 6 – Гудовское; 7 – Сырское; 8 – Липецк; 9 – Подгорное;

10 – Писаревский; 11 – Пекшево; 12 – Животинное; 13–15 – Чертовицк; 16 – Белая Гора; 17 – Сады;

18 – Богоявленское; 19 – Девица; 20 – Большое Сторожевое; 21 – Давыдовский клад; 22 – Рубцов; 23 – Заречье;

24 – Сасовка; 25 – Дуровка; 26 – Репьевка; 27 – Острогожск; 28 – Веселый; 29 – Мандрово; 30 – Расховец;

31 – Караяшник; 32 – Россошь; 33 – Базы; 34 – Архиповка; 35 – Каверино; 36 – Усмань; 37 – Каширский;

38 – Левая Россошь; 39 – Ермоловка; 40 – Давыдовка; 41 – Антиповский клал; 42 – Русская Журавка;

43 – Нижний Мамон; 44 – Гороховка; 45 – Левашовка; 46 – Ст. Тойда; 47 – Шишовка; 48 – Николаевка (Анна);

49 – Анна; 50 – Большие Ясырки; 51 – Островки; 52 – Студенец; 53 – Новый Курлак; 54 – Красный-2;

55 – Бутурлиновка; 56 – Сериково; 57 – Монастырка; 58 – Манино; 59 – Александровка (Дон);

60 – Верхний Карабут; 61 – Николаевка (Ст. Оскол); 62 – Клименковка; 63 – Дальние Солонцы; 64 – Липовка

ру и к востоку от него вплоть до Волги, по нашим данным, исследовано также около 40 могильников II в. до н. э. – IV в. н. э. (рис. 2). Они содержат более 120 погребений. Анализ сопровождающего инвентаря позволил выделить не менее трех хронологических групп древностей рубежа и первых четырех веков н. э. и проследить основные этапы освоения сарматами Волго-Донской лесостепи:

• –    1 этап – раннесарматский, II–I вв. до н. э.;

• –    2 этап – среднесарматский, I – середина II в. н. э.;

• –    3 этап – позднесарматский, вторая половина II – середина IV в. н. э.

Выделенные этапы хорошо коррелируют с современной периодизацией развития сарматской культуры в степи [12, с. 92]. При этом в большей степени с общепринятой сарматской периодизацией совпадают периоды бытования памятников по Хопру и к востоку от него, так как в указанном районе известны захоронения второй половины III – IV в. н. э., тогда как в лесостепном Подонье практически отсутствуют погребения заключительного этапа позднесарматской культуры. В целом на территории лесостепной части Азиатской Сарматии по особенностям погребального обряда и сопровождающего инвентаря, сейчас выделяются как минимум четыре группы памятников сарматского времени, обладающие локальной культурной спецификой [10, с. 9; 2]. Они схематично представлены на рис. 3 и 4:

• 1.    Среднедонской район включает памятники южной части донской лесостепи, граничащие со степью. Здесь локализуются погребения всех трех хронологических групп. Поселения синхронного времени практически отсутствуют.

• 2.    Воронежский район расположен в подзоне типичной лесостепи и объединяет памятники второй и третьей хронологических групп. Здесь открыты большие курганные могильники. В этом районе выявлена весьма представительная серия городищ и неукрепленных поселений среднесарматского времени.

  

  Рис. 2. Карта основных сарматских памятников лесостепного Волго-Донского междуречья:

  I – курганы; II – грунтовые могилы; III – случайные находки ; 1 – Пичаево; 2 – Тамбов; 3 – Николаевка; 4 – Анна; 5 – Левашовка; 6 – Туголуково; 7 – Графская; 8 – Турки; 9 – Нехаево; 10 – Мазин; 11 – Власовка; 12 – Третьяки;

  13 – Ильмень; 14 – Красновка; 15 – Короли; 16 – Березовка; 17 – Новоаннинск; 18 – Арчединская; 19 – Елань;

  20 – Таптулино; 21 – Машевка; 22 – Ключи; 23 – Радушинка; 24 – Аткарск; 25 – Королева могила; 26 – Сидоры;

  27 – Ершовка; 28 – Верхний Колышлей; 29 – Щербаковка; 30 – Усть-Курдюм; 31 – Саратов; 32 – Двоенка;

  33 – Рыбушка; 34 – Большая Дмитриевка; 35 – Широкий Карамыш; 36 – Норка; 37 – Макаровка; 38 – Карамыш;

  39 – Каменка; 40 – Гуселка; 41 – Котово; 42 – Новая Норка

  
  

• 3.    Верхнедонской район расположен в северной части донской лесостепи. Здесь представлены курганные могильники первого этапа позднесарматского времени (сер. II – сер. III в. н. э.). Также известны синхронные им городища и поселения.

