Секта А. П. Дубовицкого

* Photos are taken from open sources.

Александр Петрович Дубовицкий (1782– 1848) подполковник, помещик, за свою религиозную деятельность в 1824 и 1833 гг. отбывал заключение в монастырях. Обращение к биографии Дубовицкого поможет дополнить информацию о сектах первой половины XIX в. и борьбе с ними. В действительности таких религиозных объединений, куда бы входили представители дворянства и духовенства было очень немного. Знаем мы о них благодаря перевороту в духовнорелигиозной жизни России 1824 г., когда часть сектантов подверглась репрессиям. Власти обратили внимание на деятельность обществ В. Ю. Крюденер и Е. Ф. Татариновой, был выслан пастор И. Е. Госснер, а некоторые его последователи отданы под суд. Были заключены в монастыри руководители отдельных групп: Дубовицкий, есаул Е. Н. Котельников и священник Феодосий Левицкий. Религиозное общество А. Н. Голицына император взял под защиту и рассле-

А. П. Дубовицкий

дование по его поводу провести не удалось.

Дореволюционные исследователи связывали переворот 1824 г. и «аракчеевщину» со слабостью Александра I и его желанием отойти от дел. В контексте современных исследований более вероятно, что перед предстоящей войной с Турцией император постарался консолидировать общество и на время избавиться от тех, кого считали «иностранными агентами». С этим было связано запрещение масонских лож и тайных обществ 1822 г., высылки из С.- Петербурга и заключение в монастыри руководителей сектантов. Репрессии должны были носить временный и умеренный характер. После войны религиозные узники были бы освобождены, но все изменила смерть Александра I.

Дубовицкому посвящены только два исследования конца XIX в. В. И. Жмакина и Н. Ф. Дубровина (переиздана в виде книги в 2009 г.)1. Обе статьи были скорее собранием материалов, авторы не давали ссылки на источники своей информации и воздерживались от оценок. По сведениям этих исследователей в 1809 г. Дубовицкий уволился от службы, в 1821 г. смерть жены заставляет его поменять образ жизни, посвятив ее религиозным вопросам. Дубовицкий знакомится с сектой Е. Ф. Татариновой, в 1822 г. из государственных крестьян двух сел Рязанской губернии он создает религиозное общество. В 1823 г. на него поступают доносы духовных и светских властей, в начале 1824 r. начинается следствие. По указу императора Дубовицкого заключают в монастырь, свою вину он отрицает. Сохранился отчет о поведении Дубовицкого от июля 1824 г. настоятеля монастыря архимандрита Гедеона. Он доносил митрополиту Серафиму (Глаголевскому), что Дубовицкий присутствует на каждой службе, еженедельно причащается, единственное его занятие состоит в чтении Св. Писания и Св. Отцов. «Образ его мыслей согласен с учением православной церкви, а в поступках его замечается повиновение, кротость и пламенное желание подражать святым отшельникам в умерщвлении плоти и в занятии внутренней молитвой»2. В 1826 г. Дубовицкого выпускают на свободу, но он остается под наблюдением. Он вновь собирает религиозное общество и в 1833 г. заключается в монастырь, где пробыл до 1842 г. Отданный сыну на поруки, последние годы жизни он провел в своем имении.

В литературном произведении «На горах» (1881 г.) П. И. Мельников- Печерский изобразил семью Дубовицкого под именем Луповицких. Автор считал, что они разделяли взгляды хлыстов и скопцов и в своем доме собирали разновидность скопческого корабля. Подобное мнение базировалось на воспоминаниях современников. Дело в том, что учение сект Е. Ф. Татариновой и Дубовицкого во время следствия рассмотрению не подвергалось, и вердикт о его особенностях и принадлежности вынесен не был. По аналогии эти секты считались разновидностью учения хлыстов и скопцов, со схожими практиками и особыми духовными песнями. Дубовицкого обвиняли даже в том, что при его участии проводились оскопления. Якобы с этой целью он обучил своих дочерей акушерскому искусству, а сына отдал в Медико-хирургическую академию. Все эти обвинения были безосновательны. Можно согласиться только с тем, что в некоторых мистических практиках народных сект, Татаринова и Дубовицкий видели знакомые черты учения их собственных обществ.

Сегодня сведений по биографии Дубовицкого собрано гораздо больше. Он провел детство в поместье Рязанской губернии, потом имение перешло к его матери и после 1815 г. он бывал там редко. В 16 лет Дубовицкий был зачислен в Преображенский полк. В течение карьеры он поменял много мест службы, но в отставку в звании подполковника вышел по Преображенскому полку. В 1809 г. он впал в немилость у императора за злоупотребления комиссионеров при перевозке государственной казны, за которую отвечал Дубовицкий. Больше добиться возвращения на службу он не смог, лишь в 1817 г. было приказано считать его уволенным по собственному желанию. По сведениям А. И. Серкова Дубовицкий «находился под покровительством А.А. и М. А. Ленивцевых». В 1806 r. по рекомендации П.С. Лихонина (?-1826) Дубовицкий вступил в московскую масонскую ложу «Нептун». В 1812 г. его посвящают в степень мастера3. В 1814 и 1816 гг. Дубовицкий посещал ложу «Умирающего сфинкса» в С.- Петербурге4. Все эти контакты были связаны с масонами «Розенкрейцерской» системы, которым был свойственен крайний мистицизм.

Наиболее устойчивые и важные связи у Дубовицкого установились с членами «Авиньенского общества». Из россиян первым вошел в Общество адмирал С. И. Плещеев (1752–1802) в Авиньоне в 1788 г. Одними из первых, вступивших в Общество С.-Петербурге, стали братья Ленивцевы, наставники Дубовицкого. Вступил в Общество вместе со своими родственниками воспитанник Плещеева (его предполагаемый внебрачный сын) А. А. Волков (1779–1833). Дочь Волкова была женой П. И. Озерова (1776–1843), вся семья которого так же вошла в Общество. В 1806 г. Дубовицкий женился на сестре Озерова Марии Ивановне. Видимо не случайно, второй женой в 1830 г. Дубовицкого стала сестра Лихонина, как и А. А. Ленивцев (?-1818), входившего в петербургскую секцию Ордена золотого и розового креста. Ложа «Умирающего сфинкса», которую посещал Дубовицкий, была одновременно связана с розенкрейцерами и «Авиньенским обществом». Дубовицкий мог стать членом Общества в 1807 г., от которого списка принятых лиц не сохранилось. В дальнейшем члены «Авиньен-ского общества» поддерживали Дубовицкого. Он переписывался с Р. А. Кошелевым (1749–1827) и А. Н. Голицыным (1773–1844), в период гонений ему оказывали помощь полицмейстер Москвы А. А. Волков и сенатор П. И. Озеров. У Дубовицкого имелась большая библиотека «мистической» и масонской литературы из 200 томов, частично сохранившаяся в Государственном архиве Рязанской области5. Розенкрейцеры хранили память о Дубовицком. В дневнике В. С. Арсеньева 18 декабря 1856 г. есть упоминания о разговоре о «Веригах Дубовицкого»6. Таким образом у Дубовицкого была богатая база для формирования не ортодоксальных религиозных взглядов.

Авиньонское общество имело ключевое влияние на духовно-религиозную политику России второго десятилетия XIX в. Это объясняется тем, что члены Общества А. Н. Голицын и Р. А. Кошелев вовлекли в свой круг Александра I. Общество образовалось в Берлине в 1779 г. Несмотря на то, что четверо из пятерых его основателей были масонами, Общество не имело отношения к масонскому движению. На разных этапах структура и учения Общества менялись, но всегда основным его направлением являлась теургия. В 1805-1806 гг. в С.-Петербурге был выпущен манифест Общества. В нем указывалось, что задача Общества состоит в подготовке ко Второму Пришествию. Избранные члены Общества имеют «корреспонденцию с Небом, которая состоит в слове или голове ясном и понятном… и в видениях и откровениях пророческих, причем не только ангелы и святые…, но и сам Господь иногда является и говорит с ними»7. Во время деятельности в Германии и Франции в Обществе были пророки, которые получали послания от «Неба» — «оракулы». Для этого был разработан специальный каббалистический метод. Каждому члену Общества присваивалось в виде имени трехзначное число. Первую цифру выбирал сам посвящаемый, вторая соответствовала его ангелу, третью определял Бог. После проведения обряда посвящения, новый член Общества мог задавать вопросы «Небу». Текст переводился в цифры, затем после определенных манипуляций ответы в виде цифр опять переводились в текст. Иногда это было несколько страниц пространных рекомендаций. В первый период существования Общества вопросы задавались по поводу алхимии. Но алхимические эксперименты потерпели неудачу и Общество перешло к другой организации. После этого, чаще всего, вопросы имели личный характер.