• 4.    Лесостепной – волго-хоперский район объединяет сарматские памятники по лесостепному течению Хопра и восточнее включая саратовское Правобережье Волги. В нем исследованы могильники всех трех выделенных групп включая большие курганные группы. В настоящее время здесь стали известны синхронные поселения инясевского типа, близкие позднезарубинецкой культуре.

Самые ранние сарматские памятники появляются в лесостепном междуречье Дона и Волги не ранее начала II в. до н. э. В настоящее время они представлены в двух районах – среднедонском (см. рис. 4, 1–13 ) и лесостепном волго-хоперском (см. рис. 5, 1–5 ). Они весьма малочисленны и представлены несколькими впускными захоронениями, случайными находками мечей с серповидным навер-шием и так называемыми «кладами» (или «странными» комплексами). При этом все раннесарматские погребения локализуются в основном в порубежных районах степи-лесостепи. По-видимому, лишь в последние века до н. э. началось освоение отдельными группами сарматов обширной территории лесостепного Волго-Донского междуречья, включавшее как военные набеги, так и первые летние перекочевки.

Ситуация меняется с начала I тыс. н. э. С этого времени сарматы проникают практически во все указанные районы. Попытаемся определить локальную специфику выделенных выше групп памятников (см. рис. 4, 14–37 ; рис. 5, 6–27 ).

Прежде всего следует обратить внимание на погребальный обряд, являющийся наиболее консервативной частью любой традиционной культуры [1, с. 21]. Как известно, при смене раннесарматской археологической культуры среднесарматской наблюдаются весьма существенные изменения в погребальной обрядности. Резко возрастает удельный вес захоронений под индивидуальной насыпью. Это отличие многие исследователи связывают с экономическим прогрессом и социальны- ми изменениями в сарматском обществе рубежа н. э. [20, с. 460].

При сопоставительном анализе археологических материалов волго-донской лесостепи мы получим следующую картину: волго-хоперский район – 91 % погребений под индивидуальной насыпью; воронежский вариант – 100 %; пограничный со степью среднедонской район – 21 %. Следует напомнить, что в степных районах Волго-Донского междуречья так же абсолютно преобладают погребения под индивидуальной насыпью (на Иловле – 78 %; на Нижнем Дону – 60 %). Однако здесь их доля все-таки чуть ниже [13, с. 220; 5, с. 87]. Вероятно, это объясняется тем, что в лесостепи все среднесарматские могильники возникали на новом месте, тогда как по степному обычаю сарматские погребения входили в могильники «длительного накопления», часто с подзахоронениями в более ранние насыпи (как правило, эпохи бронзы), что хорошо демонстрирует пограничный со степью среднедонской район.

Близки и другие показатели погребального обряда среднесарматского времени: абсолютное господство ингумаций, наличие материковых выкидов кольцевидной формы; южная ориентировка погребенных и др. Однако выявляются и некоторые различия в традициях похоронного ритуала между сравниваемыми районами. Они различаются по характеру и мере использования огня в погребальной практике. Следы огненного ритуала в виде остатков кострищ или углублений с золой и углями около могил отмечены во всех локальных вариантах, начиная с нижнедонского (26 случаев) [5, с. 92]; более представительны подобные свидетельства на Иловле (26 случаев) [13, с. 226]. У сарматов на реке Воронеж также известен огненный ритуал, совершаемый возле могилы (7 случаев), но здесь он фиксируется несколько реже, чем в степи [10, с. 55]. Наиболее ярко проявления этого ритуала вплоть до сожжений погребенных в могиле в специальном деревянном сооружении открыты на Верхнем Дону [10, с. 96–99]. В то же время в лесостепном Волго-Хоперском междуречье следы огня практически отсутствуют, что, возможно, служит показателем некоторого своеобразия этого района. Отметим, что и красящие вещества здесь также применялись редко (7 случаев).