Был разработан очень сложный обряд посвящения в Общество. Подготовка занимала 40 дней поста и молитв. Посвящение проводилось на вершине горы, при помощи магических кругов. Управлял Обществом «совет семи», куда входили «король», «канцлер», «великая мать» и «пророки». В период Великой французской революции в Обществе было введено три степени посвящения и открыт храм, где проводились обряды. На всех этапах деятельности Общества одним из его руководителей был польский дворянин Т. Лещиц-Грабянка (1740–1807). Находясь в Авиньоне Общество установило связи с Германией, Англией, Польшей, Римом, Россией. Им интересовались венценосные особы и лидеры масонского и эзотерических движений. Хотя в Общество был посвящен С. И. Плещеев, но привлечь в его ряды наследника российского престола Павла Петровича не удалось.

В начале XIX в. оставшиеся лидеры Авиньонского общества начали перебираться в Россию. Первой в С.- Петербург переехала «Великая Мать» общества Лемер Де Аттеньи (Доттиньи), она поселилась в доме жены умершего С. И. Плещеева Н. Ф. Плещеевой (1768-1855), а затем поступила на службу к любовнице Александра I М. А. Нарышкиной. Затем в С.- Петербург приехал канцлер общества Лефорт (Ле Форт), он стал воспитателем детей Плещеевой. В августе 1805 г. в С.- Петербург прибыл и сам Грабянка8. За два года возрожденное Общество расширилось до 60 человек9. Дворяне вступали в Общество целыми семьями, туда вошли масоны из ложи «Умирающего сфинкса» во главе с А. Ф. Лабзиным (1866–1825). Такая активность Общества привлекла внимание властей, недовольны ей были и масоны, опасавшиеся конкуренции. В 1807 г. для расследования деятельности Общества было возбуждено дело в только что основанном Комитете для рассмотрения дел по преступлениям, клонящимся к нарушению общего спокойствия (Комитет общей безопасности). Гра-бянка был арестован и умер во время следствия в Петропавловской крепости, с его ближайших сотрудников были взяты объяснения. Допросы русских членов общества не проводились. Во время следствия Грабянке предъявлялись обвинения в том, что его Общество вынашивало политические планы, а он претендовал на польскую корону. Об опасности тайных обществ мартинистов и иллюминатов императору сообщал создатель Комитета общей безопасности Н. Н. Новосильцев.

Несмотря на смерть лидера и преследования, Общество не прекратило своего существования. Собрания узкого круга последователей проходили в доме Н. Ф. Плещеевой, при участии А. А. Ленивцева и Р. А. Кошелева. Вскоре к ним присоединился и друг императора, обер-прокурор Св. Синода А. Н. Голицын10. Верность своему увлечению Авиньонским обществом Голицын сохранил до конца жизни. После войны 1812 г. он привлек в свое сообщество и императора Александра I. На посту главы духовно-религиозной сферы России Голицын проводил идеи Авиньонского общества о скором Втором Пришествии и пророчествах. В идеологии Российского библейского общества доминировала доктрина о соединении христианских исповеданий. На пост первоприсутствующего члена Св. Синода был назначен масон-розенкрейцер митрополит Михаил (Десницкий), а Св. Синод был включен в Министерство духовных дел и народного просвещения. Вершиной деятельности Авиньонского общества в России стало пребывание в С.- Петербурге в 1819–1821 гг. пророчицы Терезы-Маргариты Буш (1759–1822). Буш стала постоянной участницей тайных собраний Р. А. Кошелева, А. Н. Голицына и Александра I. В письме 29 декабря 1819 г. Буш описывала особые церемонии, проведенные с участием императора. По ее словам, начиная с Рождества (25 декабря) в Зимнем Дворце трижды тайно служили литургию. Одна служба была проведена для Александра I, другая для Голицына и Кошелева, третья по католическому обряду. На всех трех Буш исполняла обязанности священника. Это была подготовка к тому, что Буш благословила императора на великую миссию и вручила золотую коробочку, которую он должен был носить на шее11. Предсказания Буш не оправдались, мероприятия Голицына вызвали негодование влиятельных групп российского общества. 1 августа 1822 г. в России была запрещена деятельность масонских лож и тайных обществ. Противники князя Голицына перешли к активным действиям. На политическую арену вышло движение русской православной оппозиции. Его деятелям А. А. Аракчееву, митрополиту Серафиму (Глаголевскому), архимандриту Фотию (Спасскому), М. Л. Магницкому удалось добиться видимой смены внутриполитического курса, получившего в исторической литературе название «аракчеевщина».