Рис. 3. Районы концентрации памятников сарматского времени в лесостепном междуречье Дона и Волги: 1 – Среднедонской; 2 – Воронежский; 3 – Верхнедонской; 4 – междуречье Волги и Хопра

Рис. 4. Этапы развития сарматской культуры в лесостепном Подонье

Рис. 5. Этапы развития сарматской культуры в лесостепном Волго-Хоперском междуречье

Следующее бросающееся в глаза отличие – напутственная пища, сопровождавшая покойников. Специалистами по кочевому хозяйству давно высказывалась идея, что у номадов в качестве ритуального животного прежде всего выступало то, которое играло определяющую роль в хозяйстве [3, с. 14–15; 17, с. 50]. В среднесарматское время сарматы предпочитали жертвовать переднюю ногу барана с лопаткой или заднюю вместе с тазом и лишь изредка какую-либо другую часть туши: на Иловле – 58,3 %; в районе сближения Волги и Дона – до 94,6 % [13, с. 226; 5, с. 91], среднедонской район – 100 %, волгохоперский район – 66,6 %. В отличие от указанных районов в воронежских могильниках I – начала II в. н. э. чаще всего встречаются черепа лошадей – 82 % от общего числа погребений с костями животных [11, с. 130]. Видимо, здесь сложилась особая модель скотоводческого хозяйства, обусловленная видовым составом стада. На ее формирование решающим образом повлияли природно-климатические условия лесостепной ландшафтной зоны и прежде всего такие факторы, как растительный и снежный покров. На ковыльноразнотравных лугах в лесостепи выпасали лошадей, а степное мелкотравье являлось источником содержания овец. Известно, что лишь лошади способны добывать зимой корм из-под снега. При этом надо учесть, что климат на рассматриваемых территориях две тысячи лет назад был более жаркий с малоснежными зимами [19, с. 390]. Все эти дан- ные позволили идентифицировать сарматов в низовьях реки Воронеж с одним из племен Азиатской Сарматии, упомянутых Клавдием Птолемеем – сарматами-гиппофагами, буквально – конеедами [10, с. 57–63; 11, с. 129–132].

Следующее отличие проявляется в подкурганных погребальных сооружениях. Единственный их тип в памятниках среднесарматского периода на реке Воронеж – прямоугольные довольно широкие могилы [10, с. 53]. В лесостепном волго-хоперском варианте представлены как широкие прямоугольные, квадратные и подбойные (63 %), так и узкопрямоугольные (37 %) могилы. То же самое наблюдается и на Среднем Дону. По существу такой же набор типов погребальных сооружений известен в степном Волго-Донском междуречье.

В лесостепном междуречье Волги и Дона внутримогильные сооружения из дерева представлены чаще, чем в более южных районах и у сарматов-гиппофагов на реке Воронеж. В последнем районе известны лишь два захоронения в гробах из I Чертовицкого кургана. На Среднем Дону открыто одно детское погребение в колоде (Архиповка).

Рассмотрим распределение по локальным районам так называемых «диагональных» погребений, во многом определяющих облик среднесарматской культуры. В лесостепном междуречье Дона и Волги в I–II вв. преобладало положение костяков «по оси» могилы, однако в значительном количестве встречаются и «диагональные». Для лесостепного течения Хопра положение «по оси» – 52,7 %, «по диагонали» – 22, %. Напомним, что в воронежском варианте «диагональные» погребения совсем не известны [12, с. 54]. Южнее эта поза встречается чаще: в илов-линском районе в целом – 33,3 % захоронений «по диагонали» [1, с. 225–226]. Этот признак одни ученые считают этническим [14; 16], другие – социально-религиозным, мировоззренческим [13; 5]. Большинство неограбленных «диагональных» погребений выделяются богатством сопровождающего инвентаря, но все же вряд ли все они принадлежали кочевой знати – известны такие захоронения с весьма скромным инвентарем. Богатые женские погребения «по диагонали» волго-хоперского междуречья, содержащие китайский импорт (Третьяки), а также керамику с зооморфными ручками (Новоаннинск, Короли), находят аналогии в синхронных сарматских памятниках Нижнего Подонья и Северного Причерноморья.

Все вместе вышеперечисленные новации и в погребальном обряде, и в вещевом комплексе дают основание говорить о миграционном характере формирования среднесарматской культуры в волго-хоперском ее варианте. Большинство ученых связывают эти новации с аланами [14; 15; 5; 16].

По центрально-азиатской гипотезе происхождения алан изменения в восточно-европейской степи в начале нашей эры были связаны с военной активизацией хунну в Южной Сибири и Восточном Туркестане в предшествующее время [4; 21, с. 23–28]. В результате племена юэч-жей и усуней, обитавшие на северо-западных границах Китая, вынуждены были отступить на Запад, подчинив себе саков в Семиречье. Именно эти объединения, продвинувшись в Среднюю Азию, по мнению некоторых исследователей, были основными этническими компонентами, участвовавшими в складывании этноса ранних аланов [4, с. 128]. Поэтому с этнонимом «усу-ни-асии» можно соотнести упоминание Клавдием Птолемеем народа асэев где-то между Та-наисом (Доном) и Ра (Волгой), а саков – с сакатами из того же списка (Ptolem.V. 8. 160). В такой форме старые этнонимы могли сохраниться в рамках аланского военно-племенного объединения вплоть до времени Клавдия Птолемея (или его предшественника Максима Тирского). Археологическим подтверждением этой гипотезы могут служить как инновации в погребальном обряде, так и в вещевом комплексе (китайский импорт, бронзовые литые котлы с полусферическим туловом, глиняные парные курильницы и др.). Эти инновации находят аналогии в Средней Азии, таким образом, косвенно подтверждая версию о формировании аланов в среде ираноязычных кочевников Азиатской Скифии [14, с. 214].

В I в. н. э. аланы постепенно подчиняют и вытесняют часть старого аорского населения из Волго-Донского междуречья в верховья Хопра, чем и объясняется своеобразие памятников этого региона и их хронологические позиции: разнообразие типов погребальных сооружений, среднесарматский облик ин- вентаря, очевидная линия преемственности с нижнедонскими традициями и др. Скорее всего, это была территория сосуществования аланских племен асэев и закатов и старого аор-ского населения. Где-то здесь Клавдий Птолемей помещает сварденов (Ptolem.V. 8. 160). Однако их отождествление с той или иной группой сарматских памятников пока представляется преждевременным, так как александрийский географ перечисляет народы Азиатской Сарматии с севера на юг без какой-либо широтной привязки [21, с. 75–89], а главное, не дает указаний на какое-либо их этнокультурное своеобразие, как в случае с сарматами-конеедами.

Для позднесарматской эпохи в волго-донской лесостепи можно выделить два периода: середина II – середина III в. н. э. и вторая половина III – IV в. н. э. В первый период жизнь активно протекает во всех четырех районах; во второй – лишь в волго-хоперском варианте, прежде всего в Правобережье Волги (см. рис. 5, 28–43 ). На Верхнем Дону наблюдается своеобразный симбиоз оседлого населения городищ типа Ишутинского и скотоводов, оставивших верхнедонские могильники позднесарматского типа (Новоникольский, Вязовский). В лесостепном междуречье Волги и Хопра во II в. фиксируется сосуществование сарматов и пришлого зарубинецкого населения, оставившего памятники инясевско-го типа. При этом просматривается постепенное угасание традиций среднесарматской культуры и проникновение новой волны собственно поздних сарматов, особенно хорошо заметное в Правобережье Волги. Помимо старых типов погребальных сооружений здесь в II–III вв. получают распространение узкие могилы и подбойные захоронения [15, с. 61], а также катакомбы (в Большедмитриевском могильнике). Широко распространяется обычай погребать усопших с перекрещенными ногами, появляются погребения с искусственно деформированными черепами.

Как уже не раз указывалось, в волго-хоперском районе кроме кочевнических позднесарматских погребений со II в. известны синхронные им поселения и грунтовые могильники, близкие позднезарубинецко-раннекиевским древностям [18, с. 325–336] или горизонту Рах-ны-Почеп [22, с. 26–38]. Как правило, они зани- мают песчаные всхолмления, останцы или пониженные участки пойменных террас. По мнению А.П. Медведева, они отмечают крайние восточные рубежи распространения многочисленного народа венедов [9, рис. 3:19]. Судя по всему, сарматы и венеды («инясевцы») занимали в Прихоперье разные экологические ниши. Сарматы кочевали по остепененным водораздельным участкам плато, а поселения инясевс-кого типа располагались в облесенных долинах рек, ближе к воде. Судя по всему в первые века н. э. здесь пересеклись две различные этногенетические волны – южная сарматская и западная венедская. Последнюю не без основания большинство современных исследователей связывают с этногенезом ранних славян.

Наиболее поздняя группа познесармат-ских памятников в северной части Волго-Донского междуречья представлена небольшой серией захоронений типа кургана 13 могильника Большая Дмитриевка и захоронения у слободы Котово. В них встречены сильноп-рофилированные фибулы поздних типов, зеркала с центральной петелькой на обороте, серь-ги-лунницы, медальоны, серебряные флакончики со вставками, украшения черняховского типа. Эта последняя волна могла появиться в Волго-Донском междуречье в конце III в. в результате вытесненения готами и их союзниками из более южных нижнедонских районов отдельных групп кочевого населения.