В 20-х гг. Аракчеев стал главным докладчиком императору дел Государственного совета и Комитета министров. Он использовал эту должность как орудие для борьбы со своими противниками. Материалы дела Дубовицкого показывают, как формировалась интрига, приведшая к отставке А. Н. Голицына и расформированию его учреждений. Существование Авиньонского общества не было секретом для высших государственных чиновников, было известно, что оно имеет продолжение в кругу Голицына и Кошелева. Деятели Русской православной оппозиции полностью разделяли взгляды Н. Н. Новосильцева на то, что любые тайны общества преследуют революционные цели. Архимандрит Фотий неоднократно писал императору о том, что масоны и сектанты планируют сокрушить алтари и престолы. Впоследствии родилась версия о восстании декабристов, как масонском заговоре. В эту концепцию очень хорошо вписывалась секта подполковника Дубовицкого, куда входили военные. В распоряжении Комитета министров были письма Дубовицкого к А. Н. Голицыну. Следствие выявило, что по рекомендации Кошелева Дубовицким в слуги был принят П. Бильов. Четыре года он служил у известной европейской пророчицы В. Ю. Крюденер и охотно включился в пропаганду учения Дубовицкого12. Все это позволяло связать Дубовицкого с Авиньонским обществом.

В фонде Комитета министров в Российском государственном историческом архиве удалось обнаружить журналы заседаний, посвященных секте Дубовицкого. Документы показывают, что в декабре 1823 г. на Дубовицкого поступили доносы духовных и светских властей Рязанской губернии. 5 февраля 1824 г. на заседании Комитета министров А. А. Аракчеев сделал доклад по этому вопросу и познакомил министров с отобранными у Дубовицкого бумагами. «Между поселянами присоединились к сей секте находящиеся в отпуску: из Бобруйской крепости 3-го Пионерского батальона унтер офицер Михайло Соловьев, из Новгородской губернии 3 Гренадерской артиллерийской бригады 4 батарейной роты бомбардир Егор Старыхин»13, — сообщал Аракчеев. Не смотря на все старания Аракчеева Комитет не нашел в бумагах Дубовицкого «ничего противного государственной религии, но так как он вводил особое богослужение и утверждал о равенстве людей» было решено потребовать от него объяснения. Принято было и другое ключевое решение: все бумаги внести в «Комитет 13 января 1807 г.», чтобы Комитет потребовал от Дубовицкого тетради и бумаги, которые он раздавал крестьянам.

Если бы дело о секте Дубовицкого было передано в Комитет общей безопасности, членом которого был А. А. Аракчеев, его легко можно было бы привязать к делу об Авиньонском обществе. Туда могли быть привлечены материалы обществ Е. Ф. Татариновой и пастора Е. И. Госснера. Можно было выявить их учение, связи и круг вовлеченных лиц. С 1812 г. Комитет общей безопасности практически не работал. Ему поручались лишь единичные малозначительные дела. В 1819 г. там велось одно дело, в 1820 г. — два дела, в 1821 г. — одно дело, в 1822 г. — два дела. В 1823 г. Комитет акти визировался и рассматривал сразу четыре дела14. В 1824 г. дела в Комитете не велись, это было вызвано решением Александра I. На журнале заседания Комитета министров по приказу императора Аракчеев наложил резолюцию: «Государь император, рассмотрев мнение генерала Балашева заключил, что по сим обвинениям Дубовицкий оказался не столь виновным, как можно было предположить по первоначальным донесениям и все дело не представляет важности. По сему его величество не находит нужным передавать сего дела в Комитет 13 января 1807 г. и изволит передать его здешнему митрополиту на рассмотрение, до окончательного заключения митрополита повелевает отправить Дубовицкого в дом обер-полицмейстера, где он будет содержаться по доставлению его сюда, объяснения Дубовицкого должны быть прочтены в Комитете министров»15. 9 февраля приказание императора было передано Аракчеевым Комитету министров.

Решение Александра I принципиально изменило ход интриги оппозиционеров. Дело Дубовицкого было передано на рассмотрение митрополита

Пастор И. Е. Госснер

Серафима. Срочно понадобился другой повод для атаки на учреждения А. Н. Голицына. Основой обвинений была сделана готовящаяся к изданию в С.- Петербурге книга пастора И. Е. Госснера «Евангелие от Матвея», содержавшая комментарии к Евангелию. Это дело расследовалось в Комитете министров, Сенате, Государственном совете16. По воле императора и оно было «спущено на тормозах». Вопрос об ответственности Голицына не ставился, но Министерство духовных дел и народного просвещения было расформировано, а работа Библейского общества приостановлена. Членов Авиньонского общества следствие не коснулось.

20 февраля 1824 г. митрополит Серафим предоставил в Комитет министров свое мнение о секте Дубовицкого. 26 февраля оно было оглашено Аракчеевым: «Хотя подполковник Дубовицкий и употребляет все усилия свои, что бы отклонить от себя имя фанатика и сектатора, но само дело изобличает его в том и другом, поелику в письмах своих к титулярному советнику Михаилу Татаринову и к генерал- адъютанту Балашеву он довольно ясно называет себя миссионером, посланным от Бога и приписывает себе особенный, полученный им от Бога дар передавать любовь и самые глубокие христианские истины людям грубым всякого пола и возраста. Преосвященный Митрополит, излагая доводы, на Священном Писании основанные, что Дубовицкий есть не миссионер, посланный от Бога, а фанатик и ентузиаст и что он присвоил себе честь публичного проповедника и учителя истины вопреки точным словам Священного Писания». Митрополит писал, что если бы Дубовицкий делал наставления крестьянам в Св. Законе это могло бы его извинить, но он «отторгнул православных села Горлова и других селений крестьян от Святой Церкви, и вселил в них суеверие и ересь. Сие доказывается тем, что он завел новую секту, дал сей наименование истинных и внутренних поклонников Богу, ввел в секту свою новые обряды и какие то новые стихами составленные духовные песни, которые никогда в Церкви нашей не были употребляемы, и наконец тем, что как последователи его, а наипаче девки, признают его за Божественного человека, так и сам он считает себя за Миссионера, посланного от Бога»17.

Митрополит Серафим предлагал: «1) предписать Епархиальному архиерею, что бы он употребил пастырское попечение касательно обращения к Святой Церкви крестьян села Горлова и других селений, коих Дубовицкий отринул от нее. 2) Самого Дубовицкого послать в какой-либо дальний и уединенный Монастырь на покаяние, предписать Настоятелю Монастыря сего никуда его не отпускать и в свободное время от Богослужения, к коему он Дубовицкий всегда должен приходить, занимать его чтением Слова Божия и Святых Отцов. Сверх сего Настоятель тщательно наблюдать должен за образом мыслей его и поступков, и что заметит в нем доброго, или худого, о том через каждые три месяца иметь рапорты Епархиальному Архиерею, а по окончании года Архиерей сей должен доносить Митрополиту с мнением своим, приложив и рапорты настоятельские, Митрополит же сообщать тогда все дело Генералу от Артиллерии Графу Аракчееву для доклада Его Императорскому Величеству. 3) Довольствовать Дубовицкого в монастыре братскою трапезою, с платаю за сие в год до 200 руб. из его имущества. 4) Если когда-либо угодно будет Государю Императору уволить Дубовицкого из монастыря то обязать его строжайшей подпискою, отнюдь не распространять вредного лжеучения своего, и отдать под надзор Полиции».18 На документе написано: «Государь Император изволил со всем согласиться и возложить исполнение на Министра духовных дел и народного просвещения. Сообщено 15 марта 1824 г. Государь изволил читать в церкви стоя 18 марта 1824 г.»19 В марте Дубовицкий был отправлен в Кирилло- Белозерский монастырь Новгородской епархии, где содержался до августа 1827 г.20

Отзыв митрополита Серафима был опубликован Н. Ф. Дубровиным в сокращенном варианте. Из него был удален пункт согласно которого митрополит должен

Митрополит

Серафим (Глаголевский)

был сообщать А. А. Аракчееву, для передачи императору, сведений о поведении Дубовицкого. Это позволяет предположить, что заключение Дубовицкого должно было носить краткосрочный и временный характер. После того, как страсти вокруг отставки А. Н. Голицына улеглись, император бы освободил заключенного. Точно так же все привлеченные к «делу И. Е. Госснера» наказания не понесли, а сам пастор выехал за границу, получив денежное пособие от императора.

При освобождении из монастыря Дубовицкий дал подписку о том, что не будет распространять своего лжеучения, принадлежать к секте и вмешиваться в религиозные дела, его не касающееся.21 Но он вновь повел религиозную пропаганду в С.-Петербурге и в Москве, где создал уже четко оформленную секту. Эта деятельность окончилось в 1833 г. его десятилетней ссылкой в различные монастыри.

Исследователи отмечали, что следствие так и не выявило основ учения секты Дубовицкого. Как показывают материалы Комитета министров такая задача и не ставилась. Дубовицкий нужен был членам движения Русской православной оппозиции для того, чтобы повести атаку на учреждения А. Н. Голицына. Были установлены связи Дубовицкого с Авиньонским обществом куда входили Голицын и Р. А. Кошелев. Аракчеев планировал передать дело Дубовицкого в Комитет в 1807 г. занимавшийся делом Грабянки. Таким образом, можно было проследить и источники других сект и религиозных обществ, распространявшихся из окружения Голицына. Однако Александр I защитил своих друзей. Учреждения Голицына были расформированы, но никто из его сотрудников не пострадал. В качестве жертв патриотической общественности император отдал Дубовицкого, священника Феодосия Левицкого и есаула Е. Н. Котельникова. Расследованием ереси последнего занимался специальный комитет, состоявший из Аракчеева, митрополита Серафима и архимандрита Фотия (Спасского).

Секты и религиозные общества, находившиеся под покровительством Голицына, имели общие черты, соответствовавшие учению Авиньонского общества. Это была уверенность в скором Втором Пришествии, вера в пророков и убежденность в недостаточности учения Православной Церкви. Эти позиции сближали сектантов с хлыстами и скопцами и некоторыми направлениями масонства. Построенная на подобной основе новая государственная идеология не могла быть одобрена клиром Русской Православной Церкви (хотя ее поддерживали отдельные представители клира). В этом плане уже давно подлежит переосмыслению термин «аракчеевщина». В действительности смысл этого понятия соответствует деятельности А. Н. Голицына в 1817–1822 гг., когда под его руководством формировалась государственная идеология. В этот период Аракчеев выполнял отдельные поручения императора, не оказывая влияния на внутреннюю политику. «Голицыновщина» противоречила национальным интересам страны. Надо отдать должное лидерам движения русской православной оппозиции, сумевшим убедить императора изменить курс. В этом плане «аракчеевщина» 1822–1825 гг. может рассматриваться как прогрессивное и положительное явление. Ошибкой православных оппозиционеров являлось то, что вслед за консервативными публицистами Франции, они были убеждены в том, что за сектами и религиозными обществами скрываются революционеры. Еще столетие декабристы ассоциировались в общественном сознании с масонским заговором. Как показывает опыт XXI в., чуждая российскому обществу идеология разлагает его не хуже, чем революционные организации. В этом плане дело безобидной, на первый взгляд, секты Дубовицкого приобретает более серьезное значение. По словам Спасителя: «И не бойтесь убивающих тело, души́ же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф 10:28).